Приключения Коготка

(из жизни университетского парка)

«Какой холодный ветер!» – подумал Коготок и попытался распушить хвостик и укрыться им, как делали это мама с папой, сидя на ветке большой сосны у своего дупла. Но у него ничего не получилось: хвостик был слишком маленький и совсем не пушистый. Коготок задрожал на морозном ветру и с тоской стал вспоминать родное дупло, за­ботливых родителей и любимую сестричку, маленькую Беляночку.

Ведь это ей, Беляночке, он решил показать, какой он сильный и смелый и как ловко может прыгать с ветки на ветку, совсем как мама с папой. А Беляночка, еще такая маленькая, боялась выходить из ду­пла и только с восхищением смотрела на Коготка и думала, что когда она подрастет, то станет такой же ловкой, как братец.

– Смотри, Беляночка, смотри! Я могу прыгнуть на ветку даже со­седней сосны! И на вторую сосну, и на третью, и еще дальше!.. Ой! Где это я? – Коготок, испугавшись, перестал прыгать. – А где наша сосна? Сосна с дуплом и Беляночкой? Беляночка-а! Ты где? Мама, папа, где вы?

Коготок понял, что заблудился, и заплакал. Как же теперь попасть домой? Парк такой большой, и все сосны вокруг так похожи, но совсем чужие!

Он еще немного попрыгал и почувствовал, что очень устал. «От­дохну немножко и попробую найти свою сосну», – подумал Коготок и удобнее устроился на ветке. Но скоро он почувствовал, как морозный ветер холодит его спинку и хвостик, да и лапки совсем застыли.

«Ой, как холодно! Свернусь-ка я клубочком, будет теплее», – почти замерзая, подумал Коготок. Но маленький клубочек не удержал­ся на ветке и упал на землю. «Ки-и! – закричал Коготок. – Ки-и! Мама! Папа!». Но подняться Коготок уже не мог – очень уж замерз, а мамы и папы рядом не было...

Вдруг чьи-то большие и теплые руки подняли холодеющий клубо­чек и бережно понесли его, согревая своим теплом. «Как хорошо, – подумал Коготок, – как будто я дома». Люди – Коготок часто видел их в парке – о чем-то оживленно переговаривались, а потом снова по­ложили его на землю у сосны. «Ки-и! – громко запротестовал Коготок, вновь ощутив сильный холод. – Ки-и! Я не хочу замерзать!». И вдруг почувствовал рядом свою маму.

Белочка-мама в отчаянии носилась среди сосен, ища Коготка, ког­да услышала его крик. Поднявшись на задние лапки, она постояла стол­биком, огляделась и увидела под одной из сосен свернувшегося клубоч­ком сынишку. Обрадованная, она в несколько прыжков подлетела к нему, потрогала его лапкой и, описав круг, помчалась прочь через аллею парка. Через минуту уже оба родителя стали кружиться около Коготка, под­талкивая его лапками, помогая встать. Но Коготок замерзал, у него не было сил даже подняться, не то что прыгать. Он даже перестал кричать.

Вдруг раздалось карканье: налетели вороны, увидев легкую добычу – замерзающего Коготка. Взрослые белки в испуге умчались за аллею. Тог­да люди, наблюдавшие за происходящим, быстро подхватили Коготка и унесли его с собой.

После того как вороны разлетелись, белочка-мама вернулась к со­сне, долго искала и звала Коготка, а потом в тоске сидела на ветке, накрывшись хвостиком и печально опустив голову.

– Дети! Катя, Рашидик! Посмотрите, кого я вам принес! – громко сказал папа, показывая им Коготка.

– Какой маленький! Какой слабый! – воскликнула Катя, полная жало­сти к потерявшемуся бельчонку.

– Дай его мне! – решительно сказал маленький Рашидик.

– Нет! Нет! – сказала мама детей Фатима. – Не нужно его носить на руках. Надо покормить его теплым молоком из пипетки.

– Молока нет! – расстроилась Катя, заглянув в холодильник.

– Папочка, сходи за молоком, а то бельчонок умрет от голода! – расплакался маленький Рашидик.

– Схожу, схожу, – успокоил папа и стал собираться.

– Да бери козье или свежее коровье, чтобы не створаживалось, – напутствовала папу мама Фатима.

– А пока мы ждем молоко, – обратилась она к детям, – сделаем ему гнездышко, в котором он будет спать.

Мама достала кусок лисьего меха, свернула его конвертиком, уло­жила в него Коготка и положила в уголок дивана.

