Задание 7.

1. Сколько и каких исправлений нужно внести в это неряшливое газетное объявление, которое некому было подправить?

«Пропал курцхаар. Кобель 3 года (охотнич.), корич., с белым крапом в р-не Московского пр. Крупное вознагр.»

2. Внесите нужные изменения в текст рекламы в метро.

Анонимный кабинет при кожно-венерологической больнице №6. Обследование на все виды инфекций, передаваемых половым путем на современной американской аппаратуре «Эбботт», в день обращения.

Очень редко двусмысленность возникает на чисто лексической основе, когда неясно, в каком из двух значений употреблено многознач­ное слово, или в контексте подходят значения двух омонимов. Некогда знаменитый политический журнал назывался «Проблемы мира и социа­лизма», и рядовым гражданам было непонятно, какой мир здесь имеется ввиду – мир – Земля или мир – состояние без войны? Оба омонима были вполне уместны. Или заголовок в газете – «Преданные земле». О чем это? О похоронах? Нет, об отношении крестьян к земле.

Обычно амфиболия порождается синтаксическим несовершен­ством фразы. Например: По окончании вуза отец подарил мне свою библиотеку. (Кто окончил вуз?) Ассистенту приходилось много объяс­нять. (Ассистент объяснял или ему объясняли?) Мешки беспрерывно заполняются пенсионерами и женщинами. (Пенсионеров и женщин за­совывают в мешки?).

Иногда синтаксическая неряшливость устраняется простой пе­рестановкой слов, как в примерах следующего задания.

Задание 8. Устраните амфиболию, изменяя порядок слов.

1) Скорая в тяжелейшем состоянии увезла женщину в боль­ницу.

2) Главная редакция программы центрального телевидения для детей.

Сверьтесь с «Ответами».

Разновидностью амфиболии является синтаксическая ошибка, называемая слабым управлением. Прочитайте внимательно строку из стихотворения М.Ю. Лермонтова:

«В чугун печальный сторож бьет».

Теперь ответьте: кто печальный – чугун или сторож? Синтаксис не дает ответа. Настоящее управление ослаблено, и стих можно интер­претировать двояко:

1) «В чугун печальный / сторож бьет»;

2) «В чугун / печальный сторож бьет».

Определение «печальный» и синтаксически и семантически мо­жет относиться к обоим существительным. Причем, заметьте, эта про­блема возникает не у автора: он-то интонировал без сомнений (и навер­няка в первом варианте), но он не заметил двусмысленности конструк­ции, не заметил той трудности, с которой столкнется читатель. Пробле­ма слабого управления возникает у читателя, потому что в тексте нет знаков для правильного интонирования фразы. Автору надо было лишь поставить тире в нужном месте, и со знаком паузы стих для читателя становится однозначным.

Еще несколько типичных примеров на слабое управление. Раз­берите их сами:

1) Приказали им доставить топливо.

2) В других работах подобного рода цифровые данные отсутст­вуют.

3) После возвращения рукописи в редакцию поступили новые материалы.

Мастерство пишущего кроме всего прочего заключается также и в том, чтобы уметь поставить себя на место читателя. Или хотя бы быть элементарно внимательным и не допускать синтаксической неряш­ливости. В низовой печати широко распространены два типа синтакси­ческой неряшливости, порождающие двусмысленность, часто комиче­скую.

Первый – уже упоминавшийся неправильный порядок слов:

1) Цех № 4 изготовил 700 демисезонных пальто для девочек пя­ти фасонов.

2) В универмаге проводится выставка-распродажа товаров для мужчин весенне-летнего ассортимента.

Второй тип – неправильное употребление замещающего опреде­ления:

1) И пусть на этих километрах ему встретятся хорошие люди, а попутный ветер поможет их преодолеть.

2) Эти костюмчики – сотая новинка для детей, производство ко­торых освоено с начала года.

Вспомните, выше приводился пример подобной ошибки у Л. Толстого, когда у Кити появилась третья рука. Но у классиков такие по­грешности единичны.

Есть масса безграмотных текстов из той сферы речевой дея­тельности, которая недосягаема для литературного редактора. Это раз­личные рукописные объявления и документы. Там встречаются всевоз­можные речевые перлы, которые наблюдательные читатели сатириче­ских журналов и газет присылают в редакции для опубликования. Вот несколько примеров без комментариев:

1) Объявление в поликлинике: Девятое окно работает в десятом окне.

