Социальный и должностной статус

Социальный статус журналиста. Любое исследование состояния журналистского корпуса — а они регулярно проводятся в разных странах — непременно отразит большую психическую и физическую нагрузку как атрибут этой профессии. По данным английской газеты «The Sunday Times», с точки зрения вероятности возникновения стрессовых ситуаций журналисты уступают лишь шахтерам и полицейским, опережая такие рискованные профессии, как водитель такси, пожарный, военнослужащий и др. Велика и прямая угроза жизни сотрудников СМИ, особенно в так называемых «горячих точках» и в условиях нестабильности социальных систем. Международная организация «Репортеры без границ» собирает и публикует сведения о погибших и пропавших без вести коллегах. Ежегодный траурный список насчитывает даже не десятки, а более сотни имен. Но его следовало бы дополнить фактами избиения, покушения на здоровье, применения иных форм террора и давления.

Российская действительность, к сожалению, тоже дает немало примеров такого свойства. В 1994 г. общественность была потрясена гибелью от взрыва корреспондента «Московского комсомольца» Дмитрия Холодова, его именем названы вновь учрежденные журналистские премии. Потом случилось зверское убийство мужественной женщины — редактора газеты «Советская Калмыкия» Ларисы Юдиной. Тяжкий груз пыток и издевательств выпал на долю юного радиожурналиста из Владивостока Алексея Садыкова, который пострадал за критику местной администрации...

Трагическая «охота» на репортеров объясняется исключительно высокой значимостью добываемых ими сведений. Нас не удивляет, например, типичное сообщение о том, что в случае общественных беспорядков и введения комендантского часа разрешение на свободный проезд получают только военные, врачи и корреспонденты. Следовательно, труд журналиста заслуживает такого же социального признания и такой же охраны со стороны общества, как и выполнение других особо значимых и небезопасных профессиональных обязанностей. В действительности журналисты, как правило, не имеют тех материальных привилегий и социальных льгот, которые предоставляет работа в шахте, на воздушном флоте или в правоохранительных органах. Правда, в некоторых странах предприняты организационные шаги для обеспечения нормальных условий деятельности журналистов. Так, в Турции, где участились факты насилия над репортерами, в структуре органов безопасности создано подразделение по защите представителей СМИ во время массовых мероприятий.

Однако сейчас наша задача состоит не в том, чтобы выявить тяготы редакционной жизни (тем более что смертельный риск, по счастью, сопровождает не каждого сотрудника редакции). Мы убеждаемся в том, что профессия журналиста отличается рядом специфических черт, ее отношения с обществом и миром весьма сложны и временами конфликтны. Это обстоятельство должно точно фиксироваться как при определении социально-профессионального статуса журналиста, так и в самосознании каждого работника этой сферы, закрепляться в характере его подготовки к выполнению профессиональных функций и долга.

Прежде чем вести речь о социальных гарантиях сотрудникам прессы, надо добиться общественного согласия по вопросу о том, кого относить к данной категории лиц, — определить их социальный статус. Это необходимо сделать и внутри страны, и в международных отношениях. Мы рассмотрим два из множества существующих определений.

В Законе РФ «О средствах массовой информации» под журналистом понимается лицо, занимающееся редактированием, созданием, сбором или подготовкой сообщений и материалов для редакции зарегистрированного средства массовой информации, связанное с ней трудовыми или иными договорными отношениями либо занимающееся такой деятельностью по ее уполномочию. Здесь внимание концентрируется на функциональных атрибутах профессии, а также на правовой стороне дела. В мировом сообществе получило признание определение, предложенное руководителем одной из комиссий ЮНЕСКО, лауреатом Нобелевской премии и Международной Ленинской премии Ш. Макбрайдом. Оно в целом совпадает с российским, но в нем подробнее перечисляются виды деятельности (издатель, репортер, фотограф, кинооператор, техник) и подчеркивается, что журналист должен иметь документ, подтверждающий его профессиональную принадлежность. Согласно российскому законодательству, журналист тоже обязан по первому требованию предъявлять удостоверение. Однако обратим внимание на то, что в Законе «О средствах массовой информации» не говорится, каким образом удостоверяется факт работы по уполномочию редакции. Значит, допускаются различные формы подтверждения связей со СМИ.

Оба определения достаточно ясно очерчивают круг лиц, относимых к журналистам. Их сходство, конечно же, не случайно, оно объясняется согласием в понимании социального статуса журналистов, к которому закономерно подвело развитие этой профессии. Из документов следует, что на этот статус не вправе претендовать люди, которые собирают и распространяют информацию по собственному почину и не могут подтвердить деловых связей с какой-либо редакцией или агентством. Не относятся к журналистам и сотрудники различного рода информационных служб, не связанных с выпуском периодических изданий или программ: рекламных агентств, центров по связям с общественностью, книжных издательств или фирм — распространителей печати. В ряде стран это разграничение специально оговаривается, журналистам запрещается заниматься рекламно-коммерческой практикой, и даже подготовка кадров для периодики и, например, служб паблик рилейшнз ведется в разных учебных заведениях. В России такого разграничения пока нет.

В бытовом, житейском понимании мы можем говорить обо всех работниках, имеющих дело с массовой информацией, как об относительно однородном профессиональном сообществе. Однако это допущение действует лишь до тех пределов, пока не затрагиваются законодательно определенные полномочия сотрудников СМИ. Российское законодательство нагружает журналиста многочисленными социальными обязанностями. Одновременно ему предоставляются специальные права в доступе к информации, которых лишены представители иных профессий, государство гарантирует защиту его чести, достоинства, здоровья, жизни и имущества как лицу, выполняющему общественный долг. Эти положения имеют отнюдь не формальное значение — ими приходится руководствоваться в конкретных обстоятельствах на практике.

Вот для примера запутанная ситуация, разобраться в которой можно лишь при точном следовании букве закона. При задержании водителя машины тот предъявил сотрудникам ГИБДД целую коллекцию служебных удостоверений: помощника председателя Московской областной думы, пресс-секретаря таможенного управления с правом ношения оружия, офицера уголовного розыска... В прессе развернулась кампания в защиту арестованного, но не как чиновника с множеством обличий, а как корреспондента газеты, известного своими разоблачительными выступлениями. Да и сам он заявил, что высшие чины МВД таким образом мстят ему за смелые публикации. Однако прямой связи между выполнением журналистского долга и поводом для задержания нет: возбужденное позднее уголовное дело касалось использования подложных документов. Далее, газетчик как бы растворился в других своих ипостасях, причем по собственной инициативе. Наконец, в этических кодексах, принятых в России, записано, что профессиональный статус журналиста несовместим с занятием должностей в органах власти и что профессиональная деятельность журналиста прекращается, когда он берет в руки оружие. Таким образом, коллегам правильнее было бы не столько заступаться за «обиженного» властями репортера, сколько оценить его поведение как компрометирующее товарищей по цеху.

Итак, труд журналиста обладает незаурядной ценностью для общества, оно стремится создать благоприятные условия для деятельности прессы и, в свою очередь, предъявляет к людям этой профессии строгие требования. Для работников редакций ожидания, которые сложились в обществе по отношению к ним, являются социальным заказом на «оптимального» профессионала и ориентиром в собственной подготовке и практике.

