Особенности МП

Внутригосударственное право – сильное право.

Международное право – слабое право (особый способ создания, осуществления, учет политического фактора).

Американские профессора М. Каплан и Н. Катценбах: «международно-правовая система отличается от других систем отношений между государствами своей «горизонтальной организацией», т.е. отсутствием иерархии в силу распределения власти между формально равнозначными элементами системы ─ суверенными государствами»^[2]. Именно поэтому, как указывал Г. Еллинек, «возможность и существование международного права многократно подвергались сомнению»^[3].

Взгляды сторонников «минимизации» роли международного права в международной системе получили завершенное воплощение в теориях политического и юридического реализма, возникших в США во второй половине XX века.

Основы концепции «политического реализма» были заложены политологом и историком профессором Чикагского и Нью-Йоркского университетов Г. Г. Моргентау. «Признание того факта, что международное право существует, ¾ утверждал он, ¾ не означает, однако, что оно представляет собой такую же эффективную правовую систему, как национальные правовые системы, и, в особенности, что оно является эффективным инструментом регулирования и сдерживания процесса борьбы за власть на международной арене… Международное право ¾ это примитивный тип права потому, прежде всего, что оно является почти полностью децентрализованным правом»^[4].

«Национальное право устанавливается группой государственных чиновников, которые обладают монополией на организованную власть, ¾ подчеркивал американский исследователь. ¾ В то же время характерной чертой международного сообщества, состоящего из суверенных государств, …является отсутствие централизованной власти, которая была бы способна заниматься правотворчеством и обеспечивать претворение в жизнь правовых норм. Вот почему существование и функционирование международного права определяют два фактора, каждый из которых носит децентрализованный характер: наличие общих интересов отдельных государств и распределение силы между ними. Где нет общности интересов и баланса силы, там нет и международного права»^[5].

Если Г. Моргентау и его последователи указывали на подчиненный и зависимый характер международного права в процессе регулирования международных отношений, то сторонники теории «юридического реализма», возникшей во времена холодной войны, отрицали сам факт его существования как системы юридически обязательных нормативных предписаний. Один из наиболее ярких приверженцев этой концепции профессор Йельского университета М. Макдугал утверждал, что международное право представляет собой совокупность «общественных предписаний», которые формируются, постоянно изменяются в «мировых процессах силы» путем предъявления государствами друг другу претензий и контрпретензий и эффективно применяются с помощью силы. Другими словами, в соответствии с теорией М. Макдугала «международное право, по существу, перестает быть особым компонентом международной системы ¾ системой обязательных норм, оно растворяется в политике»^[6].

Следует признать, что регулятивные возможности международно-правовых норм действительно не безграничны, а их роль и значение во многом определяются характером регулируемых общественных отношений. Тем не менее, было бы ошибкой отрицать обратное влияние международных правовых норм на содержание международных отношений. «Именно международное право, ¾ совершенно справедливо подчеркивал Б.М. Клименко, ¾ создает организованное сообщество государств, определяя отношения между ними таким образом, чтобы это сообщество могло устойчиво существовать. Так создается международный правопорядок, который с течением времени совершенствуется»^[7].

В этом смысле достаточно показательным представляется тезис американских политологов Ф. Пирсона и Дж. Рочестера, отмечавших, что хотя люди «постоянно обращают внимание на серьезные нарушения международного права, они почему-то отказываются замечать его текущую работу в повседневной жизни мирового сообщества. Действительность же заключается в том, что в настоящее время существует огромное количество международных договоров и обычных международно-правовых норм, которые большинство государств старается соблюдать на протяжении длительных периодов времени»^[8].

Конечно, международная система была, да и сегодня еще во многом остается, децентрализованной и слабо интегрированной структурой, что объективно работает в пользу силовых акций. В то же время, нельзя не отметить и тот факт, что международное сообщество неуклонно развивается в направлении все большей интегрированности его субъектов, что создает объективные предпосылки для нарастающего влияния не силовых, в том числе правовых, факторов^[9]. Несмотря на непрекращающиеся региональные конфликты и наличие целого ряда других негативных моментов, современный мир полон примеров, подтверждающих неуклонное движение человечества по пути к более устойчивому и целостному мировому сообществу.