Юпитер. 3 страница

- Чтобы ты присоединился к костру и послушал их пение. Мы, знаешь ли, души не чаем в двух вещах: гостях и музыке.

Огненные глаза костра впервые зажглись. Народ восторженно загудел. Первый язык пламени унес с собой хворост и позвал своих собратьев на пир. Как раз вовремя: стало холодать.

- Пойдем к костру, мальчик. Не то замерзнешь.

- Я пока не готов отдавать свою кожу огню. Опять. Уж лучше в прохладе, да и Вы обещали показать, почему ваше…ну… племя зовется «Народ Барханов».

- «Племя»! – Равах сложился напополам. - Повезло тебе все-таки, что ты говоришь на чужом языке! Нет, ну надо же – «племя»! Ладно уж, пошли, покажу. Ради такой шутки и можно.

Глава кочевников взял одну банку с камнем и повел Юпитера в узкий проход между шатрами. Откинул полотно стены, которая должна была защищать лагерь от песка, и вышел в пустыню.

Луна задорно подмигнула путникам своим (уже) сероватым глазом. За небесным светилом скромно притаилась еще одно – нечто похожее на голубой обруч.

- А у нас только одна луна.

- А она у вас лу-на? У нас – Иллел. А то светило сзади – Халэ Деллел. Означает «Ореол Иллел», про них поют песни, складывают легенды и вообще обожествляют.

- В моем мире думали, что там живут еще люди, их называли «инопланетянами». Это самая важная легенда.

- Для кого?

- Для меня. Я изучал легенды про инопланетян.

- Про небесных странников, значит. Это неудивительно, но все, что ты искал там, оно здесь. Знаю я ваших инопланетян. И есть они, и встретишь их, может, даже скоро. Но сейчас не про это, все узнаешь потом.

Равах остановился, отойдя на пару метров от лагеря.

- Ну, я думаю здесь можно.

Юпитер оглядел теоретическое «здесь», ничем не отличавшиеся от других участков с песком. Но Раваху виднее.

Мужчина стянул с себя всю одежду и, аккуратно сложив, передал на хранение юноше. Из лагеря послышался бой барабанов и быстрое пение кочевников. Ночной ветер трепетал волосы юноши и увлекал за собой, но он не поддавался: смотрел на пустынного жителя.

Равах распадался.

Его тело разлеталось на миллионы песчинок и исчезало в ночи. Барабаны становились громче, песня быстрее, а кочевник исчезал на ветру. Минута, и его не стало.

Юпитеру снова стало страшно. Что он скажет этим людям, когда вернется? «Извините, ваш вождь теперь песок»? Бедный Равах! Или нет? Вдруг он так и планировал? Юпитер снова крутился в смятении. Стоило ли позвать на помощь? Или подождать? Через пару минут он пришел к альтернативе – тихонько позвал самого Роваха.

Тот в мгновение ока вырос перед юношей.

- У тебя снова такое лицо! – вожак стоял, с ног до головы перепачканный в песке, но страшно довольный собой. – Дай-ка сюда мою одежду, мне холодно. Вот так. Собственно, что еще объяснять? Хотя я вижу, сколько вопросов у тебя… - он обреченно вздохнул, напяливая желтую накидку. – Задавай, мальчик, и пойдем к костру.

Да, он прав, у Юпитера сотни вопросов. Тысячи. Но он не мог заставить бедного старика мерзнуть, поэтому жестким отбором выбрал три.

- Любой может быть… песком?

- Нет, только Народ Барханов. Это у нас в крови, мальчик. Талант, к которому не допускаются чужаки.

- Ясно… А почему Вы зовете меня «мальчик»? Почему не спросили мое имя?

Вот совсем не в тему вопрос, и Равах теперь выглядел озадаченным. Кажется, такого он не ожидал, но что поделать.

- Потому что ты не остаешься. А если останешься, я твое имя узнаю. Но мне не нужны имена ветров жизни.

Юпитер кивнул: такой ответ его устроил. Остался один – не вопрос, а просьба.

