Юпитер. 4 страница

- Может, тебе кофе? Давай, я приготовлю. Могу чайник принести, а потом и я тебе поиграю, – легкие руки Минкар легли ему на плечи.

Голова кружилась, а девушку окружал запах цветов. Юпитер поцеловал ее запястье.

- Он уснет, пока ты за кофе идешь!

- Я быстро. Может, он сходит со мной?

- Уронит все, что можно уронить. И найдет себе какое-нибудь приключение. И вернется весь в крови.

- Тогда ты тормоши его, а я быстро, - а теперь она слегка расстроилась, слышно же.

Минкар на цыпочках выскользнула за дверь, а Ди в это время легонько трясла юношу за плечи и приговаривала: «Не спать, не спать, ты нам нужен, не спать».

Юпитер находился в полудреме, но после каждого толчка честно пытался проснуться.

В дальнем углу комнаты послышался сдавленный плач. Корот сидел, спрятав красное лицо в ладонях, и ревел.

Диана тут же бросила все попытки вернуть Юпитера в мир живых и подбежала к мужчине. Она обняла Корота за плечи, пытаясь узнать, что, собственно вызвало такой поток эмоций, но тот лишь качал головой и продолжал заливать слезами одежду.

Никто не заметил, как Минкар снова появилась в комнате. Она вручила Юпитеру дымящуюся чашку, подошла к Короту и погладила по голове.

- Корот, милый, не надо плакать. Тут твои друзья, они волнуются. Может, ты хочешь пойти спать?

Отрицание.

- Не хочешь идти один?

Кивок.

- Тогда, может, хочешь остаться с нами? Можно? – девушка вопросительно взглянула на Юпитера, и тот энергично закивал. Пусть лучше мужчина спит тут, чем убивается где-то без присмотра, с его-то проблемами.

- Вот видишь, - Минкар ласково потрепала Корота по волосам. - Юпитер хочет, чтоб ты остался. Ложись-ка на кровать.

- Да не, я это… лучше на пол, что уж… Раз вы тоже тут…

Мужчина всхлипнул, вытер лицо грубой ладонью и укутался в покрывало, пристроившись у подножья кровати.

Диана обреченно закатила глаза к потолку, но Юпитер пихнул ее локтем, призывая к дружелюбию и гостеприимству.

- Может, все ляжем? – предложила Ди. – Уже, наверное, поздно.

- Тогда я пойду, – Минкар отстраненно улыбнулась и начала собирать мусор и пустые чашки.

- Куда? – удивился юноша.

- Ну… к себе.

- Зачем? Спи тут, на кровати нам хватит места, а Юпитер поспит на полу, – вставила свое неоспоримое предложение Ди, разрушив все планы.

Юпитер, поняв, что обречен, сложил свитер, кинул его не широкий подоконник, и лег туда сам, свернувшись клубочком. Диана накрыла его пледом.

- А гитару я за тебя должна убирать?

- Угу.

- Ладно уж, - Ди запихнула инструмент в чехол и поставила в угол. - Минкар, ты ложись.

Минкар не стала спорить с таким заманчивым предложением и послушно легла. Ди забралась к ней под одеяло.

Юпитер медленно стал падать в объятья Морфея. На подоконнике было уютно и удобно, даже при его росте.

Стекло холодило спину, месяц освещал комнату.

Когда-то давно, в его прошлой жизни, он умудрился заснуть на шкафу, а Эспер его пару часов искал. А когда нашел – было очень много пыли, криков и смеха. И Эспер закинул тогда на шкаф подушку, ибо с уважением относился к чудачествам брата: у самого их было немало.

Юпитер прислушался к звукам жизни: девчонки о чем-то шептались, Толстик урчал, а Корот храпел.
Если завтра все окажется правдой, значит, он не зря остался.

И, в который раз решив идти дальше, он заснул.

Серая дорога, желтая трава.

Он перешел мост, раскинувшийся над зеленой рекой.
Бесконечная грусть и горечь в груди. Он старался убежать от чего-то, но не помнил, от чего.

В руке – белое перо.

Где та, что подарила его?

Он чувствует сладкий запах на своих ладонях – будто только что держал букет, хотя вокруг никаких цветов.

Странное чувство – будто он застыл, застрял, замер.

В высокой траве бежит кто-то серый.
Он отворачивается от создания: не время отвлекаться, он должен добраться до дома вдалеке.

И идет он неправильно: он знает, что дорога должна быть короче.

