Дон Кохконгва, религиозный вождъ индейцев хопи

Все родовые культуры живут в единении с природой, в единении с уни­версальными законами. Их мироощущение рождается из соединения бога, Вселенной и собственного «Я». Это такое представление о мире, которое «наша высокая культура» еще не готова себе создать. Если симбиотический, синхронический, синэргетический универсум является высшей точ­кой природно-мистического видения человека родовой культуры, то вера в силу, проникающую во всякое бытие, является второй вершиной натурфилософии примитивных обществ. Каждое племя имеет для этой универсаль­ной энергии свое собственное определение. Если население тихоокеанско­го побережья называет ее «мана», то индейские племена кро говорят о «макспе», факота — о «вакан», племя хидатса — о «хупа», алгонкин — о «маниту», племя хуронов — об «оки», племена Огненной Земли — о «вайю-Бен», африканские зото — о «мойя», племена массаи — о «нгай», банту — о «нцтби», пигмеи — о «мегбе», австралийцы — о «йейа», дайаки Индонезии — о «петара», племя батаки Суматры — о «тонди», малегассы — о «хазина»... Племена х'и и квигонг Китая, японские ки, израильские руах и индийские прана и акаша говорят о существовании «акаша», матрице универсума, ве­ликой мистерии, первоначальной субстанции. Эти понятия многозначны, они основаны на представлении о бытии как целом, на вере в духов-союзников, которые поддерживают шаманов во время их проникновения в другие области сознания или при целении. Южно-американские дезана характе­ризуют это явление как «тулари», Все, от психической силы до сверхъесте­ственного “проникающего взгляда”, которым обладает ясновидящий, называется «тулари», что означает «войти в транс» или овладеть искусством магического полета, умением покидать свое тело (Reichel-Dolmaton", 1975). В каждом случае речь идет о неком энергетическом законе, который зани­мает более высокую ступень по отношению к механико-материалистичес­ким законам эвклидовой геометрии.

Эскимосы верят, что во всех камнях, озерах, птицах, растениях или ис­кусственно созданных людьми предметах обитает некая сила, духовная сущ­ность, которую они называют «инуат» и которую воплощает Хилап Инуа, повелитель этой силы. Нечто подобное имеют в виду жители индонезийс­ких островов Ментаваи, когда говорят, что от всего, что имеет душу, исхо­дит Байю, род излучения. Сверхъестественные существа и духи обладают сильным Байю, опасным для человека. Байю можно переносить на предме­ты, которые, будучи им «нагружены», становятся фетишами племени (Schefold, 1980). Индейцы племени пима называют процесс психического приобретения силы «Ваикита», или «вливанием олла». Учеников «расстре­ливают», то есть наполняют энергией олла. Учитель с помощью кашля вы­деляет из себя белые комки, которые втирает в грудь ученика, и таким об­разом развивается его сила (Russell, 1908, 256). Австралийские аборигены, в зависимости от того, к какому племени принадлежат, говорят то об «алхе-ринга», времени сновидения, то об «ингуд» или «джугур» — они духовно погружают себя в мифологическое доисторическое время существования героев племени, что для них является источником и основой происхожде­ния жизни. Тот, кто приобщается к прошлому времени или измерению, при этом обретает долю жизненной силы и энергии. Эту силу ни в коем случае нельзя понимать символически (как мы могли бы себе представить), она действенна и зрима. Так, например, Хельмут Петри (1962, 174) рассказывает о Джигале, эксперте в области сновидений, который восполнял силу своих квар­цевых кристаллов от лампочки карманного фонаря, которую зажигал, прижимая к телу во время своих сновидческих путешествий. Свои силы он всякий раз совершенно материалистически приравнивал к электрической энергии.

