Флешбек.

Мы быстро справились с задачей выгрузки покупок и уже через двадцать минут слушали шум прибоя, наслаждаясь влажным, соленым воздухом на побережье. Эдвард шел рядом, посматривая то на бурлящий океан, то на меня, и я ощущала счастье. Необычное и заставляющее сердце трепетать.
- Ты часто бываешь в Форксе? – спросил Эдвард, останавливаясь и поворачиваясь лицом ко мне.
- Не очень, мы живем в Нью-Йорке и обычно приезжаем только летом, чтобы навестить Чарли. Он не хочет уезжать отсюда, воспоминания держат его в этом сыром городке крепче любых обязанностей.
- Воспоминания? – Я кивнула, сглатывая неприятные комок в горле и стараясь не разволноваться до степени неспособности произносить слова.
- Да, моя... мама. Она умерла, когда мне было два года, эта трагедия оставила много боли после себя, и отец до сих пор не может начать новую жизнь. Бросить все и уехать.
Эдвард взял меня за руку, и я подняла глаза, чтобы увидеть выражение прекрасного лица. Взгляд зеленых глаз светился пониманием и нежностью, от которой моя кожа покрылась мурашками. Руку покалывало в том месте, где его пальцы легонько поглаживали кожу, и это новое ощущение вызвало прилив эмоций.
- Мне это хорошо знакомо, – тихо выговорил он, пристально вглядываясь в мои глаза. – Моя мама умерла чуть больше года назад, и отец перевез меня в Форкс.
- Я не знала насчет миссис Каллен... – Он горько усмехнулся, и его лицо исказилось в гримасе боли.
- Это не то, о чем рассказывают, Белла.
- Понимаю, это больно, – прошептала я, чуть сжав его руку в ответ. На его губах проскользнула улыбка, и он перевел взгляд на наши переплетенные пальцы.
- Это еще больнее, когда ты виноват в смерти близкого человека. – Я непонимающе посмотрела на Эдварда.
- Ты о чем? – Он тяжело вздохнул и посмотрел на океан.
- Я никому не говорил раньше, насколько сожалею... Кажется таким удивительным, что тебе это так легко рассказать.
- Я пойму тебя, что бы ты ни сказал. – Он посмотрел на меня взглядом, полным теплоты, и казалось, что у меня вот-вот вырастут крылья.
- Я был отвратительным ребенком, Белла. Сначала это были детские шалости, мелкие глупости, присущие детям, а потом мои родители развелись, и мы с мамой переехали в Лос-Анджелес. Ты понимаешь, город полный развлечений и свободы, к тому же отца не было рядом, некому было меня контролировать. И чем старше я становился, тем хуже вел себя. Подружки на одну ночь, алкоголь, вечеринки, а потом и наркотики... Эсми не справлялась, она умоляла меня остановиться и взяться за ум, но я как будто не слышал ее. – Он облизал губы и вздохнул, борясь с эмоциями. Волны боли и сожаления исходили от него так явно, что я собственной кожей чувствовала это. – Я так сожалею, что не слушал ее. – Зеленые глаза потемнели от скопившихся в них слез, и мое сердце горестно застонало от боли любимого человека, это было невыносимо. Невыносимо чувствовать трагедию кого-то близкого для тебя и знать, что вряд ли чем-то способен помочь. – Она плакала ночами, Белла, но я был глух и слеп, а как раз перед ее смертью мы сильно поругались. Я был пьян, что случалось слишком часто, и Эсми ругалась. Мне бы следовало послушать ее и лечь спать, но я уехал из дома, после чего попал в аварию. Машина была куском железа, а мне повезло... я так думал. Пока не узнал, что у мамы случился сердечный приступ, доктор сказал, что ее сердце было слабым, и она даже принимала лекарства... – По его щеке скатилась слеза, и я неожиданно для себя всхлипнула, принимая его горе. – Я не знал, черт возьми! Боже, я так виноват! – Я потянулась к нему и обняла за талию, прижимаясь к этому красивому, но такому разбитому человеку. Ему было сложно жить с этой историей, и казалось, с каждым словом это становится все труднее. – Ей сообщили об аварии, Белла. Не знаю, о чем она думала в последний миг своей жизни, наверное, что ее сын, кусок дерьма, погиб на чертовой тачке.
Его руки крепко обняли меня, сжимая, что было сил. Я чувствовала, как его тело содрогается от плача, и больше всего на свете желала утешить Эдварда. Забрать всю его боль себе, облегчить страдания.
- Я так долго не мог поверить в ее смерть, даже похорон не помню. Это так отвратительно и ужасно, я так и не сказал ей, как сильно люблю ее, какой был свиньей и как мне хочется все исправить... Как не хочется жить этой жизнью, зная, что ее нет в мире и больше никогда не будет.
- Ты стал другим, она смотрит на тебя и радуется, я уверена. Она любит тебя, Эдвард. – Я всхлипнула и посмотрела в его покрасневшие от слез глаза. Насколько хорошо способен человек скрывать свои чувства? Я бы никогда не подумала, что пережил этот парень, даже не смогла бы предположить.
- Ты стал лучше.
- Откуда тебе знать?
- Я не знаю, я чувствую.

