ЧІІамйни^м - мост меэкду мирами 5 страница

Реальность, раскрываемая в заколдованном, «сюрреалистическом» мире для архаического сознания даже более «настоящая», чем воспринимаемый нами «обычный» мир. «Обычный» мир — не более чем оболочка внутренней сакральной (священной), неизреченной сути мира — Вечной Загадки и тайны, неизъяснимой и неизреченной тайны природы. Рациональный и иррациональный, видимый и невидимый, реальный и иллюзорный — мир для шамана един. «С точки зрения современного научного понимания, в них (в шаманах— прим. автора) не вполне объяснимо причудливо переплетались, объединялись в единое целое, практическое логичное знание и иррациональное образно-художественное видение действительности. Можно сказать, что человек патриархального общества обитал в некой “виртуальной реальности”, где вымысел, фантазия, сновидение и сама объективно существующая реальность сосуществовали в синкретическом единстве как одно неразличимое целое»\

Эту же мысль подтверждает Леви-Брюль: «Для членов нашего общества, даже наименее культурных, рассказы о привидениях, ду_ хах и т. д. являются чем-то относящимся к области сверхъестест венного: между этими видениями, волшебными проявлениями с одной стороны, и фактами, познаваемыми в результате обычного восприятия и повседневного опыта, с другой стороны, существует четкая разграничительная линия. Для первобытного же человека напротив, этой линии не существует. Суеверный, а часто также и религиозный человек нашего общества верит в две системы, в д_Ва мира реальностей одних — видимых, осязаемых, подчиненных неизбежным законам движения, и других — невидимых, неосязаемых, духовных". Для первобытного мышления существует только один мир. Всякая действительность мистична, как и всякое действие, следовательно, мистичным является и всякое восприятие»^[70].

В другой работе Л. Леви Брюль пишет: «...первобытные люди ощущают себя находящимися в непосредственном и постоянном контакте с невидимым миром, который для них не менее реален, чем мир видимый: они общаются с покойниками, давно или недавно умершими, с “духами”, с более или менее персонифицированными силами, наконец, с различными существами, коими населены мифы. При этом они полагают, что нет никаких оснований отбрасывать в качестве сомнительных те сведения, которые получены из снов, ведений, предзнаменований, чудес, предупреждений и т.д.»^[71].

Шаман обладает даром одновременно находиться в разных мирах (которые сами шаманы не считали разными — все это был для них один многообразный мир). Он пребывает одновременно и в рациональной, и в иррациональной реальности. Это дает шаману определенные возможности воздействия на явления и события этих взаимосвязанных измерений бытия. «Он [шаман] говорит, что он в состоянии транса сохраняет осведомленность о себе, как об участнике ритуала, и в то же время оказывается вовлеченным в другой мир, невидимый другими»^[72].

Бонские учителя, говоря о «просветленном шамане» — йогине сиддхе (мастер, достигший высшей духовной реализации согласно учению бон), так описывают его поведение: «даже пребывая в состоянии самадхи^[73], мастер, достигший реализации (сиддха) может ходить, говорить, думать, рассуждать и делать все необходимое. Но, в отличие от обычных существ, он делает это с полным осознанием. При этом сиддха не просто в блаженстве переживает все происходящее, едва осознавая, что его окружает, подобно наркоману, накурившемуся гашиша. Он точно и ясно воспринимает мир и свои действия в нем, видя, что они подобны отражениям в зеркале. Чем бы не занимался реализованный практик Дзогчена, его внутренней точкой равновесия является Ригпа². <...> Это и является тем качеством, которое отличает реализованного мастера, сиддха, от обычного человека, постоянно находящегося в состоянии неуравновешенности и дисбаланса. Вся активность сиддха вращается вокруг одного центра притяжения, этого неповторимого состояния истинной Осознанности. Он движется по миру, подобно опытному танцору, стремительно летящему в танце сквозь многолюдный зал, никогда не спотыкаясь, ни разу не задев окружающих, постоянно осознавая все, происходящее вокруг него*³.