2) Объявление в жэке: Товарищи квартиросъемщики! При за­полнении расчетной книжки выделяйте газ.

3) Из отчета завмага: Бумага израсходована на обертку покупа­теля. Прошу списать председателя на сумму 17 рублей.

Задание 9 (итоговое). Определите тип логической ошибки, ис­пользуя термины, представленные в учебном пособии, объясните ее происхождение и, если можно, исправьте.

1. В результате отравления хлорным газом госпитализированы 16 жителей. (Газета).

2. Кроме прочих титулов Демидов числился и российским по­сланником во Франции. (Газета).

3. В этом общем каравае есть капли пота Максима, его трудо­вые мозоли. (Газета).

4. Самым бедным из этой группы действующих лиц является язык Варвары. (Популярная литературоведческая статья).

5. Умелой рукой он быстро разлил по стаканам содержимое бу­тылки с водкой. (Газета).

6. В противовес паразитическим червям следует подчеркнуть роль дождевых червей в почвообразовательном процессе. (Популярная биологическая статья).

7. В связи с проведением данного мероприятия правительство России обязано выделить мэрии Санкт-Петербурга помещение и сумму в количестве 1, 5 миллиона рублей из бюджета мэрии для проведения данного мероприятия.

8. Жеребец Лабелист, на котором выступал Ненов, рожденный на Онуфриевском конном заводе, и его всадник оказались достойными друг друга. (Газета).

9. Голы посыпались, как ньютоновы яблоки. (Телевидение).

10. Голова у зверя круглая, с выпуклым лбом, с косым разрезом крупных глаз, черным носом, со щеткой жестких усов, с длинным пуши­стым хвостом. (Популярная биологическая статья).

11. Военно-морской флот Коммунистической партии Советско­го Союза предан. (Плакат на фасаде Таллинского дома офицеров, 1990 г.).

Следуя традиционному изложению материала в учебниках по литературному редактированию, можно было бы на этом закончить раз­дел «Логические ошибки». Но настоящее учебное пособие рассчитано не на студентов-филологов, не на студентов-полиграфистов, а на студен­тов-журналистов, и в этом его основная отличительная особенность.

Почти все существующие учебники по редактированию опери­руют текстами информационными, научными, деловыми. Если же в них и даются образцы редактирования экспрессивных текстов, то качество экспрессии обходится стороной. Поэтому в таких учебниках не нужны понятия авторской вольности и авторской глухоты. Но при редактиро­вании публицистики, без которой нет ни газеты, ни телевидения, ни ра­дио, без этих понятий не обойтись.

Вообще описание экспрессивных речевых приемов можно строить параллельно с описанием речевых ошибок: каждому приему соответствует ошибка, ибо прием в широком понимании есть нарушение речевой нормы. Поэтому появилась необходимость в этом нетради­ционном учебном пособии в конце главы о логических ошибках проде­монстрировать основные приемы нарушений законов и правил логики в экспрессивных целях – стилистические алогизмы. Дадим их в такой же последовательности, в какой описывались логические ошибки.

3. С некоторыми стилистическими алогизмами вы должны быть знакомы по курсам введения в литературоведение и практической стилистики. Целостного, системного описания этого явления не сущест­вует. Есть отдельные противоречивые термины, и часто бывает затруд­нительно соотнесение конкретного примера с тем или иным названием. Более того, большая часть стилистических алогизмов является приема­ми остроумия, которыми занимается психология, а у психологов другая терминология.⁹

В учебном пособии предлагается термин «стилистический ало­гизм» как родовой, обозначающий стилистический, экспрессивный, вы­разительный прием, основанный на намеренном нарушении логических норм, правил, законов. Как и алогизмы-ошибки стилистические алогиз­мы можно разделить на две группы: в одних нарушается логика мышле­ния и реального мира, в других – логика речи. Не только терминов, но и такого деления в науке нет, а оно необходимо. Назовем их условно мыс­лительными алогизмами и речевыми алогизмами.

Опишем кратко шесть типов мыслительных алогизмов.

Катахреза (греч. неправильное употребление) – прием, состоя­щий в несовместимом сочетании слов, противоречащих друг другу по­нятий. Но без контраста. Определение довольно туманно, ибо из него неясно, сколько слов может входить в катахрезу. Обычно катахрезой считают словосочетание, в том числе и короткое предложение.

