В судебной коммуникации

Особенностью судебной коммуникации является ее повышенная конфликтогенность. Когда посредством языка совершается правонарушение, то основным предметом юрислингвистического анализа становится конфликтогенный дискурс. Дела о защите чести, достоинства и деловой репутации предоставляют неограниченный материал для изучения конфликтогенных высказываний и ориентируют на то, что исследовать феномен унижения чести и достоинства необходимо в широком экстралингвистическом контексте.

В рамках теории дискурса большое внимание уделяется экстралингвистическим факторам, к которым относят субъекта дискурса, имплицитность речи, психологизм, историзм, идеологизацию [Кожина, 2004, с.12]. В данной статье речь пойдет о такой дискурсной характеристике, как напряженность слова.

Термин «напряженность» функционирует в таких областях знания, как физика (напряженность магнитного поля), социология (социальная напряженность), а также психология (эмоциональная напряженность). В лингвистике данный термин, на наш взгляд, означает чувствительность слова к изменившимся обстоятельствам ситуации.

Целью данной статьи является обоснование понятия напряженность слова, определение его природы и признаков, а также условий возникновения. Мы исходим из того, что напряженность слова в целом способна оказать окончательное влияние на определение смысла лексической единицы. Напряженность слова рассматривается нами как сущность, с помощью которой определяется также прагматическое содержание предложения.

На наш взгляд, напряженность слова – это особое состояние слова, при котором активизируется его потенциальная конфликтогенность.

Напряженность слова тесным образом связана с понятием ситуации, сопровождающей речевой акт. Ситуация понимается нами как широкий экстралингвистический фактор, включающий в себя все корреляты ситуации: обстановку и место коммуникативного акта, социальные, идейные, индивидуальные характеристики участников речевого общения, межличностные отношения коммуникантов.

Согласно теории речевых актов, ситуацию можно трактовать как пресуппозицию, или обозначение тех знаний о ситуации (событии), которые в тексте не выражены и лишь подразумеваются и говорящим (коммуникатором), и реципиентом сообщения.

С нашей точки зрения, понятие ситуации соотносится с понятием контекста. Контекст может пониматься узко (окружение слова слева-справа, абзац), широко (весь текст публикации, серия публикаций) и очень широко (ситуация). В судебном процессе контекст обычно рассматривается сторонами в первом и втором значении, то есть как основной фон формирования замысла автора и источник правильного определения значения слова. В статье мы будем опираться на третье значение, то есть широкое понимание контекста как ситуации.

Наблюдения над текстами судебных документов убедительно показывают, что толкование понятий «честь, достоинство, деловая репутация» с необходимостью предполагает обращение к ситуации, в которой происходит унижение личности. Как отмечает судья И.Ф. Селютина, «чаще всего защищают честь и достоинство лица, имеющие определенную известность (руководители, политические лидеры, обладающие высоким самомнением), и лица, страдающие психическими заболеваниями. Рассмотрение дел с участием таких лиц всегда осложняется, учитывая их высокую, по отношению к себе, оценку личности» [Цена слова, 2002, с. 266].

На наш взгляд, потенциальные возможности слова, обусловленные его способностью оказывать влияние на адресата, связаны с особенностями той ситуации, в которую данное слово погружено. В ситуации конфликта слово приобретает такое свойство, как напряженность.

Проиллюстрируем данное утверждение на примере двух судебных дел.

Ситуация 1. Гражданин М. обратился в Соликамский городской суд с иском к Д. о защите чести и достоинства. М. просил обязать ответчицу принести ему извинения, ссылаясь на то, что Д., работающая медсестрой в ОАО «НВЭС», в своих докладных, написанных на имя начальника организации Г., позволила себе необоснованные, оскорбительные высказывания в отношении М., такие как: «Наверняка водитель М. был с похмелья, так как он относится к группе пьющих водителей», «Как всегда он был, наверное, или пьяным, или с похмелья, так как это пьющий водитель», «Я решила проверить его прибором «Алкотест 202» как особо пьющего водителя».

Решением городского суда сведения, распространенные Д., были признаны порочащими честь и достоинство М. Однако Пермский областной суд отменил решение ввиду важного обстоятельства, которое не было учтено предыдущей судебной инстанцией: медсестра действовала согласно инструкции. Оставив правовые оценки данного судебного разбирательства, обратимся к самой ситуации, в которой происходило унижение.

