Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Раздел: О супружеской жизни 3 страница






Открытие в супружестве тайн родительского дома или же только из прежней своей жизни

Если и сказано в слове Божием: «оставит человек как отца своего и матерь и прилепится к жене своей», то, конечно, оставит не до того, чтоб не любить и не благодарить родителей. Оставление здесь выражает только гораздо большую супружескую любовь в сравнении с сыновнею любовью. Оно относится и к общежитию, так как сын оставляет дом родительский или дочь уходить от родителей, чтоб основать свой дом и свою семью. Положим, нельзя не быть полному сочувствию мужа к жене, равно как и жены к мужу, коли первая жена и вышла из под сердца мужа. Но не следует забывать последующего порядка человеческой жизни: и муж (мужчина, мужской пол) стал рождаться от жены, каждый и каждая стали иметь своего отца и мать. Затем, связь родительская не подлежит перерыву или смене, как может подлежать этому связь супружеская: мужа или жену можно иметь в жизни не одного и не одну, а родные отец и мать бессменны и незаменимы; иные женятся или выходят в замужество (пусть законным порядком) до нескольких раз, а родились только однажды; со смертью мужа или жены брак и прекращается видимо, а при второбрачии совершенно изглаждается, сменяясь новым. Таким образом, привязанность, благодарность и преданность родителям не должны быть всецело приносимы в жертву любви супружеской. Но не так поступают иные супруги, особенно молодые, и особенно жена. На первых порах взаимного обмена мыслей и чувствований муж, например, сообщает своей жене о несогласной жизни своих родных родителей, а ее свекров, и приводит несколько примеров такого несогласия. Молодая жена передает мужу, как холодны были к ней родители во время ее детства, как предпочитали ей в семьи других и как вообще она находилась в каком-то нерасположении и угнетении во всем родительском доме. Говоря все это, она выражает радость, что освободилась из-под зависимости родительской и нашла себе друга и защитника в муже. Иногда эти тайны передаются с чувством досады и в укор родителям, а иногда только по одной неосторожности и излишней откровенности. Но во всяком случае, не значит ли это чернить углем дом родительский? не значит ли поставлять против себя братьев и сестер, которые остались в доме и до слуха которых могут дойти такие отзывы? А если в близком или дальнем времени по несчастью какому опять придется искать приюта в родном доме? легко ли тогда рука возьмется отворить двери оговоренного дома? Но пусть родители и простят неосторожные речи своей дочери или своего сына, молодых супругов. Однако ж как тяжело родителям видеть такую сыновнюю неблагодарность, если тем более и угнетения выданной дочери в сущности дела не было. Как им грустно представить, что и прочие дети, лишь только будут пристроены, вместо благодарности так же выразят злопамятство на них! А затем, и своему супружескому согласию муж и жена только вредят этою неуместною откровенностью. Первый сильный гнев, первая распря, и муж упрекает жену тем самым пороком или тою чертою характера, какие она открыла ему в лице своего отца или матери; еще раньше те же укоры он выражает в разговоре или в письме к своим тестям по какому-нибудь неудовольствию.—Как же все это неблагоразумно! — Не должны также супруги знакомить друг друга с тайнами из собственной жизни до брака, которых нельзя нравственно одобрить. А иная сторона и любопытствует про эти тайны; так это бывает между теми супругами, которые до брака жили в дальних странах друг от друга и совершенно не знали один другого. Нехорошая тайна из прежней жизни только может возбудить подозрение в супружестве. — Нет, супруги, не раскрывайте взаимно таких тайн из родительских домов или из прежней своей жизни, которые не делают чести родному дому и вам. Для сердечного обмена разговорами можно будет найти другие предметы. Желаем вам сохранить между собой и навсегда те же нежные отношения друг к другу, как вот вы живете в первые месяцы после своего брака. Но придет время и много раз оно будет приходить, когда вы с услаждением вспомните и дом родительский и семью родную и юношество свое, хоть прежде и казалась вам почему либо тяжелою жизнь у родителей.