Образ танцующего сиддха как не что иное напоминает образ танцующего шамана. Ведь и шаман, находясь в гтѵ боком трансе не теряет осознанности, он не спотыкается во время камлания, не

'Самадхи — важнейшее понятие йоги, означающее различные стадии реализации духовной практики, которые реализѵ ег йогин В конечном итоге, высшее истинное самадхи — это полная не ность и осознанность,? и есть освобождение сознания от всяческих омрачении

Ригпа на тибеіскоч чзыке означал оюзманностѵ. ведение нипиа ной Природы (на санскрите видьм) Риги* *< мое. ио *лічсмш< при сутствие в изначально чисти основе быги* Состояние рихиа (видь* ірч> тивоположно другому состоянию - неведение чаргмліа, или ім іьа Не ведение — основа всех заблуждении и и/ѵ иозии порождав.»шил; млм іные реальности страдания (сансара) Маржи* (аимдьл «to исигленяе опихи тельно истинного положении дел. огшхмтеяьно иаьіоищгн орирооы -на. сути, основы бы гин Вместо созерцанп* чжлол іѵ ѵ ири* а \т.-вь.

поля ума. посредством кармических оіищікив ѵ м Окѵ сіииаіе»мо фирм* руег иллюзорную реальтч і ь. ккікѵ імеинч%> ^гр^ыиия и 0о*ш

’Золотые письмена іексты ірчдиции.Інмчгм коммеш Дуд**** Рии

ям ІмПшір)

ѵ НИМія с имегат; іениыми участниками ритуала і хотя

ту I «ipUMitHUNMUM іпк и* m уж и много)

Iummnd. ѵ тосгарст СЫНЫ шамана заключается в икч.юн._ЛГм ofrviunuK) л творчески ибмдинкіь и рациона іьн\ю. и иррац*,, мімгш («тиииінаг бы іия

Интересно «по знаменитый немецкий философ Хайдеггер лргфгкавший конец классической философской *ры предполагав ѵ щ «wwnaHvv есть мышление, лежащее вне разграничения р«щямсаіьаого и иррацмона іьною, еще более здравое, чем научн** тсімокчид •* А наш отечественный ѵ ченый и философ Васи і_ии К*.иімвмч Налимов писал. *Н нам, вопреки Хайдеггеру (который иногда рассматривается как классик философии), представляется что именно через этот открытый союз рациональною и иррадио мального снова возродится классическая философская мысль, ко тораа Оѵ дет опираться на язык научных представлений, но в го время останется свободной от ограничений, накладываемых жест ком научной рациональностью, опирающейся на позитивизм Мысль, которая может искать оправдание через свою собственную привлекательность. а не через демонстрирование чего-либо извне Человек хочет найти удовлетворение в своей собственной мысли — той мысли, которая приобщает, а не отчуждает его от вселенского Бытия. Приобщает через мир его собственной фантазии, которая раскрывается каждый раз по-новому и на новом языке»^[74].

Божественная реальность может быть выражена символически и мифологически бесчисленными именами, знаками и метафорами - рационально и иррационально. Христиане именуют божественную реальность Богом, буддисты— Сияющей Пустотой, индуисты- Брахманом, даосы — Дао, каббалисты называют ее Эйн Соф, неопла тоники — Единым, а тувинские шаманы — Вечным Небом, Тенгри.

Вот в какой поэтичной форме тувинский шаман Куулар Кен- денчик Сембилович, родившийся в 1902 году, излагает мистическую суть бытия и космический полет из неизреченной выси в земную реальность:

Я родом оттуда, где черное небо,

И я превратился в легкий ветерок,

И я спустился вниз, где мгла,

Итак, я веду воздушную разведку.

И вот я оказался в другом краю,

Между планетой Шолбан и звездами.

И мой путь очень далек и труден,

И поэтому лечу дальше, ведя камланье.

И вот я долетел до белого неба,

И меня светлое солнце жгло,

И мне пришлось оттуда удалиться вдаль,

И медленно, и плавно спускаюсь я вниз.

Воздушный свой путь я продолжил вниз,

И долетел я плавно до самой луны.

Хладная луна меня ударила тогда,

Еще медленнее и плавнее спускаюсь я вниз.

И вот я долетел до самых туч, наконец,

Где я растерялся и заблудился в тумане.

Вскоре я покинул те тучи, опять спустился,

И так я приземлился там, где седые хребты.