- У Вас нет для меня какой-нибудь тетради?

Густые брови Раваха могли бы улететь дальше лысого черепа: так сильно он был удивлен.

- Есть, но она как товар… А это-то тебе зачем? Обычно путники просят воду или тепло, но никак не тетради.

- Хочу записать все, что узнал, - если в чем Юпитер и был уверен, так это в необходимости конспектов. – И зарисовать. Мне надо показать все брату, когда я за ним вернусь.

Как он и ожидал, послышался новый приступ хохота.

- Ладно. Будет тебе тетрадь. Только тебе надо ее отработать – это не старые шмотки, а добротный товар. Потом выдам, а теперь – к огню.

Они вернулись в лагерь, где уже вовсю властвовала огненная стихия. Люди били по барабанам, пели и веселились. Глава кочевников усадил Юпитера на мягкие подушки, а какой-то бородатый парень передал юноше железную кружку. Юпитер отхлебнул немного – напиток оказался таким острым, что защипало в глазах. Окружение добродушно рассмеялось, и гостю прилетел еще один стакан – на этот раз с водой.
Тот же самый парень всучил Юпитеру барабан и жестами показал, что инструмент не следует кидать в костер. Юпитер не очень понял, к чему это, но на всякий случай согласился этого не делать. Тогда кочевники заиграли новую песню, а юноша подхватил ритм.

Вставали караванщики поздно даже по меркам Юпитера. Ну, наверное, поздно: часов в лагере не наблюдалось, приходилось определять по солнцу. Очень плохо получалось, если честно.

Самочувствие стабилизировалось, плечи перестали ныть, так что его загрузили работой с самого номинального утра. Даже рап сказали надеть (Юпитер угадал – это была гигантская рубашка).

Ткань бедуинов оказалась волшебной: она почти ничего не весила, зато держала прохладу.

После того, как Юпитер закрепил тюрбан, два раза его уронив, он намазал сфинкса лечебной мазью, заодно разгадав загадку, почему лысый кот не обгорает на солнце. Затем он, под строгим командованием Наулики и в сопровождении прекрасного Вахазе занимался бытовыми делами.

Отрабатывал дневник, который ему вручили вчера. Дневник (и ручка в подарок) ждал своего часа во внутреннем кармане рапы.

Во время того, как он таскал воду, к нему присоединился вчерашний бородач. Он не представился, но Юпитер все равно окрестил его Али. Про себя, конечно же.

У Али был один из самых бледных нарядов – почти бежевый. А сам он был гордым обладателем поразительных глаз, похожих на два топаза. Он оказался суров, серьезен и абсолютно альтруистичен: помогал Юпитеру во всем и говорил с ним, то ли не понимая, что его слова пролетают в никуда, то ли просто ругая юношу почем зря. Показал каппуг – смоляные звери, похожие на худых и подтянутых бегемотов с узкими мордочками. А когда, в конце своего трудового дня и, по совместительству, утра для большинства кочевников, Юпитер завалился на подушки, Али любезно притащил обед.

Шатер прятал парней от палящего солнца. Юпитер достал свой новый дневник. Поразительно красивая вещь, за такую и лишний день поработать не жалко. Твердый

переплет из синей кожи и толстые страницы, пожелтевшие от песка и времени.

Юноша сделал первую запись: «Жизнь среди Народа Барханов».

Он писал нескончаемое количество часов. Делал записи и зарисовки всего, что узнал об этих замечательных людях. И писал песни, перенося мелодии и слова на бумагу, в который раз жалея, что оставил свою гитару за тридевять земель.

Работа захватила целиком, его даже не раздражало, что Али заглядывает через плечо и делает сумбурные комментарии.

По мнению голубоглазого, то, что делал Юпитер, называлось «гутеб» (что юноша тоже записал в разделе «терминология и язык»), самого же гостя Али называл «асхаб». Надо на досуге уточнить у Раваха, что это значит.

