Глава 46. Полгода ада. 1 страница

Сознание вернулось от сильного, невероятно болезненного толчка в грудь, до боли в легких, вырвав наружу остатки воздуха. Дальнейшие события я старалась не замечать. Для такого решения хватило одного взгляда на моего Избранного: непонимание, боль, страх отразившиеся в его глазах, резанули по сердцу не хуже приступа, сплясавшего чечетку на моем теле.

Последний рывок. Толчок перемещения на секунду лишил меня выставленной братом защиты, разрушенной его же заклинанием, показался вечностью, в которой с меня пласт за пластом снимали кожу.

– Всё хорошо, – прошептал из темноты Демиан.

Мир перестал причинять боль, обволакивая живительным теплом. Горячий влажный воздух с каждым осторожным вздохом проникал внутрь организма, растапливая заледеневшие мышцы и выгоняя скопившийся в легких холод.

Успокаиваясь, я разжала пальцы, позволяя Покровителю отстранить от себя мою мелко дрожащую тушку и положить под горячие струи воды.

– А вода не слишком горячая? – спросил рядом со мной голос Демиана.

– Гхыр! Сейчас убавлю!

– Осторожнее, Бога ради!

Усилием воли я разлепила глаза, только в этот момент осознав, с какой силой их зажмуривала. По зрачкам полоснуло ярким светом от электрической лампы, рассеивающимся в густом пару, который заполнял всё пространство в маленькой ванной комнате.

Привыкая к новому освещению, я потерла глаза мокрыми руками и огляделась в поисках братьев. Как выяснилось, меня прямо в одежде положили в металлическую ванну, на пядь наполненную горячей водой. Сверху был закреплен душ, окатывающий теплыми брызгами моё дрожащее тело, при этом почти не попадавшими на лицо.

Ребята закончили налаживать температуру воды, и Демиан без сил опустился на кафельный пол, прямо рядом с ванной, уткнувшись лбом в её борт.

Пламени в его облике я не видела, но больше чем уверена, что этот странный механизм сегодня уже включался и стал одной из причин того, что я всё ещё способна мыслить.

Рикон толи собирался выйти, толи искал опору, чтобы не свалиться на пол, как и Покровитель, но отступив на пару шагов и облокотившись на дверь, всё же съехал по ней вниз, уткнувшись лицом в сложенные на коленях руки.

– Ты как? – хрипло спросил смутно знакомый голос. Медленно переведя взгляд, я увидела уставшие глаза Демиана.

– А ты? – прошептала я.

– Паршиво, – устало улыбнулся юноша.

– Мне жаль, – отозвалась я. Фраза казалась правильной, но понять её смысл у меня никак не получалось.

– Что у нас с лекарствами, Рин? – задал вопрос Рикон.

– С лекарствами? – переспросила я, не понимая, к чему он клонит. Ведь это они всегда контролируют медикаментозное лечение.

– Не понимаешь? – догадался Демиан, в ответ я только внимательно прищурилась, разглядывая смутно знакомое выражение его лица. Но мои глаза не хотели надолго удерживать фокус, а мозг работал со скоростью компьютера с десятилетним стажем: скрипел, жужжал, всеми силами показывая свою работу, но выдавая нулевой результат.

– Я побывал в воспоминаниях Эллис, – пристально изучая потолок, ударил затылком в дверь мой брат.

– Ей было больно? – уточнила я.

– Да, – отозвался Рикон. – Как и ожидалось.

– И что теперь? – без эмоций отозвалась я.

– А то, что у тебя был приступ, – немного сварливо отозвался Повелитель. – Который ты, по всей видимости, заглушила уколами. Отсюда вопрос: сколько ампул у тебя осталось?

– Понятия не имею, – выдохнула я. Вода в ванной набралась наполовину, почти целиком укрыв мою холодную кожу своим обволакивающим теплом. Думать и говорить не хотелось совершенно.