Оставление женою мужа, и наоборот – мужем своей жены, во время болезни и в несчастье каком

Господь Бог с тем намерением «от одной крови Он произвел весь род человеческий» (Деян.17, 26), чтоб все люди, как одно тело, естественно оказывали любовь и помощь друг другу. Но люди нарушили этот первоначальный о них план Творца. Чем же? Своим грехом: грех породил между ними своекорыстие, самолюбие, холодность к ближнему и измену: «а мне какое дело», говорит каждый (в ком сила греха чрезмерно развита), —говорит, когда видит другого в горе или беде. Предвидя это коварство людей, Господь Бог вместе с тем, и также при самом создании человека, установил, а в Новом Завете чрез единородного Сына Своего подкрепил, такие союзы, которые уже неизбежно связывают нас друг с другом, в силу которых уже крайне неестественно было бы бросать человека, отступаться от него по своекорыстию или злобе. Первый из таких союзов и есть супружеский. В этом смысле даже естественный брак, т.е. в язычестве, весьма благодетелен. Вот первое что обличает супружескую измену вовремя несчастья! —Но христианский образец (идеал) брака на сей раз еще выше. Здесь преданность супружеская вытекает из тайн веры, которая без сомнения должна быть дорога каждому. «И себе предаде за ню», сказано о самопожертвовании Христа для Церкви: а муж и жена (как не раз мы сказали) в своем союзе то же, что Христос и Церковь. Вот второе и несравненно сильнейшее побуждение иметь супружескую преданность в случае несчастий! При этом не можем не указать и на тот обряд при венчанье, когда муж и жена пьют из общей чаши вино. Этим обрядом, очевидно, означается, что муж и жена должны делить в жизни пополам не только довольство и радости, но и бедность, горе, болезни, именно до исполнения слов: «Себе предаде за ню» (в противность злой пословице: «муж любит жену здоровую»). Наконец, не вдвойне ли тяжелы будут горести в жизни, если этим горестям не будет сочувствовать даже первое ближайшее в мире лицо: муж или жена? У многострадального Иова невольно вырвалось из груди слово к жене: «безумная», когда жена не хотела сочувствовать ему. И при этом он прямо указал ей на те благодеяния Божии, на то семейное счастье, которое раньше делили же они вместе (Иов.2, 10). Да; ни с чем это несообразно оставлять супругам друг друга в несчастии. Приведем здесь самые примеры, чтоб с дела еще яснее видеть нравственную вменяемость этой измены.
Муж совсем покидает жену, у которой отнялись ноги, или же, оставаясь с ней только стыда ради людского, попрекает ее продолжительною болезнью, очевидным убожеством. Жена не заботится об муже, который или изувечился или чахнет или просто болеет чем; она не хочет послужить ему у постели его или же служить так неохотно, что затворяет его одного в доме (если они бездетны и бедны), а сама надолго уходить к знакомым для свидания; вместо успокоения его духа, она еще больше раздражает его собственною нетерпеливостью, будто она-то больная, а не муж. Что сказать об этих изменах? Неблагородно, невеликодушно со стороны мужа покидать больную жену. И он должен быть готов умереть за жену. Но вина жены на этот раз еще больше. Почему же? Потому что судьба ее зависит от благосостояния мужа: следовательно, она всячески должна оберегать жизнь своего мужа. Затем она, как и всякое женское лицо, по природе своей более способна трогаться страданиями других и в то же время натурально более терпелива в служении страждущим (пример—сестры милосердия).