Глава 4. Рэйчел стоит на коленях, склонившись над ним, ее волосы, гладкие, шелковистые, благоухающие, ласкают его лицо

Рэйчел стоит на коленях, склонившись над ним, ее волосы, гладкие, шелковистые, благоухающие, ласкают его лицо. Эти восхитительные волосы падают ему на грудь, слегка касаются щеки, рук, они прекрасны, нежны, как лунный свет. Ее губы совсем рядом. Он чувствует теплоту ее тела. Он желает ее – отчаянно, мучительно, болезненно. Ник протягивает к ней руки и… где‑ то плачет ребенок.

Вздрогнув, Ник открыл глаза и сел на кровати. Боже! Что случилось с девочкой?

Внизу, в холле, послышался скрип двери и легкие шаги.

Рэйчел! Все подробности сна растаяли, как облако, но сознание того, что она здесь, в его доме, вновь вызвало желание. Ник спустил ноги с кровати. Он ни о чем не мог думать, кроме Рэйчел, после того как вчера во время ланча чуть не поцеловал ее. Нет, когда она чуть не поцеловала меня, мысленно поправил он себя. Она была желанна и соблазнительна. Если бы не плач ребенка, помешавший им, то неизвестно, где бы они оказались. Может быть, вот здесь, подумал он, оглядывая свою спальню, обстановка которой располагала к любви. Эти мысли не давали ему покоя. Вспомнив свою клятву не прикасаться к Рэйчел, Ник встал и надел синие широкие брюки, решив рубашку не надевать – ему было слишком жарко от всех этих мыслей.

Он поспешно вошел в детскую, где Рэйчел меняла памперс Дженни.

– Что с ней?

– Она была мокрая.

– Но почему она плакала?

– Попробуй полежать в мокрых трусах – заплачешь! А может быть, решила, что пора вставать. – Волосы Рэйчел ниспадали на лицо, напоминая ему сон. На ней был облегающий розовый атласный халат. Глядя на нее, он подумал: есть ли под халатом еще что‑ нибудь? Эта мысль вызвала у него раздражение.

– Итак, она ошиблась, – недовольно сказал он. – Все уважающие себя люди спят по крайней мере до шести. Особенно в воскресенье.

– Это не относится к Дженни. Она может заплакать в любое время.

– Сеньорита ни с чем не считается?

– Нет, если чем‑ то обеспокоена. – Рэйчел рассмеялась. – Присмотри за девочкой, пока я вымою руки.

Ник с опаской подошел к девочке.

– Доброе утро, малышка. Ты помнишь меня? – Девочка наморщила лобик, засунула кулачок в ротик и тихонько захныкала. – Я не понимаю, почему ты так ведешь себя. – Ник уныло отошел от нее. Девочка смотрела на него с беспокойством, продолжая хныкать.

– Какой успех, – обрадовалась Рэйчел, входя в комнату. – Она уже позволяет тебе стоять рядом.

К сожалению, вздохнул Ник, у него нет никакого успеха в отношениях с Рэйчел. Он вернулся в Финикс, приняв твердое решение быть с ней в строго деловых отношениях. И что же? Он привез Рэйчел к себе в дом, стал полностью зависим от нее и даже видит ее в эротических снах.

Когда Рэйчел наклонилась, чтобы поднять ребенка, халат распахнулся. Ник мельком заметил ее пышную грудь и вновь почувствовал сильное желание. О, Боже! Зачем они стоят здесь полуголые!

– Может быть, переоденемся и приготовим завтрак?

– Думаю, прежде надо накормить Дженни, сказала Рэйчел. – Иначе она не успокоится. Но ты можешь пойти переодеться, если хочешь.

– Нет, доктор сказал, чем больше я буду находиться с Дженни, тем быстрее она привыкнет ко мне.

И тем быстрее Рэйчел перестанет играть такую важную роль в его жизни, подумал Ник и пошел вслед за ней по лестнице. Сидя на руках у Рэйчел, девочка недоверчиво косилась на него. Он должен найти подход к ребенку. Например, с женщинами он использовал такую тактику: старался угодить, развлечь и защитить. Может быть, подобная тактика подойдет и с этой маленькой крикуньей.