Я закрыла глаза и мгновенно потеряла чувство ориентации в пространстве. Даже ощущения собственного тела смешались, словно оно мне больше не принадлежало. Мир закрутился в танце, набирая скорость с каждым новым кругом, пока не превратился в единую смазанную карусель.

В моем распоряжении оставались только остатки сознания, которое уловило проявление не самых желанных инстинктов: слух, обоняние и неприятное щекотание в горле.

– Ты Эдварда лихо тряхнул, – прошептал Демиан. – У неё дыхание до сих пор не пришло в норму.

– А что мне оставалось делать?! – без эмоций отозвался Рикон.

– Он мог её позвать, – готова поспорить, мой Покровитель пожал плечами. – Попробовать приказать. Я почти уверен, что она бы послушалась.

– Ты тоже мог ей приказать, – с удивлением заметил наследный Повелитель. – Особенно при условии, что прецеденты уже были…

– Мда… – устало простонал Демиан. – Лохонулись мы.

– Два паникера, – повторил его интонации мой брат. – Каждый раз первый приступ выбивает из вменяемого состояния. Когда же мы научимся с самого начала действовать правильно…

– Никогда, – эхом отозвался Покровитель.

Они снова замолчали. Потом что-то отвечали, стучащему в дверь Чарли, а я понемногу проваливалась в бездну карусели.

– Не спать! – опустив руку в воду, Демиан дотронулся до моей щиколотки. Мышцы напряглись и, не осознавая, что делаю, я дернулась в сторону, а из горла донеслось нечеловеческое рычание.

– Спокойно, – сквозь зубы произнес человеческий юноша, с силой прижимая мои ноги ко дну ванны уже двумя руками.

Мышцы на его обнаженных плечах напряглись, вырисовывая непривычную для его телосложения мускулатуру. Мой взгляд наткнулся на его левое предплечье, куда много лет назад, в далеком детстве, я во время игры, случайно его укусила.

Глаза расширились от воспоминаний о его крови, пульс застучал у меня в висках. Я попыталась сглотнуть, но горло сдавило с такой силой, что даже воздух с трудом проникал в легкие.

Отдаленно понимая, что происходит что-то нехорошее, я усилием воли постаралась перевести глаза в потолок, но вышло только хуже. Взгляд наткнулся на шею юноши. Я буквально ощутила вкус его крови на своих губах, и в панике заметалась из стороны в сторону, стараясь выбросить из головы навязчивые мысли. Из глаз брызнули злые слезы. Почему со мной вновь всё это происходит?! Почему я не могу с собой справиться, чтобы не причинять боль своим близким?!

Сильные мужские руки не позволили мне удариться о кафель, крепко удерживая моё тело на одном месте.

– Тише, красавица. Все хорошо, – закрывая собой Демиана, прошептал Рикон. Его лицо находилось всего в паре сантиметров от меня, и только тут я почувствовала, что это его ладонь уже несколько минут сжимает мне горло и прижимает плечи к краю ванны.

Закрыв глаза, я глубоко вздохнула. Перед глазами возникло лицо моего Избранного, лежащего на руках его матери. Сконцентрировавшись на нём, я с облегчением ощутила, как замедляется ритм сердца, и карусель отступает в сторону.

– Похоже, без лекарств не обойтись, – пробормотал Рикон.

– Я в порядке, – прохрипела моя светлость, стараясь заглушить рычание.

– Да уж, – согласился с кем-то из нас Покровитель. – Пойди, поищи что-нибудь в её чемодане, я все вещи из номера туда покидал, и аптечку, кажется, тоже.

– Дим, ты уверен? – отстраняясь от меня, с сомнением отозвался Повелитель, после чего оба уставились на меня сверху вниз.

Несмотря на полный комплект одежды, под их скептическими взглядами я вся сжалась, почувствовав себя голой.

– Она сказала, что в порядке, – философски заметил мой названный брат.

– Знаем мы это «в порядке», – фыркнул наследник Догевского престола, но всё же развернулся к выходу. – Не шали тут у меня!