—Ее не отвлекает от служения больному мужу служба общественная, как напротив отвлекается в этом случае муж. (Сама творческая сила Божия щадит на сей раз мужа: в жизни мы видим престарелых более в женском поле, чем в мужском, —видим, что переживают более жены, чем мужья, хотя самой глубокой старости достигают преимущественно мужчины же; следовательно на долю мужа меньше падает служить жене, болеющей от какой либо случайной причины или по причине продолжительной старости). А вообще сказать: виновна ли болезнь, это Божие попущение, чтоб из-за нее супругам покидать друг друга? Но пусть болезнь произошла и от своей вины, например, от нетрезвой жизни. И тут что же другому лицу вымещать свою злобу на виновном отказом в помощи? Можно лишь пользоваться этим временем, как самым лучшим для того, чтоб усовестить болеющего или болеющую к исправлению. Нет; «Себе предаде за ню»—каждый из супругов должен говорить в своей душе во время болезни другого, какая бы болезнь ни постигла последнего, —краткая или продолжительная, легкая или тяжкая. Болеет ли который только минутно от устатка или от ушиба на работе, —и тут без сомнения нужно выражать жалость и заботливость, а не относиться холодно или еще с гневом—упреком за неосторожность.
Немало бывает и других несчастных случаев в жизни, когда решительно должна высказаться к супружескому лицу или преданность или жалкая измена. Так например, муж должен переменить место своей службы или по частным своим делам отправиться на житье куда либо: а жена не хочет идти с ним, будто бы на скуку, например, из столицы в отдаленный город или из города в простое село; таким образом, она живет врознь до неопределенного времени, требует себе особого содержания со стороны мужа. (Не так поступила богобоязненная Сарра: она не только следовала за Авраамом в Египет по тесным обстоятельствами их страны, но и для безопасности жизни своего мужа по совету его самого назвала его «братом» своим, а не мужем; а когда ее за красоту взяли в царский дворец, то она ожидала вместе с мужем особенной Божией защиты в столь тесном положении их обоих и, действительно, и сама осталась неприкосновенною и спасла жизнь своего мужа со стороны египтян (Быт.22, 11-20). Иного мужа гонят по зависти: а жена тут же выдает его, если не делом и руками, то разговором пред другими, несочувствием к нему. (Не так поступила Мелхола в опаснейшие минуты для своего мужа: она сокрыла Давида от преследований Саула (1Цар.19, 13). Жена по какой либо вине попала в тюрьму: а муж не хочет и облегчить ее участь в такой мере, как позволяет закон, и прийти к ней для свидания. С другой стороны, иная жена отказывается ради привязанности своей к родине или из-за неудобств дороги следовать за своим мужем в место ссылки его. Между тем в последнем-то случае более всего надлежало бы оправдать слова: «Себе предаде за ню». (И по закону ссылка не каждый раз составляет развод мужа с женой, хоть бы одна сторона желала воспользоваться разводом). У первых христиан брак во дни несчастий, например, во время гонения за веру, выступал наружу во всей чистоте отношений: тогда плотская любовь оставалась на заднем плане и супруги любили друг друга вполне по христиански, утешая себя взаимно в страданиях.
Наконец, нужно помнить, что естественный и христианский долг супругов не покидать друг друга в несчастии относится не к пожилым только, которые уже сжились между собой до непреодолимой взаимной привязанности и которые обязали себя взаимно в жизни многими услугами; нет! это долг и молодых мужа и жены, которые только лишь соединились браком. Дитя, вскоре после рождения умирающее, все же для родителей остается дитятей: тоже и вчерашний лишь муж для жены, и на оборот.—О, супруги—христиане! не изменяйте друг другу в горестях и несчастиях, но жалейте в это время друг друга, утешайте, поддерживайте. Будьте столько преданы взаимно и самозаботливы друг о друге, чтоб каждый из вас легко открывал другому про свою горесть или не старался бы только скрыть ее по наружности. Скрывают же иногда свое горе не из опасения обеспокоить печальною вестью другое лицо, но чтоб избегнуть нового беспокойства самим себе; потому что вместо жалости, которую оказывают им в таком случай и постороннее, опасаются по прежним примерам встретить только одни укоры, одни строгие выговоры или злые советы. Сохрани вас Бог повторять этот пример жены Иова!

