Качество труда.

При данном количестве труда в обществе успешность производства зависит от к а ч е с т в а т р у д а и в частности от и н т е н с и в н о с т и и л о в к о с т и т р у д а.

ИНТЕНСИВНОСТЬ ТРУДА. Каждому знакомо различие между вялою и бодрою работою: человек в часы сонливости и апатии производит гораздо меньшее количество работы, чем в состоянии бодрого возбуждения. Подобное наблюдение может быть от отдельных индивидуумов расширено на целые общества. «Стоит приглядеться к улицам испанского города, замечает Рошер, чтобы заключить по самой походке его жителей, что жизнь здесь спит, что здесь никто и никуда не спешит: так медленны, вялы и ленивы здесь все движения. Совершенную противоположность представляют англичане и американцы, которые постоянно торопятся, бегут, обгоняют друг друга, так что не без основания сравнивают жизнь североамериканца с беспрерывным ходом локомотива». Рошер указывает также на тот факт, что в России даже на церковных колокольнях редко можно встретить часы, и заключает отсюда, что население ещё не сознало необходимости постоянно рассчитывать своё время; меж тем как, например, в Англии, даже в низших классах и в очень юном возрасте, карманные часы считаются необходимостью. Бережливое отношение ко времени выражается, между прочим, в народных поговорках. В этом отношении характерным представляется сравнение английской пословицы, которая называет время «материалом, из которого соткана человеческая жизнь», или пословицы «время – деньги», с общеизвестными у нас поговорками: «тише едешь – дальше будешь», «поспешишь – людей насмешишь» и т.п.

Под интенсивностью труда политическая экономия разумеет о т н о ш е н и е м е ж д у к о л и ч е с т в о м з а т р а т ы м у с к у л ь н о й и н е р в н о й э н е р г и и и в р е м е н е м е ё з а т р а т ы. Интенсивность труда измеряется количеством работы, приходящейся на какую-либо единицу времени. Работник, который в течение часа выполнит 8 000 пудофутов механической работы, обнаруживает вдвое большую интенсивность труда, нежели тот, который, при равенстве всех прочих условий, выполнит в то же самое время только 4 000 пудофутов. Спрашивается, от каких причин зависит интенсивность труда? Такими причинами являются:

а) П р о д о л ж и т е л ь н о с т ь з а т р а т ы т р у д а. Из ежедневного опыта известно, что человеческие мускулы и нервы способны к целесообразному напряжению только в течение известного периода времени, по истечении которого наступает утомление, и интенсивность труда понижается. Между продолжительностью затраты рабочей силы и интенсивностью труда существует обратное отношение. Исходя от этого факта, защитники законов об ограничении рабочего дня доказывали, что при существовании таких законов потеря во время работы вознаградится её интенсивностью, и это ожидание вполне подтверждалось опытом.

б) П е р е р ы в ы в т р у д е. Вредное влияние перерывов выражается не только в том, что при этом пропадает рабочее время, но главным образом в том, что, принимаясь за новую работу, как справедливо выразился Адам Смит, «человек редко берётся за неё горячо сразу: у него, как говорится, не лежит к ней сердце и в начале он более зевает, чем делает дело». Особенно вредно действуют такие перерывы, когда не только приходится переходить от одного занятия к другому, но и менять в то же время орудия, при помощи которых совершается работа.

в) С к л о н н о с т ь к и з б р а н н о м у д е л у. Мы наслаждаемся ощущением здоровья лишь в том случае, когда каждый из наших органов занят своею функциею с известной степенью энергии. Если наши мускулы и нервы не имеют достаточной работы, мы чувствуем вялость, тоскливость, из которых можем выйти лишь через соответственное упражнение нашего тела. Позыв к труду присущ каждому здоровому организму и может парализоваться лишь временно, вследствие чрезмерной тяжести работы. Это стремление изменяется соответственно темпераменту каждого индивидуума; различие, в этом отношение обнаруживается даже между отдельными нациями. Замечено, что народы среднего пояса отличаются большею энергиею в труде, нежели жители юга. Б р а с с е й, сын известного строителя железных дорог в разных странах, разработавший огромный фактический материал, оставшийся в записях его отца, доказывает множеством данных, что английский рабочий, хотя получает гораздо большее вознаграждение, нежели континентальный, но обходится предпринимателю дешевле последнего, вследствие большей интенсивности его труда. Budge на основании записей Брассея и других позднейших наблюдений выводит, что в земляных работах, где разница в результате зависит главным образом от интенсивности труда, отношение между работой лиц разных национальностей будет таково: если работу англичанина мы примем за 1, то работа француза или немца будет равняться 0, 75 – 0, 90, южноевропейца – 0, 60 – 0, 85, сильного индейского рабочего – 0, 49 – 0, 70, слабого индейского рабочего – 0, 25 – 0, 40. Довольно близкое отношение оказывается и в работе каменщиков разных наций. Высшего своего предела стремление к деятельности достигает тогда, когда самый р о д д е я т е л ь н о с т и соответствует с к л о н н о с т я м и п р и в ы ч к а м человека. Как быстро и энергично идёт работа у человека, увлечённого любимым делом, и как медленно и вяло подвигается она вперёд, когда человек принимается за неё не в силу собственного влечения, а в силу гнёта обстоятельства или внешнего принуждения. История показывает, что немного было обществ, где вполне сознавалось бы великое значение свободы выбора занятий и где не существовало бы более или менее сильных препятствий к осуществлению её на практике. На Востоке господство кастового устройства предназначало людей для известных занятий из поколения в поколение, только в силу принадлежности их к той или иной касте. Такие же препятствия к распределению отдельных видов труда, сообразно склонностям трудящегося, встречаем мы в эпоху рабства, равно как и в период средневекового цехового устройства и сословных подразделений труда, и даже в нынешнее время в форме паспортной системы, по которой право перемещаться и менять место жительства поставлено в зависимость от разрешения власти.