Последняя фраза, очевидно, предназначалась мне. Этот приказ хотелось выполнить, во что бы то ни стало, и я напряглась, стараясь больше не выпускать из цепкой хватки сомнительное сознание.

– Опиши мне свои ощущения, – заговорил Демиан и, перевернув какой-то таз, снова сел рядом с ванной.

Я рассказала и про карусель, и про обострение чувств. Скрывать что-то – себе дороже. Следя за моими путаными объяснениями и задавая уточняющие вопросы, Демиан успел снять с меня туфли и растереть озябшие, несмотря на горячую воду, ноги. В его ладонях загорелось пламя, согревающее каждую клеточку кожи и при этом, не причиняя ни малейшего вреда. Такой же процедуре подверглись и руки. Я уже давно стала похожа на вареного рака, но только после этих действий Покровителя почувствовала, что холод отступает.

Чарли, обеспокоенный моим состоянием, снова топтался под дверью, расспрашивая о случившемся. Дмитрий Орлов сослался на банальную простуду, но в мыслях шерифа почему-то вспыхнули события двухлетней давности.

– Я в порядке, – как можно более жизнерадостно отозвалась моя светлость, повторяя свою излюбленную фразу. И Чарли совсем не обязательно видеть, как в этот момент перекосило моё лицо. Ведь он оказался прав: то, что со мной происходит сейчас, действительно началось два года назад.

– Где он там провалился? – заворчал Демиан и, попросив меня никуда не уходить (можно подумать, я в состоянии это сделать), направился вслед за провалившемся в моём чемодане магом.

Вот интересно, что они там столько времени делали?

Мои пальцы успели сморщиться от воды. Поднеся руки к лицу, я заметила под своим ногтем кусок человеческой кожи, видимо я крепко вцепилась в обнажённую спину своего Покровителя.

В ванне стало по-настоящему жарко, что мне захотелось вылезти на свежий воздух. Я частично попыталась это сделать, вытащив из воды голые ноги, когда ко мне снова вернулся Демиан, с чашкой чая, шоколадкой и наполненным одноразовым шприцом.

– По-моему это уже лишнее, – скривилась я при виде последнего предмета. – Мне лучше, честно.

– Что-то мне подсказывает, что сидеть тут до утра ты не намерена, – кивнул тот на мои, устроенные на борту ноги. – А новых приступов, от условного свежего воздуха в коридоре, никому из нас допускать не хочется.

Покорно вздохнув, я позволила сделать себе в руку укол. Для вида поворчала, что скоро растворюсь от количества горячей воды внутри и снаружи, но всё же выпила горячий чай. После чего мне принесли вещи и оставили одну.

Наконец-то стянув с себя мокрую одежду и сполоснувшись под душем, я укуталась в махровый халат и теплые носки. Выйдя из ванной, я вздрогнула от менее влажного и колючего воздуха. Здесь всё равно было достаточно тепло, и моё восприятие вполне можно было списать на подсознательный страх перед новым приступом. Это и стало главной причиной выбора гардероба. Хотелось закрыть от воздуха все возможные участки кожи.

Пройдя в свою комнату, я высушила волосы и распахнула стенной шкаф, углубляясь в его недра в поисках подходящей одежды из моих старых вещей. Проблема возникла с брюками: часть порвана, часть грязные. Переворачивая стопки на полке, я наткнулась на черные замшевые брюки, когда-то давно бывшие залитыми моей кровью, после встречи с рвантями. Переодевшись, я подошла к овальному зеркалу и принялась расчёсывать спутанные волосы. С той стороны зазеркалья на меня смотрело знакомое, холодное и лишённое эмоций отражение.

– Привет, Аллари, – тихо произнесла я. – Давно не виделись.

На шее виднелись отпечатки пальцев Рикона и, больше чем уверена, что на ногах и запястьях тоже остались такие же следы. Все силы организма брошены на борьбу с болезнью, и из-за этого регенерация идёт чуть медленнее обычного. Через час всё пройдёт, но пока лучше скрыть синяки под водолазкой, чтобы не напоминать, ни себе, ни остальным о случившемся в ванне.