Неуважение и невспоможение жениным родственникам, и наоборот

Святой Давид уважал и любил родственников своей жены. Не иметь уважения и не помогать (если позволяют средства и если просят о помощи) родственникам жены или мужа — повод к раздору супружескому. И так как этот повод может быть всегда на лицо, т.е. в том случае, когда родственники живут близко, то и раздору не будет конца: в свою очередь усиливают его недовольные родственники, которых не принимают в дом или не наделяю в нуждах. (Этого повода к супружескому несогласию разве не будет тогда, когда муж и жена совсем не имеют около себя родственников). Случается, что одна сторона имеет большое родство и в том родстве много бедных, а другая—безродная, сами же супруги—люди состоятельные. Редкое великодушие покажет последняя сторона, если не будет чуждаться родственников своей четы. Затем, так как женитьбою или замужеством поставляются два лица по интересам жизни во взаимную зависимость, которая незаметно приучает к мирной зависимости и в общежитии: то родство женино или мужнино приносит свою долю пользы в том смысле, что более или менее смиряет супругов, особенно возвышенных чем-либо, выводит их из самолюбивой замкнутости, сближает их вообще с человечеством (сам-то князь, а родственники по жене, а родные братья жены—едва не простолюдины). Впрочем обязанность принимать, посещать и, в случае нужды, поддерживать пособиями родственников по браку имеет свои законные ограничения. Так, бывают родственники нечестного поведения: их вредно принимать в дом, особенно при детях. Бывают родственники по жене - нетрезвые, тунеядцы, неисправимые: помогать им трудовыми деньгами, во имя женина родства, не будет пользы. Некоторые из этих родственников совсем бесцельно или по малому только заделью слишком часто уж приходят или приезжают и, придя или приехав, по долгу гостят—живут: или нравится им веселая жизнь; например, после села в город, или хочется сберечь свои домашние расходы; но угощать и содержать составляет бремя, особенно когда есть своя семья и дорого содержание в городе, да притом одному городскому или попутнему жителю приходится иногда быть на множество посетителей — родственников. Нет! никто не обязывает нас материально тратиться для таких родственников. Иное дело—ласковый разговор, и иное угостить или содержать. Наконец, есть и такие родственники, которые приходят расстраивать домашнюю жизнь супругов, особенно молодых: таковых и в дом не нужно принимать. Затем, родственные обязанности по супружеству иногда совсем прекращаются; именно тот вдовец или та вдова перестают быть родственниками, первый—по жене, а вторая-—по мужу, которые вступают в новый брак; потому что прежний брак их окончательно расторгнут, а с этим— и родственная связь по этому браку: они приобретают новое родство, и очевидно нельзя же им одновременно иметь двух тестев или двух свекровей или двух свояков. Тогда родство остается только с их детьми (если есть дети) от прежнего брака, а отнюдь не с ними самими.—Добрые муж и жена! уважайте родство друг у друга и помогайте взаимным родственникам в их нуждах. Но и не действуйте в ущерб и на гнев друг другу, т.е. так, чтоб жена обременила своего мужа из за своих родственников денежными расходами, нужными для собственной семьи, а муж слишком беспокоил бы жену приемом своего родства. Все ваше должно быть ближе к вам и взаимная ваша жалость должна быть больше.