Катахреза встречается всюду – от бытовой речи до высокой по­эзии:

– без году неделя (фразеологизм),

– Эй, на барже! Лом не проплывал?

– «Что? Не слышу без очков!» (В. Маяковский).

В русской речи существует целый ряд катахрез со значением невозможности чего-либо: от жилетки рукава; пальто на рыбьем меху; птичье молоко; когда рак на горе свиснет и т. п.

Катахрезами считается остранение метафоры: новость с боро­дой; разуй глаза; сапоги в всмятку; «у меня в душе ни одного седого во­лоса» (В. Маяковский).

Оксюморон (греч. остроумно-глупое) считается самостоятель­ный стилистической фигурой, но фактически это разновидность катах­резы. Разница в том, что оксюморон строится на контрасте; это соче­тание антонимических слов; «Живой труп» (Л. Толстой), «Оптимистическая трагедия» (В. Вишневский), «Воспоминание о буду­щем» (документальный кинофильм). Газетчики очень любят оксюморонные заголовки: «В теплом северном краю», «Зима – пора горячая».

Гистерон-протерон (греч. последующее-предыдущее). Прихо­дится пользоваться этим экзотическим полузабытым термином, ибо другого нет. Это прием нарушения временной последовательности со­бытий. По-современному говоря – временная инверсия, событийная ин­версия. Это такой редкий прием, что во всех словарях приводится один и тот же пример, такой же давности, как и термин – из Вергилия:

«Умрем и бросимся в бой». Можно прибавить еще два.

Одесская шутка: «Рыбак жене, уходя на рыбалку: «Ты жарь, жарь, бычки будут».

Булат Окуджава: «А уж как стрельба пойдет, Пуля дырочку найдет».

Ошибка с инверсией событий – тоже дело редкое. Газетный пример приводился выше.

На этом кончаются общепринятые термины для обозначения мыслительный алогизмов. Еще для трех типов алогизмов придумаем собственные названия.

Выше была описана ошибка (тоже не имеющая названия), в ко­торой нарушался логический ряд, точнее допускалась путаница двух или более логических рядов. Возможны аналогичные стилистические прие­мы.

Нелогичное перечисление, хаотичное перечисление. Его очень любил Н.В. Гоголь: «Волы, мешки, сено, цыгане, горшки, бобы, пряни­ки, шапки – все ярко, пестро, неспокойно...»; «Прочие тоже были, более или менее, люди просвещенные; кто читал Карамзина, кто «Московские ведомости», кто даже и совсем ничего не читал».

Нелогичное противопоставление: «Он приехал бог знает от­куда, я тоже здесь живу» (Гоголь, речь Ноздрева); «Все жанры хороши, кроме скучного» (Вольтер). Заметьте, этот прием можно считать и рече­вым, потому что он строится на неправильном употреблении слов «тоже» и «кроме».

Попутно. Вы заметили, как много примеров из прозы Гоголя? Это не случайно. Стиль Гоголя замешан на алогизмах.

В стилистических целях может использоваться и «порочный круг».

Пример – разговор пассажира с машинистом:

– Почему не едим?

– Потому что стоим.

– Почему стоим?

– Потому что не едем.

Огромный арсенал стилистических алогизмов не входит в шесть описанных типов. Для них остается общий, родовой термин. Надо ска­зать, что алогизмы в русской речи используются в экспрессивных целях так часто, что это явление следует считать национальной особенностью. Кто сомневается, пусть почитает любой сборник русских пословиц и поговорок. Да и примеров, приведенных в этом учебном пособии, нема­ло. Немало и развернутых стилистических алогизмов: была у собаки хата, дождь пошел – она сгорела; ничего, что дом сгорел, зато клопы подохли.

Можно встретить и такие изощренные, остраненные алогизмы, которые с первого раза трудно понять: Брось, а то уронишь; Чай не пил – какая сила? Чай попил – совсем устал; Быть было ненастью, так дождь помешал; В декабре светает поздно, да смеркается рано.

Не являются стилистическими алогизмами два речевых явле­ния, похожие на них.

Первое – детские речевые ошибки вроде: «Петя, отгадай: как тетю Галю зовут?» Мы ими восхищаемся и добродушно приравниваем к стилистическим фигурам.

