Глава 6. Днем в среду Рэйчел вошла с Дженни на руках в супермаркет

Днем в среду Рэйчел вошла с Дженни на руках в супермаркет. Ник следовал за ними и остановился у входа, чтобы взять тележку для покупок.

Рэйчел почувствовала на себе его взгляд, когда, усадив девочку на тележку, пристегивала ее ремнем безопасности.

– Дженни хорошо сидит для своего возраста, правда? – заметил он.

– Да, ты прав.

– Скоро начнет ходить. Она уже делает первые движения – встает на коленки, раскачивается в разные стороны, ползает.

– Я удивлена, что ты все это знаешь. – Рэйчел вздернула брови.

– Дело в том, что среди вещей Дженни была книга о развитии маленьких детей, и я читаю ее.

У Рэйчел потеплело на сердце. Очевидно, у Ника появлялась привязанность к ребенку. С тех пор как он сказал ей, что не хочет, чтобы девочка называла его папой, она очень беспокоилась, как бы он не охладел к малышке. Но теперь ее сомнения исчезли. Вчера весь день и сегодня все утро они беседовали с будущими нянями, и Рэйчел поразило, с каким вниманием Ник относится к выбору подходящей. Таким же внимательным было его поведение с девочкой. Казалось, ему очень нравится играть с Дженни.

Было видно, что и девочка тоже начинает привыкать к нему. Когда он входил в комнату, она улыбалась и всегда поднимала головку, когда слышала его голос; она протягивала ему ручки и держалась за него, когда он играл с ней, разрешала кормить себя и даже позволяла поменять ей памперсы. Но пока еще не шла к нему на руки.

– Я буду ждать, пока она сама захочет, – сказал Ник и поддразнил Рэйчел; – Такой же подход я применяю и в отношении тебя.

Рэйчел рассмеялась, и ее сердце забилось от волнения, хотя она прекрасно понимала, что надеяться не на что.

А тут еще Ник становился все ближе к Дженни, сознательно отдаляясь от Рэйчел. Каждый вечер, уложив Дженни спать, он извинялся и уходил в свой кабинет, чтобы изучить документы, которые взял с работы. Он говорил, что ему необходимо подготовить указания для проведения внутренней аудиторской проверки, но Рэйчел предполагала, что он поступает так сознательно, чтобы не быть с ней наедине.

Что ж, это хорошо, мысленно говорила она себе. Но между ними существовало сильное сексуальное влечение, просто наполняющее воздух электричеством и заставляющее ее не отрывать от Ника глаз. Она часто чувствовала его взгляд на себе – взгляд, от которого ей становилось нечем дышать.

И сейчас он смотрел на нее таким же пронизывающим взглядом.

– Поехали, – сказал Ник, обращаясь к маленькой фигурке Дженни, сидящей на тележке для покупок. – Я думаю, ты будешь согласна попутешествовать со мной вдоль ряда со сладостями. – Ник заговорщически подмигнул Дженни, и она заулыбалась.

Да, они определенно подружились, подумала Рэйчел, следуя за ними в продуктовый отдел.

Она остановилась около Ника у фруктового прилавка, где пожилая женщина в красном платье выбирала себе дыню. Взглянув на Дженни, женщина улыбнулась.

– О, какая милая девочка! – Она протянула хрупкую старческую руку к малышке.

Дженни быстро схватила Ника за рубашку и спрятала личико у него на груди.

Ник улыбнулся и сказал извиняющимся тоном:

– Она стеснительная.

– О, моя правнучка тоже такая же, – сказала женщина слабым, дрожащим голосом. – Она боится незнакомых людей, но очень любит родителей. – Дама снова улыбнулась. – Ваша девочка тоже любит вас, но почему вы не возьмете ее на руки? Она ведь очень хочет этого.

– Вам так кажется? – Ник посмотрел на Дженни, которая протягивала к нему свои маленькие ручки, а затем обернулся к Рэйчел:

– Ты тоже так считаешь?

Его взгляд был полным надежды, и Рэйчел почувствовала, как ее сердце просто разрывается. Ощутив комок в горле, она кивнула ему.

