Главная страница Случайная страница
КАТЕГОРИИ:
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
Некоторые трудности взаимодействия
|
|
Одним из направлений активно развивающейся юридической лингвистики, по нашему убеждению, должно стать многоаспектное изучение судебной коммуникации (СК) – общения, которое протекает в ходе судебного разбирательства. На важность изучения СК как в теоретическом, так и в практическом отношении я обращала внимание в ряде своих работ.
В данной статье во взаимодействии основных участников судопроизводства[1] будут выделены такие речеповеденческие формы, которые сообщают СК деструктивное начало [Куницына, Казаринова, Погольша, 2002, с. 398–410].
1. Агрессия. Она проявляется прежде всего в речевом поведении процессуальных оппонентов[2] – в обмене колкостями, использовании тактики дискредитации своего противника:
(Из иска о взыскании задолженности за коммунальные услуги)
С. (обращаясь к ПИ.) Какие правила [пользования водой] / покажите //[3]
ПИ. (молча ищет их в своих бумагах)
О. Не может даже найти их // Сплошные проблемы с ними у всего [поселка] /
ПИ. Это Вы для нас стали проблемой //
О. Ну и поздравляю //;
(Из иска пассажира к водителю маршрутного такси)
С. (обращаясь к О .) Скажите / а на какое расстояние Вы отъехали [от остановки]?
О. Метров на сто / сто пийсят //
И. Ка… какое нахальство / сто сто пийсят!
О. У Вас наверно / что-то с глазомером //
И. У меня ничего //
О. Оно и видно //.
Ср. предъявление ответчиком суду дискредитирующих сведений об истице, нерелевантных для трудового спора об увольнении за однократное грубое нарушение трудовых обязанностей: (произносится с опорой на письменный текст): Согласно акта [sic! ] от двац восьмого мая второго [2002] года / М. безответственно относилась к выполнению своих функциональных обязанностей / осуществляла неквалифицированное руководство коллективом / своими действиями привела его к сбою в трудовом ритме / внесла нер… нервозность и неразбериху / нанесла материальный и морально-психологический урон акционерному обществу // < …> Своими действиями М. также существенно усложнила упорядоченную работу бухгалтерии общества / что вызвало необходимость создать комиссию / комиссию для сверки наличия бухгалтерских документов / которой выявлено отсутствие пяти э-э… папок с необходимыми для работы документами / что подтверждается актом от двац шестого июня //.
Инструментально-агрессивные действия являются специфической чертой речевого поведения судей (более подробно о речевом поведении судьи см.: [Красовская, 2006]): (реакция С. на предоставленную О. доверенность) Доверенность составлена отвратительно // Надо ее писать надлежащим образом // Ладно гражданин не знает / а Вы какая организация //; (обращение С. к О. – начальнику юридического отдела) Скажите / если Вы в состоянии дать ответ // Если нет / сразу скажите «нет» // С Вами как с юристом советовались / о правовых основаниях всех этих действий?; (С. прерывает объяснения И.) Не спешите // Секретарь не успевает // Потом будете замечания на протокол подавать / я их удостоверять не буд у //; (реакция С. на объяснения И., не являющегося жителем областного центра, в котором слушается дело) Б., остановился! Вы можете говорить конкретным / четким языком? Я сейчас отложу дело // Будете кататься туда-сюда //.
Ср. также распространенные в суде примеры речевого пренебрежения:
(В гражданском деле участвует сурдопереводчик (Сп.) О.)
ПИ. Я прошу переводчика / чтобы она развернулась к нам // Потому что у нас есть подозрения / что она не только переводит / но и обсуждает все вопросы с ответчиком //
Сп. Я не хочу разворачиваться / потому что я ее [истицу] не уважаю //
С. Я Вас прошу повернуться // Давайте не будем обострять //;
(О. заявляет ходатайство о замене его другим, надлежащим О.)
С. Истица / слушаем Вас //
И. (растерянно) Я должна сказать / поддерживаю ли я ходатайство?
С. (молчит)
И. Я не понимаю / почему указанный в иске ответчик является ненадлежащим… И что это значит //
С. Читайте ГПК // Суд посовещавшись на месте / определил / удовлетворить ходатайство //;
О. (реагирует на удовлетворение С. ходатайства И., против которого он возражал) Ваша честь / почему? Объясните //
С. Если я буду все объяснять / дело будем слушать еще пять лет // Если адвоката нет / берите закон изучайте //.
2. Манипулирование собеседником, которое, как известно, «…заключается в том, чтобы ввести в сознание человека, в его представления о действительности некоторую информацию, которая не подвергается критическому анализу, не осознается им как нечто требующее обсуждения» [Баранов, 2007, с. 191]. На манипулятивном приеме навязывания пресуппозиции [там же, с. 191− 200] часто основано речевое поведение судей и прокуроров. Ср., например, вопросы судей, обращенные к ответчикам на предварительных судебных заседаниях в спорах с коммунальными службами: Почему не платите за воду?; В квартире живете, а не платите. Как это можно понимать? Общеизвестно, что до вынесения судебного вердикта ответчик – лишь предположительный нарушитель прав или законных интересов обратившегося в суд лица.
Ср. примеры «правильного» речевого поведения судьи в аналогичных ситуациях: Признаете долг или нет? Почему?
Приведу примеры манипулятивного поведения судьи и прокурора в ходе допроса так называемого свидетеля обвинения, который своими показаниями «разрушает» систему обвинения:
П. Вы знаете С. [подсудимую]?