И зачем вообще ему меч, если он ищет девушку? Или он искал юношу? Точно, был же кто-то родной там, на берегу. Где он теперь?

Зачем ему идти в тот дом?

Слишком много вопросов для этого мига, он чувствует, что стоит на грани.

Он сходит с дороги и разводит костер. Одним желанием или спичками – он сам не понимает.

Потерянный.

Раньше его вели за собой голоса, а теперь вокруг тишина.

«Последний шаг!» - кричит над его ухом девушка, и он вскакивает, зацепив своим плащом огонь. Пламя охватывает ткань.

В ее фиолетовых глазах застыл ужас, огонь и он – этим огнем охваченный.

Он не чувствует жара, страха или боли. Плащ догорает доверху, огонь рисует напоследок корону над головой и исчезает.

«Знамя», - шепчет она. - «Последний шаг! Сделай его там, я помогу!»

Проводит белой ладонью по его щеке.

Но он же искал не ее.

«Пойдешь на мой голос, как я шла на твой».

Изар.

Он бежал уже около часа. Спотыкаясь, врезаясь в машины, прячась в узких расселинах бетонных блоков. Бежал, представляя за собой свору, возглавляемую Герионом. Бежал и стыдился себя.

Наконец, он упал без сил в очередном безликом районе. Просто лежал на спине, смотрел на спокойное темнеющее небо и слушал свое сердце.

Тук-тук-тук-тук-тук-тук…

Оно сошло с ума. Все сошло с ума и уже давно.

Ему хотелось пить, но воды у него не было. У него вообще не было вещей, кроме пояса, который тот странный юноша обронил в библиотеке. Изар успел его подобрать прежде, чем бросится прочь.

Воспоминание о той жуткой голове покоробило его. Он видел это чудовище, юноша тоже видел, а вот Герион – нет.

Ах, если бы все сложилось иначе, если бы он не побежал, тогда, может быть, страшная голова сожрала бы Гериона с потрохами.

Но все пошло не так.

Изар закрыл глаза и представил, как все могло бы повернуться. Как он выхватывает у Гериона нож, встает спина к спине с тем юношей и помогает ему защищаться от бандитов. Как этот парень говорит: «Ты мой друг!»

Как он, Изар, перерезает Гериону глотку, а убийцы в страхе разбегаются, оставив их команду в покое, и его друг хлопает его по плечу: «Спасибо, Изар, я бы без тебя не справился!»

Затем они бы пошли к дому, их дому, где безопасно и нет никаких летающих голов…

В потоке бесконечных «бы» он открыл глаза. Будь он хоть чуточку посмелее.

А сегодня его ждет ночь кошмаров. Ведь впервые в его жизни рядом нет никого, за чью спину можно спрятаться.

Жажда погнала его дальше. Он должен найти воду.

Изар встал и огляделся. Он просто окружен темными углами, за которыми может скрываться что угодно.

Но он не может приползти назад: закрыто, запрещено, а значит – он должен идти.

Юноша шел по тонкой полоске света, подаренной умирающим солнцем. Шел, и мертвые черные окна смотрели на него, вселяя страх.

Тот, другой, дошел так до библиотеки. Значит, и он сможет.

Но зыбкие расплывчатые фигуры мешают поверить в это. Изар знал, что это не бандиты: фигуры не были человеческими. Так, тени на стене и отражения.
Он испугался бы их вчера. Но сейчас люди страшили его больше, так что он шел дальше. Они не трогали его, а он не трогал их, лишь крепче сжимал за пазухой нож.

Через пару минут набрел на магазин. Внутри темно, холодно и страшно. Но он снова представил, что рядом есть его новый друг, который, усмехнувшись и пригладив непослушные волосы, вошел бы первым. Стало чуть полегче.

Он сделал неуверенный шаг через порог. Магазин поприветствовал его полупустыми полками. Изар прошелся вдоль одной из них, нашел бутылку с водой и с жадностью ее осушил. Огляделся - где-то под прилавкам пробежала крыса, но она-то совсем не страшная.

Он может остаться здесь: здесь не найдут, да и не будут искать. Они под землей, где-то далеко. Больше не будут пинать, ругать, издеваться…

Изар улыбнулся. Руки задрожали от одной мысли: он свободен! Он один, он умрет, его сожрут, но зато рядом нет этих грязных отродий.

Изар собрал с полок все, что могло ему пригодиться, и спрятался за прилавком рядом с крысой. Она покосилась на гостя снисходительно и продолжила заниматься своими крысиными делами.

