![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
С педагогической точки зрения?
«Я или ребенок?» Как любой вид человеческого поведения, как любое событие или даже судьба, развод подлежит общественной оценке. Интересно, что эта оценка в высокой степени противоречива. С одной стороны, развод уже давно стал явлением почти обычным в нашей жизни и сообщение: «Я в разводе!» почти ни у кого не вызывает осуждения или отчуждения. Да, развод являет собой однозначно признанную обществом возможность освобождения от неудачного супружества, с ним связана надежда на независимость и самоосуществление. С другой стороны, точно так же однозначно считается, что для детей развод — истинная катастрофа, более того, часто в устах педагогов или психологов определение «ребенок разведенных родителей» звучит как своего рода психопатологическая оценка. Обе точки зрения в повседневной жизни, как правило, не стыкуются: «Да, это твое право!», «Разведись!» и тут же - «А о детях ты подумала?», «И ты можешь лишить детей отца?!». Подобные социальные противоречия становятся в глазах индивида показателем собственной несостоятельности, а конфликт между личными потребностями и родительской ответственностью у большинства матерей и отцов вызывает тяжелое чувство вины и непоправимой жизненной неудачи. Социальные конфликты по отношению к общепринятым нормам порождаются прежде всего конкуренцией между антагонистическими общественными силами и идеологиями. Интересно, что ребенок попадает в роль жертвы, собственно, не по воле общественных интересов, выступающих против развода, а скорее по воле науки с ее многочисленными психологическими исследованиями о тяжелом психическом страдании, которое приносит детям развод. Не становится ли тогда действительно неизбежным вопрос выбора, которым вынужден задаваться собирающийся развестись родитель: «Я или мой ребенок»? И не декларируется ли тогда развод как решение, направленное принципиально против интересов детей1! А если взглянуть еще и на исследования, касающиеся долгосрочных последствий развода, то с педагогической тонки зрения развод кажется делом абсолютно безответственным! Так ли это на самом деле? Правомерны ли подобные выводы, сделанные на основе подручных материалов исследований? Выводы, сделанные из эмпирически-психологических исследований, посвященных исключительно непосредственным симптомам и трудностям «разведенных» детей, — безусловно, нет! Поскольку развод, как уже упоминалось, хотя и заставляет ребенка страдать, но автоматически еще не означает, что его будущая жизнь окончательно разрушена. Конечно, исследования школьных и профессиональных успехов детей, кажется, явно говорят против развода, но на самом деле данные теоретические заключения, сделанные на основе эмпирического материала, не достаточно надежны. Так в чем же дело? В упоминаемых исследованиях выводы о «последствиях развода» происходят из сравнения детей разведенных родителей и детей из так называемых «безупречных» семей. Но это сравнение ни в коей степени не отражает истинной жизненной ситуации: едва ли какой мужчина или какая женщина могут себя спросить: «Следует ли мне развестись или продолжать жить в счастливом браке?». Вопрос, скорее, звучит так: «Следует ли мне развестись или продолжать жить в этих невыносимых условиях и постоянных скандалах?». Если в этой ситуации в интересах детей попытаться реально оценить вопрос сохранения брака, то следовало бы обратиться к совсем иному сравнению, а именно с научной, психоаналитической точки зрения сравнить судьбы детей разведенных родителей с судьбами детей, растущих в конфликтных семьях.
Разведенная семья —
|