Второе – парадокс (греч. неожиданный, странный). Это сужде­ние, противоречащее здравому смыслу. Но только на первый взгляд. Парадокс – это псевдоалогизм, прием афористики. Эффект парадокса строится на преодолении кажущегося алогизма. Причем преодоление это занимает у читателя (слушателя) минимальное время и соответст­венно требует минимальной остановки при восприятии парадокса в по­токе речи.

Поразмыслите над примерами: Битая посуда два века живет; Тише едешь – дальше будешь; Лучшая новость – это отсутствие новостей (английская пословица); Дешевые дороги – это дорогие дороги (афоризм); Ничего не делать – очень тяжкий труд (О. Уайльд); Мы по­терпели победу (газетный заголовок).

Надо иметь в виду, что обилие парадоксов в тексте затрудняет его понимание. Нельзя пересаливать. Саше Черному принадлежит такая шутка: «Один парадокс – недурно, два – плохо, а за третий нужно ноги ломать».

До сих пор речь шла об алогизмах мыслительных, в которых нарушаются нормы, правила мышления, свойства реального мира. Те­перь – об алогизмах речевых, в которых нарушаются речевые нормы. Их меньше, и возможности их беднее. Один прием уже был описан – нело­гичное противопоставление. Еще три.

Стилистический плеоназм, стилистическая тавтология: «Вглазах огонь угаснувших очей» (П. Вяземский); «Раздери тебя на две части пополам» (И. Ильф). Есть даже редкий пример двуязычного плео­назма: такова се ля ви (бытовая шутка).

Стилистическая амфиболия. Используется с античных вре­мен.

Античный анекдот: «Отец провожал сына на войну. Сын обе­щал ему вернуться с головой врага. Отец сказал: «Но даже если ты и без головы вернешься, все равно я буду рад».

Синтаксическая конвергенция. Самый распространенный ре­чевой алогизм, в котором одно слово управляет двумя синтаксическими конструкциями, разнородными по смыслу. Прием, близкий к наруше­нию логического ряда:

– Шли двое студентов: один в пальто, другой в университет (старая шутка);

– «Тов. Насекомый был человек с толстой спиной и неплохой сцепщик вагонов» (М. Кольцов);

– «Я получил золотую медаль и зонтиком по шее от его матери на выпускном вечере» (Ф. Искандер).

¹ Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. М., 1975. С. 314.

² Свинцов В.И. Логические основы редактирования текста. М., 1972. Свинцов В.И. Смысловой анализ и обработка текста. М., 1979. Свинцов В.И. Логика Учебник для факультетов журналистики и редакционно-издательских факультетов полиграфических институтов. М., 1987.

³ Западов А. От рукописи к печатной странице. О мастерстве редактора. Изд. 2. М., 1982. (Раздел «О пользе логики»). Мильчин А.Э. Методика и техника редактирования текста. Практическое пособие. М., 1972. (Гл. VI. Анализ текста с логической стороны). Накорякова К.М. Редактирование материалов массовой информации. Общая методика работы над текстом. МГУ, 1982. (Гл. II. Логические основы редактирования текста).

⁴ Федор Григорьев, Сергей Осипов. Вегетарианцы против мясоедов // Аргументы и факты. 1966. № 35.

⁵ Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. С. 314.

⁶ Цит. по: Час пик, 21 сентября 1994 г.

⁷ Цит. по: Литературная газета, 18 мая 1983 г.

⁸ Навряд ли знаете это слово. Загляните в «Словарь иностранных слов». Хорошее слово, пригодится.

⁹ Лук А.Н. О чувстве юмора и остроумии. М., 1968. Он же. Юмор, остроумие, творчество. М., 1977. В обеих книгах описаны 12 приемов остроумия.

IV. РЕЧЕВЫЕ ОШИБКИ

• 1. Нормативно-языковые ошибки
• 2. Нормативно-стилевые ошибки
• 3. Нормативно-эстетические ошибки

Как уже было сказано в I главе, речевые ошибки – это ошибки в коде, ошибки плана выражения. Редко, но такая ошибка может внести искажение и в план содержания, то есть стать фактической ошибкой.

В современной науке нет терминологического названия речевой ошибки, но когда-то оно было. Это хорошо известное слово «ляпсус», пришедшее в русский язык из ученой латыни – lapsus. Но в русском язы­ке произошел сдвиг значения слова: ляпсусом стали называть не просто речевую ошибку, а грубую ошибку. В профессиональной среде «ляпсус» укоротился в просторечный «ляп».

