Испанский шаг

На так называемом испанском шагу лошадь поперемен­но поднимает и вытягивает передние ноги. Заставить лошадь поднимать ноги не трудно, но очень трудно добиться, что­бы она их хорошо ставила на землю. В этом и заключается вся суть испанского шага. Неизвестно, почему этот шаг на­зывают испанским. Он совершенно не похож на шаг анда­лузских лошадей, и испанского в нем одно только название. Андалузские лошади на шагу сгибают колени и ставят внутрь бедра. В Испании их ход называют «el paso de campana» (le pas de la cloche). Шаг этот скорее следовало бы назвать «учебным шагом».

Начинать обучение лошади надо пешком. Лошадь поста­вить налево (чтобы барьер не дал ей возможности податься вправо). Встать у левого плеча. Поднять довольно высоко и подать вправо голову лошади для того, чтобы, передав на правую переднюю ногу большую часть тяжести переда, об­легчить левой ноге возможность подняться.

Когда лошадь таким образом поставлена, надо очень мяг­ко концом хлыста трогать ее по левой передней ноге. Невоз­можно определить точку, которой надо касаться хлыстом, так как у каждой лошади наиболее чувствительное место ноги различно и находится на всем пространстве от локтя до бабки.

Сначала лошадь не понимает, чего от нее хотят, и пер­вым ее впечатлением будет удивление. Обычно она стара­ется как-нибудь отделаться, но броситься вправо ей меша­ет барьер, а закинуться влево ее не допускает хлыст. Лошадь может только осадить. В этом случае следует момен­тально прижать конец хлыста за подпругой, отчего она должна будет податься вперед. Почти всегда после несколь­ких мгновений удивления лошадь начинает скрести землю ногой, по которой ее трогает хлыст. Лишь только лошадь подняла ногу, надо тотчас ее погладить. Она поймет, что это от нее требовалось. После нескольких дней упражнения лошадь, чуя приближение хлыста, сама станет подни­мать ногу. Когда лошадь хорошо поняла и стала поднимать левую ногу, надо начать то же упражнение с правой но­гой. И тут следует непременно поднять вверх и подать вле­во ее голову.

Вначале надо довольствоваться малейшим признаком по­слушания лошади. Довольствоваться незначительной уступ­кой лошади вначале — лучшее средство не надоесть ей и не возбудить в ней отвращения к требуемому движению, так как частое прикосновение хлыста выводит ее из терпения. Обычно на первом же уроке лошадь начинает поднимать ногу. Поднимает она ее не вытягивая (чего требует прием), но или скребет ею землю, или болтает в воздухе. Но не толь­ко наказывать лошадь, но даже и настаивать, как я сейчас сказал, отнюдь не следует. Лошадь еще не понимает, в чем дело, поэтому ее легко сбить с толку.

Постепенно надо добиваться, чтобы лошадь не только поднимала ноги, но и вытягивала их вперед, и вытягивала бы совершенно горизонтально, до уровня своих плеч.

Я признаю только тогда, что лошадь действительно идет испанским шагом, когда она выносит ноги, как сказано выше. Когда лошадь выносит ноги правильно, то есть горизон­тально, то надо приучать ее правильно же ставить их на зем­лю, то есть без малейшего сгиба в колене. В этом и состоит правильность хода испанским шагом.

Когда лошадь совершенно вытянула ногу, следует подать ее трензелем вперед настолько, чтобы она, не сгибая коле­на, встала на эту ногу." Сгибая колени, и сгибая их неодина­ково при опускании ног на землю, лошадь будет делать короткие и неровные шаги, задевая зацепом землю. Скажу еще раз: непременно следует добиваться того, чтобы лошадь держала ногу совершенно вытянутой до того момента, ког­да она ступит на нее. При этом условии шаги будут совер­шенно равны.

Когда лошадь стала вполне правильно делать каждой но­гой по шагу, надо сесть в седло и вести обучение верхом. Скажу тем не менее, что при обучении лошади пешком ус­пеха можно достигнуть быстрее, но зато никогда лошадь не будет так грациозно и правильно идти испанским шагом, как если бы она была обучена ему под седлом. Объясню почему: работая пешком, невозможно ставить лошадь в по­вод, так как приходится тянуть ее вперед трензелем. Голову лошадь ставит неверно и теряет грацию. Ничего подобного не бывает при обучении лошади под седлом, так как ее по­дают вперед шенкелем, что несравненно удобнее и вернее. По моему мнению, обучать лошадь испанскому шагу следу­ет непременно под наездником.

Итак, добившись двух первых правильных шагов, надо оставить работу пешком и сесть в седло. Я работаю лошадь следующим образом.