Так же его отвлекали остальные кочевники: кто желал просто поглазеть, кто накормить-напоить. Последних, почему-то, оказалось больше.

Когда рука начала болеть от напряжения, а смысл уплыл далеко и надолго, Юпитер убрал дневник за пазуху и пошел к Наулике. Стихи, как всегда, все равно выходили паршивенькими, а все остальное можно и на словах пересказать.

- Вот ты где, мальчик! – женщина комично хлопнула себя по бокам. - А я испугалась, что тебя опять поглотили пески. Ты выглядишь здоровым, это хорошо. Тогда помоги свернуть лагерь, скоро будем отправляться. Мухар поможет тебе разобраться. Хотя лучше ты помоги Мухару, так надежнее.

- А кто такой Мухар?

- Так вот же, сзади стоит. Ну, не балбес ли!

Юпитер обернулся. Али-Мухар показал на себя, видимо, поняв, что от него требуется. Ну и ладно, «Али» ему больше идет.

- Азха, асхаб! – сказал бородач и пошел к шатру.

- Он все время называет меня «асхаб»! – пожаловался Юпитер хозяйке. - Скажите, это очень плохо?

- Это означает «друг», так что это совсем не так плохо. А теперь пошевеливайся, а то не успеем до Сна Ока.

Юпитер подбежал к Али и стал оказывать посильную помощь.

Наконец, все шатры были упакованы, каппуги нагружены, а кочевники собраны. Остались последние мелочи.

Равах выдернул Юпитера из толпы любопытных бедуинов.

- Мальчик, ты идешь в Арахну? Мне нужно точно знать, не хочу потерять тебя на половине пути.

- Вообще-то нет, - Юпитеру было немного стыдно в этом признаваться. Ему казалось, что он подводит караванщиков. – Мне очень нужно забрать брата. И Диану, я Вам про нее говорил, но брата в первую очередь. Я не могу спокойно находиться здесь, пока он там. Понимаете?

- Конечно, – кивнул вожак и задумался о чем-то своем, крайне грустном. - Тогда пойдешь с нами до перекрестка Эл-Бах. Там мы отправимся к Арахне, а ты свернешь к океану. Пару часов дороги всего, не волнуйся, там есть тропа. А от океана выйдешь к себе.

- Но… Как же… - Юпитеру план не казался хорошим. Совсем. – Я не знаю даже, как вернуться к Джо, не то, что на тот Остров. Я выйду к Джо по берегу что ли?

- Ну, и дурачок ты! От Джо тебя отделяют тысячи переходов и всего один твой шаг. Как и от твоего брата. Так что - «барка!», как сказал бы тебе Мухар, с которым ты, кажется, сдружился. А теперь вот это. Ты переработал свой смешной дневник, так что это ты заслужил.

Он вручил Юпитеру две фляги с водой и огромные очки, как у пилота. На одной из линз гордо красовалась дырка от пули, кое-как залитая клеем.

- Предыдущего владельца застрелили, но ты не волнуйся, мы их отпели. Они не приносят неудачи, но других нет – сразу говорю.

- Да ладно, они и так хороши, - юноша напялил очки со смутной историей на лоб. – Спасибо Вам.

- Твое спасибо вернется, - отмахнулся Равах. - сейчас выдвигаемся.

На этом Равах его покинул. Статный мужчина встал перед людьми, что-то прокричал и, получив ответ, пошел вперед.

Все последовали за ним. Юпитер шел рядом с Али, который упорно старался завязать тюрбан правильно, вместе с платком на лицо. В конце-концов ему это удалось, но Юпитер узнал еще очень много новых слов.

Их каппуга мирно шла рядом, хлопая своими длинными ресницами и требуя ласки каждую минуту. Парни посадили на нее Вахазе, и кот массажировал вьючному зверю спину. Все остались довольны.

Народ Барханов умудрялся играть даже на ходу. Пестрые наплечные сумки служили специально для крепления инструментов.