Эдвард все еще не выпускал меня из своих объятий, и я совершенно потеряла счет времени. Вокруг нас был океан и пустынный пляж, а так же боль, которая пронизывала каждую клеточку тела. Боль, которую излечит только время...
- Что было потом? – Он немного успокоился, и его дыхание стало ровнее, однако некая подавленность по-прежнему царила в атмосфере, и я все так же чувствовала его напряжение.
- Потом приехал Карлайл, сказал, что не время размазывать сопли, все равно ничего не исправить. Он забрал меня в Форкс и сказал, чтобы я готовился к поступлению в университет, потому что его фирме нужен приемник.
- И ты послушал его? – Он нахмурился и отстранился от меня, задумчиво гладя на набегающие на берег волны.
- Я не хочу этого, точнее не хотел до последнего момента... – Он быстро взглянул на меня, как будто нервничал. – Я собирался стать священником, Белла, помогать людям и искупить вину перед мамой. Она была бы рада этому.
- Искуплению или тому, что ты хочешь посвятить жизнь религии?
- Искуплению.
- Есть много других способов. – Он посмотрел на меня и пожал плечами.
- Этот самый действенный - отказаться от всех благ и посвятить себя церкви.
- Что это значит? – Я удивленно взглянула на него, совершенно не понимая, о чем идет речь.
- Я решил отказаться от всего: от семьи, от мирских радостей и уж тем более от фирмы отца.
- Э-э-э... – Он посмотрел на меня, чуть усмехнувшись, и, приобняв за плечи, притянул к себе.
- Как я и сказал, это было некоторое время назад. Я изменил свое решение. – Не понимая почему, я выдохнула с облегчением.
- И как давно?
- Неважно, не так давно. – Он усмехнулся, и я почувствовала, как его губы коснулись моих волос. Волнующее тепло пробежало по телу, и я улыбнулась, чувствуя себя по-настоящему счастливой.
- Обстоятельства так сложились, и мне придется принять некоторые условия. И управление фирмой - одно из них. Нужно будет получить образование и взять бразды правления фирмой Карлайла в свои руки.
- Он так дорожит своей фирмой?
- Да, очень сильно. Она для него как родной ребенок, над которым он постоянно трясется. Он будет рад, что я изменил свое решение.
Я внезапно улыбнулась от осознания, что Эдвард изменил свои планы. Возможно, это было эгоистично, но мысль о том, что нормальный мир и я, в том числе, навсегда потеряет такого парня, была невыносимой и болезненной.
- Это же хорошо, отец не пожелал бы тебе плохого, и вполне естественно, что он хочет видеть тебя своим приемником. – Смешок Эдварда заставил меня поднять голову и посмотреть на него.
- Ты такая милая, Белла. Всегда пытаешься увидеть в людях хорошее. – Я пожала плечами и взглянула на океан.
- Если видеть все время только плохое, жизнь будет труднее.
- Наверное, ты права...

Мы еще некоторое время гуляли по пляжу, Эдвард держал меня за руку и рассказывал истории из своей жизни, желая узнать что-нибудь и обо мне. Я говорила мало и коротко, потому что моя жизнь была скучной и однообразной, и делиться особо было нечем.

- Я сегодня поговорю с Карлайлом, улажу некоторые надоедливые вопросы. Думаю, было бы неплохо встретиться снова. – Мы стояли около моего дома, и на место радости от нашей встречи приходила грусть. Мне не хотелось прощаться с Эдвардом, но еще больше меня тревожили мысли о сестре и отъезде в Нью-Йорк. Осталась неделя, и моя жизнь снова станет прежней: в ней не будет Эдварда, и от этого сердце изнывало от боли и бессильной злости. Почему я должна уезжать так скоро? Мы провели с Эдвардом всего несколько часов, самых лучших часов в моей жизни, и вскоре это станет лишь воспоминанием.
- Да, было бы здорово.
- Белла... я... – Я ожидающе посмотрела на Эдварда, который выглядел взволнованным. – Спасибо тебе, это для меня так важно. С твоим появлением все кажется иным. – Он несмело улыбнулся, а я тихонько выдохнула, избавляясь от напряжения.
- С твоим появлением в моей жизни тоже.
- Значит, мы увидимся завтра вечером? – Его взгляд был робким, но полным надежды, и я была так счастлива от того, что он хочет проводить со мной время и ему это нравится, что не смогла сдержать радостную улыбку.
- Конечно. Обещаю. – Он кивнул и быстро поцеловал меня в щеку, после чего резко развернулся и, сев в машину, умчался прочь.