В соответствии со спиритуалистической психологией индейцев хопи, сквозь землю проходит ось, вдоль которой расположено множество вибра­ционных центров, которые позволяют слышать и ощущать первоначальный рвук творения и жизни, раздающийся по всему универсуму. Тело человека считается слепком тела земли, его вибрационные центры, числом пять, расположены вдоль позвоночника. Символом нижнего центра, находящегося ниже пупка, является змея, знак Матери-земли, порождающей все живое. Этот вибрационный центр регулирует животворящую силу, он связан с высшим вибрационным центром «копави», «открытой дверью на затылке», символом которого является антилопа. Антилопа и змея символизируют противоположные стороны жизни — тонко структурированное и грубо структурированное начала. Когда мы дышим, шевелится «копави», родни­чок, как у младенца. Пульсация родничка является проявлением нашего общения с творцом; так было, во всяком случае, раньше, в прошлые фазы творения, пока это пятно не затвердело, как это бывает с нами в младенчес­ком возрасте. Лишь когда человек умирает, родничок вновь раскрывается для того, чтобы жизнь, душа могла покинуть тело. Ниже «копави» распола­гается второй центр, наш мозг, или мышление. С помощью третьего органа вибрации, который находится в гортани, человек издает звуки, напоминаю­щие звучание универсума и вибрацию планеты. Своим голосом человек прославляет творение. Сердце — это четвертый центр, оно пульсирует со­звучно вибрации жизни.

Целители племени хопи держат кристаллы перед вибрационными цент­рами позвоночника, смотрят сквозь них и распознают причину болезни. Обычный человек ничего не видит сквозь кристалл, только целитель спосо­бен на это благодаря своему дару (Frank Waters, 1963, 272).

Духовная физиология индусов различает семь вибрационных центров, или «чакр». Символом чакры Муладхара, расположенной у позвоночника, является свернутая змея (Кундалини), которая идентифицируется с произ­водящей силой, и, при условии толчка к психическому развитию более вы­сокого уровня, скользит вверх по позвоночнику, проходя сквозь другие чак­ры, вплоть до высшей, чакры Сахасрара на родничке. Если энергия Кундалини достигает высших центров сознания, йог обретает просветле­ние, или, как говорят хопи, «человек разговаривает с творцом».

Жизнь родовых культур — это непрерывный процесс приобретения ду­ховного опыта. Любой аспект существования толкуется с точки зрения проявления нематериальной таинственной силы, являющейся жизненной осно­вой. Эта энергия как отражение материально осознаваемой стороны бытия может накапливаться или уходить, может переноситься с одного предмета на другой, может использоваться позитивно, для целения, или негативно, для разрушения, напоминая в этом смысле электрическую энергию. Электриче­ство является освоенной в повседневной жизни формой древнейшей энер­гии, одним из наиболее существенных видов жизненной энергии.

Шаман пребывает в состоянии поиска жизненной силы, универсальной энергии, тонко структурированной древнейшей субстанции бытия. В этом смысле не отличается направленность поиска западного ученого — с точки зрения поиска важнейших основ материального, «материальных волн», матриц бытия. Однако в отличие от западного ученого, шаман — гениаль­ный исследователь не интеллектуальной, но психической структуры дыхания жизни. И в истории науки также были неудавшиеся или не до конца доведенные попытки постулировать жизненную силу и надпространственное поле бытия (начиная с «Идей» Платона или с по-разному выраженных представлений алхимиков). Затем была энтелехия Ханса Дриша, жизнен­ный порыв Анри Бергсона, животный магнетизм Франца Антона Месмера, поле жизни Гарольда Сексона Бэррса, оказывающее упорядочивающее воздействие на структуру тела, позволяющее распознать еще не выявленные симптомы болезни или признаки здорового состояния. Поле жизни удиви­тельным образом исчезает еще до наступления смерти. Весьма характерно, что открытие Бэррса, революционное по сути и эмпирически прекрасно поддержанное, никогда в достаточной степени не было принято во внимание. А. М. Гурвич постулировал митогенетическое излучение. По его ут­верждению, вибрации определенного рода должны распространяться от одной молекулы к другой, так что каждая отдельная клетка может рассмат­риваться как радиопередатчик. В. С. Грищенко настаивал в 1944 г. на при­знании пятого состояния материи, существующего во всех живых организ­мах, которое он определил как биологическую плазму. По мнению другого русского ученого Виктора Инюшина, биоплазма состоит из свободных элек­тронов и протонов, накапливается и может переноситься не только внутри организма, но и вовне, на значительные расстояния и управляет телепати­ческими и психокинетическими явлениями. Андрия Пухарих полагает, что все объекты, как живые, так и неживые, окружены психоплазматическим по­лем. Он считает, что локальное телесное гравитационное поле может ослабевать за счет психических изменений, вследствие чего психоплазматичес­кое поле распространяется по направлению к другим людям и возникает телепатический контакт. Возможно, рассуждает он дальше, все психоплазматические поля взаимодействуют и влияют друг на друга, из чего следует, что всякая личность воздействует на все объекты вокруг себя. Пухарик предполагает, что после смерти эта плазма сохраняется и характеризует ее как «нуклеарную пси-сущность», которая, вероятно, и вызывает появление духов (Puharich, 1973).