Али тоже пел длинные протяжные звуки, как и все здешние мужчины. Юпитер так завывать не умел, поэтому ограничился тихим мурлыканьем своих песен.
Мухар-Али ткнул его локтем и показал жестом не то тошноту, не то полет птицы.

- Я не понимаю, – покачал головой юноша. Либо так, либо Али действительно странный.

Бархан махнул рукой, убежал вперед, а вернулся, ведя под локоть Наулику. Что-то объяснил ей, а она, раздраженно вздохнув, перевела:

- Мухар хочет услышать твою музыку громче. А то пищишь, как маленький сфинкс, а ему интересно.

Комплимент сомнительный, и Юпитер не был уверен, что другому народу может понравиться музыка его (его ли?) мира. Тем более он стеснялся – сейчас споет, а ему скажут: «И что это было?»

- Не, я не умею. Это я так…

После расшифровки Али активно запротестовал.

- Говорит, что собирает музыку. Говорит, что нужен обмен, - Наулика переводила почти синхронно. - Что он поделился с тобой песней, и теперь ты должен. Это правило. Тут он прав, мальчик, это так. А теперь отстаньте, я вам не нянька, - и жена вожака удалилась.

Ну, ладно. Будь, что будет. Юпитер сделал глоток из фляги (вместо воды там оказалось мятно-ананасовое чудо) и, закрыв глаза, спел бедуину «Египтянина». Сфинкс есть, песок есть – значит, и песня подойдет.

По окончанию партии все окружающие начали предлагать ему еду. Преимущественно вяленое мясо.

- Они так благодарят тебя за музыку, сынок! – донесся голос Раваха из начала колонны. - Им очень понравилось, вот они и делятся!

- Как будет «спасибо»? – докричаться с такого расстояния получалось с трудом. Видимо, Раваху помогал многолетний опыт.

- Ширан!

Юпитер, раздавая «Шираны» налево и направо, скромно принимал еду и распихивал по карманам. Самый важный подарок ему достался от Али – мужчина выудил из недр своего одеяния разноцветный браслет и надел Юпитеру на руку.

- Ширан, асхаб! – Гость пустыни подозревал, что акцент у него ужасный, но Мухар-Али такое заявление доставило крайнее удовольствие.

А они все шли дальше.

Вот, развилка.

- Здесь иди налево, мальчик, - напутствовал глава караванщиков. – И не сходи с дороги. Никогда не сходи. Найди своего брата и своего друга. И нет лучших путешественников, чем птицы. Так что советую тебе помириться со своей девушкой. А так, иди. И знай, что если захочешь вернуться – я буду рад знать твое имя.

Равах ушел первый. Остальные обнимали и говорили ему что-то. Наулика расцеловала его в обе щеки и ушла вслед за мужем.

Последними прощались Али и Вахазе.

- Барка, асхаб! – Мухар-Али обнял Юпитера на прощание и побрел за караваном.

А Вахазе просто мяукнул и поластился, но юноша и так все понял.

И вот он снова один среди песков. Но уже не отчаянно один.

Утоптанная тропа шла прямо, путь был помечен алыми флажками, на всякий случай.

Юпитер снова шел. Ветер становился все свежее, а погода благосклоннее.

Пару часов спустя у него начали ныть ноги. Все-таки, он не профессиональный караванщик, такие расстояния – проблема. Но, помня о Раве, он заставил себя двигаться дальше. И он уже слишком задержался.

Найти переход, забрать друзей и вернуться. Раз попал – сможет, Равах не ошибается.
Просто найти переход.

Наконец, впереди послышался шум, соленый воздух ударил юноше в лицо. Собрав все силы, Юпитер сделал рывок.

Он стоял на берегу обрыва, внизу, разбиваясь о камни, бушевали волны.
Он дошел до океана.
А что теперь?

Юпитер задал себе этот вопрос чисто для проформы.
Ведь знал же, всегда знал.

Столько попыток, все балансировать на границе, быть удержанным там только одним человеком.

И забыть бы то, с бесконечной скукой и тоской по дому.