Оба мундштучные и левый трензельный поводья беру в левую руку, а правый трензельный и хлыст — в правую. Становлюсь на левую руку, ставлю лошадь, довольно силь­но поднимаю ей трензелем голову и начинаю требовать от нее подъема правой ноги. Для этого надо действовать левым шенкелем. Подать лошади зад вправо под давлением этого шенкеля и допустить барьер. С этой целью я, работая пра­вую ногу, ставлю лошадь на левую руку. Обе руки подаю влево и твердо прижимаю левый шенкель (впоследствии шенкель будет усилен шпорой). Правый трензельный повод натягиваю чувствительнее других поводьев и одновременно с левым шенкелем (действует сильнее) за подпругой поддер­живаю лошадь от осаживания правым шенкелем. Воздей­ствие помощников является в следующем виде: поводьями я перемещаю всю тяжесть переда лошади на ее левое плечо; в то время, когда я, подняв правым трензелем голову лоша­ди, легкими ударами конца хлыста трогаю ее по правому плечу, — левый шенкель заставляет ее поднять правую ногу. Сначала лошадь ничего не понимает, беспокоится. Описан­ное воздействие поводьев мягко, но упорно надо продолжать до тех пор, пока лошадь поднимет ногу. Лишь только лошадь сделает какое-либо движение правой ногой, надо ее тотчас погладить, отпустить ее, объехать кругом манежа и начать повторение того же снова. Те же приемы, но в обратном смысле я применяю для левой ноги. Недели не пройдет, как лошадь станет поднимать обе ноги под описанными воздей­ствиями помощников и хлыста; тогда я начинаю постепен­но оттенять эти воздействия. По мере уступчивости лошади я ослабляю воздействие хлыста и усиливаю указание шенкелей. Постепенно довожу лошадь до уступки одним шен­келям и шпоре и бросаю хлыст. Теперь мне уже ничего не стоит, когда нужно, подать лошадь вперед (совсем не то при работе пешком).

Итак, лошадь поднимает обе ноги; хлыст оставляю. Рас­смотрим подробно воздействие помощников в их полноте.

Левый шенкель и правый повод заставляют лошадь под­нять правую переднюю ногу. Когда нога вполне вытянута, я равняю давление обоих поводьев и держу их одинаково на­тянутыми до того мгновения, когда лошадь ступит ногой на землю. В этот момент шенкелями посылаю лошадь вперед. Посыл держит ее прямо, не дает правой ноге согнуться вколене и заставляет ее вполне вытянутой ступить на землю впереди левой ноги. Тотчас же правым шенкелем и левым поводом поднимаю левую переднюю ногу, равняю поводья, подаю шенкелями вперед. Очевидно, для связи одного шага с другим и правильности всего движения необходимы пол­ная отчетливость и точность диагонального, как и всегда, воздействия помощников.

На испанском шагу делают и «назад равняйся». Для это­го поводьями осаживают лошадь в тот момент, когда перед­няя нога совершенно вытянута вперед. При исполнении такого рода осаживания очень трудно удержать лошадь вер­но, то есть не дать ее заду податься вправо или влево в тот момент, когда она вытянутую переднюю ногу заносит назад за стоящую на земле. Случается, что лошадь, торопясь оса­дить, вытягивает передние ноги вперед наполовину. В таком случае следует снова начать упражнения вытягивания ног вперед тем же темпом и добиваться их полного выноса.

Как бы хорошо читатель ни усвоил себе изложенное, как бы точно ни применял он на деле указанные приемы, он не должен рассчитывать на верный успех. Успех зависит от сте­пени чуткости всадника, от его умения пользоваться малей­шими обстоятельствами, умения ловить малейшую возмож­ность передать лошади всю волю.

Весь вопрос в чувстве «чувствовать лошадь». Во всяком случае, выезжая первую лошадь, ездоку неминуемо придет­ся идти ощупью, и только выездив три или четыре он будет в состоянии разобраться, идет ли он по верному или лож­ному пути.

Обучать лошадь испанскому шагу следует начинать толь­ко тогда, когда она вполне развязана сгибаниями и чутка к воздействию помощников, то есть когда ездок уверен, что в каждый нужный момент он может подать ее вперед. Подни­мая шею лошади, всаднику приходится держать руки высо­ко, отчего большая часть тяжести лошади передается назад; при этом, очевидно, очень легко поставить ее за повод. Может случиться, что, вместо того чтобы поднять одну из передних ног, лошадь поднимет обе, то есть даст лансаду или встанет на дыбы. Лансада как движение вперед не пред­ставляет собой очень опасного рода отказа, чего нельзя ска­зать про дыбы или свечку, особенно если еще в такой момент поводья окажутся натянутыми. В этом случае надо, отдав поводья, обеими шпорами энергично столкнуть ло­шадь вперед, то есть подъем на дыбы обратить в лансаду.