Отметим социальный статус участников процесса: водитель и медсестра. Степень распространенности сведений ограничена рамками докладной, написанной на имя начальника СМиТ. Рабочая обстановка связана с выполнением профессиональных обязанностей медсестры по осуществлению предрейсового медицинского контроля водителей. Из материалов дела следует, что межличностные отношения медсестры и водителя были отмечены более ранними конфликтами, ввиду того что водитель неоднократно уклонялся от медицинского осмотра. Индивидуальной характеристикой медсестры является ее требовательность, водителя – недисциплинированность, пьянство. Любопытно, что водитель отстаивает свои честь и достоинство, но не деловую репутацию. Примечательно, что дело дважды рассматривалось судом, в связи с тем что медсестра подавала заявление о пересмотре дела в апелляционной инстанции. Языковые средства выражения унижения чести и достоинства легко вычитываются и не требуют обращения к контексту: был с похмелья, особо пьющий водитель, проверить прибором. Функционально-стилистическая принадлежность текста: официально-деловой документ, хотя его автор употребляет и просторечную лексику: с похмелья, наверняка.

Ситуация 2. Лысьвенский городской суд удовлетворил исковые требования Председателя Лысьвенской городской Думы С. и депутатов городской Думы Ш., М. к редакции газеты «Искра» о признании не соответствующими действительности и порочащими их честь, достоинство и деловую репутацию сведений, содержащихся в статье, автором которой является В. Предметом судебного разбирательства стали опубликованные в статье сведения – «Создавалось впечатление, что на самом деле их интересовало не истинное положение дел в детской больнице, а то, как будет воспринята и подана в СМИ их собственная значимость, как они будут выглядеть перед избирателями. А выглядели они на фоне давно не знавшей ремонта детской больницы довольно респектабельно. Депутаты жаждали только негатива, чувствовалось, что они горели желанием уличить исполнительную власть во всех грехах, которые переживает детская больница. Я думаю, это был пиар-выезд».

Суд, удовлетворяя исковые требования по данному делу, отметил то, что оспариваемые фразы являются утверждениями о факте, представленными в завуалированной форме – в виде выражения журналистом собственного мнения. Судья аргументировал это тем, что ответчики (журналист, редакция) не представили доказательств соответствия опубликованных сведений действительности. Кроме того, суд усмотрел порочащий характер оспариваемых фраз в том, что у читателя статьи могло сформироваться негативное впечатление об истцах, о корыстности целей их визита в больницу, о самолюбовании, что подрывает авторитет истцов как депутатов в глазах избирателей.

Данное решение, на наш взгляд, представляется несколько спорным, поскольку не совсем корректно проведено различие между фактом и мнением о факте. Однако мы оставим судейское решение без комментариев и рассмотрим непосредственно ситуацию унижения. В отличие от первого случая, этой ситуации присущи следующие признаки.

Главным образом в ней выделяется высокий социальный статус участников коммуникации: в суде столкнулись позиции представителей законодательной власти города (Председатель городской Думы, депутаты) и средств массовой информации (журналист, редакция). Существенное отличие привносит степень распространенности информации. О поездке депутатов в детскую больницу узнали жители города, депутатский корпус. Тираж газеты «Искра» составляет 12600 экземпляров. Событие происходит в Лысьве – небольшом городе Пермского края, население которого составляет 75 тыс. человек. Особым признаком ситуации является окружающая ее обстановка – общественно-политическая сфера жизни города. Обстоятельствами ситуации являются сложные взаимоотношения между местными властями и прессой. Последняя в силу профессиональных задач имеет право освещать все значимые события в городе и, если необходимо, подвергать критике действия политиков за некорректное поведение в общественно-политической деятельности. Место ситуации – высший законодательный орган города. Фон ситуации – давно не знавшая ремонта детская больница, усиливающий недоверие населения к власти. Объект критики журналиста – лицемерие депутатов. В статье ставится проблема несоответствия морально-этической характеристики депутатов статусу политических деятелей. Данный судебный процесс можно охарактеризовать как «громкий», поскольку в нем сталкиваются интересы известных в городе политических деятелей и высоких должностных лиц.

Для передачи негативной информации автор публикации использует не прямые, а косвенные речевые средства. Так, в статье имеет место прием речевого контраста: депутатов интересует не истинное положение дел в детской больнице, а то, как они сами будут выглядеть перед избирателями; журналиста – давно не знавшая ремонта детская больница и респектабельные депутаты. Характерно также использование приема иронии, выраженной такими лексическими единицами как их собственная значимость, жаждали негатива, горели желанием. Употребленное в последней фразе заимствование «Я думаю, это был пиар -выезд» способствует созданию комического эффекта. Цель статьи – насмеяться над депутатами, выставить в неблаговидном свете в глазах избирателей.