Но он – должник по жизни и должен привести сюда брата, а о цене договорятся.

Не так уж страшно, в конце-то концов. У него еще есть слова Дианы, дневник и множество других доказательств, дабы убедить идти за собой.

Не так уж страшно. Да страшно, чего это он.

Никогда он так не поступит, но есть и другие способы.

Неспроста же тогда ножом по горлу. А сейчас прямо на краю обрыва.

Переходы…
Это как сон.

Юноша сел на корточки и достал свои записи.
А мог бы и остаться, но нельзя. Можно только вернуться, если найти другой способ.

Только бы все уладить и вернуться. Он нежно погладил книгу, снял свой тюрбан и укутал в него дневник.

Встал, посмотрел вниз, на синюю воду.

Этот бриз, этот великолепный бриз!

Он прижал сверток с книгой к груди, подумал об Эспере и шагнул с высоты.

Диана.

Широкая улица петляла между уродливыми каменными блоками, которые люди снисходительно называли домами.

Диана пыталась вспомнить правильную дорогу. Не так-то легко найти место, где ты была всего один раз в жизни, но она старалась.

Келпи бежала немного впереди, стараясь поймать бабочку, нахально парившую прямо над землей. Все попытки поймать желтокрылое чудо оборачивались провалом, но охотница и не думала сдаваться.

Диана осмотрелась. Она не рискнула свернуть на ближайшую улочку: боялась упустить ту тонкую нить воспоминаний, которая связывала один дом с другим.

Так, кажется, они проходили этот переулок… Отлично, ориентир!

Корот, Минкар и Нашира плелись позади. Корот шел из-за героического чувства альтруизма, а девочки просто потому, что Диане было страшно идти одной.

Шел второй день их поисков. В первый они выбрались только под вечер, все утро строя плот и надеясь на скорое возвращение Юпитера. Вечером же Диана уговорила Виктора съездить в тот проклятый строительный магазин. Уговорила, но безрезультатно. Затем они, на свой страх и риск, колесили по сумеречному городу до самой темноты.

После этого Виктор заявил, что уже поздно, надо собираться к отплытию, и что у Юпитера есть два дня на возвращение. Дескать, они сделали все, что могли.

А Ди продолжила искать. Она решила пойти в ту маленькую зеленую квартиру – единственное место, где, по идее, мог оказаться незадачливый юноша. Может, он оставил там какую-нибудь вещь, а может, просто вернулся домой в приступе ностальгии. О самом страшном варианте Диана старалась не думать, но все равно взяла с собой рацию. В случае…

- Вот поворот-то! – Корот тыкнул пальцем в перекресток.

- Ты-то откуда знаешь? - с сомнением в голосе спросила Минкар.

- Так это ж я ее сюда притащил, забыла? – пояснил мужчина. – Где-то с неделю назад.

Диана вздрогнула. Всего-то неделя? Ей казалось, что прошел месяц, а то и вечность.

- Ну что ж, пойдемте! – Ди махнула рукой, приглашая приятелей следовать за ней.

Она приближалась к заветной двери быстро. Слишком быстро, чтобы скрыть нервы.
Девушка представила, что сейчас откроет дверь, а Юпитер там. Представила еще раз эту же сцену, дабы мироздание уяснило, что от него требуется.

Она бегом ворвалась в квартиру.

Ну, конечно.

Её охватило какое-то тоскливое смирение. Она же знала, что так и будет. И зачем вообще пошла?

- Значит, он где-то еще, Ди, - Минкар обняла подругу за плечи. – Он же не мог просто исчезнуть. Наверняка гулял и заблудился. Он найдет дорогу назад.

- Ага, - поддакнул Корот. Больше ничего не сказал, решив, что такой поддержки достаточно.

Рация обожгла бедро девушки. Диана знала, что надо спросить, но слишком боялась услышать ответ. Уж лучше оттянуть этот момент.

Девушка села на потрепанный диван и спрятала лицо в ладонях. Может, еще есть шанс?
Она старалась думать, как герои своих любимых книг.