Скажу еще раз, что приступать к испанскому шагу можно только тогда, когда лошадь при каких бы то ни было обстоя­тельствах при нажатии шпоры верно подается вперед.

Во все время выездки приходится постоянно, не дожида­ясь исполнения лошадью какого-нибудь требования, отка­зываться от него для того, чтобы подавать вперед. Если ездок даст малейшую возможность лошади встать за поводом, то очень скоро лошадь возьмет сноровку не подаваться вперед. Лошадь мигом поймет, что, становясь за поводом, она мо­жет отделаться от сбора, и станет ежесекундно прибегать к этой уловке.

Время обучения лошади послушанию шпоре стоя на ме­сте представляет собой очень опасный период выездки. В это время лошадь может очень легко стать за поводом. Очень часто ездок даже и не замечает, что его лошадь уже стоит за поводом. Вообще ездок, впервые выезжающий лошадь, не­минуемо несколько штук из них поставит за повод. Вину обыкновенно взваливают на методу выездки, но дело тут не в методе, а в том, как ее применяли. Следует принять за пра­вило: если лошадь «не поднимается» на повод, она за пово­дом.

Я держусь одного правила: вперед, еще вперед и всегда вперед. Невозможно добиться полного подчинения лоша­ди, не осилив ее в более или менее сильной борьбе. После каждой жаркой схватки, в которой ездок осилил лошадь, на следующих уроках она бывает необыкновенно послуш­на. Это неизменное явление. Никогда не следует предъявлять к лошади какого-либо трудного требования, не под­готовив ее к нему предварительно. В противном случае борьба неминуема и, что хуже всего, лошадь может выйти из этой борьбы победительницей. Наездник должен ясно отдавать себе отчет, можно ли в данную минуту требовать от лошади исполнения того или другого движения. Непод­готовленная к какому-либо движению лошадь ни в каком случае его не выполнит, а неминуемо начнет противиться. Ту же работу, но позже можно будет потребовать от лоша­ди без риска.

Лучше выезжайте лошадь в продолжение целого года, чем полугода. Чем труднее лошадь, тем дольше надо ее выезжать. Прежде чем приступить к выездке высшей школы и обуче­нию искусственным движениям, если нужно, затратьте хотя бы и полгода на то, чтобы хорошо уравновесить ее на трех естественных аллюрах и приучить ее верно осаживать.

Собственно испанскому шагу я не придаю никакого зна­чения, но упражнение в нем необходимо для того, чтобы можно было закончить выездку лошади высшей школы.

Лошадь, не знающую испанского шага, нельзя обучить пируэтам на трех ногах и испанской рыси, для каковых уп­ражнений ездок должен заставлять лошадь поднимать по его желанию ноги. Вызывать исполнение этих упражнений ез­док может только воздействием шпор, и только при воздей­ствии их он может вести лошадь в равновесии, ставить ее в повод и заставлять ее поднимать ноги так высоко, как он хочет.

Придуман еще способ обучать лошадь испанскому шагу; способ очень распространенный, поэтому и считаю нужным сказать несколько слов о нем.

Я этого способа никогда не применяю, но он в большом ходу у сторонников «новой школы» выездки. «Новой шко­лой» я называю поколение ездоков, народившееся после смерти Боше. Ездоки эти заменили блестящие манежные мотивы (airs) Боше какими-то странными кривляньями. Для их исполнения лошадью приготовляют множество при­способлений, применение же этих приспособлений требу­ет много лиц.

Для обучения лошади испанскому шагу по методу «но­вой школы» требуется целая команда из четырех рядовых, а иногда и больше, и капрала.

На каждую переднюю бабку надевают по подвязке. К каж­дой подвязке привязывают по веревке, а каждую из этих ве­ревок держит по человеку. Третий номер держит лошадь за повод и должен действовать хлыстом. Капрала сажают на сед­ло, а пятому номеру поручается высокая миссия: держать бич. Каким же совместным приемам всей команды подвергается несчастная лошадь.

Номер третий бьет по ноге лошади хлыстом; номер пер­вый тянет за эту ногу веревкой, капрал жмет лошадь правым шенкелем (приучает лошадь поднимать ногу при нажатии шпоры); в это же мгновение пятый номер трогает лошадь по заду бичом, чтобы подать ее вперед.

Когда добились одного шага левой ногой, команда при участии вместо номера первого номера второго принимает­ся за ту же работу с веревкой над правой ногой. Это попе­ременное упражнение продолжается до тех пор, пока лошадь не привыкнет ходить испанским шагом.

Никак не могу подыскать слова, которыми можно бы назвать эти ухищрения. Дрессировка эта — не дрессиров­ка, и уж во всяком случае не выездка.