Заколов волосы в высокий хвост и, приведя себя в порядок, я спустилась вниз, стараясь не разбудить Чарли звуком своих шагов.

Демиан дремал сидя в кресле. Здорово, похоже, я его вымотала. Лицо пронзило судорогой, помимо воли вырисовывая неприятную гримасу, которая должна была закончиться слезами, но мне удалось её остановить и постепенно избавиться от этого чувства. Не хочу слёз. Не сейчас. Да и никогда, ребята этого не приветствуют, считая, что нельзя опускать руки и поддаваться унынию.

Сев на подлокотник кресла, я аккуратно провела пальцами по щеке своего верного Покровителя, убирая в сторону разметавшиеся волосы, и тихонько потрясла его за плечо.

– Эй, – тихо прошептала я. Сонные глаза открылись, а по лицу расплылась нежная улыбка.

– Ты как? – спросил он, беря меня за руку и с облегчением осознавая, что я не менее теплая, чем он.

– В норме, – улыбнулась я. – Спасибо. Что бы я без вас делала?

– Мы всегда будем рядом.

– Верю, – выдохнула я, обнимая его за плечи и кладя голову на макушку. – А где Рикон?

– Не знаю, – напрягся Демиан.

– Как это, не знаешь? – удивилась я.

– Прошу тебя, посиди со мной, – попросил он, явно не желая, чтобы я приступала к поискам.

– Он что, пошел к Калленам? – опешила я. – Без меня? Что он задумал?!

– Не знаю, – на этот раз честный ответ.

Я выровняла корпус и, смотря в пустоту, прислушалась к своим ощущениям. Прежняя связь с Эдвардом отсутствовала, но мои собственные ощущения затопили сознание. Ужас, страх, боль – вот что я почувствовала и ведь есть шанс, что эти эмоции действительно принадлежали не мне, хотя в первый момент, поверить в подобное было сложно.

– Нет! – вскрикнула я.

– Рина, ты же знаешь, он ничего ему не сделает. Они просто поговорят.

– Уже поговорили. Хватит, – вскочила я с места и, встав посреди гостиной, сконцентрировалась на остатках заклинания.

Сколько же всего здесь намешано! Хорошо, что в отличие от меня, Рикон не так часто перемещался куда-либо из этого дома. Найдя последнее заклинание, я села на колени, распутывая оставшийся после перемещения след.

– Ребёнок, не делай глупости, – просил рядом со мной Демиан. – Твоё состояние сейчас слишком нестабильно. На улице не дневная жара и у Калленов в доме выбиты стекла. Глупо спешить туда сейчас. Если волнуешься за Эдварда, просто позвони.

Магические нити проскользнули через мои пальцы, а руки мелко задрожали.

Эдвард. Я волнуюсь за него? Да, бесспорно. Хочу его увидеть? Скорее всего. Хочу, чтобы он увидел меня? Нет. Перед глазами мгновенно всплыл образ моего Избранного, на руках шокированной произошедшим Эсме. Его перепачканное грязью лицо, вымученная улыбка и глаза, переполненные смесью вины, боли и сожаления. Ему было больно смотреть на меня во время приступа. Он жалел меня и чувствовал себя виноватым в случившемся. Нет, не хочу, чтобы он видел меня в таком состоянии. Не хочу, чтобы он жалел меня. Не сейчас, когда я не могу рассмеяться ему в лицо и убедить, что мне рядом с ним ничего не угрожает.

Позвонить? А что это изменит? Я вновь услышу всё те же эмоции, что видела на лужайке около особняка. И разговор меня пугал даже больше встречи. Я схватилась за голову, пытаясь найти верное решение. Мужская рука нежно провела по моей спине, помогая успокоиться.

– Может, хватит тайн? – тихо спросил Демиан. – Каллены волнуются за тебя. Они не понимают, что происходит, но очень хотят помочь.