Так.

Этот чудик когда-то (!) вел какие-то записи. Ту тетрадь Ди просмотрела от корки до корки, но не нашла ничего похожего не подсказку. Да и из свежего там только последние две недели, в которых нет ничего путного. Тени – отлично, мельтешения – замечательно, загадки – прекрасно, а смысл-то где?
Включайся, голова! Тут же всего две ниточки: эта пресловутая «параллельная реальность» и брат. Куда можно идти, потеряв их? Может, у них было какое-нибудь тайное место?

Значит, надо поискать.

- Посидите пока, а я со всем разберусь.

Спутники кивнули и послушно плюхнулись на диван. Минкар закурила, Корот уставился в окно, а Нашира свернулась клубочком, закутавшись в безразмерный свитер.

- Может, тебе помочь? – предложила Минкар, стряхивая пепел в кружку.

- Да нет, не надо. Я сама. Я-то тут все знаю.

Ди немного преувеличила, но кому какая разница? Она тут, вообще-то, дело о пропаже друга расследует.

Келпи принялась помогать самостоятельно, выхватив из недр вещей теннисный мяч. Собака предложила поиграть, и Диана кинула игрушку на улицу. Келпи с визгом бросилась следом.

Диана осмотрела шкаф, книжную полку, диван…Она оставила стол напоследок, как самую интересную и самую страшную вещь – хлама на нем было немеренно. Но как же все по-другому смотрится, если уже знаешь человека!

Можно использовать метод индукции. Именно индукции, а не дедукции, а то один важный английский джентльмен заморочил массам головы и массы, вследствие, дезинформированы. Что, вообще-то, не так плохо, но дико раздражает, если знать правду.
И с нова к игре в Ненси Дрю.

Так.

Книга, книга, книга, чашка, рисунки, журнал, какие-то стеклянные мячики…Тут точно ничего нет. Ди выдвинула встроенный ящик и замерла: она еще никогда не видела пистолет вживую. Девушка достала оружие, надеясь, что он не выстрелит от одного ее прикосновения. Пистолет оказался холодным и тяжелым. Аккуратно (а вдруг?) она убрала оружие в кобуру.

Юпитер что, не знал о нем? Или не помнил? Хотя с его-то рассеянностью – не удивительно. В любом случае будет лучше, если она заберет оружие с собой.

Продолжив обыск, Ди нашла еще и фотографию (единственную на весь дом). На снимке стояли два мальчика чуть старше десяти лет. Оба чумазые и взъерошенные, с улыбками от уха до уха. Юпитера Диана узнала сразу – эту физиономию ни с кем не спутаешь. А вот второй парнишка показался ей смутно знакомым. Смуглая кожа, темные волосы, греческий нос… Диана старалась, но никак не могла вспомнить это лицо. Ну, ладно, она еще встретит этого знаменитого Эспера и спросит его, вдруг пересекались. Положив фото в карман, она обернулась к спутникам:

- Ну, кажется, здесь нет следов. Зато смотрите, что я нашла, - Диана показала приятелям пистолет.

Девушки синхронно ахнули. Корот что-то забормотал и Диана, ухмыльнувшись, нацепила кобуру на пояс.

Теперь искать Юпитера будет безопаснее.

- Так, а где Келпи? Вы ее не видели?

- Так она ж за мячом побежала, больше нет, - отчитался мужчина.

- Да? Странно. Пойду посмотрю.

Сейчас она найдет собаку, а потом свяжется по рации и все узнает. Честно.

Диана вышла на улицу.

Пахло травой и асфальтом, крикливые воробьи делили крошки.

Тишина. Пугающая идиллия.
Девушка огляделась в поисках собаки. Она не хотел кричать на всю улицу в целях безопасности, так что просто обошла мешающую обзору машину. Да и вдруг Келпи просто задремала в тени, жарко же.