– Да, конечно.

Ник быстро расстегнул ремешок и медленно, осторожно поднял девочку с тележки для покупок.

Дженни прижалась к его шее. Широко улыбаясь, он неуклюже погладил ее по спинке.

Положив дыню в свою корзинку, пожилая женщина улыбнулась Дженни.

– Так лучше, правда? Нигде так не хорошо, как у папочки на руках. – Она взглянула на Рэйчел. – Кроме как у мамочки, конечно.

Ник не обратил внимания на рассуждения старушки, так как был сосредоточен на девочке, прислонившейся головкой к его плечу. Рэйчел затаила дыхание, боясь, что Дженни опять начнет плакать. Ник, казалось, тоже боялся этого. Он стоял не двигаясь, поглаживая девочку по спинке.

– Дама уже ушла, – сказал он ей. – Путь свободен!

Дженни посмотрела на него, потом протянула ручку и дотронулась до его подбородка. Внезапно она отдернула от него пальчики.

– Ну что, укололась, да?

Дженни снова протянула ручку, потрогала пальчиками его лицо и улыбнулась своей ангелоподобной улыбкой.

В глазах Ника светились гордость и радость.

– Ну! Я ее держу на руках, а она улыбается!

– Я уверена, что ей нравится это. Ник заулыбался широкой, счастливой улыбкой.

– Ну что, Дженни? Хочешь быть у меня на руках, пока мы походим по магазинам?

Дженни улыбнулась, показав свои зубки. Ник просто сиял от удовольствия.

– Кажется, тебе лучше везти тележку с продуктами, – сказал он Рэйчел. – У меня появилась новая работа – официального носильщика.

– Я тоже так считаю. – Их взгляды встретились. Рэйчел понимала, что здесь неподходящее место для свершения чуда – ярко освещенный зал супермаркета с приглушенной музыкой и множеством людей, – и, однако, чудо все‑ таки свершилось: девочка протянула свои ручки, а дядя раскрыл ей навстречу свое сердце. Рождалась новая семья.

Новая семья, но без Рэйчел. Она смахнула слезы и наклонилась к дыням, делая вид, что выбирает одну.

Не глупи, ругала себя Рэйчел. С самого начала рассудком она знала, что ее задача заключается в том, чтобы помочь Нику наладить отношения с ребенком. Но все это время ей казалось, что у нее есть семья, она жена Ника и мать Дженни.

Всего лишь фантазия, печально думала она.

Прекрасная мечта.

Рэйчел почувствовала холодную пустоту и боль в душе. Она должна быть мужественной, чтобы выдержать это испытание. Каким бы ни был Ник – нежным, ласковым, веселым, каким бы любящим ни оказался по отношению к Дженни, все равно у него не было намерения жениться. И ничего не могло отрицать этот факт.

– Здравствуйте, миссис Эванс, – сказал Ник, широко открывая входную дверь перед невысокой полноватой дамой с седыми волосами. – Заходите, пожалуйста.

Держа на коленях Дженни, Рэйчел посмотрела на входящую в гостиную женщину, которую направило им агентство по уходу за детьми. Взглянув на девочку, она тепло улыбнулась.

– О! Какая прелестная крошка! Ее заслугой было уже то, что она не подошла к девочке, а стояла, сложив руки.

– Это мой друг Рэйчел, она была столь добра, что помогла мне с Дженни. Рэйчел, Дженни это миссис Эванс.

– Очень приятно. А Дженни всегда такая застенчивая с незнакомыми людьми? – спросила миссис Эванс.

– Да, – подтвердил Ник. – Она только вчера разрешила мне подержать ее на руках. Она все еще предпочитает быть с Рэйчел.

В глазах женщины появилось сочувствие.

– В агентстве мне сообщили, что бедная девочка недавно потеряла родителей.

– Да, это так.

– Поэтому очень важно относиться к ней с терпением и лаской, но не переусердствовать. Ей нужно время, чтобы привыкнуть ко всему самой.

– То же самое нам сказал доктор.

– Тридцать лет назад мы с мужем усыновили мальчика, у которого погибли родители при кораблекрушении. Все дети разные, конечно, но вам надо преодолеть этот трудный процесс привыкания.