«Заказ» общества на специалиста выражается в профессионально-квалификационных требованиях к нему. Следует иметь в виду, что речь идет не о какой-то второстепенной составляющей массово-информационного производства (в сравнении, например, с технической базой), а о его главном детерминанте. Характерно, что, оценивая уроки кризиса популярности прессы, главный редактор одного из специализированных журналистских изданий в США, Алан Коруба, утверждал: «Нужны журналисты более высоко оплачиваемые, более подготовленные и более сознательные». Подчеркнем также, что имеются в виду не те критерии, которыми руководствуется при найме штата конкретный главный редактор а социально типичные характеристики журналиста. Эти модели могут и не совпадать друг с другом.

Для удобства классификации нормативные требования к сотруднику СМИ (качества) обычно делятся на несколько групп. Так поступим и мы.

Идейно-нравственные качества. Они не случайно называются в первую очередь. Журналистика, по объективному своему положению, есть дело сначала общественное, а потом уже производственное или личное. Не осознав себя человеком, у которого в руках находится мощное средство воздействия на современников и потомков, не ощутив полноту ответственности перед обществом и людьми, сотрудник редакции не может считать себя зрелым профессионалом.

Это особенно важно усвоить людям, только вступающим в мир прессы. Как показывают многочисленные исследования, абитуриенты факультетов журналистики избирают профессию под влиянием конъюнктурных факторов, таких, как личное стремление интересно жить, советы друзей и знакомых, увлечение литературным творчеством и т.п. Редко когда выбор определяется знакомством с глубинной природой прессы и социальными требованиями к ее сотрудникам. То же нередко происходит и с гораздо более зрелыми людьми, дебютирующими в роли корреспондента. «Журналистом я стал случайно — только потому, что рассердился», — вспоминал писатель и публицист Илья Эренбург. Живя в Париже в годы Первой мировой войны, он встречал в русских газетах неверные сведения об этом городе. Потребовался немалый труд, чтобы литератор усвоил и морально-нравственные, и стилистические особенности работы в печати. Зато в дальнейшем усилия обернулись незаурядным успехом и признанием у читателей.

Как и всякий гражданин, журналист имеет право занимать любую позицию в мировоззренческом или политическом споре. Однако это не должно выливаться в подмену фактов окрашенными суждениями, аргументов — политическими декларациями. В противном случае нарушается право аудитории на объективную информацию, а оно занимает приоритетное положение по отношению к личным интересам газетчика или радиокомментатора.

Высокие требования аудитория предъявляет к принципиальности журналиста. У этого качества есть несколько проявлений. Так, вряд ли заслужит общественное уважение корреспондент, который со сменой места работы резко поменял и свои убеждения, во всяком случае, стал публично выражать иные взгляды, отвечающие позиции нового главного редактора. Совсем уж противоестественно выглядит издание, которое в январе было известно аудитории как, например, умеренно консервативное, а к апрелю превратилось в ультрареволюционное. Не будем забывать о том, что подписчик выбирал для себя не только название и периодичность выхода газеты, до и ее определенную гражданскую ориентацию. Получается, что ему в процессе потребления заменили качество товара.

Принципиальность стоит дорого — и в том смысле, что она представляет собой как бы ценнейший капитал журналиста, который не стоит разменивать на сиюминутные выгоды, и в том отношении, что верность своим гражданским и нравственным ориентирам требует от корреспондента мужества и готовности к неприятным последствиям. Представим себе, как трудно давался моральный выбор спортивному обозревателю крупнейшей шведской газеты «Svenska Dagbladet», который узнал, что у одного из хоккеистов национальной сборной — заграничный паспорт. Дело происходило в разгар зимней Олимпиады, по регламенту игр спортсмен подлежал дисквалификации, а команде засчитывалось техническое поражение. Журналист сообщил о нарушении правил, хотя догадывался, что наутро болельщики завалят редакцию гневными письмами: «Именно для таких, как ты, нужно ввести в Швеции смертную казнь. Ты — предатель родины...»

Отрадно, что за образцами гражданской принципиальности не обязательно обращаться к зарубежной журналистике. Ведущая программы новостей Петербургского телевидения С. Агапитова по служебному долгу огласила в эфире решение городских властей о досрочном проведении выборов губернатора — иначе документ не мог бы официально вступить в силу. Однако от себя она добавила такую язвительную оценку этого акта, что стала очевидной его моральная нечистоплотность. Поступок журналистки резко противоречил установке руководства программы, откровенно занявшего в политике сторону властей. На следующий день ведущая вместе с другими «звездами» информационного эфира И. Смолиной и И. Ивановым написала заявление об отказе работать под административным давлением, причем свои взгляды они широко обнародовали в прессе и других публичных выступлениях. Стоит добавить, что позднее решение о выборах было отменено судом как противозаконное.

Опытные газетчики отстаивают ценность такого нравственного качества, которое определяется несколько старомодным и далеким от терминологической точности словом «порядочность». «Если журналист порядочен, он по природе своей не может лгать, угодничать, не позволяет себе быть неточным и неэтичным... Если профессия связана не с железками и не с формулами, а с другими людьми, в ней действительно профессионально важны человеческие качества», — слышится в диалоге двух мастеров газетного слова. Эта беседа была опубликована под заголовком «Хороший человек — это профессия. Особенно если он — журналист». Нельзя не услышать здесь ответ на вызов рыночной стихии, провоцирующей прагматизм и даже циничное отношение к нравственным постулатам.

Деловые качества. В идеале следовало бы говорить о специфических способностях и даже таланте. Эти качества высоко развиты У признанных мастеров, которые, конечно же, оказывают сильное творческое влияние на своих коллег. Однако мы ведем сейчас речь о массовом виде занятий (в России насчитывается свыше 100 тыс.профессиональных журналистов), а не об исключительных личностях в прессе. Как довольно резко замечает немецкий аналитик СМИ Георг Хеллак, «журналисты все еще много говорят о своей профессии как о " профессии для талантливых", хотя опыт свидетельствует о другом: большинство журналистов является всего лишь служащими, и начинающий журналист без специальных знании вряд ди сможет успешно работать». Общество не вправе требовать от каждого редакционного сотрудника выдающихся способностей, но оно рассчитывает, что каждый обладает хотя бы неким минимумом квалификации. Собственно, университетское о разование как раз и направлено на формирование такого специалиста, и диплом выпускника отражает его готовность к участию в редакционном производстве. В квалификации мы выделим две подгруппы качеств, которые назовем «интеллект» (от лат. intellectus — понимание, познание) и «умения».

В интеллектуальном отношении квалифицированный специалист владеет научными основами своего дела, свободно ориентируется в профессиональных проблемах, понятиях и терминах, а также в источниках пополнения знаний. В этом плане он не отличается от других представителей умственного труда. Однако особенности интеллектуальной деятельности в журналистике связаны с тем, что здесь приходится многократно переключаться с одного предмета освещения на другой и при этом демонстрировать достаточно глубокое понимание поднимаемых вопросов. Это предполает особого рода компетентность. По сравнению с профессиональным экспертом в конкретной области знания или практики — удь то балетмейстер или сталевар — репортер всегда останется дилетантом. Но уровень его осведомленности о теме публикации должен быть как минимум не ниже, чем у «среднего» читателя.