Как поясняет Олард Диксон, под понятием Черное Небо подразумевается не небо, как таковое, а мистическое пространство за небесами — источник негіроявленной мудрости^[75]. Эта мудрость лежит за гранью концептуального мышления, поэтому ее невозможно изобразить и описать. Черное Небо — поэтическая метафора мистического переживания. Однажды после беседы с Марком Шагалом великий русский поэт Андрей Вознесенский произнес фразу, в которой, быть может, содержится квинтэссенция метафизики:

Поле любимо, но небо возлюблено.

Небом единым жив человек.

Родины разны, но небо едино.

Небом единым жив человек.

(Андрей Вознесенский, «Васильки Шагала»)

И как тут не согласиться с поэтом и художником, особен вспоминая восхитительную «Прогулку» и «Над городом» М_ас Шагала? Определенно, в этих работах есть что-то экстатически шаманское (шаманский полет души)... как впрочем, есть оно всем по-настоящему гениальном творчестве поэтов, художниь и музыкантов.

О неизреченном можно говорить по-разному. И в каждой тафоре и символе будет своя правда (конечно, если эти метафор символы отражают настоящие переживания неизреченного и вьісказуемого).

Увы, когда у человека нет подлинных переживаний сакрг ной реальности, он склонен впадать в излишний формализі догматизм. Ему кажется, что о божественной реальности мо> сказать лишь каким-то одним единственным образом. Все, чт< совпадает с его представлениями, он склонен отрицать как е; или заблуждение. Особенно, если дело касается мифов далеу архаического прошлого. Как пишет Мирна Элиаде: «Современ представитель западной цивилизации испытывает определег замешательство перед некоторыми формами проявления свяи ного: ему трудно допустить, что кто-то обнаруживает проявле священного в камнях или деревьях. Однако <...> речь не иде обожествлении камня или дерева самих по себе. Священным ням или священным деревьям поклоняются именно потому, они представляют собой иерофании, т. е. “показывают” уже н совсем иное, чем просто камень или дерево, а именно — свяі ное, ganz andere»¹.

Конечно, для архаического человека не существовало искус поэзии отдельно от самой духовной жизни. В строгом смысле ва, образы мифа и божественной реальности не были для п< бытного человека аллегорией, через которую, как принято счи современное концептуальное искусство выражает ту или инуі страктную мысль, идею. Образность для архаики в принцип отделима от мысли. «Она представляет собой ту форму, в

рой было осознанно впечатление»¹. Через мифопоэтические образы древние люди, мистики и пророки религий откровения передавали метафизические истины, описывали свои непосредственные мистические переживания.

Шаман по-своему переживает сакральную тео- и иерофанию. Пройдя особую инициацию, перешагнув за границы рассудочного концептуального мышления, познав мощь бесконечно глубокого океана за гранью «обыденного сознания», ощутив биение мирового сердца, питающего все живое, шаман, наконец, постигает всю неизреченную магическую суть этого волшебного многомерного мира, Чуда, Великого Рассказа Бога, Его Бесконечную Историю, Его Безграничное Величие.

Магия и воображение

Главное оружие шамана — воображение, фантазия, воплощенная в действии. Сами шаманы именуют деятельное воображение магией. Для них магия и воображение в сути своей — одно и то же. Но если фантазии — это представления нашего ума, не реализованные на практике, то магия ориентирована исключительно на практический результат. Для первобытного сознания не существует принципиальной разницы между реальностью и воображен нем. Воображение с намерением и концентрацией (сосредоточением как полагают шаманы — мощная сила, способная в зависимости от задачи исцелять или убивать. Главное здесь вера вспомним раз дел «Магия и ритуал»»)- Ведь как говорит Иисус Христос «есіи вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей перейди отсюда туда”, и она перейдет, и ничего не будет невозможной хіл вас...* (Св. Евангелие от Магфеи 17 20) Ѵ Іожт* высэиімгь предположение, что в истории с пропишем смоковницы Иніѵ соы Хрш-

стом, мы имеем дело с намеренным магическим действием, сила которого заключена в вере в результат. Когда однажды утром, почувствовав сильный голод, Иисус подошел к смоковнице стоящей при дороге, не найдя на ней ничего, кроме одних листьев, сказал ей да не будет же впредь от тебя плода вовек. И смоковница тотчас засохла» (Св. Евангелие от Матфея 21: 19). На это ученики Иисуса пришли в изумление. Посмотрев на них, Иисус объяснил: «Истинно говорю вам, если будете иметь веру и не усомнитесь, не только сделаете то, что сделано со смоковницею, но если и горе сей скаже- те: поднимись и ввергнись в море, — будет» (Св. Евангелие от Матфея 21: 21).