Рэйчел сидела молча, пока Ник задавал вопросы миссис Эванс. Она понимала, что это неразумно, но чем лучше женщина отвечала на вопросы, тем больше она ощущала тяжесть в душе.

Теперь ей придется уйти из жизни Ника и Дженни. Это все равно когда‑ нибудь произошло бы, но сейчас подобная мысль причиняла ей боль.

Рэйчел взглянула на девочку, уютно расположившуюся у нее на коленях, и крепко обняла ее. Она любит Дженни. Так же, как и Ника. Однако, видимо, им суждена скорая разлука…

– Мне надо, чтобы няня была с ребенком в рабочие дни с семи утра до шести вечера, – говорил Ник миссис Эванс. – Иногда мне придется уезжать, в таких случаях няня Дженни должна жить в моем доме с ребенком до тех пор, пока я не вернусь. Это будет проблемой для вас?

– Нет, совсем нет. Меня все устраивает. Ник взглянул на Рэйчел. Она постаралась бодро улыбнуться ему и посмотрела на Дженни, желая скрыть слезы.

– Ну что ж, вы мне подходите. Вы могли бы приступить к работе в понедельник?

– В этот день вам надо выходить на работу? Ник кивнул.

– Я хочу предложить вам… Возможно, Дженни будет легче привыкнуть, если вы разрешите постепенно приучать ее ко мне.

И освободиться от меня постепенно, подумала Рэйчел, проглотив комок в горле.

– Вы правы. Что вы предлагаете?

– Давайте в субботу я побуду с Дженни несколько часов, а в воскресенье задержусь подольше. Я считаю, что такой вариант будет лучше для Дженни. Неожиданная перемена может вызвать у нее нервный шок.

– Прекрасно! – Ник обернулся к Рэйчел. – А ты что скажешь?

– Миссис Эванс права. И мне это удобно, потому что в субботу я должна присутствовать на приеме у Оливии.

В этот момент Дженни захныкала и беспокойно заерзала. Рэйчел была рада появившейся возможности уйти вместе с малышкой из комнаты.

– Думаю, Дженни пора спать. Извините меня, я оставлю вас.

– Сладких тебе снов, моя любимая! – сказала она, когда девочка наконец уснула, и поцеловала ее в нежную щечку. Тихо закрывая за собой дверь, она печально подумала, что в последний раз уложила Дженни спать.

Все скоро закончится. Завтра утром она соберет свои вещи и вернется домой. В дальнейшем же будет встречать Ника только на работе. И совсем редко сможет видеть Дженни.

С тяжестью в сердце она спустилась в холл. Ей не хотелось уезжать, потому что всю неделю они втроем жили настоящей семьей. Еще сегодня утром прекрасно провели время вместе в парке, недалеко от дома. Качали Дженни на качелях, она гукала от удовольствия, смеялась, и только когда пришло время уходить засопротивлялась.

По пути домой Ник остановил машину у магазина игрушек и купил качели для Дженни. Как только они приехали домой, он повесил их на веранде. Усадив девочку на качели, он раскачивал ее, пока она не заснула.

Возможно, он не думал о себе как об отце этой девочки, но в то же время становился прекрасным, любящим папочкой. Он был спокойным, нежным, ласковым, и Рэйчел все больше любила его.

Нужно найти выход из данной ситуации. Она собирается работать с ним, и если не хочет быть несчастной, то должна подавлять в себе все эти теплые и нежные чувства к нему. Должна помнить о причинах, вызвавших у нее глубокое разочарование в нем.

Спустившись в холл, Рэйчел услышала голос Ника, говорившего по телефону.

– Пожалуйста, отделение корпорации «Баррингтон» по организации отдыха в Сент‑ Джоне. – Ее охватил озноб, она с любопытством прислушалась. – Не могли бы вы соединить меня с морским причалом? – Он замолчал, а затем продолжил:

– Да. Я хотел бы зафрахтовать катер на следующий месяц для двух поездок с подводным плаванием.

