Кинематограф «оттепели».

В середине 50-х гг. в жизни страны начался новый этап. В советской кинематографии тоже произошли большие изменения. В кино пришло много молодых авторов — выпускников ВГИКа. Актёры, режиссёры, операторы, художники получили возможность активно работать. Подход к воплощению жизни на экранев корне изменился и усложнился. В картинах 30—40-х гг. персонажи часто являли собой типажи с чётко обозначенными социальными приметами (см. дополнительный очерк «Типажи и актёры»). Кинематограф 50—60-х гг. привнёс полутона, позволяющие рисовать сложные и многогранные характеры, без предвзятого деления на «чёрное» и «белое». У нового поколения кинематогра-фистов проявилось романтическое отношение к современности — это было желание построить «социализм с человеческим лицом». Фильмом, положившим начало новому периоду советского кино, стало «Возвращение Василия Бортникова» (1953 г., режиссёр В. Пудовкин). В этом рассказе о послевоенной деревне не было бутафорского изобилия «Кубанских казаков». Крестьян интересовали не только сельскохозяйственные достижения, но и личные проблемы и переживания.

Кинематограф устремился к изображению реальной жизни и реальных характеров. Трилогия И. Хейфица «Большая семья» (1954 г.), «Дело Румянцева» (1956 г.) и «Дорогой мой человек» (1958 г.), а также «Урок жизни» (1955 г.) Ю. Райзмана, «Неоконченная повесть» (1955 г.) Ф. Эрмлера были сделаны на современном материале и затрагивали нравственные категории: честность, трусость, благородство, верность. Стоит особо выделить фильм «Дело Румянцева». Молодого шофёра Румянцева (Алексей Баталов) обвиняют в преступлении: груз, который он перевозил, оказался краденым. Все улики против героя, но справедливость торжествует. Ещё несколько лет назад невозможно было представить такой сюжет на экране. Это говорило об изменении отношения к отдельной личности.

Героями всё чаще становились молодые люди, которым свойственна верность романтическим идеалам и тяга к демократическому преобразованию общества. Молодые актёры — В. Тихонов, Н. Рыбников, Н. Михалков — создавали образы таких героев. Например, в «Весне на Заречной улице» (1956 г.) Марлена Хуциева рабочий в исполнении Николая Рыбникова влюбляется в учительницу вечерней школы. Однако различие в их социальном положении заставляет героя повышать уровень образования, а учительницу — более уважительно относиться к труду простого рабочего. На нелёгкие поиски своего места в жизни отправляется герой Вячеслава Тихонова в картине С. Ростоцкого «Дело было в Пенькове» (1958 г.). Противоречивым, задиристым, но вместе с тем добрым и порядочным предстаёт перед зрителями герой Л. Куравлева Пашка Колокольников в фильме В. Шукшина «Живёт такой парень» (1964 г.). Юный Никита Михалков решает вопрос «кем быть, каким быть» в кинокартине «Я шагаю по Москве» (1964 г.) Г. Данелия.

Снятый в 1965 г. фильм М. Хуциева по сценарию Геннадия Шпаликова и М. Хуциева «Мне двадцать лет» («Застава Ильича»), получивший множество призов, упоминается чаще других. И это не случайно, поскольку он концентрировал настроения и проблемы молодёжи в период «оттепели», выражал идеи революционного романтизма. Название — «Застава Ильича» — воплощает верность романтическим идеалам революции. Кроме того, картина необычна по своей структуре: она сочетает в себе игровое и документальное начала. Одна из самых известных сцен — вечер поэзии в Политехническом музее, где выступали молодые поэты: Е. Евтушенко, Б. Ахмадулина, Р. Рождественский, А. Вознесенский. Б. Окуджава. В этом эпизоде герои фильма — простые зрители. Сцена вносила дополнительное понимание того времени, когда споры «лириков» и «физиков» обнажали нерв общественной жизни и по сути, сводились к спору романтиков и прагматиков. Заявленный в картине своеобразный поэтический почерк М. Хуциев перенёс и в свой следующий фильм «Июльский дождь» (1967 г.).