Невежество не просто постыдно, но и невыгодно, поскольку пособно подорвать веру аудитории в аргументацию корреспондента. В таком положении оказался телерепортер одного из ведущих российских каналов, взявшийся комментировать события в Госдуме. Депутаты рассматривали конфликтный вопрос об их отношении к политике президента. Автор материала явно стремился показать их неспособность быть серьезной политической силой. По его словам, никто из видных общественных деятелей не прибыл на заседание, пришли лишь второстепенные фигуры, вроде неизвестного публике писателя, фамилию которого репортер даже не запомнил. Однако видеоряд в корне противоречил комментарию, поскольку с думской трибуны держал речь популярнейший литератор, чьи произведения изучаются в школе и чьи портреты красуются на книжных и журнальных обложках. Пример вовсе не исключительный. Его типичность подтверждают данные социологов СМИ, установивших, что три четверти материалов парламентских корреспондентов в региональной прессе выполняются на уровне здравого смысла, без какой-либо апелляции к политической науке и использования точных специальных понятий.

Грамотный журналист относится к числу «просвещенных дилетантов», то есть людей, уважающих чужое знание предмета и умеющих им воспользоваться. Но одновременно он владеет компетентностью в той особой сфере, которая нередко является закрытой для специалиста, а именно — в вопросе о социальной значимости событий отраслевого характера. Казусы возникают тогда, когда очевидным образом «перевешивает» одна из составляющих интеллектуальной подготовки. Рассмотрим еще одну ситуацию из текущей телевизионной практики. Ведущий передачи в разговоре с ученым-физиком, удостоенным престижной премии, держится раскованно и уверенно, задает динамичный темп беседы. Но при этом он поминутно попадает впросак, пытаясь ставить «научные» вопросы, поскольку, вероятно, предварительно не изучил тему. Тогда журналист переходит на более безопасную позицию «простого обывателя», от лица которого интересуется: а какую пользу в быту приносят открытия ученого? Так потенциальный диалог о тайнах познания в физике, об отечественных приоритетах в мировой науке, о чувствах, которые испытывает сам лауреат, снижается до житейски-коммунального уровня и становится фактически бессмысленным.

Таким образом, с одной стороны, журналист должен обладать широкой, универсальной эрудицией в различных сферах общественной практики, не превращаясь в этакого узкого спеца; с другой стороны, ему требуется развить в себе особенную гибкость ума, восприимчивость к новому, иной раз совершенно неожиданному знанию. Исследователи полагают, что в структуре журналистского сознания центральное место занимает своеобразный тип воображения, «настроенный» на быстрое освоение свежей информации ее ассоциативное увязывание с уже известными данными, интерпретацию в свете актуальных для общества проблем. К сотрудникам прессы в высшей степени применимы слова академика Д. С. Лихачева, который на вопрос: «Что самое опасное в человеке умственного труда?» — однажды ответил: «Лобная психология. Когда человек упирается в своем мнении и не может быть сдвинут с него».

В ряду интеллектуальных качеств выделим также цепкую память. Репортеру подчас приходится воспроизводить события, образы, слова собеседника, которые не удалось оперативно зафиксировать на бумаге или пленке, например, случайные беседы с попутчиками. Но многие факты он хранит и в долговременной памяти, из которой по мере необходимости извлекает картины минувшего, высказывания, сравнения. Наконец, для успешной работы требуется держать в голове огромное количество знакомств, которые, кстати сказать, полезно время от времени возобновлять, напоминая о себе звонком, поздравительной открыткой или дружеской услугой.

Профессиональные умения складываются из владения широким набором методов, приемов, технических средств труда. Кроме традиционных методов — литературно-описательного изложения событий — современному журналисту требуется освоить основы экономического, психологического, политологического и в особенности социологического подхода к изучению действительности. В журналистике, далее, действует несколько систем стандартов: машинописных, оформительских, полиграфических и др. Свободное оперирование ими входит в набор профессиональных умений. Диапазон технических навыков простирается от владения редакторской корректурой и диктофоном до умения пользоваться компьютерными хранилищами информации. «Я не представляю себе репортера в редакции образца 1995 г., который не будет в состоянии получать и анализировать электронные базы данных, — писал в начале 90-х годов редактор одной из провинциальных газет в США. — Мне видится репортер по делам ночной полиции, приходящий на работу, включающий персональный компьютер и отправляющийся выпить чашку кофе». То, что совсем недавно подавалось как прогноз-максимум, сегодня стало несомненной производственной реальностью.

Однако даже самые ошеломляющие технические достижения не избавят журналиста от обязанности развивать культуру речи, ибо литературный язык — основной рабочий инструмент прессы. По данным опроса российских журналистов, около 70% из них регулярно пишут собственные материалы и лишь менее 2% выполняют чисто административные функции. Для сравнения: аналогичный опрос американцев дает цифры 56 и 13% [37].

Забота о языке на прикладном, технологическом уровне сопрягается с выполнением прессой высокой культурной миссии — быть основным в наши дни каналом массового речевого общения. Пером и устами журналиста разговаривает целая нация, и это налагает на него ответственность за сбережение и органичное развитие родного языка. Не случайно в некоторых европейских государствах приняты специальные законы, призванные защищать язык, в частности от его коверканья в СМИ. Так, у законодателей вызывает беспокойство нашествие английских терминов, которое в значительной степени обусловлено распространением компьютерных сетей. В Италии запрещено использовать в публичной речи иноязычные слова, если имеется собственное слово-эквивалент. Во Франции составлены «черные списки» англицизмов (по сути правильнее, вероятно, было бы говорить об американизмах), на телеэкранах и в эфире введены квоты для иностранных слов.

У русского языка, который признан мировым и занимает пятое место на планете по числу владеющих им, ничуть не меньше оснований претендовать на бережное к себе отношение. В своей стране население иной раз перестает понимать корреспондентов, монологи которых пересыпаны фандрайзингами, деноминация-ми, дефляциями и прочими словами-варягами, уместными разве что во внутриотраслевом деловом обороте. К сожалению, многие журналисты падки и на заимствования из полублатных-полуторгашеских словарей, а также из лексикона безграмотных чиновников. Иначе не получалось бы, что политических деятелей, эстрадных солистов и даже оперных примадонн у нас «раскручивают», оппонентов «мочат», деньги «проплачивают», а к влиятельным лицам не обращаются — на них «выходят».

Языковые небрежности иной раз оправдываются спешкой, без которой не обходится редакционное производство. Но ответ на этот слабый аргумент много раз давали литераторы и публицисты, прошедшие хорошую газетную школу. «Почему, однако, писатель должен повторять слабости и недостатки газетной речи, газетной формы? Кем это предписано? — недоумевал тончайший стилист К. Федин. — Я понимаю, что подавляющее большинство репортеров разумеет свою профессионализацию как навык размножать общепринятые репортажем шаблоны. Но я говорю о пользе газетной работы вовсе не ради побуждения писателя к тому, чтобы он учился шаблонам... Писатель повторяет ошибки газетного языка и говорит: ах, на меня разлагающе влияет работа в газете! Но надо писать так, чтобы твой язык влиял на газету, а не так, чтобы газетчик мог оправдаться: чем, мол, язык мой плох, когда он освящен художественной литературой?»