Келпи действительно задремала, но не в тени, а на коленях у тощего парнишки. Тот сидел, низко склонившись над собакой, гладил ее и что-то шептал на ухо. Словно один на целом свете сидит, удивительно.

И страшно.

Ди положила руку на пистолет. Она очень смутно представляла, что делать с оружием, но так хотя бы она будет выглядеть устрашающе.

Корота она звать не стала. Он, конечно, хороший, но тут Ди разберется сама. Да и незнакомец не выглядел опасным.

Девушка ждала, а парнишка все не отвлекался от собаки, ласкал. Наконец, Ди не выдержала:

- Эй!
Незнакомец вскочил и с ужасом уставился на Диану.

Ей стало как-то неловко. Словно она зло подшутила над ребенком. Эх, везет ей на странных парней на этой улице.

Она подождала еще. Хоть какую-нибудь реакцию, кроме взгляда испуганного оленя. Нет, юноша стоял, полностью замерев. Он будто не дышал и весь вытянулся, готовый в любую секунду броситься прочь.

А Келпи лишь радостно лаяла: ей-то на одного друга больше!

Постояв в неловком молчании еще с минуту, Диана сделала второй шаг, стараясь выглядеть как можно более грозно.

- Ты кто такой? Ты следишь за нами?

Юноша замялся, но, собравшись с силами, ответил:

- …Изар. Да.

И замолчал.

Диана подождала продолжения, но незнакомец не желал вдаваться в подробности. Лишь удивленно хлопал своими огромными светлыми глазами.

- Ну так… Что «да»? «Да» - следишь? «Да» - преступник? Ты от них пришел?

Изар вздрогнул, как от пощечины.

Попала.

Ди достала пистолет, вызвав у парня неподдельный ужас. Казалось, он сто раз пожалел о том, что пришел.

- Я не собираюсь в тебя стрелять, Изар. Но, вообще-то, я не люблю преступников. Так что пообещай, что ты один и не нападешь.

- Один. Не нападу, - покорно уверил ее парень.

Руки Извара дрожали. Жаль его: трясется, как поздний лист на ветке. Она это видела, а он старался это скрыть, и от этого стало еще грустнее.

- Хорошо, Изар, - она когда-то читала, что для установки доверия надо обращаться по имени. – Сейчас здесь будут мои друзья, но они тебя не тронут. Они, так-то, хорошие. Просто… не бойся их, ладно?
Изар кивнул, и Ди положила пистолет на капот машины. В конце-то концов, Келпи ее защитит, если что.

- Эм… Корот! Минкар! Подойдите-ка сюда!

Из дома послышался приглушенный крик, видимо, означавший согласие.

- Хорошо, Изар, давай так: зачем ты за нами следишь? – Ди быстро оглядела улицу.

Доверяй, но проверяй.

– Чтобы быть рядом, - его голос шелестел.

- Ладно. А зачем тебе быть рядом?

- Когда рядом – я будто один из вас.

Он поднял на нее взгляд. Бесконечно печальные и уставшие глаза.

Спутники показались из-за машины и недоверчиво покосились сначала на Изара, затем и на Диану.

- Эт что за малец? – Корот стоял, скрестив руки на груди, и старался понять, как ему надо реагировать.

- Это Изар. Он пришел, потому что хочет присоединиться к нам.

Все оценивающие уставились на юношу, а он стоял весь красный от смущения и старался сосчитать трещинки на асфальте.

- Конечно, пусть присоединяется. Как же мы сможем его тут оставить, он ведь совсем один! – сказала Минкар.

Теперь была очередь Дианы коситься на подругу: они могли бы легко взять нового знакомого, если бы не его принадлежность к преступной группировке, разгуливающей по острову.

- Ну раз так – пошли! – Корот, не опуская рук, отправился в сторону набережной.

- Корот, а ты не хочешь нас подождать? – крикнула ему Ди. – Или решить все всем вместе?

- Да я на перекрестке подожду!

Диана и Минкар озадаченно переглянулись. Нашира тут же замотала головой: дескать, она одна за ним не пойдет.