С помощью намеренного воображения шаманы-курандерос ле- чат людей. Воображение может быть и грозным оружием. Если шаман в «измененном состоянии сознания» вообразит стрелу и вы пустит ее в тело врага, то результат проявится здесь, в нашем реальном мире. Враг такого шамана «неожиданно» заболевает. Врачи ломают голову и не могут поставить внятного диагноза. А человек тем временем чахнет и может даже через некоторое время умереть. Вот какова сила магического воображения.

Воображение позволяет шаману во всей полноте проникнуться образом, с которым тот стремится отождествиться. В этом состоит один из принципов имитативной магии и мистической сопричастности. Так, чтобы получить зоркость орла, его прозорливость и мудрость, индейцы надевали на голову перья орла, а для того, чтобы получить силу медведя, гигра или волка, шаманы набрасывали на себя звериную шкуру. Основываясь на принципе мистической сопричастности, способности перенимать качества и свойства зверей и птиц, которым человек подражал, с которыми он стремился отождесг виться, шаман развивал свои магические навыки.

Относясь к воображению с некоторым пренебрежением, мы за бываем, что и в нашей жизни используем его во вполне практиче ских целях, например, когда строим какой-нибудь план, или даже когда просто о чем-то мечтаем. Чтобы чего-то добиться, вначале

мы должны ясно представить себе цель, создать воображаемую ментальную «трехмерную картинку в натуральную величину»». То, _чТо мы представляем, вначале не существует в действительности (кроме как в нашем уме). Но без этого воображаемого представления мы не смогли бы осуществить ни одного проекта! Известно, что в некоторых психологических школах силу творческого воображения уже давно используют на практике. Называется такой метод творческой визуализацией. Чтобы получить что-то желаемое или чего-то достичь, мы обязательно предварительно должны очень отчетливо мысленно вообразить предмет желания, представить себя уже добившимися цели.

В племенах «дикарей» такой способ добиться желаемого используется с незапамятных времен. К примеру, перед охотой первобытные люди рисовали на земле «образ* животного, которого им хотелось убить, а затем они осторожно подкрадывались к нарисованному животному и дружно вонзали в него копья. Конечно, это во многом было своеобразной репетицией предстоящей охоты и видом некоего «аутотренинга». Так же это можно вое принять как пример симпатической магии. Но главной все же была именно магическая практика «творческой визуализации-

Фактически «творческая визуализация» — это основной метод любой магии (как и любой другой творческой деятельности С незапамятных времен шаманы знают об иглюзорности нашей эфемерной жизни. Воображение и творческий подход к жизни — это способ управления этим иллюзорным потоком энергии, способ придать ему смысл, привнести в него гармонию и *расог\ Это осознанное сновидение. Любая коряга или камень, если мы посмотрим на них глазами шамана, начинают беседовать с нами и сообщать нам много интересных вещей А как может быть иначе* Разве могут существовать н сновидении неодушевленные иредме ты? Ведь для шамана сновидение и бодрсгвоааиие — аспекты од ной и той же пейс і ни 'с іьмос.і Игра фантазии д/u вшши — ж способ уйгн оі жизни Это способ постичь згу *мшѣ и способ наслаждаться всеми ее красками и оттенками

И вместе с лим воображение ж архаическим наро

дам самоцелью. У них оісулсімныда идея ноаиімы; чім моанмш. Не новизна была критерием мудрости Наьіонідал мудрость ыыйу чалась в мастерстве исполнении Воі почему при всей «ркосгн» гворчссьой силе и ориіинаіиікѵ ти мышісиим архаичсхініі чгчове*

в укладе жизни строго придерживался традиций своих предков Зачем улучшать и менять форму предметов, когда жизнь отц_0в и дедов являла собой безукоризненный образец поведения? В опр_с деленной форме предметов быта первобытный человек видел особые мистические свойства. Стоит изменить хотя бы одну деталь продуманного еще предками орнамента, и мистическая сила может покинуть предмет. «Самое незначительное на вид новшество от крывает доступ опасностям, оно может развязать враждебные силы, вызвать гибель самого новатора и тех, кто с ним связан»^[76].

