Конфликтная семья

Мне не известно ни одного методически на­дежного исследования по данному вопросу". На ос- нове клинического опыта можно, тем не менее, сде­лать вывод, что сравнений подобного рода следовало бы избегать. Но есть и другое для этого основание. Бывает, что и счастливая семья внезапно разрушает­ся, например, если один из супругов вдруг сильно влюбляется и уходит из семьи.

Но чаще, конечно, процесс развода длится месяцы, а то и годы, полные напряжения и конфликтов. Из психологических ис­следований⁷'¹, пытающихся установить связь между долгосрочными последствиями развода и психодина-мически важными факторами жизненной истории, нам известно, что долгосрочные последствия развода указывают не просто на переживание ребенком раз­луки, а прежде всего на конфликтную атмосферу в се­мье, существующую порой долгие годы до развода. Именно эта атмосфера и оказала на его развитие столь негативное влияние⁷⁷.

Есть и другие аргументы против морального осуждения развода. А именно нам известно, что са­мую большую тяжесть для ребенка в ситуации разво­да представляет собой конфликт лояльности, в кото­рый он попадает, когда папа и мама ссорятся друг с другом.

Иными словами, не развод сам по себе при­водит ребенка к губительным (для его дальнейшего развития) последствиям, а тот развод, который не пол­ностью завершен, то есть по сути дела «неудачный» развод.

С родительскими конфликтами развода связано и то, что в сравнении различных типов семей с одним родителем (Napp-Peters, 1985 и 1988) дети матерей-одиночек в некоторых социальных и психи­ческих аспектах находятся порой в лучшей ситуации, чем дети разве­денных матерей.

Есть и ещё одно обстоятельство, о котором мне хотелось бы напомнить: хотя счастливые родители и не обязательно всегда являются хорошими родите­лями, но несчастные родители просто не могут быть таковыми. Отказ ради ребенка от шанса освобождения от неудачного супружества и, может быть, от шанса обрести, наконец, счастье в новом браке означает принесение в жертву ребенку своей жизни и самого себя как мужчины или как женщины.

Но такую жерт­ву не в силах оправдать ни один ребенок. Эти родите­ли волей-неволей бессознательно ждут от детей воз­мещения хотя бы части принесенного им в жертву собственного счастья: ребенок должен быть теперь всегда послушным, умным, добиваться успеха, он должен быть верным и благодарным и т. д. Я не хочу сказать, что в подобных желаниях есть нечто предосу­дительное — кто их не испытывает? — проблема за­ключается в том, что для родителей, пожертвовавших собой ради детей, любой кризис, связанный с детьми, то есть возможное неисполнение их заветнейшего же­лания, становится совершенно невыносимым, как ес­ли бы вдруг разрушилась их последняя жизненная на­дежда.

Тогда любой конфликт между родителями и детьми приводит к тому, что родители вообще начи­нают сомневаться в смысле собственной жизни: «Ра­ди чего отказалась я от своего счастья?», «Что мне те­перь делать?». Это, конечно же, не может не оказать влияния на отношения родителей и детей; в родите­лях появляется страх, страх перед неисполнением их высоких ожиданий, а это значит - страх перед деть­ми; в них снижается терпимость по отношению к не­достаткам и вообще к свойствам своих детей, напри­мер, к стремлению ребенка к автономии; отсюда может вырастать общее непонимание между родителями и детьми.

Если же необходимость чрезмерного при­способления требует от ребенка большой подчинен­ности или провоцирует чрезмерное уважение, кон­фликтная спираль неизбежно раскручивается дальше. И тогда, чаще всего в глубине души, ребенок начина­ет считать себя полным неудачником.

Наконец, существуют еще два простых психо­логических аргумента, отвергающих противоречие между счастьем родителей и счастьем детей. Первый относится к способности родителей проникнуться своими детьми, которая, несомненно, является важ­нейшим условием хорошего, то есть удавшегося вос­питания⁷⁸.

Каждый из нас в той или иной степени об­ладает способностью проникаться проблемами дру­гого человека, но каждому также известно, что такое удается не всегда, а именно способность к проникно­вению возрастает в те моменты, когда ты сам чувст­вуешь себя уравновешенным и счастливым. Тогда возрастает и твое желание благополучия другому че­ловеку. Неудовлетворенность, упадок сил или агрес­сивное напряжение нередко уничтожают в родителях способность прочувствовать нужды ребенка.

И вто­рой аргумент: отец и мать, хотят они того или нет, яв­ляются для ребенка моделью его становления, его собственной жизни. Дети идентифицируют себя с родителями и на основе своих впечатлений о них создают образы (сознательные и бессознательные), которые становятся моделью собственного Я; они ус­ваивают их представления о ценностях и нормах, не­которые свойства их характеров, типичные образцы поведения и т. д.

Как отразится на душевном разви­тии ребенка ориентация на постоянно недовольных собой и миром людей? Я думаю, наш¹ долг не только перед самими собой, но и (прежде всего) перед на­шими детьми, — позаботиться о том, чтобы у них бы­ли родители, которые умели бы радоваться жизни.