Нестарание привлечь к православию не православную свою чету

«Почему ты знаешь жена, не спасешь ли мужа? Или ты, муж, почему знаешь, не спасешь ли жены?» (1Кор.7, 16).На основании этих слов может оставаться по прежнему брак христианина даже и с некрещеным лицом (например, когда бы муж—татарин крестился, а жена нет). Только этот брак не считается христианским и не носит на себе отношений Христа к Церкви. При каких же условиях он может оставаться в прежней силе? — «И он согласен жить в нею» (1Кор.13), т.е. если неверная сторона желает того. От прикосновения неверной стороны еще не может быть вреда или нечистоты; нечист, например, язычник по своей религии, потому что поклоняется идолам, и в этом то нисколько не участвует его жена—христианка: но он не нечист по браку, которого нарушителем не был и не хочет быть. А чистота верующего превозмогает над нечистотой неверного, или некрещеного: «неверующий муж освящается (сказано) женою верующей» (1Кор.7, 14), т.е. еще не свят, а освящается. Святость здесь впрочем разумеется не в смысле благодатном, т.е. будто благодать Христова от жены верной сообщается и неверному, или некрещеному (одна дорога удостоиться благодатного освящения—крещение и миропомазание), но в смысле освящения брака, как естественного союза, или полной законности брака. Другое условие: «если же неверующий хочет развестись, пусть разводится» (1Кор.7, 15), т.е. если же неверная сторона не хочет оставаться в браке или принуждает верную к своему неверию, к обрядам своей религии, или есть несомненные опасения разлада супружеского из за веры: в таком случае оставаться христианину в смешанном браке значит делать насилие своей совести. Но если не будет и последнего препятствия, что же (спрашивается) за цель хранить прежний брак? Чтоб не возбудить напрасной ненависти к истинной, православной вере и обратить неверное лицо, хотя успех последнего дела остается еще под сомнением: «не спасешь ли». (Так в первые времена Церкви много обратилось к христианству чрез смешанные браки). Так и ныне не следует устрашать или смущать разлукою супружескую желающего или желающую креститься. Польза тут при твердости веры в крещеном лице, очевидная. Это лицо успокаивается за законность брака, т.е. не думает, будто приняв крещение, но оставаясь по прежнему в сожительстве с некрещеным, находится в преступной связи. А в другом лице (некрещеном) возбуждается желание истины. И естественно; потому что ведь не навязывается для продолжении супружеской жизни крещеный к некрещеному, но сама неверная сторона просит верную остаться в прежнем браки, и следовательно имеет крепкую привязанность к верной:, где же любовь, там и успешнее может быть дело.—Тем более возможен законный брак православной с католиком или единоверцем, равно как православного с католичкой или лютеранкой. В этом случай не только может сохраниться прежний брак (т.е. когда одно лицо присоединилось к православию), но и соединяется (венчается) вновь брак по взаимному согласию мужа и жены. (Опыты жизни, однако, заставляют предупредить, что когда бывает большое неравенство знаний по религии, то лучше не быть смешанному браку; например, случается, что муж немец образованный, а жена—простая русская женщина).
В браке различном по вероисповеданиям, когда он уже совершился, не могут не быть особенные обязанности мужа и жены в отношении к вере и друг к другу. Так прежде всего православное лицо должно удерживаться от укорения чужой веры; потому что укоризна (например, немчиной) может вести и к половому разрыву брака. —Затем, в смешанном браке муж и жена обязываются воспитывать детей (когда будут у них дети) в православной вере: «дети ваши были бы нечисты, а теперь святы» (1Кор.7, 14). Как истинно-православной вере должно быть отдано преимущество, предпочтение по врожденному чувству уважения вообще к истине (на чем и основывается право обращать— привлекать иноверное супружеское лицо к православию): так и в воспитание детей от смешанного брака должен быть верх на стороне истины. Тем более супруги такого брака не должны насиловать религиозные убеждения приведенных детей (т.е. когда бы к не православному привела жена детей православных).—А всего главнее: на православном лежит забота привлечь к православию свою чету. Почему бы (подумает кто) не оставаться на этот раз совсем без заботы? Нет; эта беззаботность была бы противна любви супружеской» Если истинно веровать в Бога составляет первое счастье для человека; то как же с прочими благами не пожелать мужу или жене этого самого счастья? Или надобно любовь назвать неискреннею или же согласиться с тем, что само православное лицо не имеет живой уверенности в своем православии, не понимает оно: на которой же стороне истина? Та же беззаботность была бы противна целям единодушия супружеского. Пусть не допускает иноверная сторона споров или оскорблений против православной веры. Но сколько тут резкого несходства в порядках религиозной жизни! Например, жена, воспитанная в православии, привыкла в