Семейное дело

Одежда, безделушки, различное оружие взлетали в воздух и, кружась, падали вниз, иногда ударяясь о спину Бренора. Дворф, рывшийся в своем личном сундуке, ничего этого не замечал и даже не выругался, когда, на мгновение выпрямившись, получил удар метательным топором, плашмя хлопнувшим его по однорогому шлему, отчего тот съехал набок.

— Он здесь! — упрямо бурчал дворф, перебрасывая через плечо наполовину сплетенную кольчугу и едва не убив ею стоящих позади. — Клянусь Морадином, эта чертова штуковина должна быть здесь!

— Что, Девять Про… — начал Тибблдорф Пвент, но его прервал победный вопль Бренора.

— Я же знал! — объявил рыжебородый дворф, выпрямляясь и отворачиваясь от разворошенного сундука. В его руке был маленький закрытый медальон в форме сердца, висевший на золотой цепочке.

Кэтти-бри тотчас узнала подарок, который Госпожа Серебристой Луны Аластриэль вручила Бренору, чтобы он мог найти своих друзей, ушедших в южные земли. Внутри медальона находился крошечный портрет Дзирта. Волшебная вещица могла дать своему владельцу общие сведения о том, где находится темный эльф.

— Он приведет нас к Дзирту, — объявил Бренор, держа медальон перед собой.

— Тогда дай его сюда, мой король, — потребовал Пвент, — и разреши мне найти этого твоего… странного друга.

— Я и сам неплохо справлюсь! — рявкнул в ответ Бренор, сдвигая свой однорогий шлем на макушку и поднимая топор со множеством зарубок и золотой щит.

— Но ты — король Мифрил Халла! — возмутился Пвент. — Тебе не пристало уходить в неизвестные и опасные туннели.

— Молчи, берсерк! — ответила Кэтти-бри, прежде чем Бренор успел открыть рот. — Мой отец скорее отдаст пещеры гоблинам, чем оставит Дзирта в беде.

Коббл сжал плечо Пвента (при этом сильно порезавшись об одно из многочисленных острых ребер на его панцире), как бы подтверждая слова молодой женщины и предостерегая берсерка от дальнейшего обсуждения этой темы.

Но Бренор и не стал бы больше слушать. Рыжебородый король дворфов, с загоревшимся в глазах огнем, выбежал из комнаты, и все остальные поспешили за ним.

* * *

Сознание возвращалось к Дзирту, и он медленно выплывал из небытия. Полностью придя в себя, он увидел склонившуюся над ним свою сестру Вирну.

— Лиловые глаза, — сказала жрица на языке Дроу.

Он вспомнил, что подобная же сцена повторялась уже сотню раз, когда он был ребенком, и это странное ощущение ошеломило плененного эльфа.

Вирна! Единственная из членов его семьи, кроме погибшего Закнафейна, к которой Дзирт питал добрые чувства, стояла сейчас перед ним.

Она была воспитательницей Дзирта, выбранной, чтобы вырастить его в соответствии с положением принца Дома До'Урден и ознакомить с обычаями общества дроу. Позже, вспоминая то время, Дзирт пришел к убеждению, что Вирна отличалась от других, — в ее душе была какая-то нежность, надежно сокрытая под жестоким обличьем жрицы Паучьей Королевы.

— Сколько же времени прошло, мой беспутный брат? — спросила Вирна по-прежнему на языке темных эльфов. — Почти двадцать лет? Ты так далеко ушел, и все же как близок ты снова к тому, откуда начал, откуда ты родом.

Взгляд Дзирта стал ледяным, но он не стал ничего отвечать. Его руки были связаны за спиной, а дюжина солдат-дроу неспешно двигалась по маленькой комнате. Энтрери тоже был здесь, он разговаривал с совершенно необычным темным эльфом, на котором была шляпа с неимоверным плюмажем и короткая рубаха с открытой грудью, обнажавшая рифленые мышцы торса. Волшебная маска висела на поясе убийцы, и Дзирт испугался, представив себе, что тот может натворить, вернувшись в Мифрил Халл.

— Как ты смотришь на то, чтобы отправиться в Мензоберранзан? — спросила Вирна Дзирта, и, хоть она и не ждала ответа, все его внимание сосредоточилось на ней.

— Как заключенный, — ответил Дзирт. — И когда я окажусь перед Ма… перед злобной Мэлис…

— Матерью Мэлис! — зашипела Вирна.

— Мэлис! — с вызовом повторил Дзирт, и Вирна с силой ударила его по лицу.

Некоторые из эльфов оглянулись, чтобы посмотреть, что происходит, и с тихими смешками вернулись к своим разговорам.

Вирна разразилась громким долгим хохотом. Она откинула голову назад, и волнистые пряди белых волос рассыпались по ее спине.

Дзирт молча наблюдал за ней, не понимая, что именно вызвало такое бурное проявление чувств.

— Мать Мэлис мертва, глупец! — вдруг сказала Вирна, резко наклонившись к нему.

