Внимательный образ жизни

Доводилось ли вам ехать по трассе, не замечая, как летят кило­метры, и не помня того, что случилось в это время? Или в бе­седе с кем-то вдруг обнаружить, что последние пару минут вы и вовсе не понимали, о чем идет речь? Это лишь два общих примера, указывающих на наличие синдрома когнитивного дефицита. Когда мы подвержены такой неуравновешенности ума, ум самовольно отлучается, и мы обнаруживаем это лишь после того, как это произошло. Чем дольше мы привержены рассеянности ума, тем лучше у нас это получается, — нет вернее способа убивать время. Жизнь просто летит мимо, неприметно.

Психиатрические лечебницы заботятся о людях с крайними формами такого отсутствия осознанности, но для современ­ного общества в целом нарушения когнитивного равновесия — распространенная трудность, и мешают они нам всем.

Давайте обратимся к другой когнитивной неуравновешен­ности. Не мерещилось ли вам иногда что-нибудь, чего на самом деле просто не было, или не слышалась ли вам некая реплика, которую никто не произносил? Это случаи синдрома когнитив­ной гиперактивности, когда мы домысливаем нечто о мире, а затем считаем, что эти домыслы — правда. Мы все имеем эту склонность ума, а не только умственно больные люди, и ког­да бы ни случилось такое ложное наслоение — жди неприят­ностей. Наше переживание действительности перекошено по сравнению с тем, что есть вокруг, и, если мы ведем себя, как будто наше переживание, искаженное мышлением, достоверно, возникает противоречие с действительностью. А это ненужное страдание.

Нарушения когнитивного равновесия обоих видов можно устранить применением навыков внимания, которые развива­ются в медитации, в ежедневной жизни. По сути, если в течение дня мы походя позволяем уму впадать в вялость или возбуж­дение, маловероятно, что 24-минутное занятие будет сколько- нибудь действенным. Это все равно что позавтракать здоровой пищей, а остаток дня питаться чем попало.

Как бы мы ни были заняты — или думали, что заняты, — никто не заплатит нам столько, чтобы претендовать на наш ум ежесекундно. Даже в самый разгар работы можно выделить 15 секунд там и 60 сям, чтобы выровнять внимание, спокойно сосредоточив его на дыхании. Глаза можно оставить откры­тыми, можно присесть на несколько мгновений, не привлекая ничьего внимания. Можно это делать прямо на рабочем месте, стоя в очереди в бакалее или ожидая «зеленого» на светофо­ре. Немало есть мимолетных возможностей — с пробуждения утром и до вечернего отхода ко сну, — когда можно «припра­вить свой день» вкраплениями памятования дыхания. Вся­кий раз при этом вы немедленно почувствуете успокаивающее действие — ив теле, и в уме. Так можно начать объединять качество осознавания, развитого во время занятий медитацией, с осознанностью своих повседневных дел во внешнем мире.

Качество голого внимания, развиваемое на занятии, где вы бдите ощущения дыхания, можно применить и к другим ощу­щениям. В следующий раз, приступая к трапезе, проведите экс­перимент: сосредоточьте голое внимание на каждом из пяти физических чувств по мере их возникновения, пока вы едите. Позвольте чувствам — зрению, слуху, вкусу, обонянию и ося­занию — по отдельности получить переживания от трапезы при помощи голого внимания, по возможности, совсем не пере­крывая эти ощущения умозрительностью.

Для начала уделите внимание внешнему виду еды — просто ее цветам и очертаниям. Откажитесь от любых умозрительных ассоциаций, что могут быть связаны с этими зрительными впе­чатлениями. Отбросьте предпочтения и суждения по поводу еды. Никаких наших «нравится — не нравится» нет ни в са­мой еде, ни в ее цвете или очертаниях. Просто смотрите на краски и очертания еды, сосредоточивая на них голое внимание.