Ладно, из двух проблем надо разбираться с большей.

- Так, Изар… - начала Диана, и в глазах юноши мелькнули искры. – Почему ты от них ушел?

Минкар удивленно подняла бровь.

- От преступников. Изар раньше был с преступниками.

Изар снова покраснел, а Минкар лишь кивнула. Дескать: «Понятно, бывает».

- Я не мог больше оставаться там. Они хотели, чтобы я убивал, а я не хотел. Вот и ушел.

- Стой, - Ди сощурила глаза. – А не ты ли дрался с Юпитером в библиотеке?

- Юпитером? – юноша снова перешел на полушепот.

- Да…Ну, это парень, высокий. Черные волосы, черные глаза, разгильдяй такой…

- Да... – если бы люди могли гореть со стыда, от парня бы уже пепел остался. - Старался помочь, но не получилось. Хотел вернуть ему радио, но ему пришлось уйти раньше.

- В смысле – уйти? Ты его видел? – Диана напряглась: слово «уйти» тоже можно воспринимать по-разному.

- Да. Он шел ночью, один. Потом пришлось петь песню и зажигать фонарь. А потом пришлось уходить, потому что под мостом он должен быть совсем один.

Девушки снова переглянулись. Парень явно был не в состоянии объяснить что-то связно, и диагноз напрашивался сам собой.

- Послушай, а ты не знаешь, когда он вернется? – Минкар постаралась выяснить четкий ответ.

- Не знаю, – Изар слегка покачал головой. – Может никогда, но вряд ли. Надеюсь, что он вернется. И радио… - юноша снял с пояса плеер и продемонстрировал подругам, как бы в доказательство своих слов.

- Ты уверен? – Ди тыкнула пальцем в рацию. – А то уже хотела связаться с…ну, заключенными. Спросить у них.

Изар побледнел. Видимо, его не слишком радовала такая перспектива. Суетливые резкие движения выдавали все, хоть насильно усаживай и говори: «Дыши, только дыши».

- Нет! Не надо, он не там! Он скоро вернется!

- А если ты нас обманываешь, а на самом деле он у вас в плену?

- Нет!

Диана резко шагнула к юноше и посмотрела прямо ему в глаза. Конечно, он может врать. Может притворяться. Но отчего-то ему хотелось верить.

- Куда он ушел? – Диана постаралась говорить так строго, как могла.

- В другой город, - Изар дрожал.

- Как он туда попал? – допрос с пристрастием. Не хватает лампы.

- Прошел под мостом. Мне сказали, он может ходить где угодно, но надо подтолкнуть.

- Ди! – Минкар наклонилась к уху подруги. От нее пахло цветочными духами, и при должных обстоятельствах Юпитера можно было понять. – Ди, может, он болен? Он бледный, говорит странные вещи и… Давай отведем его домой, я думаю, он голоден.

- А Юпитер?

- Он, кажется, говорит правду. А значит, Юпитер скоро вернется. Мы все равно больше не знаем, где искать.

- Но… может, стоит все-таки спросить?

- Нет! – Изар с мольбой смотрел на девушку. - Ты сама так уходила, и он ушел. Ты знаешь, что он вернется.

Диане потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, о чем, собственно они ведут разговор.

- А откуда ты знаешь, что я уходила?

- Проверял. Следил за ним тогда, знал, куда он пошел. А там огни сказали, что тебе удалось. Он завидовал. Нам никогда не удавалась. До вчера. Теперь остался только…

Его голос сорвался и парень замолк. Только бы не плакал.

- Ди, может, он… ну, того… - Нашира спряталась за спиной Минкар. – Может, попросим Виктора решить, а пока оставим его здесь?

- Мы и сами, знаешь ли, можем справиться! – разозлилась девушка. – И он не «того»! ничего не знаешь – так молчи!

Нашира надула щеки и демонстративно отвернулась, задрав носик к небу. Ди подавила в себе желание наорать на девушку. Все-таки, не время и не место.