– Чем? – глухо выдохнула я.

– Сейчас у нас проблемы с лекарствами, – напомнил он. – И мне придется обращаться к Карлайлу. Не думаю, что мои уклончивые объяснения будут лучшим вариантом решения проблемы.

– К чему ты всё это говоришь?

– Если тебя так тянет туда, то иди. Скажи, что… в норме, прекратив этим все расспросы и забрав Рикона, вернётесь сюда. И волки сыты, и овцы целы.

– Думаешь, Рикон хочет кого-то загрызть, – попыталась пошутить я, но вышло как-то коряво и не смешно.

– Только оденься потеплее, – не отреагировав на мою фразу, отозвался Покровитель.

Что ж, возможно, я безосновательно себя накручиваю? Просто извинюсь за инцидент и скажу, что всё уже в порядке.

Демиан без слов понял моё решение и, принеся с вешалки куртку, настоял, ещё на двух уколах для стабилизации моего состояния. Плюнув на чужую волжбу и накинув куртку, я сложила перед собой руки в привычном жесте и, спустя несколько секунд, оказалась в особняке.

Резкая смена температуры от жаркого дома шерифа до нормальной комнатной, заставила меня застыть соляным столбом.

– Рина? – воскликнула Розали.

– Девочка моя…

– Как ты? – понеслось со всех сторон.

Я, правда, хотела ответить, но сначала боялась открыть рот, прислушиваясь к своим ощущениям, а потом, хлынувшие волной мысли и воспоминания Калленов, попросту лишили дара речи, и я почувствовала, что тону в этом кошмаре двухгодичной давности, так услужливо напомненном моей памятью.

Единственным островом в этой пучине был Рикон, медленно разворачивающийся в мою сторону. Мне не нужно было быть эмпатом, просто, будучи сестрой, я каждой клеточкой ощутила его чувство вины.

– Зачем? – против воли вырвалось у меня.

Казалось бы бессмысленный вопрос. Я всегда знала, насколько он ненавидит Эдварда, но поверить в то, что он специально пришел сюда, чтобы высказать всё это, не могла.

Мысленно сделав несколько шагов в его сторону, я замахнулась рукой, чтобы ударить брата по лицу. Но даже в моих мыслях ладонь не достигла цели, безвольно опустившись вниз.

– Nemhe, – выдохнул Рикон. Человеческий язык не способен в полной мере заменить алладар. Из нескольких вариантов «прости», именно «Nemhe» нёс в себе искреннее раскаяние и полное признание вины за недостойный поступок, лишенный прощения.

На глаза навернулись слезы. Как хочется сейчас сказать: «Да ладно, ерунда» и, по-детски искренне улыбнувшись, свести всё в шутку. Как хочется сбежать от реальности и забыть всё, что сломало нас троих два года назад. Как это было тогда, ранним зимним утром, посреди глухого заснеженного леса. Когда замерзшие после игры в снежки пальцы стали для нас самым великим счастьем на свете.

– Рина! – хриплым голосом позвал Эдвард.

Вздрогнув от неожиданности, я опустила глаза в пол, не в силах пошевелиться, как обвиняемый, при оглашении приговора. Называется: зашла сказать, что всё нормально.

– Поговори со мной. Пожалуйста! – умоляюще произнес мой Избранный.

Поговорить? Зачем? Именно этого разговора я хотела избежать и вот благодаря «стараниям» брата попала в ловушку. А чужие мысли, окружающие со всех сторон, душили своей громкостью и смыслом.

Карлайл сопоставлял факты со своими знаниями и пытался анализировать услышанное. Эллис упорно старалась увидеть будущее, но её мысли, то и дело возвращались к нашему походу в магазин, где в итоге я оказалась сидящей под сушкой в женском туалете. Эсми корила себя за излишний страх и собственные рассуждения, понимая, что не могла представить, что мне в действительности может грозить смертельная опасность. Эмметт пытался собрать вместе мысли и хоть как-то разрядить обстановку, но в голове вертелись только слова Рикона под аккомпанемент моего крика. И все, за исключением ошарашенного Джаспера и недоступного для моего дара Эдварда, вспоминали своё обращение: огонь, боль, крики, находя всё больше сходства с моим состоянием. Но вот тут-то они как раз были не правы.