А юноша, тем временем, нашел дверь, ведущую в подсобку. Пустой холодный коридор не вселял уверенности, но чем дальше он от дороги, тем лучше.

Первая комната справа оказалась каморкой для отдыха. Видимо, здесь обедал, дремал, может, даже жил продавец. Комнатка была крошечной, с кое-как втиснутой раскладушкой, но Изара устраивала. В маленьком пространстве никто не подойдет со спины.

Он запер дверь и обнаружил, что тут, в общем-то, темно. Ладони вспотели: его тут же окружили создания. Изар зажмурился, захныкал и нащупал на краденом поясе фонарь.

Щелк – и они исчезли.

Изар лег на раскладушку. Прислушался к шагам.

Топ-топ-топ.

Нет, это не восьмой страж. Изар знает, он столько раз слышал его шаги в темноте.

Это кто-то другой, идет мимо.

Может, не отсюда.

Но все внутри сжимается.

Как же он устал от себя. От своего бесконечного страха. Все, что у него есть, было и будет – это страх. За свою шкуру - бесценную, бесцельную и бессмысленную оболочку.

Юноша лег на раскладушку, вытер мокрые глаза и стал рассматривать пояс. Шаги исчезли.

Дверь заперта.

Нож, проклятая рация, которая испортила все, и плеер. Он снял последнюю - самую ценную находку и осмотрел. У него никогда раньше не было плеера - он вообще музыку редко слушал – в тюрьме играют либо классику, либо шансон.
Нажал на какую-то кнопку, и аппарат зашелестел. Испугавшись, что все сломает, Изар щелкнул по другой. Снова звук, совершенно не музыкальный.

Щелк-щелк-щелк.

И вот – песня. Прекрасная, наполненная смыслом и красотой - то, чего у него никогда не было. Изар закрыл глаза, уткнулся лбом в холодную стену и слушал.

«Вздох мой, как стало легко!
Воздух вливается в окна,
Время. Мы вышли из дома,
Мы стоим над обрывом,
Встречая рассвет…»

Его сердце успокоилось – оно трепетало и внимало. Каждому слову, каждому звуку. Будто человек обращался к нему, пел про него.

«Плачь, слышишь –

Небо зовет нас,
так

Плачь,
С гулом рушатся времени своды,
От свободы неистовой плачь,
Беспредельной и страшной свободы!

Плачь, мы уходим навеки, так плачь,
Сквозь миры, что распались как клети
Эти реки сияния! Плачь!
Ничего нет прекраснее смерти!»

Дрожащими пальцами он вытер слезы. Свобода – беспредельная свобода – поглотила его. А этот человек - кто бы он ни был, когда бы он ни жил – знал все. Знал и указывал путь, как бы странно это не звучало.
Еще много песен услышал Изар в этот вечер: прекрасных, страшных, пронзающих сердце, но когда он уснул - уснул почти без страха - при свете, в его сердце была лишь одна.

Он проснулся от запаха травы. Его руки были в земле, а под ногтями застряла осока и что-то желтое.
Юноша вылил себе на руки остатки воды, запихал в карманы вчерашние крекеры, надел пояс, прижал к груди драгоценный проигрыватель и вышел в коридор, который был все так же пуст.

Над городом загорелся рассвет. Воздух был холоден и звенел тишиной.

Какое-то особое чувство, которое бывает только у ранних птиц, охватило парня. А еще сырость: серая водолазка больше не грела, и черно-белые кеды промокли от мокрой травы.

Мимо брошенных домов, машин и теней он шел к океану. Вчера другая песня сообщила ему, что все живое уходит в океан, и он воспринял это как знак, за неимением других.

Шмыг - слева, хрусть - справа.

Он сжал нож, но это не те, кто приносит вред. К этим он привык.

Он остановился, подумал. Залез на машину, протянул руки к небу и рассмеялся. Тихо – громче он пока не смел, но он смеялся. Впервые за много лет.
Его никто не убил. Хотя, чего ему боятся? Он и так не жил. А если его новый друг (и когда успел?) примет его, то он узнает жизнь. Потому что этот парень ничего не боится, ходит во тьму, гуляет туда, сражается с бандитами и носит с собой прекрасные пророческие вещи.

И он, Изар, станет таким же или же с ним.

Он пойдет и найдет своего нового друга.

У него есть цель, свобода и, возможно, будет жизнь.

Главное - чтоб исчез запах страха.