– А что больше всего любят дети? – спросил Ник, следуя за Рэйчел на кухню.

– Играть в игрушки, качаться на качелях. А малютки обожают воду.

– Да, я обратил внимание, – сказал Ник, что Дженни любит купаться. Значит, после завтрака поставим для нее надувной бассейн в саду.

Через несколько часов Ник стоял на лужайке у дома, надувая плавательный бассейн.

Утром они занимались тем, что съездили в универмаг и скупили там почти все детские игрушки для игр в воде.

Он услышал, как отворилась дверь, ведущая из кухни в сад, и быстро обернулся, желая увидеть Рэйчел в купальнике, но был разочарован, увидев ее в длинной широкой майке.

На руках она держала Дженни, одетую в розовый купальничек и такую же шляпку.

– Она вся такая розовая, как колбаска.

– Прелестный ребенок, правда?

– Вы обе восхитительны. Но ты не похожа на колбаску.

Рэйчел покраснела от смущения. Ник совсем забыл, что может ее так легко смутить. И эту ее застенчивость он очень любил.

– Ну вот, все готово, можно заполнять бассейн водой. Я видел шланг в гараже.

Вернувшись, он застал Рэйчел сидящей под зонтом и осторожно натирающей Дженни лосьоном от солнца.

– Ты чем‑ то озабочена? – сказал он, садясь рядом.

– У маленьких детей очень нежная кожа. Натирай Дженни вот таким лосьоном, когда будешь выносить ее на солнце.

– Не слишком ли много у меня родительских обязанностей? – проворчал Ник, качая головой. – Как это все запомнить?

– Постарайся запомнить. – При солнечном свете ее глаза казались такими же голубыми, как небо. – Я верю в тебя.

Взгляды их встретились, и время остановилось…

Дженни схватила бутылочку с лосьоном, потянув ее в рот. Рэйчел быстро отобрала ее у ребенка и нервозно поднялась.

– Пожалуй, я лучше дам девочке что‑ нибудь поесть, прежде чем она выпьет что‑ то не то. Рэйчел посадила ребенка на высокий детский стульчик и сказала Нику:

– Посмотри за ней, а я схожу на кухню.

– Что Дженни собирается есть?

– Морковное пюре.

Скорчив гримасу. Ник сочувственно посмотрел на ребенка.

– Малышка, у тебя должно быть побольше зубиков, тогда ты сможешь есть что‑ нибудь повкуснее. – Дженни посмотрела на него долгим, внимательным взглядом, нахмурилась и вдруг улыбнулась. Улыбка исчезла так же быстро, как и появилась, но сердце Ника подпрыгнуло от восторга. Он никогда не чувствовал себя таким счастливым, как сейчас. – Детка, ты улыбаешься мне?

Положив кулачок в ротик, девочка пристально смотрела на него, не улыбалась, но и не плакала.

– Дженни улыбнулась мне! – гордо сообщил Ник Рэйчел, когда она вернулась.

– Вот и прекрасно! – обрадовалась Рэйчел. – Ты уже подружилась со своим папочкой? – обратилась она к Дженни, ласково погладив белокурые кудряшки девочки.

Папочка! Это прозвучало как взрыв бомбы. Вот уж о чем Ник не думал и совершенно не собирался становиться папочкой. Отцовство это серьезно! Кроме того. Ник вспомнил своего отца.

– Бен был ее папочкой, – сказал Ник хриплым голосом. – Я вряд ли займу это место, да и не претендую на него.

– Как же ты хочешь, чтобы Дженни называла тебя?

О, Господи! Он даже не задумывался об этом.

– Я ее дядя, значит, дядя Ник. В глазах Рэйчел появилась тревога. Она хотела что‑ то сказать, но передумала.

– Будешь есть морковное пюре, детка? – спросила она.

Девочка радостно загукала, а Рэйчел положила ей в рот полную ложечку оранжевой кашицы.