Поездки с подводным плаванием? Рэйчел не верила своим ушам. Неужели, наняв девочке няню, первое, что он собирается сделать, это бросить ребенка ради развлечений?

Очевидно, он никак не дождется, чтобы продолжить свободную жизнь холостяка, подумала Рэйчел с раздражением. Неужели ему безразлично, что эта осиротевшая маленькая девочка начинает проявлять к нему чувства, постепенно доверять и воспринимать как отца? Рэйчел казалось, что он с удовольствием провел дома всю прошлую неделю с ней и Дженни. Оказывается, он с нетерпением ждал момента, чтобы уехать от этой семейной жизни.

Она подождала, пока Ник закончит разговор, и вошла к нему в кабинет.

– Я никогда в жизни не встречала такого эгоизма.

– Что? – На лице Ника появилось удивление.

– Я говорю о твоем плане уехать в отпуск и оставить Дженни с только что нанятой ей няней.

– А кто тебе сказал, что я собираюсь в отпуск?

– Я нечаянно услышала твой телефонный разговор насчет отдыха в Сент‑ Джоне.

– А, это. – Ник махнул рукой. – Я действительно заказал отель для аудиторов, что делается ежегодно.

– Но я слышала, что ты организуешь несколько поездок с подводным плаванием? На лице Ника появилась довольная улыбка.

– Да. Я собираюсь организовать несколько экскурсий для аудиторов, которые изъявят желание побыть там еще один день.

– А… а как же Дженни? – волновалась Рэйчел.

– Она тоже поедет. Как и миссис Эванс. Я уже обсудил это с ней. – Ник вышел из‑ за стола, выражение его лица стало серьезным. – Я не оставлю Дженни сейчас, когда между нами начинают налаживаться отношения.

– Извини, я не правильно поняла.

– Я догадываюсь, почему ты подумала так. – Ник подошел к ней и взял за руки. – Потому что когда‑ то я так поступил с тобой?

Выражение боли и печали в его глазах вызвали в ее душе нежность. Рэйчел даже показалось, что Ник хочет ее поцеловать. Неожиданно он быстро отошел от нее и, кашлянув, сказал:

– Ты тоже поедешь в Сент‑ Джон.

– Я?

– Мне необходима там будет помощь персоналу по рекламе нашей компании. Ты ведь можешь провести презентацию?

– Да, но…

– Что – но?

Но я думала, что буду тебя видеть только на работе, подумала Рэйчел. С одной стороны, она была счастлива, что он включил ее в свои планы, а с другой стороны, все это пугало, потому что она не сможет держаться от него на расстоянии.

– Я знаю, что это не входит в круг твоих обязанностей, но если ты собираешься сделать карьеру, то должна освоить такие презентации, и чем раньше, тем лучше.

Чувства и карьера – вещи несовместимые! И не путай одно с другим, строго сказала себе Рэйчел. Иначе просто не получится работать с Ником. Дело касается работы, и надо принять решение, которое хорошо для карьеры, не задумываясь о своих чувствах к Нику.

– Я с удовольствием займусь этим. Конечно, мне нужно побольше информации. Какие данные мне надо собрать для тебя, как ты хочешь провести аудиторскую проверку и так далее.

– Если сейчас у тебя есть время, то давай посидим и составим план. – На его лице появилась сердечная, обаятельная улыбка. – Я всегда ценил твое мнение.

Он всегда знал, какую нужно нажать кнопку, печально подумала она, садясь рядом с ним. Но при этом не заинтересован в ней так, как ей хотелось бы. И если она позволит себе хотя бы на миг вообразить, что он интересуется ею, то будет сильно разочарована.

Было уже далеко за полночь, когда Рэйчел, откинув покрывало, встала с кровати. Она никак не могла заснуть, думала о своем скором отъезде отсюда.

Может быть, стакан молока поможет ей заснуть. Накинув короткий атласный халат, она на цыпочках спустилась вниз и, войдя в темную кухню, ощупью нашла выключатель.

– Ой! – вскрикнула она, задыхаясь от испуга.

Яркий свет осветил фигуру Ника, сидящего за столом и смотрящего в окно на сад, погруженный во тьму. Он обернулся, настороженно глядя на нее.