Обращение в «упырицу», то есть вампира этого мира, проходило для меня без пламени в венах. Если бы я была человеком, то возможно, по желанию Эдварда, без обычного классического обращения, постепенно стала бы такой же, как мой Избранный. Ведь его желание для Мечты закон. Но я не человек. Моя собственная природа не позволит подобного издевательства над телом Повелительницы. Укус «упыря» из уничтоженной в Ричланде армии Виктории, стал для меня лишним доказательством. Задача умереть на алтаре и вернуться в мир живых оказалась актуальна и с поправкой на особенности смерти. А значит, такой как Каллены, я не смогу стать никогда. Если только чем-то средним, опасным, неуправляемым, но смертным.

Так и о чём же сейчас хочет поговорить мой любимый? Я даже через теплую куртку, чувствовала кожей его взволнованный, изучающий взгляд. Он застыл в нерешительности, и на какое-то мгновение мне почудилось, что он заметил синяки от рук братьев, от чего я резко вскинула голову, стараясь отвлечь его внимание.

Лучше бы я этого не делала.

– Прошу! Выслушай меня! – повторил Эдвард.

Боль в его голосе и взгляде смачно резанула где-то в районе сердца, разрывая всё на своём пути. Внутренности свело судорогой. Как жаль, что я не могу читать мысли своего Избранного, чтобы хоть как-то подготовиться к неизбежному.

– Allar’riana, – за своими метаниями появление Рикона в непосредственной близости от меня стало полной неожиданностью. Звериный инстинкт напомнил о сегодняшних синяках у меня на шее и вынудил отшатнуться в сторону, но Повелитель был быстрее. Перехватив меня за талию и убедившись, что вырываться я не буду, он взмахнул рукой, вытаскивая из нашего дома мой слегка мятый белый палантин, очевидно увиденный им в чемодане, и закутал меня в него, как маленького ребёнка.

– Мне жаль, что всё так получилось, – глядя мне в глаза, тихо проговорил он на алладаре. – Но он имеет право знать.

– «Зачем?» – мысленно спросила я. Неужели не понятно, что это знание ничего, кроме боли, моему Избранному не принесёт.

– «Чтобы он знал, к чему всё идёт», – так же мысленно отозвался мой брат. – «Есть шанс, что он сможет нам помочь».

В голове вертелось множество противоречивых мыслей, и я всё никак не могла поймать ту, что в действительности отражала моё отношение к сказанному. Стоит ли эта мифическая помощь того, чтобы посвящать, кого бы то ни было из Калленов в случившееся. Особенно моего любимого, который с его склонностью к самобичеванию придёт к тем же выводам, что и мой брат, взвалив на себя вину за мою болезнь.

Эдвард вновь шагнул в нашу сторону, и это окончательно сбило мою концентрацию, дав возможность Рикону, без усилий настоять на своём.

– «Поговори с ним», – даже в моём сознании его слова прозвучали как гулкий шепот, являющийся для меня сейчас неким подобием гипноза. – «Он должен знать, что случилось. И понимать, к чему приводят его слова и поступки. Нам всем это нужно. Он должен быть нашим союзником, а не врагом. Если ты его любишь, так доверяй ему».

Как кролик перед удавом, не осознавая своих действий, я качнула головой, признавая его правоту. После чего, сообразив, на что согласилась, внутренне содрогнулась. Вести разговоры в присутствии семьи не хотелось совершенно, и в голову пришёл один единственный вариант:

– Я буду ждать тебя на источнике, – пробормотала я Избранному.