Глазки Дженни округлились, она сморщила носик и сжала от удовольствия кулачки.

– Посмотри на нее! Просто кукла. – Ник засмеялся. – Любишь морковку, Дженни?

В ответ девочка радостно забулькала и обрызгала обнаженную грудь Ника оранжевой липкой кашицей. Тот непроизвольно дернулся назад. И тут ребенок залился смехом.

Дженни смеется! Он ее рассмешил!

– Видишь! – Окрыленный, Ник решил продолжить игру. Он посмотрел на свою грудь, притворно изображая сильное удивление. Дженни засмеялась еще громче. – Это блюдо вам не по вкусу, мадемуазель? Если не нравится морковь, то ее нет. Вот так! – И он положил бумажную салфетку на миску. Смеясь, Дженни сдернула салфетку. – О! Нет‑ нет, – дурачась закричал Ник. – Морковка исчезла! – Он опять накрыл пюре. И опять Дженни радостно сдернула салфетку, довольная игрой. – Возможно, мадемуазель понравится вот это? – Он взял водяной пистолет и приставил его к своей груди, обрызгав себя водой.

Дженни радостно застучала кулачками по подносику. Рэйчел тоже засмеялась.

– У тебя талант!

– Теперь я понял, что делать, чтобы расположить ее к себе, – заметил Ник.

– Да, конечно, – поддразнивая его, сказала Рэйчел. – Какой женщине не нравится мужчина, который развлекает ее?

– В таком случае… – Ник хлопнул себя по лбу и шутливо упал со стула.

Рэйчел и Дженни залились смехом. Они втроем так весело проводили время, что Нику не хотелось, чтобы это когда‑ нибудь кончилось. Все было прекрасно – и солнце, и улыбающаяся девочка, и смеющаяся Рэйчел. Боже мой! Как он соскучился по ней! Он поднялся с травы и сел на стул. В лучах солнца волосы Рэйчел казались золотыми, и вся она была окружена золотым сиянием и похожа на голубоглазого, нежно улыбающегося ангела.

– Ты сведешь меня с ума! – тихо проговорил Ник.

Рэйчел посмотрела на него широко раскрытыми глазами, потом вдруг схватила водяной пистолет.

– Тебе сейчас достанется! – Нацелившись, она стрельнула в него, обрызгав с ног до головы.

В ответ Ник схватил свой водяной пистолет и окатил Рэйчел.

К удовольствию Дженни, эта возня продолжалась до тех пор, пока они не промокли насквозь.

Рэйчел влезла в бассейн и присела, держа на руках девочку и осторожно окуная ее в воду.

– Нам лучше вытереть Дженни и уложить ее спать, иначе она будет капризничать вечером.

Рэйчел приподнялась из бассейна, майка плотно облегала ее тело. Мокрая ткань прилипла к груди, скорее подчеркивая пышные формы, чем прикрывая. Ник не мог оторвать от нее глаз.

Рэйчел, обернув девочку махровым полотенцем, стала ее вытирать.

– Тебе помочь? – спросил Ник.

– Ты мог бы почитать ей сказку перед сном. Ник сел рядом с Рэйчел на одеяло, вдыхая травяной запах ее влажных волос, нежный аромат загоревшей кожи. Все это приятно возбуждало его.

Цепляясь за Рэйчел, Дженни внимательно смотрела на Ника.

– Не волнуйся. Ты можешь оставаться у Рэйчел, а я почитаю тебе сказку. Жили‑ были три медвежонка… – начал Ник.

Он заметил, что Дженни расслабилась и уткнулась Рэйчел в плечо, слушая его чтение, а к концу сказки уже крепко спала.

Рэйчел отнесла девочку в кроватку и накрыла светлым одеялом. Повернувшись к нему, она зябко передернула плечами.

– Тебе холодно? – спросил он.

– Немного. – Продрогла она, правда, не от холода, а от оценивающего взгляда Ника, которым он смотрел на нее весь день.

– Пойдем посидим на солнце.