Дзирт не знал, как себя вести. Ему только что сообщили о смерти матери, но он не представлял себе, какие чувства при этом должен испытывать. Он ощутил легкую тоску, но тут же отмел ее, понимая, что она вызвана тем, что он никогда не знал материнской любви, а вовсе не утратой Мэлис До'Урден. Раздумывая над этим известием, Дзирт оставался спокойным. Она действительно являлась его биологической родительницей, но, в представлении Дзирта До'Урдена, ее смерть была не таким уж плохим событием.

— Ты даже не знал, правда? — смеясь поинтересовалась Вирна. — Как же долго тебя не было, заблудший!

Дзирт посмотрел на нее с любопытством, догадываясь, что его ждут дальнейшие, еще более значительные новости.

— Из-за твоих проступков Дом До'Урден был разгромлен, а ты даже не знал! — истерически закричала Вирна.

— Разгромлен? — переспросил Дзирт удивленно, но опять-таки не слишком заинтересованно. Говоря по правде, отступник-дроу испытывал к своей семье не больше любви, чем к кому бы то ни было в Мензоберранзане. Говоря по правде, он вообще ничего не испытывал.

— Мать Мэлис получила указание найти тебя, — объяснила ему Вирна. — И когда у нее ничего не вышло, когда ты ухитрился проскользнуть у нее меж пальцев, ушло и благоволение Ллос.

— Как жаль, — заметил Дзирт полным сарказма тоном.

Вирна вновь ударила его, сильнее, чем в первый раз, но он, научившись переносить все стоически, даже не моргнул. Вирна отвернулась, сжав тонкие руки, в которых и предположить нельзя было столько силы, и у нее перехватило дыхание.

— Разгромлен, — повторила она, на этот раз с внезапной болью в голосе. — Уничтожен по воле Паучьей Королевы. Они погибли из-за тебя! — вскричала она, разворачиваясь к Дзирту и указывая на него пальцем, как будто обличая. — Твои сестры, Бриза и Майя, и твоя мать. Все члены Дома, Дзирт До'Урден, мертвы из-за тебя!

В лице Дзирта ничто не изменилось, отражая полнейшее равнодушие ко всем этим невероятным новостям, которые Вирна обрушила на него.

— А что с нашим братом? — спросил он больше для того, чтобы получше разузнать об обстановке и силах противников, чем беспокоясь о судьбе Дайнина.

— Как же, Дзирт, — сказала Вирна с откровенно наигранным замешательством. — Ты же сам видел его сегодня. И едва не лишил беднягу ноги… — Замешательство же Дзирта было неподдельным — пока Вирна не закончила говорить: —… Одной из его восьми ног.

Дзирту снова удалось не выдать своих чувств, но неожиданное и трудно осознаваемое известие о том, что Дайнин превратился в драука, ошеломило его.

— И в этом тоже ты виноват! — зловеще улыбаясь, прошипела Вирна, но улыбка медленно сошла с ее лица, когда, вглядываясь в лицо Дзирта, она так и не увидела никакой реакции. — Закнафейн погиб из-за тебя! — вдруг вскричала она, и, хотя Дзирт знал, что она сказала это, только чтобы задеть его, на сей раз он не смог сдержаться.

— Нет! — гневно выкрикнул он в ответ, приподнявшись, и тут же вновь упал от легкого толчка Вирны.

Она поняла, что нащупала его слабое место.

— Если бы не грехи Дзирта До'Урдена, Закнафейн все еще был бы жив, — продолжала она издеваться. — Дом До'Урден достиг бы вершин славы, а Мать Мэлис возглавляла бы правящий Совет.

— Грехи? — презрительно бросил Дзирт. Решительность вернулась к нему, несмотря на болезненные воспоминания об ушедшем отце. — Слава? Что ты знаешь об этом?

Вирна снова замахнулась было на него, но опустила руку, поскольку Дзирт даже не моргнул.

— Во имя своего мерзкого божества ты погрязла во зле, — упрямо продолжал Дзирт. — Закнафейн умер… нет, был убит ради погони за фальшивыми ценностями. Ты не сможешь убедить меня в том, что его смерть — моя вина. Не Вирна ли нанесла удар жертвенным кинжалом?

Казалось, жрица вот-вот взорвется. Во тьме пещеры ее глаза ярко светились, а лицо жарко горело в инфракрасном спектре.

— Он был и твоим отцом, — сказал он Вирне, и та вздрогнула, несмотря на старания сдержать свою ярость. Это было чистой правдой. Закнафейн произвел с Матерью Мэлис двоих, и только двоих детей. — Но тебе на это наплевать, — решил добавить он. — Однако ты унаследовала от него больше, чем сознаешься даже самой себе.

— Молчи! — прошипела Вирна сквозь сжатые зубы. Она вновь хлестнула Дзирта, очень быстро и несколько раз подряд. Он почувствовал тепло своей крови, медленно стекавшей по лицу.