Для любознательных: lapsus происходит от labor – работа, труд. Отсюда же – лаборатория, лейборист. Мораль: ошибается только тот, кто работает.

Речевые ошибки делятся на две неравноценные и неравнообъемные группы: нормативные ошибки и обыкновенные опечатки, о кото­рых тоже нужно сказать несколько слов.

А. Опечатки

Опечатки не имеют отношения к языковой грамотности. Опе­чатки – это результат невнимательности или небрежности производите­лей текста: автора, машинистки, наборщика, корректора. Типология опечаток – замещения, пропуски, перестановки букв, слов, строк и т. п. – для литературного редактирования не представляет интереса, потому что механизм опечаток не лингвистический, а психологический. В уст­ной реализации текста опечаткам соответствуют разного рода обмолв­ки.¹

Опечатки – механические ошибки. Они легко распознаются, ибо уродуют слово. Но все-таки есть два типа опечаток, порождающих лин­гвистические проблемы.

Первый тип – опечатки, маскирующиеся под орфографические ошибки. Они создают трудности для учителя – трудности оценки гра­мотности ученика.

Второй тип – опечатки, превращающие одно слово в другое. Они создают трудности в понимании текста. Особенность опечаток в том, что их исправление не требует особой подготовки – их может ис­править любой читатель. Опечатки как тип ошибок в научной и методи­ческой литературе не выделяются. Их считают ошибками орфографиче­скими, пунктуационными, стилистическими и т. д. Иначе: класс ошибок по невниманию загоняют в класс ошибок по незнанию. Школьные учи­теля делают именно так. Это чисто формальный подход к ошибкам уче­ников. Причина такого формализма понятна: часто бывает трудно опре­делить, почему допущена ошибка в школьном сочинении. То ли это до­садная ошибка, то ли это элементарная орфографическая или какая-либо другая ошибка. В издательском деле трудности с выделением опечаток не следует преувеличивать.

Такой пример. В начале первой книги романа А. Чаковского «Блокада» есть фраза: «Он снял трубку телефона и, набрав на диске три номера, сказал...» очевидно, что персонаж набрал один номер из трех цифр и что автор различает слова «цифра» и «номер». То, что это ошиб­ка на невнимание подтверждается аналогичной фразой в конце той же книги: «Он медленно набрал четыре цифры на диске». Ошибку эту дол­жен был заметить и исправить редактор.

Еще несколько примеров опечаток из подборок журнала «Крокодил», опубликованных в 1983 году (читатели прислали). Найдите их и объясните сами.

«Восемь квалифицированных строителей, шестнадцать пар умелых, рабочих рук – хорошее подспорье...» (Газета «Маяк Арктики»).

«720 миллионов человек живет сегодня во Львове. 10 тысяч квадратных метров – таков жилой фонд города.» («Строительная газе­та»).

«Воспитанный переход терпеливо ждет красного сигнала и за­тем чинно ступает на проезжую часть». (Газета «Советская Мордовия»).

«Колхоз имеет 17 тысяч овцематок, от которых ежедневно по­лучает 35 тысяч племенных ягнят.» (Газета «Знамя труда»).

«Вещи, обработанные антимолевым препаратом, в течение шести месяцев боятся моли.» (Газета «Советское Причулымье»).

Ошибки такого рода – хороший материал для психологического анализа.

Совершенно естественно, что некоторые опечатки могут поро­ждать вторичные, смысловые ошибки. Цифровая опечатка сразу стано­вится фактической ошибкой. Даже пропуск наборщиком одной буквы в слове может привести к смысловому сдвигу. Увидите ли вы такую, хо­рошо замаскированную опечатку в рекомендованной для вас книге А. 3ападова «От рукописи к печатной странице» (С.194): «...Заводы по­требители в тоже время бывают и поставщиками. Нарушения взаимных контактов, ссоры покупателей с продавцами при частой смене ролей ни к чему хорошему для них не приводят.» Заменили опечатку? «Взаимные контакты» здесь ни при чем. У автора в рукописи были «взаимные кон­тракты».