Они опять сидели рядом на одеяле, но теперь с ними не было ребенка, и все стало совсем по‑ другому. Ник взял лосьон для загара и начал натирать свою грудь. Рэйчел, глядя на него, ощутила сухость во рту от волнения. Его живот был плоским и тренированным, как у борца, грудь покрывали густые темные волосы.

Натирая себе плечо. Ник улыбнулся ей своей обворожительной улыбкой.

– Если ты будешь сидеть в майке, то у тебя будет неровный загар.

– Да. Ты прав. – Рэйчел нервно начала снимать мокрую майку.

– О! В купальнике ты выглядишь великолепно! – Он окинул ее оценивающим взглядом. Рэйчел залилась краской.

– Жаль, что мы никогда раньше не плавали вместе и я не видел тебя такой!

– Я не плаваю.

– Ты не умеешь плавать? – Ник поднял брови от удивления.

– Я умею, но не плаваю. – О, Боже! Зачем она говорит ему об этом?

– Почему?

Она страшилась выглядеть слабовольной рядом с таким мужчиной, как Ник, который никогда ничего не боялся.

– Когда я была ребенком, то со мной случился приступ астмы в воде. И я чуть не утонула.

– Ты никогда не рассказывала мне об этом.

– Не было случая, вот и не говорила.

– А как проявляется астма?

– Это ужасно! – призналась Рэйчел. – Все вроде бы хорошо, а потом вдруг невозможно вздохнуть. И никогда не знаешь, когда это может случиться.

– Да, это, должно быть, очень неприятно.

– Я счастлива, что смогла избавиться от астмы.

– Неужели?

– Последний приступ произошел, когда мне было двенадцать лет, но я еще долго жила в страхе, а вдруг опять повторится.

– А сейчас ты больше не беспокоишься?

– Нет, теперь меня волнуют другие дела.

– Что именно? – заинтересовался Ник. Например, что ты мне нравишься; что каждый твой взгляд вызывает во мне дрожь и возбуждение. Или, например, что сейчас рядом с тобой я чувствую себя просто восхитительно, любуясь твоим полуобнаженным телом и вдыхая твой запах… пронеслось у нее в голове. Однако не может же она ему все это высказать.

– Ну, например, как бы мне натереть лосьоном спину.

Ник озорно улыбнулся.

– Об этом можешь не беспокоиться, ложись на живот.

О, Боже! Лучше бы у нее язык отсох! Теперь у нее нет выбора. Она замерла, ожидая его прикосновения.

– Расслабься, ты очень напряжена. – Его большие, сильные руки натерли ей плечи, массируя мышцы спины. Он делал это медленно, не торопясь – между плечами, вдоль позвоночника, спускаясь к ягодицам. Его руки скользили по ее телу, лаская, массируя и одновременно возбуждая. Она чувствовала, что не в силах подавить в себе желание, да и не хотела этого.

– Рэйчел, – прошептал Ник, ложась рядом с ней и продолжая свое колдовство. Она открыла глаза и увидела, что его лицо совсем близко. Его зеленые глаза потемнели от вожделения. Она всей душой жаждала, чтобы он ее поцеловал.

И вот Ник нежно прикоснулся к ее губам, крепко обняв за талию и страстно прижимаясь всем телом. Ей показалось, что они никогда не расставались. Она снова была готова отдаться ему, сказать, что любит его и он для нее единственный и навсегда. Но Ник не хотел ни любви, ни каких‑ либо обязательств…

– Ник, – тихо сказала Рэйчел. Его губы касались ее щек, шеи, вызывая трепет, возбуждение и дрожь во всем теле. Она слегка оттолкнула его. – Ник, я… мы… не можем…

Он приподнялся и сел рядом с ней. Ей захотелось плакать оттого, что она не чувствует его тела, его теплоты, его ласк. Ей нечего было ему сказать. Она встала.

– Я… пойду переоденусь, – хриплым голосом сказала она и направилась в дом.

Держаться на расстоянии – это ее единственная защита от Ника Делани. Однако как быть с работой и спящей на веранде девочкой, которая вошла в ее сердце?