На некоторое время Дзирт замолчал, думая о Вирне и о том чудовище, которым она стала. Сейчас она была больше похожа на Бризу, самую старшую и самую жестокую из его сестер, полностью запутавшуюся в том безумии, которое с такой готовностью поощряла Паучья Королева. Куда подевалась Вирна, тайком проявлявшая милосердие к маленькому Дзирту? Куда подевалась Вирна, шедшая по темным тропам мира дроу, но, казалось, никогда вполне не мирившаяся с волей Ллос? Куда подевалась дочь Закнафейна? Умерла и похоронена, решил Дзирт, глядя на ее пылающее лицо, похоронена под ложью и пустыми соблазнами извращенно понимаемой славы, исковеркавшей Подземье.

— Ты заплатишь за все, — сказала Вирна, вновь успокоившись. Ее нежное красивое лицо медленно остывало.

— Злодеи пострашнее тебя пытались мне отплатить, — ответил Дзирт, неверно понимая ее намерения. Вирна рассмеялась.

— Я отдам тебя Ллос, — объяснила жрица. — А в обмен я получу власть, такую, какая не снилась даже честолюбивой Матери Мэлис. Радуйся, мой заблудший брат, и знай, что ты принесешь Дому До'Урден почет, какого он никогда не имел.

— Власть пройдет, — спокойно ответил Дзирт, и его тон разозлил Вирну больше, чем его пророческие слова. — Власть вознесет Дом на еще одну вершину, откуда другой Дом, обретя благоволение Ллос, снова столкнет Дом До'Урден.

Вирна расплылась в улыбке.

— Ты не можешь этого отрицать, — продолжал Дзирт, хотя и понимал, что его доводы, как бы разумны они ни были, вряд ли будут приняты. — В Мензоберранзане все вершится по воле и прихоти Ллос.

— Прекрасно, мой заблудший брат, — мурлыкала Вирна.

— Будь проклята Ллос!

Вирна улыбнулась.

— Твое кощунство больше не задевает меня, — сказала она абсолютно спокойно, — потому что ты больше не имеешь ко мне никакого отношения. Ты всего лишь бездомный бродяга, которого Ллос признала годным для жертвоприношения. Так что можешь сколько угодно проклинать Паучью Королеву, — продолжала Вирна. — Покажи Ллос, какая ты подходящая жертва! Забавно, но если бы ты раскаялся в своих проступках и вернулся к нам, тогда погибла бы я.

Дзирт закусил губу, сожалея, что не придержал язык, пока не разобрался в значении этой внезапной встречи.

— Что, не понимаешь? — спросила Вирна. — Милосердная Ллос была бы рада принять на службу такого бойца, и я не смогла бы принести тебя в жертву. Тогда я стала бы изгнанницей, бездомной бродягой, как ты.

— И ты не боишься мне это говорить? — осторожно спросил Дзирт.

Однако Вирна знала своего брата лучше, чем он ожидал.

— Ты никогда не покаешься, глупый благородный Дзирт До'Урден, — ответила она. — Ты никогда не произнесешь лживой клятвы, никогда не упадешь ниц перед Паучьей Королевой даже ради того, чтобы спасти собственную жизнь. Но твои идеалы — всего лишь набор банальностей, за которые ты так неразумно держишься!

Вирна ударила брата еще раз, совершенно без всякого повода, и отошла от него. Ее теплый силуэт светился под защитным покровом жреческих одежд. И Дзирту показалось, что истинный облик его сестры скрыт под одеяниями служительницы жестокой Паучьей Королевы.

Странный дроу, который до этого разговаривал с Энтрери, теперь приблизился к Дзирту, громко стуча по каменному полу высокими сапогами. Он посмотрел на пленника почти с симпатией, потом пожал плечами.

— Жаль, — заметил он, показывая Дзирту Сверкающий Клинок из-под складок мерцающего плаща. — Жаль, — повторил он и отошел, ступая теперь совершенно бесшумно.

* * *

Пораженные стражники вскочили, когда в караульную комнату внезапно влетел их король, сопровождаемый дочерью, Вульфгаром, Кобблом и закованным в странную броню дворфом, которого они никогда не видели.

— Что-нибудь известно о дроу? — спросил Бренор стражу, направляясь прямиком к тяжелому железному засову на двери.

Ответом ему было молчание.

— Иди к генералу Дагнабиту, — велел он одному из стражников. — Передай ему, чтобы собирал вооруженный отряд и спускался в недавно открытые туннели!

Дворф послушно поклонился и поспешил прочь.

Когда железный засов звякнул о камень, четверо товарищей Бренора встали рядом с ним, Вульфгар и Коббл держали факелы.

— Сигнал дроу: три, потом два стука, — сказали Бренору стражники.

— Три, потом два, — повторил Бренор и пропал во мгле, подгоняя остальных, в особенности Тибблдорфа, по-прежнему считавшего, что негоже королю Мифрил Халла шастать по туннелям.

Коббл и даже безрассудно смелый Пвент обернулись и несколько изменились в лице, когда за ними захлопнулась каменная дверь, но остальные трое даже не услышали ее звука, гонимые вперед страхом за судьбу пропавшего друга.