Вниз, все дальше вниз по мокрой от росы траве. Он продрог насквозь.

Тусклые дворы с поломанными детскими площадками готовились к новому дню, принимая в свои владения тощих голубей. Качели скрипели, цветы на заброшенных клумбах переливались пестрым каскадом.

Изар напевал песню про смерть и дрожал от утреннего воздуха.

Мимо проплыл огонек. Он лукаво мигнул в окне первого этажа и вылетел на лестницу.
Изар замер: смутные, горькие воспоминания пробудились в его душе. Он вбежал в распахнутую дверь подъезда и последовал за светом.

Огонек поднялся выше, еще выше. Третий этаж, еще одна открытая дверь. Маленькая, захламленная квартира. Обшарпанные цветочные обои, потрепанная мебель и картины далеких пейзажей.

Свет свернул налево и устроился на кухонном столе.

Половицы скрипели под ногами юноши, жутко взвизгнула дверь. Он не обратил внимания: его заворожил блуждающий огонек.

Он приветливо моргнул: «Говори».

- Так давно. Ты был феей. Для меня, – Изар говорил почти шепотом. – А может, и нет. Может не ты, а кто-то похожий. Так долго, а потом исчез. Ушел. А я ждал, ты тогда был единственным другом.

Снова рябь света и сальто вокруг сахарницы.

- Ничего, я бы тоже от себя ушел. Такой трус. Это ужасно. И плохо.

Огонек покрутился вокруг своей оси и лизнул ладонь юноши. Он улыбнулся.

- А теперь. Теперь я снова ваш. Как и тогда.

Диана.

- Слушай, Виктор, а разве с парусом было бы не легче? Или мотором. Мы, вообще-то, притащили с собой только бревна и веревки, а с учетом того, что мы – современные люди, а не Робинзоны - это просто глупо.

Диана вертела в руках «Кораблестроение» и показывала мужчине интересующие ее страницы. Там было все о кораблях: от древних дракаров до современных яхт, а вот глава про плоты оказалась возмутительно короткой. Виктор смотрел на девушку сверху вниз, без единой эмоции на лице. Диана впервые засомневалась в собственной компетенции указывать людям, что и как нужно делать. Но блондин лишь кивнул в знак того, что слушает и внимает, так что Ди продолжила:

- Так что, по-хорошему, нужно использовать оба варианта. Но мотор мы вряд ли найдем – если только в лодочном магазине, а вот парус сшить можно хоть из занавесок, но лучше из более плотной ткани, конечно.

- Тебе стоило сказать об этом вчера, Диана, пока мы еще были в городе.

- Ну, извините, я была слегка занята поимкой твоей собаки! – огрызнулась девушка.

- Это не моя собака. И не мой кот. И не мои друзья. Они просто живут здесь. А все мое за океаном, так что решай, где нам достать парус.

- Давай мы сходим и наберем покрывал из соседних домов! – Юпитер возник из ниоткуда. - И принесем сюда. И сошьем парус. А если хочешь, можем сходить в какой-нибудь лодочный магазин.

- Тебя что, жизнь вообще ничему не учит? – в голосе Виктора впервые послышалось легкое раздражение. – Ты же вчера так чуть не погиб.

- Ну, не погиб же, - равнодушно пожал плечами юноша. - А сегодня отличная погода для поисков. В общем, как решите – свистните. Я пока помогу Короту, – он развернулся и пошел по направлению к будущему плоту.

- Не вздумай таскать бревна: у тебя плечо еще не зажило! – крикнула ему вслед Диана, получив в ответ лишь неопределенный взмах рукой. - Ну, в общем, выходить все равно надо.

- Мне кажется, ты ищешь оправдания. Но я не могу запретить вам выходить. Все-таки вы – свободные люди, и если решите рисковать – рискуйте. Только сообщите мне про планы.

Виктор отвернулся, показывая, что разговор окончен и отправился вслед за Юпитером.

Диана осталась стоять под утренним солнцем. Ей страшно хотелось прогуляться в тишине и покое, по окраине города. Именно по той окраине, где она побывала вчера.
И ей надоели тяжелые взгляды Наширы, которая обиделась на то, что ее не пригласили вчера на «концерт». Минкар старалась объяснить, что никто ничего заранее не замышлял, только ради того, что бы Наширу обидеть, но та не верила и дулась.
Ди зевнула, посмотрела на океан (как же все-таки здорово, что он рядом) и побрела по зеленой траве.

