Нет. Я не хочу, — он опустил голову.

- Ну почему же? — с издевкой произнесла гриффиндорка, — Ты же так хотел узнать, кто мой любовник, верно? Так вот, у меня нет и никогда не было любовника. Ты мой единственный мужчина. Что еще? Где я была? У Гарри и Джинни, мне просто необходимо было успокоиться после скандала, который ты мне устроил. Да, я нашла у друзей некоторое утешение, не вижу в этом ничего постыдного. Еще вопросы? Каким образом Гриффиндор выиграл сегодня матч?

Нет! — выкрикнул Северус, закрывая ей рот ладонью, — Пожалуйста, не надо. Я не хочу, чтобы ты рассказывала... ТАК.

Взглянув в его глаза, Гермиона вдруг увидела в них такую боль и страх, что злость и обида покинули ее. Ее заполнила нежность и любовь к нему. Он боялся, смертельно боялся ее потерять и, она знала, сейчас он сурово казнил себя за те резкие слова, что вырвались у него в приступе гнева.

Скажи мне, — тихо попросил зельевар, — Ты действительно радовалась бы, если бы Слизерин выиграл матч... честно?

Волшебница вздохнула. Всегда такой умный и сильный, сейчас он был похож на маленького ребенка.

Мне, конечно, было бы немного жаль, что выиграл не мой факультет, но, в конце концов, это всего лишь игра, — она пожала плечами, — И твоя радость стала бы моей радостью. Разве не так должно быть у любящих друг друга людей?

Северус уткнулся головой ей в живот, пробормотав еле слышно:

Я не достоин тебя...

От этих слов в сердце Гермионы возникла щемящая боль. Она ласково погладила его по голове, перебирая темные пряди.

Я люблю тебя...

Снейп поднял голову и уставился в ее карие глаза, не веря тому, что услышал. Совершенно забыв, что она находится под действием веритасерума, он спросил дрогнувшим голосом:

Это правда? Ты все еще любишь меня?

Больше жизни...

Прости меня... Я идиот...

Ты не идиот, Северус, — Гермиона покачала головой, — Тебе причиняли слишком много боли, в этом все дело. Ты ожидаешь удара даже от меня. Я хочу, чтобы ты знал, я никогда не предам тебя.

Он тяжело вздохнул и крепко прижался к ней, обнимая за талию.

Пообещай мне одну вещь, Северус.

Все, что угодно.

Если у тебя появятся какие-то сомнения относительно меня, как сегодня, просто спроси, ладно? Я всегда скажу тебе правду.

Обещаю, — он помедлил и добавил, — Я могу дать нерушимую клятву.

Не надо, — волшебница улыбнулась, — Я не хочу, чтобы это тебе повредило.

Она склонилась к нему, нашла его губы своими губами и нежно поцеловала.

Гермиона, — выдохнул он, зарываясь руками в ее волосы.

***

Гермиона открыла глаза и посмотрела на Северуса. Он лежал, приподнявшись на локте, и задумчиво на нее смотрел. Темноту спальни немного разбавлял слабый свет звезд, проникавший сквозь наколдованные окна. В этом призрачном освещении лицо Снейпа казалось еще более бледным, чем обычно, длинный, крючковатый нос заострился, приобретя сходство с клювом хищной птицы. Гермиона уловила в глубине его темных глаз виноватое выражение. В этот раз он был так нежен с ней, словно пытался искупить свою вину каждым прикосновением, словно сомневаясь, что он по-прежнему имеет право на близость с ней. Не желая позволять ему и дальше терзаться из-за их нелепой ссоры, она придвинулась ближе и, обняв его, нежно коснулась губами ключицы. Зельевар вздохнул, как ей показалось, с облегчением и тоже прижался к ней.