великий пост быть у исповеди и св. причастия, а муж—католик иногда и ксендза не найдет себе, чтоб исполнить тот же долг по своему вероисповеданию. Жена русская соблюдает посты, а рядом с ней сидит за столом у мясного или молочного блюда в великий пост муж ее лютеранин, не почитающий для себя за грех такую пищу. Муж православный молится усердно пред иконой Божией Матери, а жена его—лютеранка по своей религии совсем не воздает подобающего благоговения к Царице Небесной и вообще смотрит на исполнение мужем молитвенных правил, как на одну внешность. У католика и русской врозь приходят и такие великие светлые праздники, как Рождество Христово и Пасха. Жена православная желала бы принять в свой дом православного священника с крестом, а мужу—единоверцу противно ее желание. Как же все это тяжело отзывается для духа тех православных супругов, которые преданы своему православию и которые еще больше сознают цену, истинное величие православия, сопоставляя каждый раз свои порядки в религиозной жизни с порядками не православными! Не тяжело ли также православной жене лишиться позволения и помянуть за упокой своего не православного мужа, например, из лютеран, у которых совсем не принято поминать? Таким образом, не без вины остаются пред Богом и пред собственным душевным покоем те супруги, которые совсем не думают привлечь к истинной, православной вере другое супружеское лицо. Но спросят: «какая же есть возможность обратить не православного мужа или жену не православную? Они не дети; каждый из них дорожит своею верою, в которой родился. Ужели достаточно одной только любви супружеской, одних просьб во имя этой любви, чтоб муж или жена переменила вероисповедание»? Обращает к вере благодать Божия. А как обращает, —это тайна. Благодать не стесняет свободы человека. Отсюда неизвестность этого дела, как говорится у апостола: «почем ты знаешь?» Но быть орудием к обращению—дело открытое и возможное. Так муж может лично убеждать не православную жену или же прибегнуть по этому предмету к посредству других, например, священника. Жене же в настоящем случае слово Божие дает такую прекрасную сеть для прекрасной ловли: «житием жен своих без слова приобретаемы были» (1Петр.3, 1) (неверующие мужья). И в первом случае, т.е. когда муж старается обратить жену, нет никакой хитрости; а во втором —видим только, что истина говорит сама за себя. Правда, что слово, или проповедь, со стороны жены к не православному мужу скорее может остаться без всякого действия; потому что муж более упорен (неподатлив) и более склонен к сомнениям в вере. Но целая жизнь жены, расположенная по правилам святого православия, может подействовать на неверного мужа и помимо всякого слова. Тогда жена является пред ним, как ближайший представитель или служитель православной веры. Только бы она вполне была предана своей православной вере, только бы для нее супружество оставалось супружеством, а Христос сам по себе; например, если она привыкла по своему воспитанию быть в воскресные дни у богослужения, чествовать святые иконы возжжением пред ними свечи или лампадки, то и в супружеской жизни с лютеранином не должна отступать от этих правил. Влияние ее на мужа в духе твердого православия будет возрастать постепенно: муж не православный на самой практике и домашним — ближайшим путем удостоверится в том, как благодетельны для человека правила святого православия: в душе своей он сознает жену достойнее себя во многих отношениях. Так-то в древности многие жены-христианки, уступчивые пред своими мужьями, терпеливые и преданные им, ревнующие о пользе ближнего, —все это в противность женам языческим, которые были капризны, нечестивы и слишком суетны: так-то многие из них и привлекли из язычества к христианству своих мужей, например, св. Нонна и Горгония. Напротив, какая это жалкая перемена и измена, когда лицо православное в смешанном браке начинает равнодушно смотреть на все вероисповедание, например, русский, женатый на немке, и похвал не находит вере и нравам немцев! какое это неуместное угождение, если жена русская вместе с мужем своим протестантом посещает кирку! какая угодливость или трусливость той же жены, если она в первый же пост, который будет вслед за венчанием ее с не православным, разом порешает с церковными постами, которые раньше соблюдала: будто она прежде этого времени, от самого детства, соблюдала посты лицемерно! Равным образом какое печальное оправдание слов «не оба ли упадут в яму» (Лк.6, 39), если жена православная, выйдя в замужество за раскольника, который только для женитьбы и принял обряд присоединения, если эта жена как есть начинает смотреть раскольницей! Вначале она уклонялась от православной Церкви только из подражания мужу, а потом уклонение ее делается и окончательным в силу привычки. О, православные в смешанных браках! если вы так поступаете, то ведь ваши поступки похожи на «богоотступничество из-за плотоугодия»! Это ведь увлечение Соломона, который ради жен-иностранок завел у себя идолов! (3Цар.11, 9).