Воображение не служило первобытному человеку способом разрушения традиций и устоев. Конфликт «отцов и детей» не стоял на повестке архаического дня. Девиз «дерзко хохотать и насмешливо свистеть, внимая заветам седых мудрецов» (цитата из поэмы Николая Гумилева «Капитаны»), ставший популярным в Новое время, показался бы для первобытного человека признаком безумия. Архаический человек ценил, прежде всего, мастер ство, а не новизну и «революционность идей». Воображение — инструмент для участия в игре жизни. А всякая игра имеет правила. Правила эти были прописаны в ритуале и мифе. Творческий дух не должен служить разрушительной стихии, губящей устои и космический порядок. Напротив, воображение, имея заданную направленность и намеренность позволяет участвовать в игре жизни без опасения разрушить ее. Такая игра больше напоминает ритуальный танец, чем погоню за новизной и прогрессом — этими играми нашего времени.

Священный Звук в исцеляющих практиках шаманизма, ритмы транса

Шаманизм использовал весь возможный для своего времени арсенал средств воздействия на мозг. И, конечно же, во все времена активно применялось «музыкальное сопровождение». Во всех случаях ритуального использования музыкальных инструмен тов— бубен, погремушка, колокольчик; струнные инструменты, как например, «поющий лук» у Лебединских татар и некоторых

алтайцев; гонг, ракушка (особенно на Цейлоне, в Южной Азии и Китае), трещотка и даже корзина-решето, в которой сотрясается

с (мундские народы Индии) — они помогали тем или иным [пособом установить контакт с «миром духов». Бубен, сурупанга, марака, варган (хомус), сила голоса — все это действенные средства для достижения «шаманского состояния сознания». Как подчеркивает М. Элиаде, «этот контакт со сверхчувственным миром обязательно предполагает предварительную концентрацию, которую облегчает шаману или магу его церемониальный наряд и ускоряет ритуальная музыка».

Бубен сибирского шамана — это и символ Космоса, и «средство передвижения» шамана по мирам вселенной, и «место сбора» духов-помощников шамана. С первыми ударами в бубен слетались духи-помощники. А отдельные части бубна, такие как бугорки на обечайке (ободе) бубна считались местом отдыха путешествующего во время камлания шамана^[77]. Бубен служил убежищем для шамана (для его двойника, который путешествовал по сакральным измерениям во время транса). Сюда помещались души жертвенных животных, а также найденная душа больного, которая заблудилась в других мирах во время болезни или была украдена духами или колдунами. «Пойманные» в бубен души возвращались в конце путешествия в Средний мир их владельцам

Бубен шамана (как и другие шаманские музыкальные инструменты) — это средство передвижения (как священный конь, олень, лось, лодка) в священных измерениях Верхнего и Нижнего мире. Ритм и соотвегствующие вибрации необходимы шаману чтобы войти в транс. В Сибири, также как и в Амазонии, іичные мелодии даровались шаману духами Именно их он затем и проигрыш #о время камлания.

Бубен считался источником шаманской сшш Шаманы из на рода Селькупов, живущих на севере Лаладнси Сибири, считали, что шаманская сила подобно ветру іуеі орші из Оуона Ікмюмѵ бубен кроме всею служил шаману ор\ *исм том. л» ко горюю шаман поражал стрелами враждебных пш. В гаком mfut. ио-

перечная перекладина служила тетивой, а железные подвески-. стрелами.

Кроме того, у эвенков (тунгусов) бубен мог символизировать образ предка, к которому шаман обращался во время камлания Шаман стучал по наружной стороне бубна, которая была как бы «теменем» предка, и слушал, что тот скажет. Поэтому бубен у эвен ков назывался нинмнганки, «рассказывающий».

У чукчей бубен-ярар использовался при необходимости ка* дым членом семьи— проведение обрядов промыслового цикла для лечения больных и для обнаружения пропажи. Однако у другил народов, например у бурят, бубен (хэсэ) был принадлежностью исключительно посвященных шаманов. У шаманов, прошедших 6о- лее пяти посвящений, могло быть до 27 бубнов.