Теперь ненадолго закройте глаза и сосредоточьтесь на за­пахе еды. Вдыхайте ароматы, замечайте, как они постоянно меняются. Силой распознающего памятования прочувствуй­те тонкость запахов, но не смешивайте непосредственное переживание с представлениями и названиями, со своими «нравится — не нравится». Теперь положите в рот немно­го еды, и не открывая глаз, уделите голое внимание вкусовым

ощущениям. Ешьте не спеша, осознавая возникающие пере­мены вкуса. Жуйте и слушайте, с какими звуками это проис­ходит. Они никогда не повторяются, так что седлайте волну настоящего, не цепляясь за прошлое, не предвосхищая будуще­го. И, наконец, сосредоточьте голое внимание на осязательных ощущениях — холодная ли еда или теплая, густая или жидкая, мягкая или твердая. Отбросьте все мысленные образы о внеш­нем виде еды и, пережевывая и глотая, сосредоточьтесь лишь на ее осязаемых качествах.

Правда, интересно получилось? Обычно, когда едим, осо­бенно если заняты чем-то еще — скажем, беседой, — ощутимые качества поглощаемой нами еды тонут в пучине умозрительно­сти. Мы помним только, что нам понравилось, не понравилось, или к чему в трапезе остались равнодушны, но обычно страдаем от когнитивной неуравновешенности — от недостатка внима­ния в отношении пяти видов впечатлений чувств, получаемых во время еды. Как трапеза может пройти незамеченной, так и жизнь пролетит неприметно. Как же часто мы упускаем про­исходящее, воображаем то, чего вовсе не было, и держим в уме лишь предполагаемое — ожидания и мечты, которым мы при­писываем достоверность.

Голое внимание можно применять всегда, собирая «све­жеиспеченный» мир прямо с полей ощущений, не упаковы­вая первозданное переживание в обертки старой привычной умозрительности. Сложность — в различении, чтб действи­тельность предлагает чувствам от мига к мигу, а чтб есть по­верхностное напыление ума, часто бессознательное. Именно это подразумевал Будда, сказав: «Когда смотришь — только смотри; когда слушаешь — только слушай, когда ощущаешь — только ощущай; когда мысленно воспринимаешь — только мысленно воспринимай»¹⁷.

Согласно буддийской психологии во всякий момент осоз­навания, что может быть не дольше миллисекунды, внимание сосредоточено лишь в поле одного чувства. Но между этими молниеносными вспышками сознания внимание быстро пере­скакивает с одного поля чувств на другое, как шимпанзе на амфетаминах. Эти перескоки делают восприятие смазанным, а ум извлекает смысл из этого мира, накладывая на него умоз­рительную сетку привычного. Так упорядочивается наше пере­живание мира, и он кажется нам знакомым. И это не плохо. По сути, без такого умозрительного упорядочивания в еже­дневной жизни было бы трудно выжить. Но трудность возника­ет, когда мы не улавливаем, до какой степени мы умозрительно добавляем что-то к действительности или убираем из нее по чи­стой бессознательности. Отсюда возникают повышенная или недостаточная когнитивная деятельность.

Если эта теория достоверна — а ученые-когнитивисты за­нимаются сейчас исследованием этого вопроса, — тогда в еже- мгновенной деятельности ума не может быть многозадачности. В каждый отдельно взятый миг ум занят лишь чем-то одним. Поэтому не заблуждайтесь, считая, что вы уделяете внимание множеству задач одновременно. На самом же деле внимание очень быстро перескакивает взад-вперед с одного поля пере­живания на другое. Недавние научные изыскания показывают, что многозадачность, по сути, не очень действенна, поскольку снижается качество осознанности, уделяемое каждой задаче. Словно наше внимание конечно — как ограничен объем воды, протекающий в единицу времени сквозь ущелье, и если мы распределим его на еще меньшие протоки своего интереса, каждому достанется и того меньше.

Медитация сосредоточенного внимания — по сути, упраж­нение на «не-многозадачность». Это обучение, как направлять поток осознавания по желанию — куда угодно и насколько угодно, не позволяя ему расщепляться и метаться. Так что, когда в следующий раз вы окажетесь перед выбором: сосредо­точиться на чем-то одном или распределить внимание, — заду­майтесь над предпочтениями. Если уж браться за что-то, стоит делать хорошо, а если что-то не достойно внимания, так и во­все нет смысла его уделять. Даже когда думаем, что работаем в многозадачном режиме, согласно буддийской психологии, мы просто быстро перебрасываем внимание с одной задачи на другую. Иногда это необходимо, и в этих случаях старайтесь приложить всё возможное памятование.