Св. Да //
П. Ранее покупали у нее самогон?
Св. (молчит)
П. До этого раньше никогда не приобретали у нее самогон?
Св. Нет / нет /
П. Не в этот день / раньше /
Св. Да я не помню толком / в каком доме /
З. Вы Т. [знакомой Св. и З.] сказали / что не знаете С. и никогда не покупали у нее самогон // Когда Вы говорили правду?
Св. Когда она приходила на Кирова //
З. Только что возле суда Вы мне сказали / что Н. [участковый] заплатит штраф вместо С. //
Св. Да //
З. Правда / что Н. плакал и просил Вас сказать неправду?
Св. Да //
П. Правда / что Вы имеете в виду / что покупал самогон?
Св. Что Н. плакал / все правда //
П. Он изымал у Вас бутылку?
Св. Пустую //
П. Что значит «пустую»?
Св. Ну пустую //
З. Л. / Вы приобретали у С. когда-нибудь самогон? Вы видели ее когда-нибудь?
Св. Нет // Я ее не знаю //
Пр. Л. / так Вы все-таки зимой были у С.?
С. (глядя в протокол осмотра места происшествия) Вы свою подпись знаете? Вот это / я так думаю / это Ваша подпись?
Св. Я никогда не расписывался //
С. А в объяснении?
Св. И в объяснении тоже //
Пр. Но это было? Было это изъятие самогона?
Св. Я не помню это //
Пр. Но действительно у Вас самогон изымался в присутствии понятых? Правильно? Вы это помните?
Св. Не помню //
С. Уже не помню // То Вы помните / то Вы не помните //
Св. Та я пьяный был //
С. Теперь уже пьяный! < …>
С. Ваша роспись / Л. / вот… Или Вы не помните / что Вы расписывались? Может Вы не помните просто?
З. Я возражаю против действий председательствующего / который давит на свидетеля /
С. (обрывая) Я его допрашиваю как надо //;
(Из повторного допроса Св.)
П. Скажите / Л. / Вы вспомнили, когда покупали самогон у С.?
Св. Никада я не покупал у нее //.
3. Ложь с целью создания у суда ложных представлений о конфликте, жизненной ситуации для разрешения их в свою пользу. Ср. рассуждения юриста: «Поскольку судебное разбирательство обычно возникает после того, как всевозможные внесудебные варианты урегулирования конфликта оказываются исчерпанными, борющиеся стороны прибегают к использованию любых способов доказывания своей правоты. И хотя человек знает, что «не было фактов, на основе которых можно добиться благоприятного решения, и нет средств, при помощи которых можно добиться желанной цели, у него в запасе остается наиболее распространенный вариант поведения в суде – ложь в виде представления ложных объяснений» [Медведев, 2006, с. 46]. Таким образом, судебный диалог очень часто включает в себя информационные конфликты между «носителем истины», который прилагает усилия, чтобы ее скрыть, и «искателем истины», который заставляет первого тем или другим способом сообщить нужную информацию [Арутюнова, 1992, с. 29]. Вследствие этого судебный дискурс в значительной степени основан на недоверии.
Выделю типичные для СК реакции на ожидаемое/реальное отклонение от истины, это:
- запросы об истинности предъявляемых суду сведений и ее основаниях: (стереотипный вопрос судебных юристов к участникам процесса, изменившим свои показания) Вы когда говорили правду / здесь и теперь / или ранее / во время досудебного следствия?; (стереотипный вопрос отправителей правосудия к Св.) Вы знаете это как свидетель или со слов третьих лиц?;
- сомнения в истинности воспринимаемых объяснений, показаний и т.п. Ср. некоторые реплики отправителей правосудия: (реакция на показания Св.) Что-то я сомневаюсь / что Вы там находились в это время //; (С. в трудовом споре обращается к О.) Когда она [И.] успела столько нарушений допустить / если у нее только закончился испытательный срок?;
- подозрения во лжи: (И. в споре о возмещении материального и морального вреда) Я подозреваю / что он [арендодатель] его [автомобиль] сам разбил / когда брал на два часа!;
- истинностные оценки высказываний и/или этические оценки поведения процессуальных участников: Показания ее свидетелей недостоверные //; Это абсурд какой-то // Не зная было ли совершено правонарушение… Ну так же? Шестого был составлен протокол / а восьмого была готова экспертиза // Не зная еще / было ли совершено правонарушение он [об участковом инспекторе] предлагает заплатить так называемый штраф //; О. лукавит, что не получала наших уведомлений //; Начальник ОК заблуждается в своих объяснениях //; Представитель Теплокоммунэнерго и сейчас дезориентирует суд / когда говорит что мне отвечали [на письменные обращения] //; Она врет все! Не врите пожалуйста!
Ложные или недостаточно обоснованные высказывания участников судопроизводства «отводятся» судьей в судебном решении или прямо в ходе судебного диалога:
О. (объясняет причины увольнения И.) После того как прошел испытательный срок / И. стала появляться на работе в нетрезвом состоянии //
С. (перебивая) У Вас есть доказательства?
О. К сожалению нет //
С. Ну так не говорите / если нет!
Приведенные наблюдения красноречиво свидетельствуют о том, что СК представляет собой деструктивное взаимодействие людей. Негативное отношение процессуальных оппонентов друг к другу, авторитарный стиль общения судьи с остальными участниками процесса, информационные конфликты в структуре СК[4] требуют от ее участников высокого уровня коммуникативной компетенции. Формирование ее содержания невозможно без специальных лингвистических исследований[5].