Я стояла на крыльце дома с идиотской улыбкой на лице и строила планы на наше следующее свидание. Мои мечты находятся в шаге от исполнения, и невозможно чувствовать себя лучше, чем сейчас. Чувствовать себя влюбленной и нужной кому-то...

(Вечер того же дня)

- Я вернулась! – Громкий крик сестры заставил меня оторвать взгляд от книги и посмотреть в сторону коридора, из которого спустя несколько секунд вышла Роуз.
- Где ты была все это время? – Она казалась очень счастливой и довольной, ее глаза возбужденно сверкали, а во всей фигуре угадывалось радостное нетерпение.
- Я наконец-то закончила все дела, сестричка! И теперь мы можем отправляться в Нью-Йорк, так что поторопись, собери вещи, завтра утром мы улетаем.
- Что? – Я непонимающе уставилась на нее, чувствуя подступающую панику.
- Что непонятного? Нам больше нечего делать в Форксе, тем более мне нужно подготовиться к университету.
- Розали, но это... это нечестно.
- Белла, ты меня порой просто убиваешь. Что нечестно? Мы пробыли с отцом достаточно времени, он все время занят и дома бывает редко, все дела с мистером Калленом я уладила, только что была у него, поэтому теперь пора возвращаться домой! – Она широко улыбнулась и направилась в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. – Иди, собирай вещи, мы не можем заниматься этим завтра.

Как только Розали скрылась из виду, я почувствовала подступающую к горлу тошноту, книга выпала из ослабших пальцев, а перед глазами все закружилось. Как уезжаем? Нет, этого не может быть, у меня есть еще неделя! Я имею право на хотя бы одну неделю рядом с Эдвардом!
Кипя от накатившей злости, я встала и направилась следом за сестрой, желая выяснить все до конца и хотя бы попытаться заставить ее передумать.

- Розали, мы должны поговорить. – Сестра с удивлением посмотрела на меня, после чего отложила стопку вещей в сторону и села на кровать.
- Я слушаю.
- Мы не можем уехать так рано. Я не могу! У меня есть дела в Форксе, и я рассчитывала остаться здесь еще на неделю. – Она нетерпеливо вздохнула и сложила руки на груди.
- Белла, не могу понять, в чем твоя проблема? Я заказала билеты, и мы уезжаем. Завтра.
- Я останусь! – Мой голос становился все громче, так что сестра широко распахнула глаза от шока.
- Нет, ты не останешься без присмотра. Тебе шестнадцать, и ты вернешься вместе со мной, что за навязчивая идея остаться? Ты всегда была рада возвращению в Нью-Йорк!
- А теперь не рада, пойми, Розали, мне нужно это время, пожалуйста. – Я умоляюще посмотрела на сестру, которая лишь прищурила глаза в ответ на мою просьбу.
- Нет. И не смотри так на меня, у тебя нет здесь никаких дел!
- Откуда, ты, черт возьми, знаешь? – закричала я, вспыхнув от ее уверенности. – Ты ничего не знаешь о моей жизни, тебе интересны только шмотки, парни и вечеринки! Ты глупая размалеванная кукла! – Я схватила стоящую на полке статуэтку и силой швырнула ее в сестру.
- Ты совсем идиотка? – крикнула в ответ Розали, вскакивая с постели и возмущенно глядя на осколки любимой фарфоровой кошки, усеявшие полкомнаты. – Не смей трогать мои вещи, замухрышка! И перестань орать, ты не имеешь права так себя вести!
- Имею! Ты всегда все решаешь за меня! – В ход пошла какая-то цветастая тетрадка и расческа с заколками для волос так, что сестра едва успела пригнуться, прежде чем вещи достигла пола.
- Я старше, и я забочусь о тебе! – крикнула она, бросая на меня разъяренный взгляд. – Не понимаю, что тебя не устраивает? Зачем тебе вообще быть здесь?
- Это не твое дело, ясно? – злобно ответила я, смотря на взбешенную сестру. Мои глаза наполнялись слезами, и не было сил их больше сдерживать. Это было слишком несправедливо и жестоко по отношению ко мне, ведь я никогда ничего не просила и не возражала, меня все устраивало. До поры до времени...
- Раз это не мое дело, собирай вещи. Мы улетаем рано утром. А теперь убирайся вон из моей комнаты, психопатка! – крикнула сестра, указывая мне пальцем на дверь.