Художников периода «оттепели» привлекала не только тема современности. Появился огромный интерес к русской классике. Среди самых заметных экранизаций — фильмы по рассказам А. П. Чехова — «Попрыгунья» (1955 г., режиссёр С. Самсонов) и «Дама с собачкой» (I960 г., режиссёр И. Хейфиц), романам Ф. М. Достоевского — «Идиот» (1958 г.) и «Братья Карамазовы» (1969 г.) И. Пырьева, «Преступление и наказание» (1970 г.) Л. Кулиджанова. По мотивам произведений М. Коцюбинского «Тени забытых предков» в 1965 г. была сделана одноимённая картина Сергея Иосифовича Параджанова (1924— 1990). Она положила начало школе украинского поэтического кино, фильмы которой имели большой ре-зонанс в мире. Не остались без внимания и шедевры мировой литературы: С. Юткевич поставил фильм «Отелло» (1956 г.), а Г. Козинцев — картины «Дон Кихот» (1957 г.) и «Гамлет» (1964 г.). Масштабная историческая фреска Андрея Тарковского «Андрей Рублёв» (1966 г.) по-новому интерпретировала роль личности и истории. Человеку и художнику отводилось более привилегированное место, чем это было принято раньше. Фильм вышел только в 1971 г. Большой резонанс вызвала экранизация в 1966—1967 гг. С. Бондарчуком романа Л. Н. Толстого «Война и мир». Эпический размах, многотысячные массовки и монументальные батальные сцены не помешали передать тончайшие движения души героев Толстого.

Пополнилось число фильмов на историко-революционную тему. Режиссёрская интонация постепенно менялась. В «оттепельных» фильмах «Павел Корчагин» (1957 г., режиссёры А. Алов и В. Наумов) и «Комму-нист» (1958 г., режиссёр Ю. Райзман) главенствовала героическая патетика. События революции и Гражданской войны были представлены с бескомпромиссной однозначностью: «красные» погибали, но не сдавались, «белые» не вызывали никакого сочувствия. Однако к концу 60-х гг. понемногу' начало складываться ощущение, что революция и Гражданская война — это общенациональная трагедия, а победа определённой стороны вовсе не является безусловным благом. Первая такая картина — «В огне брода нет» (1968 г.) — родилась при сотрудничестве маститого драматурга Евгения Габриловича и режиссёра-дебютанта Глеба Панфилова.

Комедии постепенно становились лиричнее, смех — непосредственнее, оптимизм — искреннее. Три комедии: «Верные друзья» (1954 г., режиссёр М. Калатозов), «Солдат Иван Бровкин» (1955 г., режиссёр И. Лукинский) и «Девчата» (1962 г., режиссёр Ю. Чулюкин) — пользовались всенародным успехом. В художественные фильмы вплеталась и изрядная доля сатиры. Эльдар Рязанов в своих комедиях тяготел к социальному гротеску и едкой сатире. Молодых романтиков-идеалистов он про-тивопоставлял бюрократам, хапугам и тунеядцам, продолжая сатирическую линию комедии 30-х гг. «Карнавальная ночь» (1956 г.) и «Берегись автомобиля» (1966 г.) вошли в золотой фонд отечественного кино. Рязанов в основном ориентировался на интеллигентную публику, которая была крайне внимательна к недостаткам и оплошностям правящего режима. Именно в этой среде Рязанов на-ходил самых благодарных зрителей.

Юмор Леонида Гайдая более демократичен. Эксцентрика его короткометражек — «Пёс Барбос и необычайный кросс» (1961 г.) и «Самогонщики» (1962 г.) — отсылает к немой комической американца Мака Сеннетта, коронным приёмом которого была безумная, плохо мотивированная погоня. Гайдай — сатирик. Но в отличие от Рязанова сатира у него на втором плане; на первом же оказываются «заводные» персонажи, предметы, используемые не по назначению. Кинокомедии «Операция „Ы" и другие приключения Шурика» (1965 г.), «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика» (1967 г.), «Бриллиантовая рука» (1969 г.) сразу стали чемпионами проката. А некоторые персонажи, как, например, знаменитая троица Вицин, Моргунов и Никулин, создавшая роли-маски Труса, Бывалого и Балбеса, получили высшее народное признание — стали героями многочисленных анекдотов.

Во второй половине 60-х гг. пафос романтической революционности стал отходить в прошлое. Новая «Застава Ильича» не могла появиться ни при каких обстоятельствах. Наступили скучные, но относительно спокойные времена. Кинематограф отреагировал на изменение общественного климата с необычайной оперативностью. Уже в начале 70-х IT. отечественные фильмы поменяли свою интонацию. Отныне режиссёрам приходилось сдерживать свой темперамент. В период так называемого застоя в почёте — неопределённость и недосказанность. На смену пафосу и прямому высказыванию приходят подтекст, нюансы, полутона. Государственная машина — на распутье, а человек — в недоумении, словом, всё как в «Неоконченной пьесе для механического пианино», одной из ключевых картин 70-х гг.