– Я… не знала, что ты здесь, – пробормотала она, заикаясь. – Извини, я не хотела тебя беспокоить.

– Ты не беспокоишь меня. Я рад твоему обществу.

Рэйчел с трудом проглотила комок в горле. Он выглядел очень привлекательно в спортивных брюках, с обнаженной грудью, поросшей темными волосами, загорелый и тренированный.

Она смутилась, что так пристально смотрит на него. Ник тоже смотрел на нее, не отрывая глаз.

О, Боже! Ее халат распахнулся, выставляя напоказ прозрачную ночную рубашку и трусики. Она поспешно запахнула халат и завязала его поясом. Чтобы выйти из неловкого положения, спросила:

– Что ты здесь делаешь, сидя в темноте?

– Ничего. Что с тобой? Почему ты не спишь?

– Я не могу заснуть и пришла выпить молока. – Она достала из холодильника картонную упаковку. – Тебе налить?

– Да, конечно.

– У тебя такой серьезный вид, о чем ты думал, когда я вошла? – спросила Рэйчел, садясь за стол.

– Я думал о Бене, – ответил Ник, помолчав.

– Я понимаю, как тебе тяжело переживать потерю брата.

– Какая несправедливость! – Она никогда не слышала в его голосе столько боли и печали. – Вся жизнь Бена была полна несправедливости.

– Что ты имеешь в виду? – мягко спросила Рэйчел.

– Я осуществил в своей жизни почти все, о чем мы мечтали с Беном в детстве. Я катался на лыжах, занимался подводным плаванием, планерным спортом, совершал морские путешествия, занимался спелеологией, участвовал в охотничьих экспедициях. – Ник опустил глаза и провел пальцем по столу. – А Бен – ничего. Он был слишком занят обязанностями, которые принял на себя и от которых я смог убежать. Я просто бросил его.

– Ну, это не совсем так, – попыталась успокоить его Рэйчел. – Ты не бросил его. – Она положила руку на его ладонь. – Ты уехал учиться в колледж и не совершил этим никакого преступления.

– Ты так считаешь? – Он усмехнулся. – А отец сказал мне, что я нарушил традицию четырех поколений.

– Ты бы не уехал с фермы, если бы не был честным. – Рэйчел крепко пожала его руку. – Я подумала, что ты подал хороший пример своему брату. Ты поступил смело и воодушевил его сделать то же самое.

– Ничего подобного. Он остался на ферме, делая то, что должен был делать я. Ты даже не представляешь, каким виноватым я чувствую себя перед ним. – Он встал и начал расхаживать по кухне. – Я хотел помочь ему. Предложил оплатить учебу в колледже, но он не уехал с фермы. Я предложил ему работу в корпорации «Баррингтон», но он не уехал из Оклахомы. Потом, когда он женился, я сделал ему свадебный подарок – оплатил медовый месяц на Гавайях, и ты представляешь, что он сделал? Через неделю вернулся на ферму, потому что наступили ранние заморозки.

– Мне кажется, он был человеком, который любил свое дело, – мягко сказала Рэйчел. – Может быть, он осуществлял свою мечту.

– Хотелось бы этому верить.

– Люди меняются, – заметила Рэйчел. – Одновременно меняются и их мечты. – Она нерешительно помолчала. – Ты знаешь, какая у меня была мечта?

– Быть учительницей для детей дошкольного возраста. И ты позволила родителям отговорить тебя от этой мечты, так же как Бен позволил отцу руководить его жизнью, – резко ответил Ник.

– Хочешь верь, хочешь нет, но я хотела быть рок‑ музыкантом. – (Ник посмотрел на нее с недоверием.) – Я знаю – это смешно. Я стеснительная, консервативная, не люблю сборищ, я не играю ни на каком музыкальном инструменте, и у меня нет голоса. Сейчас кажется смешным, что я часами мечтала о том, как бы это было прекрасно.

– Я не понимаю, как твой рассказ относится к Бену?