г) С т р а х в н е ш н е г о п р и н у ж д е н и я и д а в л е н и я н у ж д ы. Долгое время господствовал взгляд, что единственным средством достигнуть энергичной работы в обществе является такое устройство, при котором на трудящуюся массу непрерывно действовало бы принудительное давление. Наиболее характерное осуществление такого взгляда представляет античный мир, когда над всею массою рабов, занятых производительным трудом, царила воля немногих полноправных граждан. Та же самая система внешнего принуждения применялась и при господстве крепостного права. Убеждение в невозможности оставить массу народа без постоянного давления властной руки господина было одним из мотивов, долгое время поддерживавших господство крепостного права. Но несомненно, что внешнее принуждение, как стимул энергичности труда, имеет влияние только до тех пор, пока практически осуществим действительный надзор за трудящимися. Между тем, такой контроль мудрено применить на деле при возвышении требований от качества труда. Родбертус фон-Ягецов видит в этом обстоятельстве главную причину перехода римского хозяйства, основанного на рабском труде, к колонату. Италия к концу республики не могла уже заниматься одним разведением зерновых хлебов, а должна была перейти к более высокой сельскохозяйственной культуре, которая требовала значительной интенсивности труда, недоступной рабскому труду. Невозможность добиться от рабов увеличения интенсивности труда при старой системе хозяйства имела своим последствием то, что римские землевладельцы стали считать более выгодным, сдавать земельные участки в наследственное пользование прежним рабам, чем обрабатывать самим с помощью того же рабского труда. Подобным же образом в России, задолго до отмены крепостного права, помещики нечерноземных губерний стали по собственной инициативе переводить своих крестьян с барщины на определённый денежный оброк.

д) Особый род принуждения к работе составляет д а в л е н и е п о т р е б н о с т е й и с т р а х о с т а т ь с я б е з с р е д с т в к и х у д о в л е т в о р е н и ю. Чем сильнее развиты у человека и у общества потребности и чем, с другой стороны, вернее надежда удовлетворить их путём труда, тем интенсивнее самый труд. Отсюда чрезмерная роскошь природы является причиной сравнительно вялого отношения человека к хозяйственной деятельности. В тропических странах, где стоит только протянуть руку, чтобы насытить себя, население лишено одного из стимулов к энергичному труду. История, по-видимому, подтверждает это положение, показывая, что наибольшего развития цивилизация достигла в средних климатах, где нет постоянных препятствий для труда, как в холодном поясе, но где в то же время нет и чрезмерного обилия даров природы, убивающего стремление к производительной деятельности.