Задний двор пребывал в бездействии: дружная работа над спасением оказалась не более, чем теорией. Нашира сидела на лавочке, Виктор что-то записывал, Юпитер и Минкар сидели под яблоней и болтали, перебирая гитарные струны, и только один Корот символически пинал бревна.

Коробка с котятами, честное слово.

Диана обреченно вздохнула. Она-то рассчитывала на лидерские способности Виктора, но, видимо, он увел их не в то русло. И как она уйдет на поиски, если тут такой бардак? Хотя связать плот можно и за день, если постараться. А теперь надо сообщить об этом остальным.

Она прокашлялась, встала на клумбу и, наконец-то, поравнялась ростом с Виктором. На ее выходку никто не обратил внимания, так что ей пришлось повысить голос.

- Ребят! – глаза всех цветов и размеров устремились в ее сторону. - Ребят, я понимаю, что все сумбурно, но давайте начнем все делать вместе. А то у нас ни плота, ни паруса, ни плана.

- План есть, – Виктор ткнул пальцем в свой блокнот.

- Ладно, план есть. Но все равно. Я предлагаю так: мы с Юпитером идем искать полотно для паруса, Виктор и Корот пока строят плот, то есть просто связывают вместе бревна, а девочки займутся сборами вещей и продуктов.

Она подождала пару секунд, но ей никто не возразил.

- Ну так…Тогда мы пошли.

- А нам не нужна смола? – подала голос Нашира.

- А зачем нам смола?

- Скрепить бревна и сделать так, чтобы вода не пробилась.

- Может быть. Мы посмотрим. В строительный магазин, наверное, зайдем.

Диана спрыгнула вниз, где ее перехватил Корот.

- Диана, они все разного размера! – пожаловался он.

- Кто?

- Бревна!

- Ну, так какая разница? Мы же не на конкурс красоты плотов едем! Если что - у тебя есть топор, если уж слишком длинное будет.

- Хорошо.

Ди отправилась к калитке. Корот последовал за ней, явно стремясь сообщить еще что-то важное. Диана приподняла одну бровь – этому трюку она научилась давно и он ужасно ей нравился. Почти так же, как шевелить ушами, но этого она не умела.
Мужчина смущенно переминался с ноги на ногу. Девушка ждала.
Наконец он запустил руку себе в карман и что-то оттуда вытащил, тут же вложив в ладонь девушке. Ди оглядела подарок: маленький, потрепанный перочинный нож. Красный с черной буквой «К», написанной акрилом.

Корот положил тяжелую руку ей на плечо.

- Я не хочу, чтобы ты ходила куда-то одна. Но ты не одна. А я пока буду делать плот. Знаешь… Я, это… Это мой ножик, короче. Я его поточил для тебя, ты не волнуйся. Он с самого детства у меня. А потом и в твоем возрасте при таких же вот посиделках, как вчера. Колбасу строгал и струны обрезал. Живой был.

Он замолчал и утер потный лоб. Диана потрепала его по плечу.

- Спасибо, Корот, мне очень приятно.

Мужчина ей улыбнулся. Он открыл рот, явно надеясь о чем-то попросить, но, подумав, лишь махнул рукой и ушел, сжимая под рубашкой невидимый предмет. Диана понадеялась, что это не бутылка.

- Юпитер! Я жду одну минуту и ухожу! – крикнула она, приоткрыв калитку.

Окно гостиной открылось, и оттуда вылетел юноша, весь красный и растрепанный. Где-то в глубине дома ругался Виктор, явно не довольный новым способом выхода, но Юпитеру было все равно - он поправил рюкзак на плече и отсалютовал Диане.

- Меньше минуты, мэм!

- Молодец! Пошли. Подожди. Что это у тебя из рюкзака торчит?
- Топор.

- И зачем тебе топор?

- Нож-то отобрали.

Диана взглянула на вдохновленное лицо Юпитера и поняла, что спорить бесполезно. Топор так топор, пусть ребенок радуется.

Как же скрипит калитка!

- Сколько мы примерно будем идти? И надо бы раздобыть по дороге какие-нибудь шторы. В том строительном магазине есть шторы? И ты точно найдешь дорогу?

- Точно. И не шуми так, я вообще боялась, что Виктор увяжется за нами и придется сбегать от него, а это уже подозрительно.