– Ты не видишь? Все, о чем я мечтала, было химерой. Хороша бы я была, если бы осуществила подобные детские мечтания. Может быть, так случилось и с твоим братом. Может быть, представление Бена о настоящем счастье оказалось совсем другим. Жена, ребенок и работа на ферме – все это было его настоящим счастьем. – Рэйчел помолчала. – Видимо, он боялся сказать тебе об этом, думая, что такая его жизнь не вызовет твою похвалу. – Ник внимательно слушал ее, и она продолжила свои размышления:

– Ты показал своим примером Бену, что все в жизни можно осуществить, если смело добиваться чего‑ то. Мне бы хотелось, чтобы и у меня был человек, который показал бы мне такой пример. Всю свою жизнь я хотела стать смелой.

– Действительно? – Он нахмурился. – Чего же ты боишься?

– О, многого. Больше всего – делать глупости. Боюсь неудач. Плавания. Приступов астмы.

– Я думал, что ты преодолела астму.

– Эта болезнь держала меня в страхе много лет и оставила глубокие следы в моей душе. Она заставила моих родителей очень беспокоиться обо мне. Эта болезнь сделала меня человеком очень осторожным, боящимся рисковать. Иногда я чувствую себя маленькой пугливой мышкой.

– Но сейчас ты не пугливая. – Ник взял ее руки в свои.

От прикосновения его пальцев ей показалось, что ее ударило током.

– О да, я именно такая.

– Ничего подобного.

– С тобой я становлюсь такой, какой хотела бы быть всегда.

– Мне очень приятно, – мягко сказал Ник.

– Но у меня до сих пор нет мужества осуществить то, чего я хочу, – тихо сказала она.

– А я уверен, что ты все исполнишь. – Он пристально смотрел на нее, крепко держа за руки. От его взгляда у нее внутри все оборвалось. – Ну, скажи мне твое заветное желание.

Ник был так близко, что казалось, она чувствует тепло его тела.

Его темно‑ зеленые глаза были такими опасными и манящими… Они притягивали, вселяли смелость.

– Поцелуй меня…

С бьющимся сердцем Ник крепко обнял Рэйчел. Его охватил трепет. Он чувствовал прохладу ее атласного халата и жар тела, мягкость полных, налитых негой грудей, прижавшихся к его груди, и нежность рук, обхвативших его шею; тонкий, такой знакомый запах ее духов; движения губ, слившихся в поцелуе с его губами; их приятный, солоноватый вкус, ощущающийся тем больше, чем сильнее и глубже становился их поцелуй.

В ней не было сейчас застенчивости и нерешительности. Они с жадностью и настойчивостью целовали друг друга.

– Рэйчел… – откуда‑ то издалека услышал он свой голос, шептавший ее имя.

– Ник, я хочу…

Ее халат распахнулся, обнажив длинные, стройные ноги. Рэйчел неистово прижалась к Нику, и он почувствовал крайнее возбуждение. Не раздумывая, он подхватил ее на руки и посадил на стол. Верх ее ночной рубашки опустился, обнажая груди. Он наклонился и поцеловал ложбинку между грудями, около изящного медальона на шнурочке.

Ник напоминал себе человека, умирающего от жажды в пустыне. Он готов был выпить ее всю, утонуть в ней, раствориться в ней полностью.

Она слабо застонала и откинулась назад, а волосы рассыпались по спине. Ник осыпал ее всю поцелуями, наслаждаясь трепетом женского тела. Рэйчел обхватила его бедра ногами, крепко прижимаясь к нему.

– Рэйчел… – Кровь молотом стучала в его висках. Надо устранить все препятствия между ними. Его нетерпение все нарастало…

Вдруг Рэйчел напряглась и отпрянула.

– Что случилось? – простонал Ник.

– Дженни плачет… – Несомненно, это был едва слышный знакомый плач ребенка. – Пойдем посмотрим, что с ней.

Одернув ночную рубашку, Рэйчел соскользнула со стола. Ник разочарованно поплелся за ней.

– Тебе приснился плохой сон, моя любимая? – спросила она, беря девочку на руки.

Не думая о девочке. Ник с вожделением смотрел на Рэйчел. Каждый раз, когда она находилась так близко, он просто терял рассудок.