Конечно, навыки не компенсируют недостаток знания предмета или способности мыслить. Но и блестящая эрудиция не многого стоит без умения применять ее в производственно-технологическом процессе. К сожалению, среди журналистов встречается надуманное противопоставление этих двух начал. Впрочем, подобное явление наблюдается и в литературных кругах. Превосходный мастер прозы Е. Замятин столкнулся с этим, когда в 20-е годы организовал писательскую школу-студию. «...Есть художественное творчество и художественное ремесло... — отмечал он в своих лекциях. — Малое искусство, художественное ремесло — непременно входит, в качестве составной части, в большое. Бетховен, чтобы написать " Лунную" сонату, должен был узнать сперва законы мелодий, гармоний, контрапункций, т.е. изучить музыкальную технику композиций...» Заметим, что журналистский профессионализм значительно больше насыщен технологическим содержанием, чем мастерство литератора.

Психологические качества. Конечно, нельзя «заказать» сотруднику редакции те или иные черты характера или темперамента. В журналистике находят свое место меланхолические мечтатели и вспыльчивые натуры, волевые лидеры и аккуратные исполнители. Тем не менее можно выделить такие свойства личности, которые либо помогают выполнять профессиональные задачи, либо затрудняют их выполнение. Социологи, изучающие динамику личностных черт журналиста в течение тридцати лет, отмечают, что такие коренные качества, как оперативность, мобильность, коммуникабельность, адаптивность, любознательность, находчивость, не подвержены влиянию времени, перемен в политике и общественной нравственности[38].

Поскольку практически всякий журналист имеет дело с человеческими судьбами, нормой следует считать не прагматический интерес к ним, а живую заинтересованность в конкретном человеке, не формальную вежливость, а искреннее сопереживание. То же касается и других черт, которые обычно не принято рассматривать как ресурс повышения эффективности трудовой деятельности. Вот лишь один пример производственной ценности сугубо личных, казалось бы, характеристик человека. Американская фотожурналистка Анни Лейбовитц рассказывала, как получился один из самых знаменитых ее снимков. После скандальной отставки президента США Р. Никсона пресса была приглашена на церемонию его проводов в аэропорту. Вертолет поднялся в небо, фотографы разошлись, только она осталась — из чистого любопытства. В этот момент полицейские начали сворачивать ковровую дорожку — на фоне взлетающего вертолета... Снимок стал символом прощания с президентом, и его напечатали все популярные журналы.

В современной психологии осмысление личности журналиста выходит за пределы его врожденных качеств. Так, исследователь психологической культуры журналиста В. И. Кузин, развивая идеи Э. Фромма, различает у сотрудников СМИ два вида характеров — личностный (о котором мы главным образом говорили выше) и социальный, формирующийся условиями жизни и деятельности[39]. За последние годы под влиянием социальной среды в российской журналистике увеличивается число работников с «рыночным» характером. Его носители ощущают себя продавцами и товаром, исповедуя принцип «Я такой, какой я вам нужен». Принципиально иначе ориентирован продуктивный тип социального характера. В его основе лежат независимость, честность, способность к творческому мышлению. Он соответствует сущности профессии журналиста, тогда как рыночный характер, по мнению исследователя, является лишь вынужденным средством приспособления к неопределенному состоянию российского общества.

Добавим, что поскольку речь идет об одной из сторон квалификации, то уместно говорить и о саморазвитии профессионала, о целенаправленном формировании им у себя необходимых для работы качеств. Педагогический опыт показывает, что, например, излишне робкие от природы молодые люди со временем научаются общительности и настойчивости, даже настырности в поиске материала — благо редакционная жизнь создает отличные условия для такой эволюции.

Специальное внимание надо сосредоточить на развитии качеств, которые проявляются в отношении к делу. В профессиональном фольклоре существует немало полулегендарных историй о преданности журналистов долгу и своей редакции. Совсем не метафорически звучит известная профессионалам заповедь: даже если на своих постах останутся только редактор и уборщица, газета все равно выйдет в срок. Отметим также инициативу и ответственность. Как бы тщательно ни продумывались редакционные планы жизнь рождает непредсказуемые сюжеты. Но открываются они только тем, кто привык ощущать себя, а не главного редактора решающей инстанцией в выборе материала для публикации. Именно такие энтузиасты и первопроходцы привносят на газетные полосы и в эфир новации, которые затем делают славу всей редакции. К ним относится, например, ветеран «Комсомольской правды» Василий Песков. Он не только широко и талантливо развернул перед читателями тему единства человека и природы, но и фактически основал целое направление в отечественной публицистике, представленное сегодня десятками его последователей и единомышленников. Мера ответственности корреспондента определяется тем, что ему доверяется поставлять для публикации факты и оценки, которые даже при самом бдительном редакторском контроле не всегда можно перепроверить. Ошибка же репортера может стоить репутации всему средству информации.

Физические качества. Состояние здоровья — это не только частное дело корреспондента, но и вопрос его готовности полноценно функционировать, а значит — критерий профессиональной пригодности. Конечно, среди крупных публицистов встречаются люди с ослабленным здоровьем, но они трудятся вопреки своим недугам, тратя на это дополнительные силы. Таким человеком была Мариэтта Шагинян, известнейшая в советские годы очеркистка и писательница. Работавшие с ней газетчики вспоминают, что уже в пожилом возрасте, в очках с толстыми стеклами и со слуховым аппаратом она по редакционному заданию неутомимо путешествовала по стройкам в годы первых пятилеток, по эвакуированным заводам в период войны, по заграничным городам. Но подобные исключения лишь подтверждают, что физическая и психическая выносливость является нормативным требованием к профессионалам. Особенно тяжелые испытания достаются репортерам — тем корреспондентам, кто добывает оперативную событийную информацию. Вот неполный перечень «зачетов по выносливости», через которые за один день прошла журналистка информационной программы регионального телевидения, чтобы подготовить свои сюжеты: прыгала с парашютом, вместе с пожарными преодолевала на учениях препятствия, в группе спелеологов спускалась в пещеру, одетая в каску и гидрокостюм...

В связи с последним примером нельзя не коснуться болезненной темы феминизации редакционных штатов. На заре журналистики она была почти исключительно мужским занятием. Историки обнаружили, что среди 400 членов дореволюционного союза журналистов в России числилась всего одна представительница слабого пола. В XX в. ситуация постепенно, но неуклонно менялась. Женщины добились фактически равных с мужчинами прав на творческое самовыражение и в отечественной, и в мировой прессе, заметно обогатив ее содержание, формы, стиль. Однако современная ситуация складывается так, что начинает вызывать у специалистов тревогу: все чаще встречаются «дамские» по составу редакции, особенно в местной печати. Тому есть много причин объективного и конъюнктурного характера. Нас в данном случае занимают не они, а то, что в силу особенностей роли женщин в семье и в обществе им труднее, чем мужчинам, даются психические и физические перегрузки. Не случайно, по статистике, молодые выпускницы университетов с энтузиазмом идут в редакции, но не многие из них остаются на рабочих местах после того, как начинают семейную жизнь.

