Социальное конструирование гендера как феминистская критика

В Энциклопедии феминизма, опубликованной в 1986 году, социальный конструктивизм определяется в самом общем виде как «представления, что статус женщины и кажущееся естественным различие между мужским и женским не имеют биологического происхождения, а, скорее, являются способом интерпретации биологического, легитимным в данном обществе».²

Положение о том, что отношения между полами социально сконструированы, основано на отрицании биологического детерминизма. Сторонники теории социального конструирования ген-

¹ Версии данной главы были опубликованы: Здравомыслова Е. А., Темкина
А. А. Социальное конструирование тендера как феминистская теория //
Женщина. Гендер. Культура / Под ред. Хоткиной 3. А., Пушкаревой Н. Л.,
Трофимовой Е. И. Москва, 1999. С. 46-65; Социальное конструирование
тендера // Социологический журнал. N 3-4. С. 171-182.

² Lisa Tuttle, Encyclopedia of Feminism (London: Arrow Books, 1986), p. 305.

дера подвергают сомнению тот факт, что отношения, складывающиеся между полами в обществе, являются дериватами принадлежности к биологическому полу, что все социальное биологически фундировано и поэтому считается естественным и нормальным. Тем самым они критикуют внеисторизм и эссенциа-лизм (сущностную неизменность) сложившихся отношений между полами и социальными группами, различающимися по биологическим признакам.

Феминистские сторонники социального конструктивизма развивают свой подход в оппозиции к нескольким группам взглядов. Они оппонируют, во-первых, так называемой позиции «здравого смысла», во-вторых, основному руслу социальной теории, в-третьих, тем направлениям феминистской мысли, которые мыслят гендер как культурные корреляты биологического пола. Феминистская критика представляет собой один из аспектов когнитивной практики женского движения второй волны, целью которой является объяснение несправедливости существующего гендерного порядка и выработка средств для его изменения.

Итак, социальный конструктивизм, во-первых, оппонирует здравому смыслу биологического детерминизма или фундаментализма. Природа человека, как известно доминирующему до сих пор здравому смыслу, носит двойственный характер, иными словами «все на свете делится на мужское и женское». В обыденных представлениях «анатомия — это судьба», следовательно, в основании культурной интерпретации пола, возраста, эт-ничности содержится некая биологическая сущность, аскриптив-ный (предписанный) статус.

В отличие от биологического детерминизма, социальный конструктивизм постулирует, что половые роли сконструированы, и отстаивает парадоксальный для эссенциал истов тезис: и мужчины, и женщины создаются, ими не рождаются. Утверждается, что не существует ни женской, ни мужской сущности: биология — не есть судьба ни для мужчины, ни для женщины (ни для всякого иного — ребенка, старика), нет заданного изначально и навеки предопределенного женского/мужского — вопреки предположениям «здравого смысла». Все мужское и женское, молодое и старое создано в разных контекстах, имеет разные лица и наполнено различным содержанием опыта и смыслами.

Сторонники теории социального конструирования гендера выступили, во-вторых, как критики основного русла социологических теорий, большинство из которых эксплицитно или имплицитно содержит эссенциалистские предпосылки трактовки отношений между полами. Поясним это на примере таких классических направлений социальной теории, как марксизм, структурный функционализм и драматургический интеракционизм.

Логика марксистской социологии при всех вариантах приводит исследователей к утверждению, что гендерные отношения, т. е. отношения между полами, — это один их аспектов производственных отношений, которые мыслятся как отношения эксплуатации. При этом разделение труда между мужчиной и женщиной рассматривается как первичное, необходимое для существования человеческого рода. «Вместе с этим (ростом потребностей — Е.З., А.Т.) развивается и разделение труда, которое вначале было лишь разделением труда в половом акте, а потом — разделением труда, совершавшимся само собой или «естественно возникшим» благодаря природным задаткам (например, физической силе), потребностям, случайностям».³

Эмиль Дюркгеим связывает изменение положения полов с общественным разделением труда и развитием цивилизации. В результате социального развития, считает Дюркгеим, «один из полов завладел эмоциональными функциями, а другой — интеллектуальными».⁴ В основании диссоциации функций находятся «дополняющие друг друга (т. е. природные — Е.З., А.Т.) различия».⁵

Колоссальное влияние на осмысление отношений между полами в социологической мысли имели труды Т. Парсонса, особенно совместная монография Парсонса и Бэйлза.⁶ Этот подход

³ Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология // Маркс К., Энгельс Ф. Сочине
ния, изд. 2. 1955. Т. 3. С. 30.