Глубокое укоренение представлений о жизненной силе у примитивных народов воспринималось до сих пор нашей наукой как проявление крайне низкого развития. Она не хотела видеть, что здесь имеют место попытки соединить воедино расколотый мир явлений, каким он нам представляется, соединить, прибегая к миру тех сущностей, которые стоят за видимым ми­ром. И даже сегодня, после возникновения ряда новейших моделей кванто­вой физики и парафизики, мы не можем набраться духу и признать за «дикарями» поиска, столь свойственного человеку поиска первоосновы бытия, его универсальной энергии, что является показателем ущербности совре­менного мира. С точки зрения этого мира, «примитив» не только не имеет прав на существование, но оспаривается даже его право на способность к познанию. До сих пор еще силен этноцентризм, колониальное высокоме­рие, слепой страх перед возможностью обращения в иную веру и чрезмер­ное чванство, свойственное теории эволюции — тот альянс, который, как известно, не останавливается даже перед уничтожением целых народов. Все культуры, особенно древние, маленькие культуры, думали и думают о первозданной силе, где, как в зародыше, таится и вызревает бытие. Осво­бождение от этой идеи, как от магического самообмана, как от формы не­развитого мышления, я и называю проявлением неразвитого мышления. Мы можем однажды обнаружить, и нам уже недолго осталось ждать, что эти «примитивы» были правы? Что произойдет тогда с ними? Думаю, что вряд ли что-то вообще: к этому времени они уже просто перестанут существо­вать. Сила шаманов ослабевает. Они уже охотнее путешествуют на двига­телях, приводимых в движение бензином, нежели в духовном полете, поки­дая свое тело, и если вспоминают конфузливо и смутно о своей прошлой жизни в племени, то все равно предпочитают уже путешествия в самолете духовному полету.