Давно известно, что наибольшая нагрузка у журналистов ложится на зрение, опорно-двигательный аппарат, нервную систему и, конечно, сердечную мышцу. С учетом этих наблюдений венгерские медики предложили ряд мер по укреплению здоровья журналистского корпуса:

* при приеме на работу обязательно проверять физическую пригодность;

* создавать условия для регулярных занятий спортом, популяризировать активные формы отдыха;

* запретить курение в редакциях, учитывая, что журналисты курят гораздо больше, чем население в целом;

* популяризировать рациональное питание и бороться с потреблением алкоголя;

* организовывать постоянное врачебное дежурство для контроля за здоровьем журналистов, проводить их медицинские обследования;

* осуществлять специальную программу для лечения гипертонической болезни и заболеваний опорно-двигательной системы.

Приведенные рекомендации адресованы работодателям. Однако главную ответственность за дееспособность редакционных сотрудников несут, конечно же, они сами. Им в первую очередь надлежит следить за удобством письменного стола и своей осанкой, соблюдением гигиены чтения и психологически здоровых отношений с товарищами и т.д.

Рассмотрение критериев профессионализма будет неполным, если не учитывать, что они не полностью совпадают в разных странах. Участившиеся контакты российских журналистов с зарубежными коллегами ясно демонстрируют эти различия. Редакция «Известий» организовала совместное издание «Мы/We» с американской корпорацией Херста. Вот некоторые наблюдения известинцев: «Слишком велика разница между тем, что считается эталоном в нашей журналистике, и тем, чему отдается предпочтение в американской. У нас ценится публицистичность, у них — факты... У нас принято считать, что наш читатель умный, информированный сам обо всем догадается. У них все должно быть точно: кто сказал что сказал, когда сказал и что из этого следует... Все точно, но, на наш вкус, несколько суховато».

Другой пример из того же ряда. На международном семинаре редакторов и издателей часть российских газетчиков одобрила традиционную для Америки практику разделения информации и мнений — обособление комментариев на специальных полосах. Другие сочли этот опыт неприемлемым для отечественной прессы. Тогдашний главный редактор «Независимой газеты» В. Третьяков сказал, что в России есть газеты, которые, следуя западному стилю, публикуют без подписи редакционные статьи. «Я не читаю эти статьи, — добавил он. — Я хочу прочесть суждения журналистов, которых я уважаю... Мы еще не настолько стары, чтобы посвящать мнениям только одну страницу».

Впрочем, как в мире, так и внутри России нет универсальных требований ко всем журналистам. Каждая компания придерживается собственных представлений о желательной квалификации сотрудников и соответствующих стандартах профессионального поведения. Редакция молодежного журнала распространила объявление: требуется репортер, знающий компьютер и английский язык, умеющий донести до аудитории информацию, а также любящий танцевальную музыку, тусовки и вечеринки. Хвалить главного редактора за такие предпочтения не приходится, но нельзя и запретить ему подбирать кадры по своему усмотрению.

По мере разделения прессы на качественную и популярную, а тем более при наличии бессчетных «промежуточных» вариантов унифицированный портрет профессионала все больше становится абстракцией. На практике такая диверсификация представлений оборачивается производственными и личными драмами. Журналист «старой» закалки рассказывал в профессиональной прессе, как его пригласили делать газету «для настоящих мужчин». По его концепции, следовало держаться раскованного, но пристойного стиля. Однако владельцы издания категорически потребовали, чтобы оно выходило в стилистике «желтой» прессы — с грубыми приемами, с материалами о закулисной жизни казино и домов свиданий и т.п. Новые сотрудники напомнили автору этой истории фарцовщиков времен его юности: они показались ему людьми настырными, циничными, малограмотными. Он не смог ужиться в такой соеде, хотя в материальном отношении предложение было привлекательным.

С критериями оценки качества труда тесно связаны представления о карьере в журналистике. В словарях карьера описывается как успешное продвижение в области общественной, служебной, научной и прочей деятельности. Естественно, что на такое развитие своей биографии рассчитывает каждый человек, вступающий на журналистское поприще. Однако что считать успешным продвижением? Восхождение по служебной лестнице — от хроникера до главного редактора? Или достижение известности и популярности у широкой публики? Или рост зарплаты, гонораров и других доходов? Однозначный ответ дать невозможно. Журналистика одновременно является и творческой деятельностью, и областью массового общения, и отраслью производства, где действуют административно-служебные отношения, и сферой товарно-денежного, экономического обмена. Соответственно она дает возможность для реализации способностей различного рода, а значит, и карьера может развиваться в нескольких направлениях.

Вот только два примера. Один из них показывает, как журналистика сопутствует и помогает успеху в общественной деятельности, другой — как именно в публицистике реализуется творческий потенциал личности.

В предисловии издателя к автобиографии Уильяма Уайта говорится: «Несомненно, он был одним из самых известных и, вероятно, одним из самых любимых американцев своего времени. За полвека участия в общественной жизни Уайт стал влиятельной фигурой в республиканской партии... Он был уважаемым журналистом и автором биографий, романов и рассказов... В 1912 г. он помог основать прогрессивную партию и на протяжении всей жизни оставался защитником социальных реформ и личных прав человека... Но, может быть, наибольшую любовь к Уайту современникам внушало то обстоятельство, что он сделал все это, оставаясь издателем и редактором своей " Gazette" в родном городке Эмпория в штате Канзас» [40].

А вот как оценивает коллега профессиональную биографию классика отечественной публицистики известинца Анатолия Аграновского, чей отец, кстати сказать, тоже работал в «Известиях», а брат известен и как высокопрофессиональный газетчик, и как исследователь труда журналиста: «...Стал членом Союза писателей СССР, издал более двадцати книг, написал несколько повестей и киносценариев... Но, как и отец, до конца дней считал себя журналистом... Я порой поражался его привязанности к газете. Он мог бы совсем уйти в литературу. Но сделай он это, Аграновский не был бы Аграновским».

Эти слова принадлежат перу Льва Толкунова, которому довелось поработать и фронтовым корреспондентом «Правды», и редактором «Известий», и председателем правления АПН, и руководителем одной из палат Верховного Совета СССР — и потом вернуться на свой прежний пост редактора газеты. В более близкие нам годы Геннадий Селезнев, еще будучи студентом журфака Ленинградского университета, стал редактором областной молодежной газеты «Смена», затем возглавлял «Комсомольскую правду», «Правду» — а после этого два срока подряд избирался председателем Государственной Думы.

Варианты построения карьеры, как видим, и в самом деле многообразны. Но во всех приведенных нами примерах ее фундаментом служат преданность и честное служение своей первой, журналистской профессии. Именно поэтому для подавляющего большинства сотрудников прессы более естествен изначально избранный путь корреспондента. Их карьера в меньшей степени связана с административным ростом или достижениями в других сферах деятельности — главным образом она выражается в совершенствовании профессионального мастерства, открытии новых тем и новых граней своей личности, завоевании уважения аудитории и товарищей по цеху. Конечно, в редакционных кулуарах не являются тайной и другие жизненные стратегии. Секреты восхождения к славе одного тележурналиста газеты описывали следующим образом: выгодно женился, причем не однажды, оброс связями, умеет держать удар, не краснеть, уверенно блефовать... Однако чтобы обучиться такому «искусству», не стоит поступать в классический университет.