е) Р а с ч ё т н а у с п е х п р о и з в о д с т в а. Энергия пропорциональна степени уверенности, что плоды работы приведут к удовлетворению потребностей, и что эти плоды будут возрастать в прямом отношении с возрастанием работы; другими словами, чем теснее связь между трудом и результатами труда, тем сильнее та энергия, с которой человек берётся за дело. Есть общественные состояния, при которых ни один человек не может быть уверен в том, что он воспользуется плодами своего труда. В диком быту, среди постоянных войн и вечной борьбы за существование, человеку грозит постоянная опасность лишиться всего, что он имеет, и потому там трудно решиться производить больше, нежели, сколько нужно на простое поддержание жизни. Между этим первобытным общественным состоянием и той степенью безопасности, которою пользуются теперь европейские страны, есть много посредствующих степеней. «Дурная система налогов», говорит Д.С.Миль, «произвольные поборы, собиравшиеся под видом налогов – вот причины, по которым в прошлом столетии во многих французских провинциях выгода каждого земледельца требовала казаться бедным, и потому плохо возделывать землю». В этом смысле могут действовать подавляющим образом чрезмерно высокие налоги, когда вследствие накопления недоимок плательщик всякую минуту может ожидать, что у него отберут результаты его труда. В какой степени уверенность в возможности воспользоваться результатами труда способствует его интенсивности, можно видеть из сравнения таких форм быта, где плоды труда не достаются работающему, с теми, где они поступают в полное распоряжение. Типический пример состояния первого рода представляет рабство. Раб, вполне зависящий от произвола господина, очень хорошо знает, что ему не придётся воспользоваться результатами своего труда и что энергия в работе не может ему принести ни малейшей пользы; собственный интерес заставляет его щадить, насколько возможно, свои силы, и он работает, поэтому, только тогда, когда видит над собою бич господина или надсмотрщика. Но тот же самый раб, получив возможность трудиться в свою пользу, лишь немного отстаёт от свободного рабочего. Рошер сообщает, что в Вест-Индии негр-раб производил обыкновенно вдвое, втрое меньшую работу, чем англичанин на своей родине, а между тем в после-обеденное время, которое по существовавшему обычаю еженедельно предоставлялось неграм для их собственных занятий, они срабатывали столько же, сколько в течение целого дня в другое время, т.е. ничем не уступали в интенсивности труда белым рабочим. В противоположность вялости подневольного раба можно указать ту энергию, с которой работает человек, когда он уверен, что сам непосредственно воспользуется всеми результатами труда. Д.С.Милль приводит живые описания бодрого труда мелких земельных собственников, выбранные им из разных сочинений. Среднее положение между двумя приведёнными типами занимает наёмный рабочий. В отличие от раба и крепостного, он пользуется вознаграждением за свой труд; в отличие от собственника, ему не приходится получать в свою пользу всех продуктов труда. Здесь большая или меньшая интенсивность труда находится в прямой зависимости от самого с п о с о б а в о з н а г р а ж д е н и я наёмного рабочего. Рабочий трудится успешнее, когда он получает поштучное вознаграждение, чем когда этот труд оплачивается подённо или понедельно. Получая определённую поденную плату, рабочий не может возвысить своего заработка, как бы не напрягал своих сил; напротив, при поштучной плате энергичность труда достигает иногда такого размера, что даже подрывает силы рабочего. Благодаря такому влиянию способа вознаграждения на интенсивность труда, почти повсюду поштучная плата заменила собой помесячную, понедельную, поденную, которая осталась только в таких отраслях производства, где нет возможности учесть работу. Но поштучная плата имеет и свои вредные последствия, из которых нельзя не отметить особенно того, что при ней, вследствие торопливости, ухудшаются качества последней.

ж) Таковы мотивы интенсивности труда, вытекающие из эгоистической природы человека. Но по мере возвышения духовного уровня, в отдельном человеке, как и в целом обществе, выступает нравственный мотив, является ч у в с т в о д о л г а перед самим собой и обществом, как могучий стимул энергического труда. Сознание долга имеет незаменимое значение в тех случаях, где работа по своему качеству недоступна точной проверке или допускает разные степени совершенства. Возьмём, например, деятельность врача, учителя, чиновника, адвоката, которые могут считаться выполнившими свою обязанность даже при чисто формальном отношении к делу. Что, например, побуждает добросовестного преподавателя, который имеет определённое вознаграждение, не зависящее от качеств работы, просиживать целые ночи над приготовлением к уроку, как не чувство долга, сознание нравственной обязанности перед обществом. Но не только в либеральных профессиях, а и в других отраслях труда, этот мотив действует, если не как главный, то, по крайне мере, как дополнительный, ибо мы не много найдём работ, в которых можно было бы строгим контролем заменить ту добросовестную энергию, которую рождает сознание обязанности. С этой точки зрения, развитие в обществе нравственного чувства, помимо его великого значения для других сторон общественной жизни, имеет первоклассную важность для хозяйственных целей.

Мы рассмотрели мотивы, вызывающие в человеке энергию труда. Несомненно, что в среднем выводе интенсивность труда прогрессивно возрастает: во-первых – вследствие постепенного роста потребностей, во-вторых – вследствие освобождения личности, в третьих – по причине поднятия нравственного уровня с развитием образования и благосостояния. Но, чтобы совершилась перемена в интенсивности труда целого народа, должен пройти известный, более или менее продолжительный период времени. Если нация в течение долгого времени находилась под влиянием причин, не благоприятствовавших энергичной работе, то вялость в труде сохраняется долго после того, как устраняются условия, её производившие. Освобождённые негры в Америке до сих пор не могут сравняться в энергичности труда со свободными людьми; следы крепостного права доселе заметны на характере русского народа.