Быстро прошептав заклинание, я переместилась недалеко от нашей поляны и, упав на колени, зажала руками рот, чтобы не зареветь в голос, от налетевшей ледяной боли и обиды. Моя самая страшная тайна, которую мы до сих пор скрывали даже от родителей, только что была вылита на семью моего любимого через поток обвинений.

Догадки и неверные выводы Калленов роем ос жужжали в голове, вызывая приступ тошноты. Они были растеряны, напуганы, полны сожаления и сострадания к нам троим, а особенно ко мне. Ненавижу жалость!

Шило в мешке утаить не получилось, и Карлайл не упустит момента, исключительно из добрых побуждений, докопаться до правды, а значит, в скором времени, вряд ли кто-то будет обвинять Рикона за этот выплеск эмоций, только вот я больше не смогу находиться с ними в одном помещении.

Два года назад мне уже перекрыли доступ кислорода, и этот повторившийся роман стал последним глотком воздуха. Денис, подтолкнув меня к Эдварду, помог воспринимать эти отношения как временную игру в себя прежнюю, которая рано или поздно подойдёт к концу, но вот бросать всё так рано, я оказалась не готова.

Шанс же того, что мой Избранный сможет принять меня в новом состоянии, казался призрачным, как утренний туман, который исчезнет с первыми лучами летнего солнца

Приняв сидячее положение, я сделала несколько глубоких вздохов. Главное – не допустить слёз. До появления Эдварда осталось около трёх минут. Не хочу, чтобы он видел мои покрасневшие глаза. Нужно быть сильной, или хотя бы казаться таковой.

Вопреки ожиданиям, от этих манипуляций стало только хуже, внутри что-то задрожало, угрожая лопнуть в самый неподходящий момент. Напоминая самой себе испорченную волынку, я кое-как поднялась на ноги и, плотнее закутываясь в палантин, вышла из-за деревьев на открытое пространство любимой поляны моего Избранного, по стечению обстоятельств оказавшейся местом выхода на поверхность земли энергетической жилы.

Июнь украсил поляну множеством белых и голубых цветов, из-за чего в свете луны создавалось ощущение, что предстоит идти по пестрящему облаками небу. Сделав несколько шагов, мне на глаза попался цветок, с которого от моего прикосновения облетели все белые лепестки и, обернувшись назад, я увидела, что вслед за мной тянется темная сине-зелёная полоса.

Неужели я всегда несу с собой что-то плохое, будь то разрушение красивых цветов или нападение на Калленов клана кочевников? А сейчас всё вылилось в ещё большие моральные терзания, когда-то крепкой и довольной своей жизнью семьи.

Додумать эту мысль мне оказалось не суждено. Неподалёку от меня появился Эдвард, с кучей каких-то тряпок. Это зрелище настолько меня озадачило, что растерявшись, я потеряла нить собственных мыслей.

– Что это? – вырвалось у меня.

– Ты вся дрожишь, – с беспокойством пробормотал мой Избранный, поспешно расстилая на земле оказавшуюся одеялом тряпицу. Я действительно заметила, что уже давно не просто обнимаю себя руками, а рискую начать исполнять клыками чечётку. Всё-таки ночь – не самое лучшее время для прогулок в моём состоянии.

– Рикон? – с сомнением спросила я, усаживаясь на сооруженное Эдвардом ложе, и покорно позволяя завернуть себя в ещё одно одеяло.

– Эллис, – с улыбкой пояснил юноша, на что мне осталось только понимающе кивнуть. Что бы ни говорила пифия про проблемы с даром, в нужный момент он ей не отказывал.

– Передай ей от меня спасибо.

Каллен опустился на траву напротив меня, из-за чего я почувствовала себя как мышь в мышеловке – когда выхода на свободу уже нет, а от прихода хозяина дома, ждать ничего хорошего не приходится.

– Тебе чуть лучше? – начал разговор мой Избранный.

– Не… не то, чтобы… – заикаясь, выдала я, заставив своего собеседника вздрогнуть от приближающейся паники. – Демиан позаботился об… в общем, меня обкололи лекарствами и пару часов состояние должно оставаться стабильным.