- Мы вообще звучим сейчас как предатели, если со стороны-то подслушать, – усмехнулся Юпитер. - Как думаешь, там переход какой-то в лесу? Или это окно? Или…

Его прервала Минкар: девушка выбежала из дома и приблизилась к друзьям. Ее зеленые глаза горели вдохновением, длинные волосы собраны в хвост и за плечом – маленький джинсовый рюкзачок. Сомневаться в ее готовности идти с ними не приходилось.
Диана и Юпитер смущенно переглянулись.

- Ох, извините. Я думала, что вам нужна помощь, – Минкар слегка покраснела. - Тогда я подожду вас дома.

Проницательность на уровне богов. Диана уж облегченно вздохнула, но Юпитер все испортил: этот болван очаровательно улыбнулся, слегка поклонился, поцеловал даме руку. Паясничает.

- Это очень здорово, что ты идешь с нами, Минкар. Втроем веселее.

Девушка откинула смоляную прядь со лба и улыбнулась. Диана подавила раздражение – появление Минкар могло испортить все. Но ведь могло и помочь. Ведь идут они за какой-то мистификацией, почему б нет.

Она незаметно пнула юношу по ноге и красноречиво указала на Минкар. Юпитер наклонился.

- Все будет в порядке, не волнуйся. Это всяко лучше, чем «предатели», - шепнул он девушке на ухо.

Они спускались вниз, к соленой воде. Жаль, что нельзя использовать машину. И кто придумал такие шумные агрегаты! Возвращаться обратно по этому холму – хуже не придумаешь.

Диане нравился портовый район. Тут еще не было уродливых многоэтажек, только частные дома и небольшие постройки на четыре квартиры, на первых этажах которых находились магазинчики.

Минкар рассказывала о себе (по настойчивой просьбе Юпитера). За пятнадцать минут спуска они узнали все о ее повседневной жизни: что она родилась на континенте, первую татуировку сделала в четырнадцать, училась на искусствоведа, любит мятный чай без сахара, литературу в стиле темного фентези и суши.

Наконец, они оказались у воды. Волны старались взобраться на доки, но раз за разом терпели неудачу. Диана опустилась на колени, испачкав светлые джинсы, и погладила одну из них по хребту.

Солнце смущенно прикрылось облаками, темными, как зола. Вода подхватила плохое настроение причала и разбушевалась.

Диана смотрела на темный горизонт. Русалки, киты, загадки… Как много скрывают в себе пучины темных вод? Пускается в лирику, плохо.

Она прикрыла глаза. Ветер подхватил ее длинные волосы, и теперь они развивались, словно корабельный флаг.

Может, со стороны девушка выглядела очень красиво.

А может, и нелепо – ее сейчас это не слишком волновало.

Холодные ладони, потрепавшие по плечу, вывели ее из сонного состояния. Ди обернулась – Юпитер понимал, что ей нужно побыть океаном, но тайна не ждет. Особенно та, которую юноша ждал всю жизнь, и которая досталась Диане.

- Самая большая несправедливость этого мира: нас с детства обманывают, что вера помогает, - заявил Юпитер.

Диана взглянула в черничные глаза. Бесконечно печальные, чужие на этом худом веселом лице. И как он угадал?

- А ты знаешь, чем это закончится, и все равно идешь.

- Ну, я привык к разочарованию, - пожал плечами юноша.

- Что такое? – Минкар взошла к ним на причал.

- Говорим о несбывшихся надеждах. Тут нашлись профессионалы в этой области, - Ди указала на юношу.

- Правда? – Минкар явно не улавливала шутливый тон.

- Правда. Можешь спросить у него про Эспера и получишь лекцию часов на десять.

Диана покосилась на друга – не слишком ли жестоко. Но нет, даже действенно. В конце концов – это единственная его связь с этим миром.

- Диана, ты тиран! – Юпитер усмехнулся и объяснил Минкар происходящее. - Это мой брат. Он уплыл на континент, оставив меня с неразгаданными тайнами, пустым островом и неоплаченными счетами за квартиру. И рассказ о нем занимает всего лишь девять часов, Диана.

- Я с удовольствием послушаю, - Минкар слегка потянула их обоих за рукава, намекая, что причал – не лучшее место для вечеринки. – А потом я расскажу тебе о своем лучшем друге, которая никуда не уезжала, но сейчас сидит в доме и дуется на всех.

- А ты ее позвала?

- Конечно. Но она предпочитает гордую демонстрацию своей обиды, а не прогулку по причалу.

- Но мы же за парусом идем, а не прогуливаемся.

- Ну, или так.