Да будет свята его могила! Он - знание самых высших знаний и источник самых полезных благих качеств

Он - знание самых высших знаний и источник самых полезных благих качеств. Он открыл замки с сокровищниц сердец и разъяснил особенности самых сокровенных тайн [Господа]. Сколько он приложил усилий, чтобы разнести вдребезги дурные желания людей и очистить их души теми откровениями, которые снизошли к нему. Он добился в кругу ‘арифов самых почетных слов в свою заслугу. Как сказал кто-то из поэтов: “Сколько [хорошего] оставили первые [предшественники] последующим поколениям! ” Он был лучшим из “аулия” для руководства неподготовленными суфиями на их пути к боговдохновенным “стоянкам-макамат”. И если ученые – не “аулия”, то нет у Аллаха выше “вали” на небесах, чем он. Его имя и судьба – руководство [людей] на верном пути. Описание его словами и образами – за пределами человеческих возможностей.

Он родился - да будет свята его могила! - в деревне Рамитан, что в двух фарсахах от Бухары. Там он вырос и изучал религиозные науки, пока не стал знатоком в них. Он учился у шейха Махмуда аль – Инжир Фагнави и сподобился достижения высоких [мистических] “стоянок-макамат” [на суфийском пути] и последовательных откровений “футухат” [от Бога], которыми он заполнил Запад и Восток и помог суфиям наставлениями и советами. Он прославился, достигнув высшей славы.

Из его прекрасных слов [к суфиям]: “Трудитесь и не мелочитесь! Признавайтесь в ваших несовершенствах и возобновляйте ваши усилия! ” Он говорил: “Приложи все усилия, чтобы быть в присутствии у Бога постоянно, особенно во время приема пищи и разговора! ” Он говорил: “В словах Господа Бога, - “О вы, которые уверовали! Обратитесь к Аллаху искренним обращением! ” (Коран 66: 8) содержатся указание и радостная весть: указание на необходимость обращения к Аллаху с просьбой о прощении и радостная весть в том, что Господь Бог примет это обращение. Потому что повеление Бога уверовавшим обратиться к Нему есть доказательство принятия их обращения, поскольку если бы Он не принял их обращения [о прощении], Он бы не повелел им обратиться к Нему”. Его спросили – да будет свята его могила! – о том, в какое время мусульманин, который опоздал выполнить обязательные молитвы “аль – хамсу”1, должен их заново прочитать? Он ответил, что до восхода солнца. Шейх Али Рамитани, касаясь смысла высказывания пророка Мухаммада – да благословит его Аллах и приветствует! - “Всевышний Аллах каждый день и каждую ночь смотрит на сердце правоверного мусульманина 860 раз”, сказал: “В сердце имеются 860 отверстий и каждый орган тела имеет 860 жил [корней], связанных с сердцем. Если сердце под воздействием исполнения зикра (поминания Бога) достигнет состояния, характерной особенностью которого является возникновение возможности для сердца “видеть” Бога, то это воздействие передается во все органы тела суфия. Каждый орган начинает проявлять приличествующую для Бога покорность Ему. И благодаря свету покорности каждого органа достигается “файд”2 [манифестация Бога], что является метафорическим обозначением взгляда милости Бога на сердце”.

Его спросили – да будет свята его могила! – про иман[135] (вера). Он ответил, что вера – это разрыв “катг” [состояние разрыва с Богом] и связь “васл” [состояние присутствия с Богом]. Шейх Али Рамитани был современником великого ученого шейха Рукнутдина. Между ними происходили оживленные беседы, осуществлялась большая переписка. Например, шейх Рукнутдин послал к нему человека, передав через него три вопроса. Первый вопрос [шейха Рукнутдина]: “Оба мы с тобой служим бедным и несчастным, кормим их пищей. Но ты не придаешь никакого значения пище [которую раздаешь] и не утруждаешь себя в ее добывании. А люди тебя благодарят и довольны тобой, а на меня жалуются и все недовольны мной”. Шейх Али Рамитани ответил: “Много щедрых людей оказывают милость и щедрость, представляя свои дары людям, нуждающимся в помощи, но мало кто из последних способен спокойно принять милостыню [из-за чувства стыда и уязвленной гордости]. Поэтому старайся не быть благодетелем, и ты не обнаружишь ни одного из них жалующимся на тебя”. Второй вопрос: “Я слышал, что святой Хизр взял на себя обязанность воспитывать тебя. Как это можно представить? ” Ответ: “Тех, кого любит Аллах, тех любит и святой Хизр”. Третий вопрос: “Я слышал, что ты исполняешь зикр во имя Аллаха вслух, способом “джахри”. Откуда ты взял это право? ” Ответ: “Я также слышал, что ты исполняешь зикр “хафи” [молчаливый, исполняемый про себя зикр]. То, что услышит еще кто-то, кроме тебя1, есть громкий зикр “джахри”.