Незаботливость о взаимном спасении души и немоление на сей раз друг о друге

Эту речь мы поведем уже исключительно против нарушений взаимного религиозного долга супругов, или для подражания таким святым бракам: «целуйте Прискиллу (жена) и Акилу (муж...) и домашнюю их церковь» (Римл.16.3, 4), т.е. столько благочестивых среди миpa супругов, что дом их сделался церковью. Оказывать снисхождение к взаимным недостаткам и исправлять себя взаимно от этих недостатков (о чем раньше сказали мы) могут муж и жена и не в целях чисто-духовных, а только для благополучия и благоустройства настоящей жизни: так иногда заботится и язычник - муж о своей жене - язычнице. Но спасение души - иной вопрос. Здесь цели простираются за пределы настоящей жизни. И опять эти цели должны достигаться не тем только, чтоб привести не православное лицо к православной вере, но чтоб и оба православные, муж и жена, т.е. уже стоящие на пути к спасению, спасали друг друга. Основание для сей священной обязанности находим во взаимном соотношении самой первой четы. Адам и Ева были соединены не одною плотскою связью, но и внутреннею, нравственною. Заповедь «не вкушать от древа» была дана им совместно, относилась равно к ним обоим: совокупными силами они и должны были исполнить эту заповедь, чтобы остаться на целую вечность в раю. Во всем другом занятия мужа и жены разделены. Относительно же вечного спасения у них общее поприще, это в одинаковой мере занимающая их забота. Здесь и слабость пола в сторону (Гал.3.38): жена может показать себя крепче своего мужа. Но взаимная заботливость о спасении души приносит супругам пользу еще в настоящей жизни. Так, например, супружеская любовь и уважительность, умеренность и верность в супружеском ложе, неоставление друг друга в несчастии: все это можно считать благонадежным или прочным при таком только условии, если муж и жена богобоязненны; если они до некоторой степени ревниво заботятся о взаимном исполнении домашних молитв, об удержании себя от гнева, злобы и зависти в отношении и к посторонним лицам; если заботятся о назидании себя словом Божиим, о взаимных духовных собеседованиях и о восторгах предметами священными, божественными; если молятся о спасении друг друга. Тогда-то жизнь их будет и внутренне светла. Тогда, если и возникнут между ними супружеские несогласия, то не будут эти несогласия продолжительными и никак не усилятся до взаимной ненависти или отвращения. Затем, когда они верующие, ужели взаимная вечная участь не должна занимать их? ужели они не пожелают друг другу избегнуть вечных мук? В настоящее-то время такое желание вполне естественно или уместно вообще для лиц, сколько-нибудь сочувствующих друг другу. Иное уже дело будущая жизнь: там действительно не будет сожаления даже и у мужа к жене и у жены к мужу, т.е. если одно лицо там будет блаженствовать в раю, а другое мучится в аду; «там плоть и кровь не будут иметь места» (1Кор.15, 8). Но когда муж и жена желают взаимно друг другу счастливой участи за гробом, когда они хотят снова встретиться и на веки соединиться между собою (завещают же они похоронить себя рядом): то и должны стараться, чтоб эта встреча была на радость им, чтоб было им чем порадоваться, утишиться, когда сойдутся снова. В самом деле, свидание их там будет радостно собственно не за нынешнее плотское сожитие, которое как бы обратилось им в природу по силе привычки, но почему же? Потому что они здесь дружественно молились и постились, что единодушно подавали милостыню, что несли вместе какой-либо особенный крест в жизни и что таким образом воспоминания их о земных подвигах, которые будут составлять там одно из блаженств, воспоминания их будут одинаковы. Наконец, главнейшее основание и побуждение им заботиться о взаимном вечном спасении заключается в прообразовании брака: «яко же и Христос возлюби Церковь». Христос в том и показывает Свою любовь к Церкви, что спасает ее. Прежде и больше должен показать на сей раз свою заботу муж; потому что он глава, руководитель своей жены. Да, муж должен бы объяснять жене по своему разумению обязанности христианские, отвлекать жену от суеверий, подкреплять часто ослабевающей ее дух, рассказывать ей жития святых, убеждать ее к частому приобщению святых таин вместе с собой, особенно под старость лет, стараться исправить ее не от тех только пороков, которые несносны для него самого, например, сварливость ее, но и от таких, которые нисколько не беспокоят его, между тем противны Богу, как например, пристрастие к чтению светских книг, изнеженность, сребролюбие. Затем, в свою очередь и набожная жена сильно может действовать на развитие в муже религиозных чувств. По опыту известно, что ни чей голос не может так подействовать к смягчению и вразумлению мужа, как голос благоразумной и богобоязненной жены: ни друга, ни начальника человек грубый не послушает так, как свою жену, если только жена его вполне безукоризненная в своем поведении, если она знает час, когда подействовать на него, когда посоветовать ему, умолить его к добру. (Вообще женщины в силу своей восприимчивой природы способны и мужчин расположить к большей религиозности, как напротив они же сильны возбудить их и к изуверству. Некогда в Антиохии евреи воздвигли гонение на апостола Павла. Кого же они употребили посредствующими лицами в этом деле? «Набожных» женщин в городе (Деян.13, 50)). Но если муж уже неисправим, богобоязненная жена, страшась за вечную участь его, усиливает свою молитву за него, просит в церкви поминать его на проскомидии. А во всяком случае она не останется от Бога без награды за свое христианское терпение к неисправимому лицу. О, далеко, далеко еще вы, муж и жена, не искренние супруги, если взаимное спасение души считаете посторонним для себя делом! Еще хуже, когда вы смеетесь над пастырским наставлением спасать друг друга (будто-де братия в монастыре). Жалко и то, что один хотел бы жить по духу христианского закона, а другая сторона ничего этого не понимает!