Если во всех объектах и сущностях, в громе и молнии, в дыхании и во взгляде действительно обнаруживает себя эта таинственная сила, то было бы правильно вести себя по отношению к явлениям природы так, как это делают шаманы. Не следовало бы нам отнестись к этим силам с надлежа­щим страхом и защитить себя от их власти? Конфронтация западного мира с проявлениями «святого» может, принимая во внимание бремя предрас­судков и прегрешений нашей культуры, вывести на мрачный путь. Это путь вырождения, напоминающий то состояние разложившихся, утративших культурные традиции родовых обществ, когда шаманы начинают использо­вать свою силу для негативных воздействий. Не пытался ли Альберт Эйнштейн в своей единой теории полей объединить все известные нам силы? Не является ли теория «неразвернутого порядка» микроквантофизических ус­ловий Дэвида Бома также устремлением в этом направлении? Не является ли поиск физиками мельчайших неделимых частичек, кварков, обладающих сверхзвуковой скоростью, тем же стремлением выразить в единой формуле то запутанное, кажущееся раздробленным многообразие, этакий «зоопарк частичек», — выразить в единой формуле и в таком виде изучать? Не явля­ется ли, спрошу я, наука тем навязчиво укоренившимся во всех людях с древнейших времен стремлением найти общий принцип, лежащий в основе всех явлений, камень мудрости, общую энергию? Для меня современные микрофизики и физики, изучающие высокие энергии, являются новыми рыцарями круглого стола. То, что сегодня утверждает микрофизика, еще в 1990 году считалось чистой метафизикой, вопиющим оккультизмом. Но вопреки всем революционным формулировкам, мы не способны воспринимать нашу жизнь как некий космический энергетический океан. Как и преж­де, такое восприятие возможно лишь в измененных состояниях сознания. Мы могли бы погрузиться в дискуссию о новой модели энергии и постараться найти совпадения с картиной мира, созданной шаманом. Но общее отыски­вается лишь на поверхностном уровне познания, а мы еще не достигли того уровня, на котором находится шаман. Вероятно, позднее, когда мы окажем­ся на одной высоте, возникнет достаточно существенных оснований для такого сравнения.

Вот лишь два примера столкновения с этой силой.

Давид Джонс (1972) описывает процесс становления Занапиас, индей­ской целительницы племени команчи. Образование в этом направлении она получила от матери, дяди, бабушки с материнской стороны и от деда с отцовской. Вершиной ее многолетнего посвящения стало перенесение на нее силы ее матери. В первый фазе мать «налила» свою силу в ее руки и в рот, так как это те части тела, в которых сила целителя-орла особенно велика. Мать дала ей кусок горящего древесного угля, который она взяла с некоторым замешательством и с удивлением обнаружила, что он не причиняет ей боли. Вместо жара она чувствовала холод. Во время перенесе­ния силы в рот Занапиас, мать четырежды провела по ее рту двумя орли­ными перьями. Когда она сделала это в четвертый раз, одно из перьев ис­чезло. Оно осталось в ней на всю жизнь. Занапиас утверждала, что в ней оставались не сами перья, но их символ, сама сила. С этого момента ей нельзя было есть определенные вещи. Во второй фазе перенесения силы мать «вложила» в нее яйцо. Она не могла объяснить, как яйцо исчезло из рук матери, но полагала, что и в этом случае в ней осталась сущность яйца, но не оно само. Тем самым было наложено табу — не есть больше яиц. Позже в ней проснулся столь сильный аппетит к яйцам, что она просила другого орлиного доктора удалить из нее яйца, отчего ее прежние, связан­ные с этой субстанцией способности, пропали. Интересно, что впослед­ствии в ней развилась неприязнь к яйцам. Третий этап переноса силы со­стоял в получении целительного песнопения, которое первоначально принадлежало ее дяде. Это песнопение она применяет лишь в самых слож­ных случаях, так как оно очень сильно. Благодаря этому песнопению появляются духи-союзники, умершие мать и дядя и подают советы. С этим связываются два табу: она никогда не должна прямо просить кого-нибудь о чем-нибудь, что ей удается в повседневной жизни с помощью витиева­тых и церемонных изъявлений. Во время сеансов целения она должна быть одна, помогать могут лишь другие орлиные доктора. Третий тест она не выдержала. Целую ночь она должна была провести одна на горе. Она от­правилась (уже после того, как мать рассказала ей, чего следовало в этом случае ждать) домой в темноте, переночевала там и на рассвете побрела опять на гору. Занапиа полагает, что все болезни, которые она, будучи молодой женщиной, перенесла, возникли от того ее отказа. Мать сказала ей, что появятся существа, они будут ее бить и пытаться лишить лекарств. После завершения процесса передачи силы ее мать отошла от деятельно­сти, и от Занапиа ожидали, что она с наступлением климакса начнет за­ниматься целением. На протяжении жизни уже в качестве целительницы животное, олицетворяющее ее силу, орел, появлялось лишь дважды. Он выглядел как обычный орел, но значительно больше. В первый раз она почувствовала ветер, исходящий от взмахов его крыльев, во второй раз какое-то шевеление в ее теле дало знать о его прибытии. Когда орел по­явился, все остальное вокруг нее побледнело, а когда он приземлился ря­дом с ней, ее сердце забилось так сильно, что она была близка к обмороку.,, Сила Занапиа не является ее собственной силой, она исходит от двух духов-союзников. Ей надо произвести необходимые приготовления, чтобы быть готовой принять ее и лишь после приема пейота, психоделического кактуса, в ней развивается собственная сила.

Непосредственная связь или неожиданная встреча с силой в ее чистом проявлении могут тут же уничтожить человека; контакт возможен только через посредника. Сила сама неистощима; она обладает совершенно иной динамикой и иной способностью влияния, нежели известные нам формы жизни. До того, как Занапиа начинает целить, ее охватывает дрожь, она ощущает прикосновение холода к своему телу. Затем она поет целительное песнопение до тех пор, пока не появляются ее дядя и мать, в облике двух огней. Она напоминает им об их обещании помогать ей. Если духи уже пе­реговорили с целителем-орлом, то они подают знак, что сила ею уже полу­чена. Появление орла она описывает так: «Я уже устала и плакала. Я сиде­ла тут и вдруг увидела свою мать такой, как при жизни. Одновременно я почувствовала, что меня прижал к земле порыв холодного ветра. Он давил на голову и приминал траву вокруг меня, и я должна была крепко держать­ся руками, так как ветер был силен, и я думала, что меня сдует. Мое одеяло чуть было не улетело, я крепко схватила его руками. Мои волосы были совершенно растрепаны. Я испугалась и начала дрожать. О, этот ветер надул пыли в мои глаза, и когда я их потерла, все внезапно успокоилось... Это было, как сновидение, как бывает ночью во сне. Я увидела орла, он был ве­лик... Его перья красиво мерцали. Но я была глупа и вновь принялась пла­кать... совсем, как старая женщина. Но я услышала в своей голове: «Иди, сделай его здоровым, ты сможешь это!» После этого я ничего не видела боль­ше.... Я думаю, он тогда исчез».

После подобных переживаний к ней приходит сила, которую она пыта­ется затем перенести на пациентов; по ритуалу она применяет при этом лишь дым и одно орлиное перо.

Процесс становления шамана можно было бы описать как постепенное накопление силы. Физические силы шаманов различны. Как только шаман получает свое «звание», он становится носителем (по утверждению Эдуар-до Кальдерона, перуанского курандеро, целителя) куэнты, то есть силы. С одной стороны, куэнта пронизывает весь универсум, с другой стороны, в некоторых местах и у отдельных личностей она оказывается сильнее. В любом случае, куэнта абсолютно безразлична к нравственным ценностям людей, она может позволить использовать себя как с добрыми, так и с дурными намерениями — черные и белые маги пользуются ею равным обра­зом. Представление о куэнте можно сопоставить с обращением капитала. Деньги могут преумножаться, быть подарены и куплены, и они могут про­пасть. Один имеет денег больше, чем другой, отчего он могущественнее; можно положить деньги в банк, этот вклад обладает потенциальной силой, которая может быть высвобождена в любое время и употреблена на покуп­ку каких-либо предметов. Подобным же образом используется и сила.