Перечисленные факторы придают ситуации унижения особую коммуникативную напряженность.

Выведем общую формулу ситуации 1: работники в организации + производственный конфликт + способ распространения сведений (докладная). Для ситуации 2 формула другая: высшие должностные лица города + общественно-политический конфликт + способ распространения сведений (пресса).

Как указывалось ранее, в ситуации конфликта слово приобретает такое свойство как напряженность. Напряженность слова способна расти по мере увеличения количества свидетелей словесного конфликта (тираж газеты, число коллег, сослуживцев, подчиненных, знающих о споре, наконец, количество жителей в городе). Особый накал слову способен придать скандал, предшествующий публикации и ставший достоянием общественности. Далее, напряженность слова возрастает, если ситуация унижения сопряжена с такими рисками как потеря доверия и авторитета в глазах окружающих (коллег по работе, начальства, избирателей).

В этой связи уместно привести определение понятий чести, достоинства и деловой репутации. Под честью понимается «отражение качеств лица в общественном сознании». Унижение чести как основание для предъявления иска предполагает, что истец ощущает изменение (или предполагает возможное изменение) общественного мнения о себе [Понятия чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах права и средств массовой информации, 1997]. Понятие достоинства близко к понятию чести. По мнению А. Анисимова, это «самооценка личности, основанная на ее оценке обществом» [1994, с. 14]. Понятие репутации раскрывается в Комментарии к ГК РФ как «сложившееся о человеке мнение, основанное на оценке его общественно значимых качеств». Нетрудно заметить, что в данных определениях существенным является элемент «общественное сознание», «оценка обществом».

Вернемся к вышеописанным ситуациям. В ситуации 1 оценка качеств истца отразилась в сознании только двух участников конфликта – медсестры и начальника транспортной организации. В ситуации 2 оценка действий Председателя городской Думы и депутатов произошла в сознании значительно большего числа граждан, поскольку оценить поведение депутатов в больнице может каждый житель небольшого города.

Отсюда следует закономерность: чем выше социальный статус истца и шире охват свидетелей конфликта, тем сильнее напряженность слова, его конфликтность и, как следствие, воздействующий эффект на адресата. Публичность является фактором, «накализирующим» слово и активизирующим его скрытый конфликтный потенциал. К примеру, слово «пьющий», употребленное в докладной медсестрой в адрес того же водителя в ситуации производственного конфликта, обладает меньшей напряженностью, поскольку степень распространения сведений ограничена двумя свидетелями. Однако выражение «их собственная значимость», употребленное в отношении представителя высшей исполнительной власти города, способно повлечь разрушение имиджа политика. Ситуация большой политики придает слову дискредитирующее воздействие, так как депутаты предстают в глазах избирателей не серьезными политиками, а позерами. Иноязычное заимствование «пиар», погруженное в политическую обстановку становится непривычным, приобретает эффект комической новизны и нелепости.

Мы можем проследить, что напряженность слова в ситуации 1 возникает как следствие обострившихся взаимоотношений и производственного конфликта внутри коллектива, в ситуации 2 – как результат общей политической напряженности между властями и местной прессой.

Следовательно, текст получает свое реальное наполнение и адекватное осмысление через выход в экстралингвистическую реальность – ситуацию. Ситуация является условием возникновения напряженности слова. Спорный текст является основополагающим, но не единственным элементом в системе речевой коммуникации. Следует признать, что текст выражает содержание в большей степени, чем совокупность составляющих его единиц. Текст есть не только результат речи, но и процесс речи, включающий условия речепроизводства. Правильная интерпретация конфликтогенного высказывания предполагает изучение ситуативно обусловленного слова, что предполагает выход лингвистики в психологию, социальную конфликтологию и политологию.

Видовыми признаками напряженности слова являются такие характеристики, как социальный статус коммуникантов, конфликтная речевая ситуация, дискредитирующая направленность высказывания, измененное психическое состояние адресата, степень распространения сведений, публичность, роль прессы.

Рассмотренные выше ситуации позволяют заключить, что текст публикации имеет прочные связи с социальной стороной дискурса. В свою очередь, по природе напряженность слова является дискурсным понятием.

Ситуация является основой понимания и интерпретации текста, квалификации лексемы как унизительной/ неунизительной. Следовательно, текст необходимо рассматривать не только как языковое или речевое явление, а как событие, имеющее социальное назначение