Подставил

– Черт, что с лицом сделали. А я даже не помню кто. Как опухло. Взеркало лучше не смотреть.

– Все, приехали, восемьдесят, – сказал таксист пассажиру, сидящему сзади.

Пассажир стал ощупывать карманы и со злостью от­ветил:

– Все деньги забрали, если б я знал кто.

– Ну, забрали, не забрали, мне все равно, а бензин не бесплатный, так что плати, как хочешь.

– Слушай, на, возьми паспорт в залог, сейчас вынесу деньги, – отве­тил пассажир, протягивая паспорт.

– Ладно, только давай быстрей! Мне некогда стоять под ок­нами, не один ты в такси нуждаешься, – согласился водитель.

Пассажир вышел перед подъездом, медленно вошел в него и под­нялся на второй этаж. С трудом вытащил ключ из кармана и с еще большим трудом открыл дверь в квартиру. Войдя, он первым делом зажег свет и осмотрелся, пытаясь узнать свою квартиру.

– Черт, лицо-то как болит, это ж как меня били! А я еще всем гово­рил, что боксом занимаюсь, а вот как вышло, лицо-то как болит.

Подойдя к зеркалу, он с небольшим волнением глянул в него и увидел лицо двадцатилетнего парня, которое сильно опух­ло, особенно под глазами. «Да, синяк будет немаленький», – подумал он.

Парень внимательно рассматривал в зеркале левый глаз, который стал красным: от удара в нем лопнул сосуд.

– Как избили. И кто, кто это был? Зачем я пьяный поехал на дискоте­ку? Все Джон виноват, уговорил меня.

Тут парень спохватился, что таксист его уже заждался, и стал судо­рожно искать деньги.

– Надо же, все деньги забрали, где же тут были деньги? Парень посмотрел в портмоне, там было пусто, тогда он открыл шкаф и стал по очереди обшаривать карманы всех вещей и, наконец, най­дя деньги, радостно воскликнул:

– Слава Богу, а то я уже думал, что и паспорт не выкуплю. – Но тут боль исказила его и без того искореженное лицо. – Но голова так сильно болит, Джон ведь говорил: «Поехали, поехали, все в порядке будет». Вот он, весь порядок. Лицо с каждой минутой все больше пухнет, что же зав­тра будет? И представить страшно. Ну, надо идти, а то таксист уедет с мо­им паспортом.

Парень медленно вышел, прикрыв за собой дверь, и спустился вниз, где его все еще ждал таксист. Парень протянул в окошко автомобиля сто­рублевую купюру. Таксист взял ее и собрался уезжать.

– Эй, куда ты? А сдача? – спросил бывший пассажир.

– Да я ждал тебя сколько, иди поспи лучше! – ответил таксист и, на­жав на газ, быстро скрылся за поворотом. Парень медленно поплелся к себе в квартиру. У него сейчас было одно желание: лечь на свою любимую кровать и уснуть, а наутро проснуться и убедиться, что это был всего лишь сон.

– Хорошо, что родители в отъезде, а то начались бы причитания да расспросы, а мне сейчас не до этого, мне надо хорошенько выспаться. Правда, деньги забрали, на что же я буду жить? Ну ничего, как-нибудь вы­кручусь, не впервой. А Джон тоже хорош, говорит: «Поехали». А когда драка, где он был? Я же ему говорил, что пьян, куда мне ехать в таком состоянии, а он все: «Поехали, поехали...» – так рассуждал парень, заходя в квартиру. – Вот и приехали! Он, наверное, развлекается, обо мне и не вспо­минает. Сам затащил, а как драка, так его нет.

Парень стал ощупывать нос, перебирая пальцами от переносицы до кончика.

– Уф, слава Богу, вроде цел, значит, жить будем, а теперь в постель, спать, – говорил парень сам себе.

Он снял джинсы, пощупал слегка опухшую грудь, покачал го­ловой и лег спать:

– Лицо как болит, тут не до шуток. Так, помню, танцевал, пил, кто-то меня отозвал, потом не помню, наверное, дрался тогда. А с кем, с кем – не помню. Так бы собрал толпу друзей, поехали бы, показали, что почем. Хорошо, что родителей нет. Не надо им знать о моих похождениях. Ска­жут: «Вот, догулялся, говорили же». Говорили, говорили, но чем еще за­няться? Надеюсь, поправлюсь до их приезда. Деньги, сволочи, отняли. Надо где-то занять, правда, я и так Коле должен. Ну ничего, займу, пере­займу, как-нибудь улажу. Надо заканчивать такую жизнь. Конечно, буду ез­дить куда-нибудь отдыхать, но не каждый день, и так сильно напиваться не буду, а то все деньги отобрали, избили, а я и не помню кто. Ладно, все, буду спать... спать, – сказав это, он погрузился в дрему, а по­том и в глубокий сон. Организм его за день сильно устал и поэтому от­ключился почти мгновенно.

Солнце было уже высоко, и его лучи настырно стремились через ок­но осветить всю комнату, когда парень в постели открыл глаза:

– Сколько там времени? – спросил он, поворачиваясь к часам. – Один­надцать, ну, на занятия я бы не пошел, даже если бы и встал вовремя, с та­ким-то лицом, – он усмехнулся, – всех бы перепугал.

Парень встал, надел спортивные брюки, футболку и подошел к зер­калу. Тут он усмехнулся во второй раз:

– Круто меня отделали. Еще больше распухло, синяк-то какой, та­ким только гордиться. У кого еще такой «красавец» был? Даже и не помню. – Парень пошел на кухню, включил плиту, достал сковородку и поставил ее на огонь, затем достал из холодильника несколько яиц и тут же разбил их на сковородку, выбросив скорлупу в мусорное ведро. Подождав несколько минут, пока яйца чуть поджарятся, он снял сковородку с плиты и поставил ее на стол. Затем достал хлеб из кухонного шкафа, отрезал себе кусочек и принялся было есть. Но это далось ему не без труда: челюсти не хотели широко раскрываться, и чем больше он хо­тел их разжать, тем больше они хотели закрыться. С большим трудом он положил в рот кусочек яичницы, но при первых попытках прожевать ее парень ощутил жуткую боль, которая поразила всю челюсть. Он сделал над собой усилие и проглотил кусок целиком. Затем парень встал и ото­двинул от себя сковородку. Он пошел в комнату, в это время кто-то позвонил в дверь. Глянув в глазок, парень увидел, что это пришел Джон. Как он не хотел открывать, но повторный звонок Джона заставил его это сделать.

– Что ты хотел? – спросил парень.

– Ох, да, круто тебя, вот это фингал! – сказал Джон. – Слушай, я узнал, что ты вчера подрался, вот и зашел посмотреть.

– Зачем тебе смотреть, вчера мог бы увидеть, где ты был, когда былнужен? Твердил: «Поехали» – я же говорил, что пьян. Тебя бы так!

– Ну-ну, я ни в чем не виноват, я с такими девушками познако­мился, вот и пошел с ними прогуляться, а когда пришел, тебя уже не было, – оправдывался Джон.

– Но ты же говорил, что будешь рядом, я тебе ясно сказал: «Я пьян, никуда не поеду», а ты ответил, что все будет в порядке. Это что, порядок? – сказал парень, показывая рукой на свое опухшее лицо. – Я тебя спрашиваю: это порядок? Это что, порядок?

– Да, неплохо тебя избили! Ну ладно, проехали. Давай рванем на днях куда-нибудь, – сказал Джон.

– Проехали, говоришь, да пошел ты… – парень захлопнул дверь у Джона перед носом и пошел в комнату. Он чувствовал себя разбитым.