Как и всякий результат напряженного труда, помноженного на природные способности, успех в журналистике заслуживает публичного оглашения и поощрения. Критериев оценки уровня специалиста несколько, но в рыночной экономике главный среди них — заработная плата. В нашей стране исторически сложилось так, что рядовые журналисты никогда не относились к людям обеспеченным. «Условия труда были очень плохими, — так современные исследователи оценивают обстановку в редакциях конца XIX в. — Исключение составляла элита, имевшая свободный режим работы и высокие гонорары» [41]. За репортерскую строчку платили от копейки до десяти. Признанный король репортажа В. Гиляровский получал по 5 копеек за строку, писатель Н. Лесков — 15 копеек, А. Чехов — 20 копеек. Средний газетчик мог за год заработать 120—150 рублей, тогда как для сравнительно обеспеченной жизни в Петербурге требовалось около 2000.

В современной России нет точной статистики о величине журналистских доходов, им можно давать лишь сравнительные оценки. Известно, однако, что это по-прежнему далеко не самый прибыльный род занятий, особенно в условиях кризиса печати, хотя, например, отдельные телезвезды зарабатывают тысячи долларов в месяц. Существенно разнятся доходы исполнителей и менеджеров: в некоторых изданиях главный редактор получает в несколько раз больше, чем литературный сотрудник. В среднем выгоднее работать в ежедневной прессе и информагентстве, чем в журнале или газете с редкой периодичностью выхода, но особенно велики различия между крупными и малыми изданиями. Заработки на телевидении в полтора раза ниже, чем в ежедневной прессе [42]. Во многом сходные пропорции наблюдаются за рубежом. В США годовая зарплата опытного газетчика колеблется в интервале от 30 до 50 тыс. долл., что соответствует доходам среднего американского служащего. Доходы репортеров в малотиражной прессе чуть превышают 20 тыс., тогда как в изданиях с солидным тиражом достигают полутора сотен тысяч. Ставки в газете сравнимы с зарплатами в рекламном бизнесе, но меньше, чем в крупном журнале или службах паблик рилейшнз. И конечно, «звезды» ведущих телекомпаний в год получают миллионы долларов.

Актами признания заслуг служат разнообразные премии и призы, присуждаемые журналистам в конкурсном порядке. У нас вручение престижных премий общенационального Союза журналистов приурочено ко Дню российской прессы (13 января). Представители телевидения получают награды на фестивале «ТЭФИ». Региональные союзы журналистов проводят собственные конкурсы. Кроме того, существует множество конкурсов, которые проходят под эгидой ведомств, творческих союзов, общественных организаций, заинтересованных в освещении их деятельности в СМИ.

Развивая отечественные традиции, имеет смысл внимательно изучить опыт других стран, где используется рейтинговая система оценки журналистских достижений по довольно жестким параметрам. Например, в Америке принято публиковать списки наиболее отличившихся за год журналистов. Их квалификация оценивается по шкале в виде «звездочек» — от 1/2 * до ****. Для репортера критериями качества труда являются прежде всего беспристрастность, точность и взвешенность, а также глубина информирования, литературное мастерство и последовательность. Для обозревателя — достоверность содержания, регулярная публикация материалов, вызывающих общественный интерес, плюс глубина выводов и информации, доказательность и последовательность. Уровни качества оцениваются как «хорошо», «очень хорошо», «блестяще» и, наконец, «исключительно». В справочниках по массмедиа против фамилии журналиста, попавшего в список лучших профессионалов, указывается количество «звездочек», которых его удостоили эксперты. Такими сотрудниками редакции особенно дорожат, их труд оплачивается выше, чем работа менее именитых коллег.

К журналистскому сообществу применимо понятие «элита». Эта тема слабо разработана в литературе. Между тем очевидно, что, как и всякая корпорация, журналистский корпус делится на основную массу профессионалов и «верхушку» — признанных мэтров публицистики, главных редакторов и других менеджеров. Они постоянно общаются с ведущими представителями политики, бизнеса, искусства, армии и нередко фактически входят в их круг. Элита отличается от рядовых коллег по уровню известности, режиму работы, доходам, образу жизни. Характерно, например, что наряду с общими для всех журналистов объединениями, построенными на самых демократических началах, в столице и регионах образуются клубы главных редакторов, для них даже создан специальный журнал с таким названием. Различия возникают объективно, но их опасно увеличивать и подчеркивать. Журналистика зиждется на корпоративной солидарности, изоляция от товарищей может свести на нет успех, для достижения которого было потрачено немало сил.

Отдельную группу составляют владельцы СМИ. Среди них немало людей, которые никогда не были связаны с прессой профессионально и не стремятся к этому. Их надо относить к членам предпринимательской, а не журналистской корпорации. В более сложном варианте собственник одновременно является и редактором, а то и автором своей программы или издания. Таков, например, Павел Гусев — главный редактор «Московского комсомольца» и фактический владелец мощной информационно-финансовой группы, председатель правления Союза журналистов Москвы. Он говорит, что считает себя журналистом, поскольку несколько раз в год выступает в прессе. Однако главный свой талант Гусев видит в мастерстве редактора. При этом по образу жизни он подобен другим очень состоятельным бизнесменам, отнюдь не сотрудникам своих редакций: ездит в бронированном автомобиле, при двух охранниках, увлекается дорогостоящей охотой на африканских хищников и т.п. Так что если причислять его к элите, то все-таки к предпринимательской.

Организации журналистов. Консолидации работников СМИ, выражению и отстаиванию их интересов служат объединения, создаваемые на добровольной, профессионально-творческой основе.

Первые в отечественной истории шаги к организационному сплочению работников прессы делались еще в прошлом столетии. В 1905 г., на волне демократического подъема, стали создаваться всевозможные союзы журналистов, редакторов, издателей, и тогда же прошел первый всероссийский съезд писателей и журналистов. В дальнейшем попытки объединиться в союзы неоднократно повторялись, особенно в годы революционных событий, но они не приносили прочных результатов. В послеоктябрьской стране Всероссийский съезд советских журналистов собрался в 1918г. Как вспоминали современники, его идейно-политической платформой явилась опубликованная незадолго до того статья Ленина «О характере наших газет». Но деятельность возникшего тогда объединения также вскоре прекратилась. На постоянной основе стал работать только Союз журналистов СССР, созданный в 1959 г. Он строился, в соответствии с духом времени, как централизованная, монолитная организация.

Нынешний Союз журналистов России (СЖР) гораздо менее сплочен в организационном отношении. По типу он относится к общественным (негосударственным) организациям, конкретнее — к творческим союзам, наряду с теми, которые объединяют писателей, композиторов, театральных деятелей и т.п. Структурно он представляет собой конфедерацию более чем 80 региональных союзов журналистов, каждый из которых обладает широкой свободой творческой, хозяйственной и иной активности. На этих началах функционирует, например, Санкт-Петербургский союз журналистов. Он имеет свой устав, членство, правление, бюджет, собственность, структурно опирается на первичные организации, которые создаются в редакциях, информационных агентствах и т.п. Всего в СЖР состоит более 120 тыс. человек. Среди целей региональных и общенационального союзов — защита законных прав их членов, а также прав граждан на свободное получение и распространение информации, содействие развитию профессиональной журналистики и реализация ее этических принципов, развитие связей с коллегами в России и за рубежом, организация отдыха журналистов и др. Достижению программных целей служат хозяйственные объекты, находящиеся в собственности союзов: базы отдыха и дома журналистов, издательства, банки и др. СЖР создал Журналистский фонд, призванный в первую очередь оказывать социальную помощь нуждающимся коллегам.