– Смотрите, не раздавите малыша! – предупредила она детей.

Коготок отогрелся, ожил. Кормили его всей семьей. К пипетке при­крепили маленькую трубочку, наполнили ее теплым молоком и поднесли Коготку. Он ухватил лапками пипетку, свернув язычок трубочкой, с жадностью наелся и оттолкнул пипетку.

Коготку очень понравилось его теплое гнездышко, вкусное молочко, полюбил он Рашидика и Катю, которые о нем так заботились. Он стал быстро расти, прыгать по дивану, а потом и по коврам, обоям и зана­вескам. Хвостик его распушился, и бельчонок уже мог накрывать им свою спинку. Через три недели он стал пробовать грызть орехи, а заодно и стол, на котором они лежали.

В теплые дни его начали выносить в парк. Он прыгал по траве, рвал ее и с удовольствием лакомился листочками одуванчиков.

Наконец прошли холода, и наступила настоящая теплая весна. Зацве­ли деревья и кустарники, распустилась нежная листва. И вот насту­пил день, когда папа сказал детям:

– Завтра будем выпускать бельчонка на волю. Он уже выздоровел, подрос, пусть учится жить самостоятельно.

– Но он же пропадет! Он еще маленький! – запротестовала Катя.

– А мы поищем его семью, – сказал папа.

Ночь дети спали тревожно. Родители из своей спальни долго слыша­ли их взволнованный шепот:

– Катя! А Коготок не погибнет один? – спрашивал Рашидик.

– Нет! Он же будет с мамой и папой! – успокаивала младшего бра­тишку Катя.

– А он их узнает? – не мог успокоиться Рашидик.

Утром дети поднялись чуть свет и, накормив бельчонка, вместе с ро­дителями отправились в парк.

– Пойдемте к тем соснам, где мы нашли бельчонка, – сказал папа, и все пошли за ним. Коготок устроился на плече у Рашидика.

В парке было тихо. Утро было очень теплым. Среди сосен прыгали по веткам три белочки.

– Дети, опускайте Коготка на траву, – сказал папа, – только тихо, не напугайте белочек.

Рашидик и Катя осторожно опустили бельчонка на траву и отошли. А Коготок, как будто предчувствуя разлуку, не стал прыгать по траве, как раньше, а сидел, нахохлившись и поглядывая по сторонам быстрыми глаз­ками. Белочки на ветках, увидев Коготка, притихли и внимательно смот­рели на него.

Вдруг одна из белочек быстро спустилась по стволу и побежала по траве прямо к Коготку. Тот еще больше сжался – и вдруг в несколько прыжков оказался у ног Рашидика. Белочка, поднявшись на задние лапки, постояла, глядя на Коготка, потом как бы нехотя вернулась к сосне. К ней с дерева спустились две другие белочки.

Рашидик снова осторожно отнес бельчонка на то же место и тихо от­ступил назад. Вскоре самая маленькая белочка, осмелев, приблизилась к Коготку, обнюхала его, потрогала лапкой и стала прыгать вокруг него.

– Коготок! Коготок! Ты нашелся, вернулся! Это же я, твоя сестрич­ка Беляночка!

– Беляночка?! Это ты? – Коготок недоверчиво посмотрел на нее, вспоминая. – Как ты выросла! – И он стал весело прыгать вместе с ней.

– Посмотри, братец, а вот наши мама и папа!

– Мама! Папа! – Коготок замер в восторге, а взрослые белочки приблизились к нему, и все четверо стали радостно носиться среди сосен.

Катя с Рашидиком, да и родители смотрели на счастливых белочек сквозь радостные слезы.

– Пойдемте, дети, – сказал папа, – семья снова вместе, не будем им мешать.

И до сих пор в университетском парке живет счастливая семья бе­лочек – папа, мама, Беляночка и Коготок. Они прыгают по веткам дере­вьев, играют, лущат сосновые шишки, ищут на земле прошлогодние орехи. А иногда одна из белочек, заслышав знакомые голоса, выскакивает на аллею, несется навстречу Рашидику, Кате или их родителям и ловко забирается по одежде им на плечи. И они знают – это их Коготок, и ра­дуются встрече с ним. Они угощают его орешками, корочкой хлеба или семечками. Проведав своих «приемных родителей», Коготок вновь возвра­щается к родной семье, которая ожидает его неподалеку.

Приходите в наш университетский парк, может быть, вы тоже увиди­те Коготка и его семью. Доставьте им радость – угостите орешками.

Татьяна МИХАЙЛОВА,