Сейфутдин Фидда, один из лучших ученых того времени, сказал шейху Али Рамитани: “Не исполняй громкий зикр “джахри”. Тот ответил: “Ученые сошлись в едином мнении, разрешив мусульманину исполнение зикра “джахри” [вслух] в конце жизни, когда тот готовится испустить последнее дыхание” - сославшись на высказывание пророка Мухаммада – да благословит его Аллах и приветствует! – “Громко и беспрерывно повторяйте у умирающего слова “Ла илаха илля Аллах”, чтобы он перед смертью вслух повторил эти слова”.2 А для суфиев каждый вдох – это последний вдох”.

Шейх Бадретдин Майдани, один из лучших сподвижников шейха Хасана аль – Булгари, сказал шейху Али Рамитани: “Господь Бог повелел нам часто и много исполнять зикр. Ведь об этом говорят его слова: “Вспоминайте Аллаха частым вспоминанием [зикром]! ” (Коран 33: 41). Что же требуется от нас - зикр “джахри”, исполняемый языком, или зикр “хафи”, исполняемый сердцем? ” Шейх Али Рамитани ответил: “От начинающего суфия требуется зикр, исполняемый языком, а от опытного, достигшего конца [суфийского Пути] суфия требуется зикр, исполняемый сердцем, потому что начинающий суфий исполняет зикр с большим трудом и усилием, а что же касается прошедшего до конца “Пути-тарика” суфия, то если его сердце испытает воздействие от исполнения зикра, то все части его тела станут исполняющими зикр. В итоге такой суфий погружается в долгий и многократный зикр. Его труды за один день будут равны трудам других, выполненных за целый год”.

Шейх Али Рамитани говорил: “Муршид - наставник в первую очередь должен знать степень подготовленности и склонности начинающего суфия-“салика” и только затем должен обучать его зикру и воспитывать в соответствии с подготовленностью и склонностями суфия-ученика. Суфий, который вызывается исполнять работу по воспитанию и наставничеству учеников – “муридов”, должен быть похож на того, кто берется выращивать птицу и поэтому сперва должен знать, сколько корма может вместить зоб птицы, а потом кормить птицу сообразно этому. Также и “муршид” [должен поступать]”.

Шейх Али сказал: “О, если хотя бы один из детей шейха ‘Абд аль-Халика Гудждувани был живым, существовал на земле! Но распяли [казнили] Мансура ал - Халладжа[136]! ” Один человек продекламировал перед ним стихи:

Для каждого влюбленного в муках любви есть жизнь.

Для каждого человека во всяком вдохе – два праздника [137].

Шейх Али Рамитани сказал, что в каждом вдохе [суфия-закира] не два, а три праздника [радости]. Человек попросил его объяснить. Шейх сказал: “Согласие и помощь [Бога] для исполнения зикра, зикр и принятие Богом зикра”.

Шейх – да будет свята его могила! – говорил: “Суфий-салик должен много прилагать духовных усилий и совершать “риадийат” [психотренинг суфиев], чтобы достичь мистических “стоянок-макамат” и погрузиться в таинственные “состояния-ахвал”. Есть еще другой способ. Он состоит в том, что суфий должен стремиться завоевать любовь сердец “аулия” [святых угодников Бога, суфийских шейхов], потому что сердца шейхов являются источником божественных мудростей и суфий-салик сможет получить свою долю из них и в итоге сможет сподобиться их состояний – “ахвал”. Однажды шейх Фахруддин ан – Нури спросил шейха Али Рамитани: “В чем причина того, что когда Всемогущий Аллах в состоянии “азаль”[138] спросил [все] человеческое потомство [“И вот, Господь твой извлек из сынов Адама, из спин их, их потомство и заставил их засвидетельствовать о самих себе: “Разве не Господь ваш Я, они сказали: “Да, мы свидетельствуем…” (Коран 7: 171)], они ответили, а в Судный день, когда Аллах спросит: “Кому царство в тот день [Судный день]? ”, они не ответят? ”, Шейх Али Рамитани – да будет свята его могила – ответил: “Причина в том, что в состоянии “азаль” Господь Бог возложил на сынов Адамовых и их потомство бремя предписаний шариата и обязательство словесного засвидетельствования как необходимые требования исламской религии. Что же касается Судного дня, то в этот день отменяются предписания религии [обязательные к исполнению до Судного дня] и раскрывается [глазам людей] мир Истины [Бога]. А в Истине нет места речи [то есть, когда раскроется вся истина миров, отпадает необходимость в речи как в средстве познания и общения, так как все будет ясно и понятно]. И тогда Господу Богу придется самому ответить на свой вопрос “Кому царство в тот день? - словами “Аллаху единому, могучему! ” (Коран 40: 16).

Он – да будет свята его могила! – рассказывал: “Однажды святой Хизр посетил шейха ‘Абд аль-Халика Гудждувани. Шейх поднес ему две лепешки, испеченные из ячменя. Но святой Хизр – да пребудет над ним мир! – не стал есть. Шейх сказал ему: “О, мой сеййид! Ешь лепешки, ведь они “халяль”2! ” Святой Хизр ответил: “Да. Только тот, кто замесил тесто для этих лепешек, не был ритуально чист3. Следовательно, недопустимо, чтобы я ел этот хлеб”.

Из стихов, сочиненных им:

“Тот, дружба с которым не способствует твоему

Сердцу присутствовать с Богом

Словно туча, скрывающая похотью твоей души то,

что раскрыл для тебя Бог

Если не расстанешься с ним ради достижения

Слияния с Богом

Не примет тебя дух Господа, который всезнающ”.

“Если будешь брошен рядом с Богом, то оставь всех людей

И искренне последуй за партией Аллаха [суфиями]

Если от Бога падет на тебя помощь, то обрати ее

Для ума и глаз своих стремлением для приближения [к Нему]”.

Из чудес, которые он являл людям:

Однажды между ним и одним из его современников, знатным сеййидом, произошла ссора. Тот сеййид холодно встречал шейха и в один день грубо обошелся с ним, хотя правота была на стороне шейха. И случилось так, что в тот же день на город совершили набег тюрки, ограбили людей и увели много пленных, среди них и сына этого сеййида. Когда эта горькая весть дошла до сеййида, то он понял, что этот случай – предупреждение ему от Аллаха за то, что произошло между ним и шейхом, когда шейх был прав. Сеййид стремительно прибыл к шейху и попросил его о прощении и позвал его и всех ученых и шейхов, которые были на его благородном собрании к себе домой. Шейх Али Рамитани – да будет свята его могила! - догадался о его намерении. Когда все прибыли во двор сеййида, его слуга расстелил скатерть и принес угощение. Шейх Али сказал: “Я не притронусь к пище рукой, пока сын сеййида не придет и не будет есть с нами”. Затем он умолк и все стали смотреть на него. И тотчас постучали в дверь. И когда открыли дверь, то увидели сына сеййида, уже прибывшего к дому. Все впали в страшный испуг. Они подступили к нему и принялись расспрашивать о подробностях его освобождения из плена и его прибытии к ним. Он сказал: “Я сам не знаю. Я только что был среди тюрков в качестве пленного и тут же обнаруживаю себя среди вас”. А расстояние между двумя странами равнялось 10 дням. И все присутствующие выразили свою покорность шейху, увидев его величие и чудо, продемонстрированное им благодаря Аллаху.

Также из его чудес: Однажды его посетил один из сеййидов. Для оказания гостеприимства гостю в доме шейха не было ничего. Он сидел вместе с гостем и был очень озабочен всем этим. Но почти сразу пришел один из его учеников-муридов, чей отец был поваром, принес тюрю и поставил пищу перед шейхом, а затем встал перед ним в позе униженности и покорности. Ученик сказал: “Я приготовил тюрю для вас и надеюсь, что ты примешь ее от меня”. И просияло лицо шейха от радости, когда он увидел искреннюю службу ученика и его покорность. Шейх и его гость поели. Затем, когда гость ушел, он позвал юношу и сказал ему: “Да благословит Аллах тебя за твою пищу и примет твое подношение! Проси у меня то, что ты хочешь, и ты получишь его, если Богу будет угодно! ” В душе у юноши было высокое желание. Он сказал: “Предел моих желаний – быть похожим на тебя, о шейх, и внешним обликом и образом жизни! ” Шейх сказал ему: “Это дело очень трудное, ты не сможешь осилить его”. Юноша сказал: “Я ничего другого не желаю! ” Шейх взял его за руку, ввел его в “халватун”1 и направил на него всю силу своей духовной сущности, оказав ему милость самым высоким [духовным] желанием. Через час юноша вышел из “халватун”. Он стал похожим на шейха и внешним обликом и образом поведения в жизни. Никто не мог их двоих отличить друг от друга. Юноша прожил 40 дней (говорили, что еще меньше) и покинул этот свет, перейдя в мир иной, ближе к милости Бога - Велик Он и Всемогущ!

Когда шейх принял Божье повеление с требованием переселиться из Бухары в Хорезм, то он немедленно отправился туда. Когда он прибыл туда, то остановился возле крепостных ворот и отправил человека [посланца], чтобы он сообщил эмиру города: “Факир”[139] и ткач намеревается вступить в ваши владения и жить здесь. Если вы разрешите ему, то войдет, а если нет – то он вернется назад”. И приказал посланцу, в случае получения разрешения войти в город, чтобы он взял от эмира письмо с его печатью.Когда посланник шейха Али Рамитани прибыл к эмиру и сообщил о просьбе шейха, то эмир и его приближенные стали насмехаться над словами шейха Али. Эмир с издевкой сказал: “Эти люди – самые глупые и скудоумные. Напишите то, что он просит”. Когда посланник шейха взял письмо, написанное так, как хотел шейх, он принес его шейху Али. Он – да будет свята его могила! - вошел в город и приступил к занятиям суфийской практики методом шейхов тарика Накшбандийа – да будут святы их могилы! Он каждый день шел на городские рынки, останавливался возле мастеров различных ремесел и спрашивал у них: “Сколько вы зарабатываете в день? ” Они отвечали, что столько-то и столько. Он говорил им: “Я дам вам вознаграждение. Идите за мной! Совершите религиозное омовение, посидим вместе целый день и совершим зикр (восхваление) Аллаху до захода солнца! ” И каждый, кто отозвался на его призыв, благодаря благодати и духовной силе шейха достиг мистического состояния “халь”, которое оберегало от утраты связи с шейхом и влекло к постоянному сопровождению и подражанию Али Рамитани-хазрату. Не прошло нескольких дней и число его последователей и муридов увеличилось. Некоторые завистники пошли к эмиру и стали клеветать на шейха: “В ваш город пришел шейх. Вокруг него собралось много людей. Увеличилось число его учеников и последователей. Мы боимся, что от всего этого могут возникнуть смута и хаос в твоем царстве, которым никто не сможет положить конец”.

Правитель и его приближенные испугались и захотели изгнать его. Когда до шейха дошли эти сведения, он вызвал к себе человека, который был его посланником к эмиру в первый раз, вручил ему разрешительное письмо правителя и отправил посланника к эмиру, сказав слова: “Иди к правителю и передай ему, что шейх вошел в город с его разрешения, и если правитель пожелает изменить свое решение, то шейх покинет город”. Когда посланник прибыл к эмиру и передал ему письмо с разрешением и слова шейха к нему, правитель испытал сильное чувство стыда. Затем правитель посетил шейха, попросил прощения за то, что произошло по его вине и выразил свои искренние чувства к нему. И сразу правитель сподобился великой пользы [даров].

Умер шейх Али Рамитани во вторник, в промежуток между двумя молитвами, 18 числа месяца Зуль-кагида 715 или 721 года хиджры в возрасте 130 лет. У него было двое сыновей, незаурядных ученых, которые при жизни отца достигли совершенства и высшей степени в познании боговдохновенного знания “гирфан”. Один из них – шейх Мухаммад Хурад. Ему было 80 лет, когда умер его отец. Второй – шейх Ибрагим. Когда его отец стал умирать, он дал младшему сыну Ибрагиму право обучать суфийских учеников-муридов после его кончины. Сердцам некоторых его учеников муридов не давал покоя вопрос, почему шейх не дал это право своему старшему сыну, который гораздо умнее, совершеннее и благороднее младшего сына? Шейх – да будет свята его могила – прочитал их мысли и сказал: “Шейх Мухаммад Хурад долго не проживет после меня”. И действительно, Мухаммад прожил после отца только 19 дней и умер. А шейх Ибрагим прожил после смерти отца еще 52 или 56 лет. Затем тайная благодать этой благородной духовной преемственности от него перенял