В последнее время союзы журналистов, перенимая западный опыт, все больше внимания уделяют социальной защите своих членов и регулированию их отношений с работодателями и с властью. Эти цели были провозглашены как первостепенные при создании «Медиасоюза» — новой всероссийской организации, которая до некоторой степени представляет собой альтернативу СЖР, сосредоточенному больше на творческих вопросах. Подобные новации наблюдаются и в провинции. Так, на Алтае появился профсоюз работников СМИ, полиграфии и книгоиздания, намеренный проводить единую политику социальной защиты своих членов, в том числе отстаивать их честь и достоинство.

Одновременно действуют и другие, специализированные объединения. К их числу относятся, например, ассоциации малой прессы, сотрудников пресс-служб, женской журналистики. Группа корреспондентов, регулярно выезжающих в районы вооруженных конфликтов, создала ассоциацию «Горячая точка». Свою межрегиональную ассоциацию организовали преподаватели и исследователи журналистики. Перечень можно было бы продолжить. Интересно, например, что в Москве действует Ассоциация иностранных корреспондентов в России, объединяющая полторы тысячи членов, представляющих почти 600 СМИ. У них есть общие интересы, они проводят собственные акции — в частности, ассоциация добивается снижения арендной платы за жилье для зарубежных прессменов и упрощения таможенного режима при ввозе оборудования для корпунктов, организует поездки по стране и творческие встречи и т.п.

Вместе с тем профессионалов, озабоченных идеями корпоративной солидарности, не может не тревожить судьба единого, «большого» Союза журналистов. Бывший собственный корреспондент «Известий» по Дальнему Востоку, а ныне депутат Госдумы Б. Резник следующим образом размышляет на эту тему:

«В принципе закон не возбраняет любому сообществу журналистов объединяться в какой-то свой союз. Я в 19 лет был принят в Союз журналистов СССР и начинал с работы в районках. Корочка союза в ту пору открывала многие двери: можно было пройти в любое министерство, задать какие-то вопросы. Я всю жизнь связан с этим союзом, являюсь дважды лауреатом премии Союза журналистов СССР и России. Да, наверное, надо улучшать его работу, посмотреть, чтобы не очень увлекались коммерческой деятельностью. Хотя, с другой стороны, союз вынужден сегодня зарабатывать, чтобы помочь журналистам-пенсионерам, инвалидам, семьям, потерявшим кормильцев-журналистов.

Союз остро, задиристо защищает СМИ. Есть определенная цеховая солидарность. Многим властям предержащим не нравится, что они выступают с заявлениями то по НТВ, то в ОРТ, в газетах, находящихся в конфликте с властями. В ответ у власти появилось желание создать карманный союзик. Но я уверен, что люди, которые не являются новичками в журналистике, не уйдут из старого союза... Могу сказать по Дальнему Востоку. Были попытки создать в Хабаровске альтернативный союз. Ни один журналист не пошел туда».

Как и всякая точка зрения, этот взгляд на ситуацию субъективен. Но, как и ко всякой другой позиции, к нему нельзя отнестись без внимания.

Работники российских СМИ поддерживают тесные связи с зарубежными и международными журналистскими объединениями. Идеи равноправного и взаимовыгодного обмена информацией активно проводит в жизнь Международная организация журналистов (МОЖ), центр которой расположен в Праге. Существуя с 1946 г., МОЖ объединяет под знаменем демократии, мира и социального прогресса сотни тысяч профессионалов из более чем 100 стран. Она ведет многоплановую работу через международные институты и школы солидарности, клубы и секции, фотовыставки, дома отдыха, собственное издательство. Долгие годы по идеологическим причинам МОЖ не имела прямых контактов с другим глобальным союзом — Международной федерацией журналистов (МФЖ), куда входили главным образом представители западных стран. Но общее потепление политического климата на планете коснулось и отношений между этими организациями. Они договорились налаживать сотрудничество в духе Хельсинкского соглашения. Это тем более важно, что защита чести и достоинства, прав и самой жизни журналистов — задача общечеловеческого значения. Как заявил один из руководителей МФЖ, необходим единый журналистский Интернационал. Союз журналистов России входит и в МОЖ, и в МФЖ. Дальнейшей консолидации работников СМИ в мировом масштабе активно помогает такой авторитетный партнер, как ЮНЕСКО — специализированная организация ООН по вопросам образования, культуры и коммуникаций.

Как и внутри России, международные связи журналистов не замыкаются в пределах этих крупнейших организаций. Существует еще более 50 неправительственных ассоциаций, фондов, федераций массово-информационного профиля. Так, укреплению общественного престижа эфирных СМИ способствует российско-американская Комиссия по политике в области телевидения, сопредседателями которой являются экс-президент США Дж. Картер и московский журналист Э. Сагалаев. Много лет существует Международная ассоциация спортивной прессы. В США действует Всемирный комитет свободы печати, объединяющий десятки организаций с пяти континентов. Организационно оформлено взаимодействие университетов и школ журналистики — в виде ассоциаций, действующих в масштабе всего земного шара, Европейского континента, а также стран Восточной и Центральной Европы.

В корпоративных интересах важно, что не прерывается традиция общения через профессиональные журналы. К ним относятся, например, общенациональные издания «Журналист» и «Профессия — журналист», российско-европейский аналитический ежемесячник «Cpeda», региональные журналы и альманахи «Невский наблюдатель» и «Невский, 70» (С.-Петербург), «Акценты» (Воронеж), журнал уральских журналистов «Факс» и др.

Должностной статус журналиста. Работа в СМИ относится к сфере интеллектуального, то есть умственного труда, и в этом качестве она отличается рядом особенностей. Дополним те характеристики, которые упоминались в связи с профессионально-квалификационными требованиями, предъявляемыми к журналисту. В иерархическом списке особенностей работы в СМИ на первых местах стоят оперативность и интенсивность умственной деятельности.

Для сравнения: вполне можно представить себе, например, литератора, у которого случились длительные творческие каникулы, потому что «не пишется». Применительно к редакционному сотруднику такое допущение почти исключается. Наоборот, служебные и личные обстоятельства подталкивают его к ежедневному напряженному труду, который тем не менее сохраняет свое творческое содержание. Причина заключается главным образом в том, что редакционная работа носит общественно-производственный характер, а само производство имеет признаки непрерывного конвейера: оно настроено на регулярный выпуск продукции определенного ассортимента и качества. Образно содержание интеллектуальной деятельности в СМИ выражается формулой «вдохновение по графику».

Рыночная экономика диктует дальнейшее повышение интенсивности журналистского труда. В российских СМИ в течение последних лет наблюдается резкое сокращение редакционных штатов, взамен использования «человеческих» ресурсов внедряются электронные технологии и соответственно меняются критерии оценки квалификации сотрудников, возрастает нагрузка на каждого отдельного профессионала. Значительно ужесточилась конкуренция за место работы, образовался необычайно мобильный рынок труда. В частности, общей практикой для журналистов стало совмещение рабочих мест в нескольких, иногда разнородных редакциях (так называемая вторичная занятость). Значит, в цене сегодня журналист-универсал, который как бы воплощает в себе богатое многообразие профессиональных функций.

