Освободиться четвертый раз

Пусть наш разум еще какое-то время галопирует, тогда он продемонстрирует всю свою ограниченность: «Невозможно иметь в жизни все!», «Райская жизнь скучна. Кому нужен рай на земле?», «Жизнь ужасна, она приносит освобождение только после смерти!», «И куда мы придем, если все...» (действительно, куда же мы в таком случае придем?), «Не суйся со свиным рылом в калашный ряд», «Жизнь приносит радость только в том случае, когда в бочке меда есть ложка дегтя», «Праведной бывает только жизнь, полная страданий», «В старости неминуемы болезни», «Деньги портят характер», «Если ты будешь богат, то люди станут любить только твои деньги, у тебя не останется друзей», «Выигрыш для одного — это проигрыш для другого», «Много денег можно получить только за счет жестокости и брутальности», «Богатство несправедливо, потому что несправедливо распределяется», «Много денег — это сплошные тревоги и заботы», «Ах, ты ищешь рай на земле, — значит, ты плохо учился в школе, особенно на уроках географии».

Это бормотание нашего разума бессмысленно — он просто поет с чужого голоса. Он пережевывает жалкий набор фраз. Разве это — не наша жизнь? Разве это — не наш потенциал? Неужели мы на самом деле настолько мелки? Или же мелкими нас делает наш разум, потому что просто-напросто не решается на большее?

Если мы в своей вере будем цепляться за самоограничение, то окажемся подобны пойманным в ловушку обезьянам: в Южной Индии устраивают простейшую ловушку, в которую ловят обезьян: к дереву прикрепляют пустой кокосовый орех с дыркой так, чтобы обезьяна увидела и заинтересовалась. Внутрь ореха кладут какое-нибудь обезьянье лакомство и отпускают ловушку, то есть попросту уходят прочь.

Тут же появляется обезьяна, хватает орех и пытается достать лакомство. Но, набрав полную его пригоршню, обратно вытащить руку из дырки она уже не может, для кулака отверстие мало — и вот она уже в ловушке. Она поймана. При этом все, что ей нужно сделать, — это отпустить еду. Именно этого она и не делает. Пропала обезьяна. Жадность сгубила. А за жадность приходится расплачиваться свободой.

Ограниченность нашего разума — это такое же «лакомство», за которое мы крепко держимся. Не соглашаясь освободиться, мы оказываемся в ловушке ограниченной жизни. Вместо того чтобы выбраться и превратиться в великана, мы сворачиваемся клубочком в своем улиточном домике.

Путь к сказочной жизни проходит через необходимость освободиться от верований, замурованных тюремной решеткой, и достичь истинной свободы и величия. Но как же освободиться?