Супружеская вражда из-за религиозного направления

«Враги человеку – домашние его» (Мф.10, 36). Эта вражда несправедлива. При единстве плоти муж и жена, однако, имеют каждый свою душу, свою свободу, Что же им гневаться-злобиться, если один или одна из них любит духовное, божественное? Уже и то худо, что нет подражания доброму примеру: а тут еще притеснение, упреки на каждом шагу «монахом, богомолкой». Как же в других-то случаях защищается и уважается свобода, а здесь ей нет хода? Своими, а не чужими, силами тела и духа трудится для спасения муж или жена: за что же быть недовольным другому лицу? Нет; хоть бы и болели у мужа ноги от долгого стояния на молитве, хоть бы он мало ел или не питался мясом (известны такие примеры между престарелыми супругами), жене нечего в таком случае скучать: жизнь ее мужа еще более продлится от душеспасительных подвигов его. Но если религиозность касается чего либо общего мужу и жене, т.е. если она, проявляясь вне, сопровождается затратою капитала, пожертвованием вещей или хозяйственных каких запасов, например, муж заводит и украшает иконы, отделил в своем доме особое помещение для приема странников, в другом же месте—жена любит наделять пособиями сирот, делает частые заказы о каких либо службах в церкви: то и в этих случаях супружеская вражда несправедлива. Прежде всего муж, как сам приобретатель своего состояния, без сомнения, не может быть упрекаем и удерживаем в расходах, которых желает его добрая душа, для которых он имеет и вновь дополняет средства своими трудами и заботами. Говорит: «но в доме оставалось бы все то, что он жертвует на церкви, духовенству, миссиям, на монахов, в богоугодные заведения или в тюрьмы». Пусть так. Но эти остатки не опять ли пошли бы на роскошь в доме, которой и без того много? не опять ли они были бы на тунеядство членам семьи? «Все раздает другим, и жене семейству ничего не оставит». И не отдает всего: между тем устрояет вечное спасение своей души, ради которого как цели этих пожертвований, следует сделать ему всякую уступку, нужно отнестись к нему с полным уважением. «Бесполезно ему совсем тратить деньги на монастыри, на приюты, на духовные книги и библиотеки». А веселиться «и каждый день пиршествовать блистательно» (Лк.16, 19) или же скоплять богатство до слов: «разорю житницы мои» (Лк.12, 18), —разве это польза, разве не это-то составляет погибель вечную? «Лучше бы на что другое жертвовать, а не на церкви и бедным». Но не послышалась ли бы такая речь и о других пожертвованиях, т.е. будто тоже излишних и бесполезных, если б они были? —Затем, и жене принадлежит же доля в приобретениях мужа. Таким образом, она может независимо от мужа подавать милостыню и делать другие пожертвования и расходы для удовлетворения своих религиозных чувств. На этот раз и тайность расхода с ее стороны не составляет хищения или кражи, хотя лучше не прибегать к тайности.—Вражда в супружестве из-за духовного направления неразумная и неблагородная. Не слишком ли странно это в жене: умного и набожного человека все умные же и благонамеренные люди ценят и уважают; иные даже за находку считают пользоваться его дружеством: а жена недовольна им и во всем доме возбуждает против него вражду! Злоупотребляя его христианскою терпеливостью, не опасаясь за такие крутые меры взыскания, какие можно было бы встретить со стороны мужа с иным—светским направлением, она оскорбляет его, и наедине и при других! Какая неблагодарность и жестокость! Или не странно ли это в ином муже: богобоязненная жена—самое верное лицо ему и составляет его честь, между тем он не ценить ее и презирает ее! Видя в строгой жизни ее укоризну себе, развращенный или только холодный к религии муж ненавидит ее, по крайней мере смотрит на нее как на что-то жалкое, неразумное или отжившее свой век. И так супружеская религиозная вражда неосновательна во всех отношениях и есть грех. Пусть то лицо, которое выносит ее, еще более возвышается своим духом от угнетений: но как же жестоко например, самому мужу быть гонителем своей жены (Диоклитиан и замучил свою жену, царицу Александру)! —О, супруги-супруги, враждующие между собой из-за религиозного направления! Поверьте, что если б вы были одинаково набожны, то жизнь ваша и еще во сто раз была бы любезнее. Набожному мужу, например, ни одна сторона не желается столько в жене, как набожность; потому что и вообще набожное женское лицо к себе привлекает. Лучше сочувствуйте же друг другу в набожности, а не враждуйте за нее. Нисколько не стесняйтесь и выражать ее друг пред другом. Пусть например, утром один из вас еще остается в постели, а другой у изголовья самой постели творить молитву на коленях!

Попреки неплодством в супружестве

«Разве я Бог, Который не дал тебе плода чрева?» (Быт.30, 2) отвечал Иаков на попреки Рахили, которая не рождала от него детей. В самом деле, не от человека зависит: «зачать или не зачать дитя», но от благословения Божия. Вместе с тем, трудно решить здесь вопрос: «которая же сторона виновна, —муж или жена»? Иногда Господь наказывает бесплодством которого либо из супругов за нехорошую жизнь его прежде брака; иногда же не дает супругам детей, чтоб они, оставаясь бездетными, могли более благодетельствовать круглым сиротам в родстве своем или совсем чужим; а иногда не благословляет детьми по другим премудрым целям. Таким образом, грешат против брака супруги, которые попрекают друг друга неплодством, даже выражают один пред другим раскаяние, что сочетались между собой браком. Затем, если с одной стороны и приятно иметь детей, если дети еще крепче связывают между собой мужа и жену, как плод брака, как предмета общей нужной любви и заботливости: то с другой—не дети ли часто бывают поводом к раздору супружескому, и так особенно в период воспитания их? (Впрочем здесь вина не само чадородие, за которое нужно благодарить Бога, но или злочадие (Сир.16, 4) или же недружественность отца—матери в деле воспитания детей, Например, иногда нетерпеливые супруги в виду худых наклонностей, замечаемых в детях, упрекают друг друга: «по тебе вышел сын...»; а иногда которое либо лицо совсем не содействует другому в строгом христианском воспитании детей, и отсюда дети выходят очень недобрые. В этом-то случае и признается лучшею долею не иметь детей, умереть бездетным) (Сир.16, 4).—Наконец, дети хоть главная, но еще не единственная цель брака. Не рождает жена мужу детей: но она ему вернейший друг и советник в жизни, добрая хозяйка в доме и поддерживает в нем чувства веры и страха Божия. Во всяком случае нужно не упрекать неплодством в супружестве: но, доколе еще обнадеживают лета, молиться Господу Богу, чтоб разрешены были узы неплодства.—О, бездетные супруги! если вам и без того горько, что не имеете детей: зачем же увеличиваете свое горе взаимными попреками в неплодстве? Коли у вас нет привязывающих друг к другу детей, старайтесь еще более усилить взаимную привязанность личными вашими достоинствами!


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.008 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал