Глава 5. Рафаэль уже несколько дней подряд пытался написать по памяти портрет мужчины, который ему помог на дороге

Рафаэль уже несколько дней подряд пытался написать по памяти портрет мужчины, который ему помог на дороге. Делать все равно было нечего — ноут сломан, работа пока не находилась. Он уже сходил на несколько собеседований, но все, что предлагали ему, было не то, что требовала его творческая натура. Конечно, он неплохо владел компьютерными программами, чтобы подрабатывать и дизайнером, и если в самое ближайшее время не появится более заманчивого предложения, то он конечно согласится пойти в газетенку, чтобы клепать объявления — скучное и неинтересное занятие. Но в журнал или в рекламный отдел какой-нибудь большой фирмы его никто не звал. Обидно, а он мог создавать неплохие остроумные и оригинальные рекламы для продвижения продукции, по крайней мере, ему так казалось. Преподаватели хвалили его чувство цвета. Он и себе, и друзьям-байкерам разрисовал мотоциклетные шлемы — ни одного повторяющегося, при этом точно уловил характер владельца…

Рука снова и снова выписывала сеточку морщинок вокруг глаз мужчины. Ему, наверное, около тридцати, решил Рафаэль. Он так и не решился взять кисть и перенести эскиз на холст, все время казалось, что чего-то не хватало. Обычно портреты ему удавались, он схватывал характер «героя» с первого взгляда на него. А тут… Он хотел написать не обычный портрет — что-то необъяснимо влекло его к тому мужчине. Он даже имени его не спросил. И шлем у него оставил. Да и мотоцикл надо забрать, хотя… Денег на ремонт его все равно нет.

Рафаэль несколько раз за прошедшую неделю подходил к его подъезду и звонил в домофон, но никто не отзывался.

Тихонько тренькнул телефон — письмо упало в почтовый ящик. Рафаэль нехотя оторвался от рисунка — в сообщении могло быть и что-то важное. Так и оказалось: его приглашали на собеседование — он даже фыркнул от раздражения — надо было явиться ни позже, ни раньше, а в течение часа. На мотоцикле он добрался бы без проблем. А если маршрутка встанет в пробке? Тот, кто приглашал его, как-то об этом не подумал.

Но отказываться не стал, быстро собрался и, прихватив папку с рисунками, выбежал из дома.

Но Рафаэлю повезло — у него даже осталось четверть часа, чтобы собраться с мыслями и успокоиться. Он прошелся несколько раз вдоль длинного здания, на первом этаже которого располагалась косметическая клиника и салон красоты. У него не было сомнений, что фирма не бедствовала, раз смогла отремонтировать и отделать старенькое здание муниципальной больницы в современном стиле.

Когда до встречи оставалось не более пяти минут, Рафаэль легко взбежал на крыльцо и нажал кнопку звонка.

— Вы к кому? — раздался приятный женский голос в домофоне.

— Мне назначено собеседование, — растеряно ответил Рафаэль. Он совершенно не запоминал имена-отчества, обладая при этом прекрасной фотографической памятью.

— Вам следует обойти здание и войти в точно такую же дверь с другой стороны, — ответил все тот же голос. — Спросите Ивана Николаевича, если не он устраивает собеседование, то хотя бы подскажет, к кому следует обратиться.

Поблагодарив девушку за информацию, Рафаэль со всех ног побежал, куда ему указали — теперь он уже опаздывал на встречу.

— Кабинет двести двадцать, — сообщил охранник на первом этаже запыхавшемуся Рафаэлю.

Не дожидаясь лифта, тот сразу помчался наверх…

— Итак, господа, — несколько пафосно произнес зам начальника по производству, он решил, не мудрствуя лукаво и не заморачиваясь на отборе кандидатов на должность художника, предложить претендентам изготовить упаковку для нового продукта, ну и заодно, исходя из нее, подготовить рекламный баннер. Кто справится, тот и будет принят в рекламный отдел, точнее, кого выберет само начальство, тот и будет дальше работать. На себя такую ответственность он не стал бы брать, потом греха не оберешься — Алексей бывал крут во гневе. За себя он не опасался, могло достаться тем, кто попадался под горячую руку. — Требуется нарисовать эскиз упаковочной коробки для маски. И уже на основе ее разработать растяжку для сети наших салонов красоты.

Рафаэль недовольным взглядом окинул пятерых своих соперников на хлебное место. Плохо дело — он никогда не занимался разработками упаковок, не его стиль. Но обещали, если примут на работу, платить прилично, даже на полставки, можно и побороться.

После слов начальника, который не потрудился даже взглянуть на работы претендентов, последовали ничего не значащие вопросы, а потом народ, видимо, неудовлетворенный таким собеседованием, потянулся на выход.

Рафаэль, пришедший последним, уходил тоже последним.

— А можно взглянуть на предыдущие разработки? — спросил он осторожно, задержавшись в дверях.

— Разработки чего? — недоуменно спросил Николай Иванович, перекладывая на своем столе какие-то бумажки. — Неудачные варианты упаковки для этого продукта или удачные для других?

— И то, и другое, — смелее ответил Рафаэль.

— Ну, пойдем, — хмыкнул начальник производства. Все ушли, а этот задержался, поинтересовался, что получилось удачно, а что нет.

— Продукт для женщин? — спросил Рафаэль, еле успевая за широко шагавшим мужчиной.

— Для мужчин, — отозвался тот не оборачиваясь. Ишь ты, он покачал головой — а ведь, кроме этого парня, никто не спросил, для кого упаковку делать будут, поинтересовались лишь названием и стандартными словами, которые надо вписать на упаковку.

— Господа, — Николай Иванович втолкнул парня в довольно большую комнату, но в которой стояло всего четыре рабочих стола, — прошу любить и жаловать — наш новый сотрудник.

И он внимательно посмотрел на парня, ожидая, что тот сам назовет свое имя.

— Рафаэль Санти, — произнес он. А потом потряс головой, — Роман Сантов. Прозван Рафаэлем за любовь к искусству.

Обитатели комнаты — двое мужчин и две женщины — рассмеялись.

— А рисовать-то ты умеешь, Рафаэль? — поинтересовался старший из них и, приблизившись, протянул ему руку. — Виктор Николаевич.

— Не без этого, — неопределенно пожал плечами Рафаэль, с удовольствием пожимая протянутую руку. — И красками по холсту, и карандашами по бумаге.

— А с компьютером как? — спросила молоденькая девушка и добавила:

— Я Ирина.

— На вы, — ответил Рафаэль. — Он мне отвечает взаимностью, поэтому с фотошопом и корелом могу договориться. Знаком с индизигном, но предпочитаю эти программы.

— Неплохо, — хмыкнула другая женщина и представилась:

— Тамара Павловна. Насколько я понимаю, Рафаэль вливается в наш творческий коллектив для работы над упаковкой маски.

— Не совсем, — произнес Николай Иванович, молчавший до этого. — Если парень себя покажет с хорошей стороны, то останется для работы над рекламами, то есть будет работать с Ириной и Виктором Николаевичем. От вас с Дмитрием Ивановичем, уважаемая Тамара Павловна, я его заберу. Ну а пока он в полном вашем распоряжении на половину ставки.

И тут же спросил у Рафаэля:

— Студент? Документы с собой?

— С собой, — кивнул тот, в душе ликуя от счастья.

— Как со всем ознакомишься, — добавил Николай Иванович, — дуй в кадры. Я к тому времени уже распоряжение подготовлю. А с завтрашнего дня без опозданий по тому режиму, который для тебя определят кадровики.

Рафаэль всем улыбнулся, не скрывая своей радости, — сейчас, пока не начались занятия в университете, он будет ходить с утра, а потом все будет зависеть от расписания, но он постарается четыре своих законных часа отрабатывать исключительно в рабочее время других сотрудников, все же его принимали в команду.

А как же другие претенденты на место в фирме? Нехорошо как-то получилось — им дали задание, а он пролез, ничего не показав. Рафаэль нахмурился. А вдруг их работы окажутся оригинальнее.

— Не переживай, — Николай Иванович тронул его за плечо. — Те, кто приходил сегодня, возьмут стандартные разработки из Интернета, немного подредактируют их и выдадут за оригинальные. Ты первый, кто поинтересовался удачными и неудачными эскизами упаковки…

Ирина усадила Рафаэля за свой рабочий стол, предварительно напоив его чаем с плюшками. И принялась рассказывать и показывать, все остальные выстроились у них за спинами. Интересно же было посмотреть, на что способен новый сотрудник. Когда же Рафаэля наконец отпустили, чтобы он успел до конца рабочего дня посетить отдел кадров, тому казалось, что его голова лопается от обилия информации.

Не читая, он подписал трудовой договор — стандартная формальная бумага, где основной является только строчка о сумме его заработной платы. Затем подписал еще несколько бумаг — о неразглашении производственных секретов и о том, что работу, какой бы срочной и ответственной она ни была, Роман Сантов обязуется выполнять только в стенах фирмы.

Рафаэль фыркнул про себя — если кто-то захочет его перекупить, то с его фотографической памятью сделать это будет несложно. А то, что он подписал, просто бумажки, там не прописано за разглашение никакой ответственности. Да и как творческому работнику можно запретить работать вне фирмы. У него уже руки чешутся, а это значит, что дома он все равно сядет за стол и набросает несколько эскизов. Рафаэль задумался, прежде чем поставить последнюю подпись — нет, сегодня он обязательно дорисует портрет того мужчины, а то потом ему будет некогда, погрузится в работу с головой. Да и разыскать его не помешало бы, забрать шлем и узнать, где его мотоцикл и что с ним. Сейчас он может и на общественном транспорте покататься, пока не заработает денег на его ремонт, а в сентябре, когда все выйдут из отпусков, а студенты и школьники вернутся с каникул, будет совсем тоскливо. К ноябрю все рассосется, стабилизируется, и опять можно будет ездить на общественном транспорте — он ставил мотоцикл на прикол только в гололед и снегопады, а также в сильные морозы, предпочитая все же его автобусу и метро.