– Рина, я… – замялся Эдвард, но придя к какому-то внутреннему решению, заговорил абсолютно уверенно. – Чем я могу помочь?

– Не знаю, – пожала я плечами. – Я вообще не до конца понимаю всё, что происходит. Возможно, больше уже вообще ничего не понадобится. Приступ сняли, и теперь перерыв может быть довольно большим.

– Прости, я не хотел, чтобы для тебя всё так обернулась, – глядя мне в глаза, выдохнул юноша. – Думал, что спасаю тебе жизнь, а на поверку чуть не убил.

– Ты здесь совершенно не причём, – постаралась успокоить его я, но в моём голосе было столько сомнений, что даже я смутилась от того, как фальшиво прозвучали мои слова.

– Твой брат считает иначе, – его голос стал ещё тише, и я судорожно пыталась придумать, что можно ответить. Только вот ничего умного в голову не приходило. – И я склонен ему верить.

– Он пристрастен, – пожала плечами моя светлость.

– Я уже не раз пытался извиниться перед тобой за свой поступок, – опустив глаза начал Эдвард. – Я осознанно причинил тебе столько моральной и, как выяснилось, еще и физической боли.

Меня невольно перекосило от воспоминаний и нежелания вынуждать его оправдываться. Чуть подавшись вперёд, я намеривалась объяснить ему, что уже знаю о видении Эллис и давно всё простила, но Каллен жестом попросил меня воздержаться от комментариев.

– Ты очень дорога мне. С первой минуты, как увидел израненную рватнями, я хотел защитить тебя от всего мира, а потом и от самой себя. Да, периодически я возмущался, если выяснялось, что ты скрываешь от меня свои способности, но никогда не был зол на тебя по-настоящему, только на себя, за то, что оказался невнимателен, и всё никак не мог разгадать тебя до конца. Мне почему-то казалось, что, не зная всего, я могу тебя потерять. Что однажды, ты снова куда-то переместишься и больше не дашь о себе знать.

Я вздрогнула от его слов, глаза защипало и, сжавшись в комок, я опустила голову, стараясь скрыть наворачивающиеся слёзы. Ведь в конечном итоге, я действительно исчёзла из его жизни. Только вот это было не моё решение.

– Рикон назвал меня трусом, – продолжал мой Избранный. – Обвинил, что я испугался измениться для тебя, но это не так. Когда Эллис увидела Солона, я разозлился, потому что не понимал, что происходит. Опять тайны, пугающие своими масштабами. Мне нужно было успокоиться, и именно поэтому я тогда ушёл. Перспектива стать таким как ты, не пугала меня и чем больше я её обдумывал, тем больше понимал, что это стало бы идеальным решением. Нет ничего желаннее, чем прожить с тобой целую жизнь и вместе встретить старость. Вечность не стоит того, чтобы за неё держаться.

Жизнь, старость – сейчас эти слова стали последней каплей, помогая слезам прорвать платину. Целая жизнь вместе с ним – раньше это была и моя мечта, ныне перешедшая в разряд почти несбыточных.

– В тот день я несколько… замечтался и пошел к тебе, когда уже начинало темнеть. Вы с Эллис чуть раньше выяснили истинное значение видения и она, переживая, что я не знаю всей правды, пошла меня искать. Мы встретились меньше чем в километре от дома шерифа. Ей не нужно было ничего говорить, хватило и мыслей, чтобы снова выбить меня из колеи. Сын, – Эдвард поднял глаза в небо и мечтательно улыбнулся. – Ты говорила, что у тебя есть шанс родить моего ребёнка, но, по сути, я никогда до конца не верил в это. Слишком невероятно, что у вампира может родиться ребёнок. И вместе с тем я никогда так сильно не хотел семью, как в ту ночь. Представлял, как тебе пойдёт беременность, как буду учить нашего сына кататься на велосипеде, подбрасывать его в воздух, от чего он будет заливисто смеяться…