Для индейцев Шипибо-Конибо главный музыкальный инструмент — голос. Икарос — это магические песни шаманов. Слово «икара» (ісага) на языке Шипибо-Конибо означает песню, которая исполняется для врачевания (возможно, производное от слова «саги», на Кечуа означающее «удаляться, уходить»). Этим песням, как утверждают шаманы, их обучают духи растений. Священные напевы ика рос являются одними из самых важных инструментов в работе шамана.

Перуанские курандерос из племени Шипибо-Конибо поют ика рос во время церемоний Аяуаски. С помощью ика рос шаман управляет церемонией, общается с духами, лечит пациентов. Разные ика рос служат разным целям. Одни икарос помогают изгнанию негативных энергий, очищению физического тела, духовному исцелению, защите от провокаций злых духов, возвращению утра ченной или украденной души. Существуют икарос, с помощью которых шаман получает различные сверхъестественные способности для своей магической работы.

Икаро манчари (Manchari) поются, чтобы вернуть похищен ную душу. Икаро де аранита (icaro de aranita — икаро паучка) как будто прядется вокруг мужчины и женщины, оплетая их души и сердца, объединяя в любви на всю вечность. Широуеуа (Shirohuehua) — ободряющие песни, вселяющие радость и любовь в сердце пациента.

Икарос условно можно разделить на два вида. Есть икарос, ко торые передаются от учителя к ученику. Их знают все шаманы, ра ботающие в одной целительской традиции. Но существуют также

уникальные икарос, которые даруются духами растений конкретному шаману, их знает и исполняет только он.

Ощутить глубину и магическую силу икарос можно только в особом состоянии сознания. Во время церемонии Аяуаски, когда песни полностью сливаются с видениями и ощущениями участника церемонии, они звучат как будто внутри него. Звуки ночных джунглей дополняют икарос и усиливают погружение в мир Аяуаски.

Индейцы рассказывают, что русалки любят посещать церемонии Аяуаски. Русалки в сопровождении струнных инструментов начинают петь волшебной красоты песни-икарос. Их икарос могут подарить шаману силу над водным и подводным миром, особенно над Буфео, или речным дельфином. Этот дельфин вызывает у индейцев почтение и даже страх, потому что дельфины Буфео считаются могущественными подводными колдунами и колдуньями, наделенными невероятной сексуальной привлекательностью. Поговаривают, что мужчины, вступившие в половую связь с этими дельфинами, получают настолько сильное сексуальное переживание, что часто уже не в силах разлучиться с ними.

Самый распространенный музыкальный инструмент, который используют шаманы Амазонии — чакапа, счакапа, шакапа (chacapa, schacapa, shacapa). Он изготавливается из высушенных фруктов (орехов), из дерева руна-рупа (в районах высокой сельвы, сельвы альта), используется как маленькие колокольчики. Треск чакапы используется во время целительных церемоний для защиты от вредоносных духов и для стимуляции видений Аяуаски.

В племени Кичуа используется связка из сухнх листьев — сурупанга (surupanga). Такую же сурупангу используют и в племени Кофан.

Марака — шаманская погремушка из высушенного плода тор- лянкового дерева (Crescencia L) с прикрепленной к нему деревянной палочкой. Внугрь полого плода кладут семечки или камешки Обычно мараку украшаю г резьбой или росписью. В верхней части делается плюмаж из разноцветных перьев птиц. В шаманских ри туалах южноамериканских индейцев мараха играла т\ же роль, что и бубен у народов Сибири.

Во время церемонии важно все — моіив, ритм, тональность, слова, многогол ос ье. Специфические ритмы, частоты, вибрации вызывают эффект резонанса в теле человека, реюманѵ а це іитель ных вибрации музыкальных инѵ грѵ мсніов и жеріегическоіо іеіа

пациента. В результате восстанавливаются биоритмы организм Ритм шаманского инструмента вызывает сонастройку ритмов ₍₀ ловного мозга, успокаивает дыхание и частоту ударов сердца. Не случайно перед детьми, чтобы они успокоились и перестали пла кать, трясут погремушкой и ритмично покачивают коляску.