Главная цель в жизни любого курандеро — это приобретение возмож­но большего числа объектов проявления силы, в которых куэнта заявляет о себе, — они увеличивают его силу как целителя. Эти предметы могут быть подарены хорошим другом, их находят в святых и известных своей силой местах у каких-нибудь гор, озер, пещер. Чрезвычайные жизненные обстоя­тельства привели Эдуардо к таким объектам силы. Путь к ним указывается в сновидениях и с помощью психоделичесого кактуса Сан Педро. Но все находки обнаруживали свою собственную силу лишь после того, как Эдуардо начал свою деятельность в качестве целителя, имея немного объектов власти. Его учитель из Ферренафе «настроил» предметы Эдуардо с помо­щью своей собственной куэнта: его трещотку, кинжал и обе палочки. Под понятием «настроить» мы понимаем следующее: каждый предмет выполняет свое назначение в процедуре целения, его сила должна быть направлена на какую-то определенную деятельность. Например, камень или копыто оленя следует использовать только для любовного волшебства и колдовства. Целитель пользуется этими принадлежностями, если они соответству­ют назначению. Если курандеро получает объект, обладающий силой, в подарок, а он наделен другой, чужой куэнта, то ее следует «укротить», что­бы этот предмет подчинялся целителю. В месте одного захоронения Эдуар­до нашел принадлежности волшебника прошлого времени. Когда находят такие предметы, необходима крайняя осторожность. Сперва должна быть исследована их куэнта. Эдуардо взял найденные предметы с собой домой, так как надеялся, что сможет их «укротить».

«Я взял их с собой, чтобы проверить и установить, какого они рода. А затем вышло так, что эти предметы ополчились против меня. Странные зве­ри и монстроподобные бестии вырвались наружу, алчущие и кровожадные. Когда я поставил затем эти предметы на мою меза (стол со всеми предмета­ми, обладающими целительной силой), они изменились и почернели. Все эти приспособления начали кровоточить. Существа со страшными клыка­ми, из которых струилась кровь, вылезли наружу и требовали, чтобы я вы­дал им мою жену и детей. Я попытался выбросить их наружу. Я вымыл пред­меты святой водой и сжег их, так как с того дня, как я принес их, на моей крыше стал слышен шум, производимый, казалось, скачущими галопом ди­кими зверями. Они не оставляли меня в покое до тех пор, пока я не произ­вел своими мечами каббалистические движения, чтобы оказать противо­действие их нежелательному вмешательству... Эти принадлежности были бесполезны для меня. Это были принадлежности черной магии, предметы колдовства... И все это зло на протяжении столетий сохранилось только потому, что либо все эти предметы были «настроены» человеком соответ­ствующего рода, либо каким-то образом получили сами такую нагрузку...» (Sharon, 1980, S. 85).

Наряду с куэнта Эдуардо рассказывает также о «магнетизме», когда упо­минает силу человека. «Магнетическая сила есть нечто, живущее внутри человека... Поступки того, кто использует эту силу направленно, с умом и умением, могут привести к значительному, даже великому триумфу. Боль­шинство курандеро знают основополагающее учение о магнетической силе человека и элементов». (S. 82). Магнетический поток поднимается вверх по левой ноге, а по правой — вниз; тот же принцип действует в руках. Магне­тизм также, по Эдуардо, связывает между собой людей, отчего многие куран­деро при целении накладывают на больного руки. Вот пока все о влиянии силы. Мы накапливаем сообщения о том, что целительная энергия может проявлять себя и зримо, через синее излучение, синие языки пламени и огни. Винсон Браун {1974, 159) описывает церемонию использования паровой хи­жины. Фуле Кро рассказал ему, что если у кого-нибудь во время церемонии возникли бы плохие мысли, то, обыкновенно синие, огни стали бы оранжевы­ми. При появлении одного молодого белого человека, который некоторое вре­мя до того принимал участие в таких церемониях племени инипи, возникли оранжевые огни, — спустя какое-то время он покончил с собой.

