Источник вдохновения

ИЛИ ПРОСТО ИНСТРУМЕНТ?

Достаточно часто приходится встречать (читать, слы­шать...) строки из стихотворения В. С. Шефнера: «Словом можно убить, словом можно спасти, словом можно полки за собой повести». Действительно, слово обладает неве­роятным могуществом. Но можем ли мы оценить степень этого могущества? Когда кого-то просят «подать признаки жизни», от него ждут, чтобы он не только и не столько на­чал двигаться, сколько заговорил. «Заговори, чтобы я тебя увидел», — говорил величайший мудрец античности Сократ. В самом деле, только словом человек может выразить свои чувства, ощущения. А чувства — это ли не главнейший по­казатель жизни?

«Жизнь — это притча, а ты ее смысл». Эту фразу в качестве эпиграфа использует И. Вагин в введении к своей книге «Ты. Практическая психология» (Вагин, 2001). Развивая свою мысль, автор отмечает, что «каждый из нас — кос­мос, состоящий из хаоса, сочетающего свет и тьму, вину и предательство, отчаяние и стойкость, злобу и доброту, ненависть и любовь...».

Словарь «От Ромула до наших дней» (Макаров, Матвее­ва, 1993) определяет притчу как «иносказательный рассказ с нравоучением, басню».

Притча относится к жанру, где человек соотносится не столько с жизнью общества, сколько с космическими нача­лами, универсальными законами миропорядка и высшими силами бытия (Хализев, 2000).

О. А. Седакова в своей статье «Притча и русский ро­ман» («Искусство кино», 1994. № 4, с. 12) отмечает, что «в глубине русского романа обыкновенно лежит нечто по­добное притче». Достаточно вспомнить романы Л. Н. Тол­стого, Ф. М. Достоевского, М. А. Булгакова и многих других русских писателей.

В классическом понимании притча (слав. притъка — случай, происшествие) — это краткий иносказательный, образный рассказ, часто употребляемый в религиозно-философских учениях для изложения назидательных истин.

Притчу можно сравнить с айсбергом, лишь незначитель­ная часть которого находится на поверхности. Рассмотрим пласты «айсберга притчи» (рис. 1).

Рис. 1

1. Функциональный пласт — самый верхний. Это то, что лежит на поверхности, та верхушка, которая видна клиенту (он слышит вашу притчу). Собственно говоря, это знакомство с притчей (услышал, прочитал и т. п.).

2. Физиологический пласт. К нему относятся ваши жесты при рассказывании притчи (передвижение в момент рассказа, поза, движения рук, ладоней и т. п.).

3. Психологический пласт (целевая диагностика). Здесь подразумевается влияние притчи на психику человека (развитие памяти, внимания, мышления, воображения).

4. Личностный пласт — это то, что относится к от­ороченному результату, приводящему к личностному раз­витию того, кто слушает (слышал) притчу. Этот результат проявляется значительно позже знакомства с притчей.

Суждения и споры о роли притчи в жизни человека, литературе и искусстве начались уже давно. В 1874 году

в «Русском вестнике» (№ 5, с. 35-36) глава русской мифо­логической школы Ф. И. Буслаев отмечал: «Общие всему человечеству законы логики и психологии, общие явления в быту семейном и практической жизни, наконец, общие пути в развитии культуры, естественно, должны были отразиться и одинаково выражаться в мифе, сказке, предании, притче или пословице».

Притча обращалась и продолжает обращаться к аб­страктному пространству. Но это абстрактное пространство черпает детали из действительности реальной. Заложенная в притчах мудрость учит нас находить решение проблем, развивает мышление, интуицию и воображение. Одни прит­чи несут вдохновение, другие побуждают смеяться, третьи заставляют задуматься.