С производственной точки зрения, журналистский труд и в самом деле многофункционален. Даже каждый из входящих в него видов деятельности «распадается» на несколько составляющих. Так, творческая работа включает в себя подготовку информационных, аналитических и художественно-публицистических произведений. Служебная практика представлена выполнением административных, организационных и редакторских (обработка текстов других авторов) обязанностей. Газетчик в случае необходимости выступает в роли литературного сотрудника, фотокорреспондента или специалиста по техническому оформлению издания.

Журналистский труд ориентирован на коллективный выпуск продукции. Даже индивидуально написанные произведения проходят через несколько рук, прежде чем увидят свет: их редактируют, проверяют на точность данных, подвергают корректуре, оформляют на полосе и т.п. Тем более коллективным продуктом является целое издание или вещательная программа. Следовательно, первостепенную важность имеет рациональное разделение труда в редакции.

Штатный состав СМИ делится на две основные группы сотрудников: журналистов (то есть людей, непосредственно производящих информационную продукцию) и обеспечивающий персонал (то есть работников, занятых техническими, финансовыми, организационными сторонами производства). В свою очередь, каждая из этих групп представлена двумя уровнями компетенции — управленческим и исполнительским.

Среди журналистов на управленческом уровне мы, как правило, увидим заведующего отделом, редактора по отделу, заместителя главного редактора, ответственного секретаря (организатора текущего производственного процесса, своего рода начальника штаба), которые занимаются кадровым менеджментом. К исполнительскому уровню относятся должности корреспондента, старшего корреспондента, обозревателя, комментатора. Последние две должности предполагают главным образом углубленный аналитический подход к освещаемым темам. Кроме функционального разделения внутри редакций обычно вводится тематическая специализация сотрудников. В зависимости от задач и строения конкретной редакции ее корреспонденты могут специализироваться на освещении вопросов политики, экономики, быта, спортивной театральной, школьной жизни, криминальной хроники и т.д.

Некоторые российские редакции, избирающие для себя западные аналоги в организации труда, используют сеть стрингеров или легменов (legman — буквально «человек-нога»), в задачу которых входит сбор «сырой» фактической информации, тогда как текст на этой основе пишут штатные репортеры. Подобную технологию с давних времен применяли в нашей прессе специалисты в области журналистских расследований — к примеру, авторы судебных очерков, для которых черновую работу с документами выполняют разработчики темы. Если разработчиков можно относить к журналистским силам редакции, то платных агентов, источников информации (такое встречается нередко) нет оснований помещать в этот ряд.

Новации при распределении полномочий в современных редакциях, заимствования из зарубежной практики могут в корне перекроить привычное штатное расписание. О них вполне достоверно рассказывает героиня одного из романов популярного писателя Б. Акунина (речевые обороты договоримся считать делом вкуса автора): «У нас журнал нового типа. Бьем конкурентов профессионализмом. В других редакциях журналист все делает сам... А наш шеф-редактор взял на вооружение принцип Генри Форда — каждый занимает на конвейере свое место. Скаут — это специалист по сбору и проверке информации. Райтер — мастер концепции и стиля. Есть хедлайнер — он отвечает только за заголовки. Есть " болван" — то есть натуральный болван... ему платят зарплату, чтобы он весь номер прочитывал и показывал, если где не врубается. Эти места переписывает адаптер, есть у нас и такая ставка».

Собственной двух-, а то и трехслойной структурой обладает и штат обеспечивающего персонала. Финансово-хозяйственный менеджмент представлен главным бухгалтером, директором издательства, заведующим рекламным бюро и т.п. В ведении каждого из них находятся исполнители: кассиры, издательские редакторы, операторы набора текста, агенты по рекламе и т.п.

На вершине кадрово-должностной пирамиды находится главный редактор, председатель вещательной компании или, как в некоторых издательских домах, генеральный директор. В действующем законодательстве этот высший руководитель фигурирует как главный редактор, и границы его компетенции определены очень широко. Под главным редактором понимается лицо, возглавляющее редакцию (независимо от наименования должности) и принимающее окончательное решение в отношении производства и выпуска средства массовой информации.

В отечественной и мировой прессе наблюдается тенденция к относительному росту обеспечивающей части персонала по сравнению с журналистской. Так, когда в 1989 г. в Польше основывалась «Gazeta Wyborcza», она делалась усилиями шести штатных журналистов и множества добровольных сборщиков новостей — стрингеров. Став с годами самый популярной в стране газетой, она числит в своем штате 2000 сотрудников, среди которых журналисты составляют только 35%, а остальные обеспечивают производство и продажу информационного товара[43].

В связи с разделением должностных обязанностей наше внимание опять привлекает специфика труда журналистов и близких им по профилю деятельности специалистов — сотрудников служб по связям с общественностью и рекламных агентств. Внутри редакций существуют подразделения такого рода, они тесно взаимодействуют с корреспондентами, и поэтому бывает полезно точно определить круг полномочий работников и служб. На интуитивном уровне решить эту задачу вряд ли удастся. Добиться четкого разграничения функций можно только в том случае, если у руководства редакции сложилось ясное представление о содержании каждого вида информационной деятельности. Исследователи выполнили эту работу для главных редакторов, сведя общие и различные черты в таблицу, которую мы в сокращении воспроизводим (табл. 4).

Таблица отчетливо показывает, что перед нами представители различных видов информационной практики, и они принципиально не могут сливаться в однородное производственно-творческое целое. Если же сотрудник начнет выполнять функции своих смежников, ему придется радикально менять и способ мышления, и объект, и целевую аудиторию — отнюдь не одну только форму произведений, как может показаться при беглом взгляде на распределение обязанностей.

Правда, в редакционной жизни разделение труда выглядит не таким строгим, как в схематическом описании. Структура обязанностей подвижна, она подчиняется производственной необходимости и зависит от субъективных наклонностей работников. Это относится не только к специализации на литературно-творческой или, например, рекламной деятельности. Главный редактор нередко выступает с собственными публицистическими статьями, не говоря уже о заведующем отделом, а финансовые обязанности в небольшом коллективе могут быть возложены на ответственного секретаря. В зависимости от типа СМИ штат пополняется должностями, которых нет в классической газете. Так, в журнале основным исполнителем становится не корреспондент, а редактор, появляется должность консультанта и т.д. На телевидении в творческий ансамбль входят режиссер, звукооператор, музыкальный редактор, гример. Крупные издания вводят ставки специального корреспондента (сокращенно — спецкора), выполняющего особенно ответственные задания главного редактора, и собственного корреспондента (собкора) — представителя редакции в отдельном регионе страны или мира. Заметим, что в практике собкора отчетливее всего проявляются общие черты журналистской квалификации. Работая в отрыве от основного аппарата редакции, он вынужден быть универсалом с точки зрения многообразия функций, тематики и жанров выступлений, на нем лежит особо ответственная миссия в одиночку принимать решения и проводить политику своего издания, он работает по ненормированному графику и т.п. Специфику планирования своей работы журналист А. Мамаладзе, собкор с многолетним стажем, передал следующими словами-лозунгом: «Это твоя газета, это твой регион и это ты сам».

Из всех сотрудников нас более всего интересует корреспондент как главная рабочая сила редакции. Его производственные обязанности складываются из трех компонентов: индивидуальный труд по сбору и

Т а б л и ц а 4

Журналистика, связи с общественностью, реклама: общее и различное [44]