Существуют закономерности таких мелких опечаток. С точки зрения читателя и корректора:

– легче замечается замена буквы, чем ее пропуск,

– легче замечается замена или пропуск букв большой высоты (р, ф, у), чем низкой (о, л, м).²

Опечатка – мелкий профессиональный огрех – не более. Но в со­ветское время за опечатку можно было поплатиться свободой. Были такие специфические опечатки, которые знали наизусть все корректоры и редакторы и истории вокруг которых служили профессиональным фольклором. Например, пропуск буквы «р» в слове «Ленинград», про­пуск буквы «л» в слове «главнокомандующий».

В «Ленинградской правде» за 16 января 1938 года было опубли­ковано письмо читателя:

«В заметке одного из январских номеров «Сталинской правды» «выпали» две буквы. Эта «опечатка» исказила весь смысл заметки, при­дав ей явно контрреволюционный характер.

Трудно поверить, что эта опечатка появилась «по невниматель­ности наборщика» или «по недосмотру корректора», ибо подобные столь «досадные опечатки» имели место и ранее на страницах «Сталинской правды».

Точно ли уверен Волховский РК ВКП(б), что в газете и типо­графии не орудует вражеская рука?»

В районной печати всегда остро стояла проблема квалифициро­ванных кадров. После такого доноса эта проблема в «Сталинской прав­де», видимо, стала катастрофической.

Задание 10. Найдите в трех фрагментах газетных текстов опе­чатки. Желательно, с первого чтения. Для несообразительных есть «Ответы...» в конце учебного пособия.

1. «10 мая 1921 года «Полтава» вместе с другими кораблями, находившимися у острова Готланд, попала в шторм, потеряв мачты... Работы затянулись, что вызвало беспокойство Петра I...»

2. «В канадский порт Галифакс на днях вошло судно «Сага Зиглар»... точная копия старинных лодок викингов... На таких суднах, как полагают, тысячу лет назад викинги совершали смелые трансатлантиче­ские плавания.»

3. «На прилавках и стендах внушительный по своему многообра­зию набор товаров – от современных компьютеров, только что достав­ленных из Нью-Йорка, до элегантных женских бра и сумочек известных итальянских дизайнеров.»

Б. Нормативные ошибки

Нормативные ошибки включают в себя различные нарушения норм речи. Этот тип ошибок дает, наверное, не менее 90% всех тексто­вых ошибок, поэтому будет классифицирован более подробно. Материал этот хорошо знаком по курсам русского языка и практической стили­стики. Новым будет только подход.

Во-первых, вводится новый термин «нормы речи» («речевые нормы»), который объединяет известные вам понятия: из русского языка – языковой нормы и из стилистики – стилевой нормы. Во-вторых, в этом учебном пособии будет предложена и рассмотрена третья норма речи – эстетическая.³

Соответственно трем нормам речи выделяются и три типа нор­мативных ошибок: 1) нормативно-языковые, 2) нормативно-стилевые, 3) нормативно-эстетические.

Кроме того, и это в-третьих, нормативные ошибки могут быть очень разными по своему весу, по своей неправильности. Эту разницу и в практических и в учебных, целях полезно градуировать, выделив четы­ре степени ошибок:

1) индивидуальные ошибки – редкие, поэтому грубые ошибки, которые допускаются немногими; это непростительные ошибки, безого­ворочно осуждаемые редакторами;

2) регулярные ошибки – нередкие, поэтому негрубые ошибки, которые допускаются многими и встречаются довольно часто; это про­стительные ошибки, неоднозначно оцениваемые редакторами (то ли ошибка, то ли погрешность; то ли исправлять, то ли оставить);

3) массовые ошибки, которые допускаются почти всеми и кото­рые уже не осознаются ошибками; это победившие ошибки, с которыми, как правило, но не всегда, невозможно бороться;

4) узаконенные ошибки, то есть массовые ошибки, признанные нормализаторами языка и подаваемые в словарях и грамматиках как норма. Они ошибки только исторически и, естественно, не редактиру­ются.

¹ В латинской терминологии это тоже разграничивалось: lapsus calani – ошибка на письме (описка) и lapsus linquae – ошибка в речи (обмолвка). Собственно опечатка по-латыни lapsus pennae.

² Роль формы печатного слова при чтении // Природа. 1984. № 10. С. 111.

³ Есть еще нормы графического оформления текста. Но они, строго говоря, относятся не к литературному, а к техническому редактированию. См.: Мильчин А.Э. Методика и тех­ника редактирования текста. М, 1872. (Гл. VIII. Анализ графической формы текста).