«Затем Фуле Кро прочитал длинную молитву в Лакота под тихие звуки барабана, и, когда он начал петь, барабан зазвучал громче. Постепенно по­гасли все огни, и мы оказались погруженными во тьму. Трещотки, казалось, начали подпрыгивать вверх над полом и стали приближаться к потолку, который находился на высоте более трех метров. Пока они, страшно гремя, двигались, вокруг затянули странную бесконечную песню. Наконец, трещотки опять упали на пол, но продолжали тихо греметь. Внезапно я начал различать в комнате свет. Это был слабый синий свет, как от светящегося жука. Я помню, что меня охватило чувство большой радости оттого, что свет был синим. Он приплясывал и вскоре появился еще один, также танцу­ющий, и так продолжалось, пока комната не заполнилась блуждающими огнями. Один из них приблизился на расстояние 10 сантиметров от моего лица и парил передо мной, в то время как я глубоко дышал, а мое сознание было сконцентрировано на мысли о высоком духе. Затем я заметил, что эти огни подпрыгивали от пола до потолка и из одного угла в другой. Когда один из огней приближался к присутствующим, я секунду видел очертания лица в слабом призрачном отблеске, а темное лицо индейца имело еще выраже­ние отягощенности тайной. А я был чрезвычайно счастлив, так как все огни были синими, и ни один — оранжевым. Они, казалось, радовались и танце­вали под звуки барабана».

Несколько белых видели синие искры во время церемонии. Речь ни в коей мере не могла идти о галлюцинациях. Многие культуры распознают в этом синем свечении благоприятное предзнаменование удачных контактов с духами, богами или самостью. Лайел Уотсон (1976) сообщает, что индо­незийские племена утверждают, что в зависимости от настроения могут распространять вокруг себя нечто вроде дыма; при возникновении более сильных чувств вокруг тела возникает нечто вроде тени, которая соответ­ственно может приобретать различные цвета. Сибирские народы знают явление синего дыма. Для остяков синий дым, который, согласно их опыту, возникает над чародеем, является показателем его связи с духами (Pallas).

Манси говорят также о синем дыме, который образуется вокруг шамана и олицетворяет прибывающую божественную сущность. У ханты во вре­мя сеанса над шаманом возникает синий туман или дым (Suew). Мюллер описывает, что у ханты синий дым возникает в самый кульминационный момент шумного сеанса и воспринимается в этом случае в качестве проро­чествующего духа; окружающие отступают, а шамана валят с ног (авторы процитированы у Balasz, 1963, 64).

Вероятно, синее свечение возникает лишь в самих глазах, но не в действительности. Так, например, изменения магнитных полей вызывают электрические потенциалы, которые, воздействуя на глаза, воспринимаются как голубое свечение. Эти «магнетические просфены» возникают, когда через голову человека проходит переменное напряжение в 10-100 гц. О великой пирамиде Хеопса рассказывают, что она излучает бледно-голубой свет. Od-энергия барона Раихенбаха должна быть синей, так же, как и Orgon-энергия Вильгельма Райха.

Динсхах П. Гхадиали, исследователь индейцев, разработал метод лече­ния с помощью цветного света. Воспаления и инфекции должны излечиваться быстрее под воздействием облучения синим светом. Вильгельм Райх полагал, что мембраны красных кровяных телец содержат Orgon-энергию — при 4000-кратном увеличении у них наблюдается темно-синее мерцание.

Русский инженер Яков Наркевич-Тодко получил в 1890 году путем при­менения электрического заряжения электрографические фотографии. При этом были замечены странные синие огни, которые излучались живыми те­лами. Есть сообщения, согласно которым при открытии печи может выле­теть синий огненный шар. Объяснение этому существует. В дымовой трубе образуется статическое электричество, если неподалеку возникла элект­рическая буря. Электричество скапливается в печи и выходит в виде огнен­ного шара. Так называемое излучение синхротрона, возникающее за счет большого ускорения частиц и которое жестче, чем любое высоко дозиро­ванное рентгеновское излучение, проникающее даже в структуру молекул и атомов, — такое излучение так же дает синеватый свет.

Связаны ли приведенные здесь примеры друг с другом, остается неяс­ным. Очевидно, что световое излучение и шаманство, синий свет и изме­ненное состояние сознания связаны между собой. Синий свет и энергия целения, вероятно, едины.