Монгольская и тувинская техника пения в стиле хоомей, кото- рой владеют мастера горлового пения, техника пения тантрических мантр тибетскими монахами имеют одну цель — специфц. ческие голосовые вибрации. Правильно поставленное дыхание помогает войти в соответствующее состояние сознания, в котором с помощью магического воображения можно добиться невероятных результатов.

Все в нашем мире пребывает в состоянии вибрации. Можно даже сказать, что все есть вибрация или бесконечное разнообразие вибраций. О силе звука и его вселенском значении знали еще в глубокой древности. В древнеиндийских текстах Вед и Упанишад говорится, что Бог создал мир посредством особых священных ело гов— мантр. Коренным слогом считался слог — ЛУМ (или ОМ). Из него возник весь мир. В Библии тоже сказано, что мир был создан Богом Словом. То есть звуком и смыслом — двумя аспектами единого целого. Звук — сторона ощущаемая, чувствуемая. Мысль — незримая, умная реальность.

Нередко в древних эзотерических трактатах Востока и Запада указывается, что Звук и Свет едины. Лишь сравнительно недавно это подтвердила современная наука, обнаружившая, что и свет, и звук имеют схожие колебательно-волновые характеристики.

Известно, что древние люди считали звук грозным магическим оружием. Практически у всех народов мира дар пения почитался как дар богов или духов. Считалось, что древние сказители облада ли особыми колдовскими чарами. Конечно, значение имеет не только звук и ритм., но и содержание песен и напевов. Оно также важно как для терапии пациентов, так и для поддержания опреде ленной картины мира. Эти два аспекта — здоровье (душевное, а че рез него — физическое) и уверенность в понимании мира, а также ощущение его гармонии и целостности, тесно взаимосвязаны и взаимозависимы. Так, звуки-вибрации определенной частоты и смысловое их наполнение создают определенную синхронизацию внутри элементов микрокосма и макрокосма. Вспомним, как иа найские шаманы в лечебной практике использовали ироговариьа

_ние мифов* воспроизводящих время творения мира и человека. Это была важная часть лечебного комплекса дусху'.

Пропевание и проговаривание мифов во время церемоний помогало участникам настроиться на одну волну, на одну мысль, на одно общее измерение реальности. С одной стороны, это укрепляло социальное единство участников, а с другой — оказывало гармонизирующий эффект на организм каждого члена группы. К слову, гимн, который в наше время имеется практически в любом государстве, оказывает схожее воздействие на психику. В гимне проговаривается миф государства. А постоянное пропевание этого гимна в торжественные моменты способствует настройке всех граждан государства на общий лад, укреплению единой мифологии и представлений о социальном космосе и правилах поведения в мифологическом пространстве.

Песням шамана учат духи. Песня как целебный поток очищает тело и душу, сообщает уму смысл. Космос и Хаос обретают трансцендентное единство, так же как Звук и Тишина в своем чередовании порождают Священную Музыку.

Шаман — это, прежде всего, человек с открытым сердцем и умом. Человек с особой повышенной чувствительностью к космическим вибрациям, к музыке сфер, к внѵ гренней гармони* Вселенной. В ответ на вибрации, порождаемые голосом и музыкальными инструментами шамана, резонирует также и тело пациента

Сердце — это врата, ведущие нас в сокровищницы Духа. Неѵ дм вительно, что многие мистики полагали, что встреча человека с Богом происходит именно в сердце Но что, как не івѵ * оказывается ключом к вратам сердца. И конечно, среди способов, раскрывающих сердце, пение являегся одним из павных.

О вневременной ценности - шамане кой целительной мѵ зыки* говорил ее популярность в наши дни Зкзюгичеѵ кие музыкальные нм струменты архаических народов, которые использовались ітавным образом в техниках гранта и ИСЧ измененные состояния ѵ ознаммл оказались востребованными и в XXI веке играющую на

диджериду, можно, например, увндегъ в ЦПкиО і Центральный и-ц** Санкт-Петербуріа на Нлагеном очгфовг) Много шыодыл і»лѵ си

современных мегаполисов старается овладеть искусством шаманско го горлового пения. Очень популярны также шаманский бубен, ва ган, поющие тибетские чаши, которые можно купить не только н_а рынках Непала, но и в специализированных магазинах Санкт-Пеге бурга, Москвы и других городов России.