⁴ Дюркгейм Э. О разделении общественного труда // Дюркгейм Э. О разде
лении общественного труда. Метод социологии. М: Наука. 1991. С. 61.

⁵ Там же. С. 58.

⁶ Talcott Parsons, «Age and Sex in the Social Structure», in Talcott Parsons,
Essays in Sociological Theory (Glencoe, Illinois: The Free Press, 1949), pp. 218-
232; Talcott Parsons, R. Bales, Family, Socialization and Interaction Process
(New York: The Free University Press, 1955).

150

стал парадигмальным, получив название поло-ролевого. Согласно ему, женщина выполняет экспрессивную роль в социальной системе, мужчина — инструментальную. Экспрессивная роль означает, говоря современным языком, осуществление заботы, эмоциональной работы, поддержание психологического баланса семьи. Эта роль является монополией домашней хозяйки, относится к сфере ответственности женщины. Инструментальная роль мужчины заключается в регуляции отношений между семьей и другими социальными системами, это роль добытчика и защитника. Типы ролевого поведения определяются социальным положением, ролевые стереотипы усваиваются в процессе социализации и интериоризации норм, или ролевых ожиданий. Правильное исполнение роли обеспечивается системой поощрений и наказаний (санкций), положительных и отрицательных подкреплений. При этом исходным основанием поло-ролевого подхода является имплицитное признание биологического детерминизма ролей, отсылающее к фрейдистскому представлению о врожденных мужском и женском началах.

Поло-ролевой подход оказался настолько востребованным в социологии, что и в его рамках, и за его пределами вплоть до настоящего времени используются понятия мужской и женской роли. Данный подход стал общим местом научных и повседневных обсуждений мужского и женского.⁷ Как указывает австралийский социолог Р. Коннелл, биологическая дихотомия, лежащая в основе теории ролей, убедила многих теоретиков в том, что отношения полов не включают измерения власти, «женская» и «мужская» роли молчаливо признаются равнозначными, хотя и разными по содержанию.⁸

⁷ В работе «Ролевая структура и анализ семьи» (Nye et al. Role Structure
and Analysis of the Family. Beverly Hills, Sage, Sage Library of Social Research,
1976. Vol.24.) «группа американских социологов приводит удивительный
список ролей, которые они обнаружили в американской семье, включая
«роль заботы о детях», «роль родственника», «сексуальную роль», «рекреа
ционную роль», не говоря уже о ролях «добытчика» и «хранительницы
очага». (Коннелл Р. Современные подходы // Хрестоматия феминистских
текстов. Переводы / Под ред. Здравомысловой Е.А., Темкиной А.А. СПб.:
«Дмитрий Буланин», 2000. С. 259).

⁸ Коннелл Р. Современные подходы // Хрестоматия феминистских текстов.
Переводы / Под ред. Здравомысловой Е.А., Темкиной А.А. СПб.: «Дмит
рий Буланин», 2000. С. 262.

Драматургический интеракционизм И. Гофмана считается источником социально-конструктивистской интерпретации гендерных отношений. Однако и в его работах можно усмотреть эссенциалистские тезисы. Половые различия, рассматриваемые им на уровне социального взаимодействия, воспринимаются как выражение естественной половой сущности индивидов. «гендерная игра», осуществляемая в социальных взаимодействиях, становится «естественным» проявлением сущности (биологического пола) актеров, которая организована социально. Половые различия наделяются социальным смыслом в соответствии с принципами институциональной рефлексивности.⁹ гендерная институциональная рефлексивность рассматривается как встро-енность гендерных стереотипов во все институты общества.

Итак, до распространения феминисткой критики в 70-е годы интерпретация полов в социологии в своем основании так или иначе содержала эссенциалистские принципы. Это касается и марксистской социологии, и структурно-функционального анализа, и социологии микроуровня. Таким образом, социология практически всегда включала в свое поле рассмотрение отношений полов, которое зависело от общего теоретического подхода, однако пол при этом интерпретировался как аскриптивный (приписанный) статус.

В противоположность классическим, феминистский гендерный подход сформировался как критика представлений классической социологии о природе отношений между полами: в его рамках статус пола перестает быть аскриптивным, а гендерные отношения рассматриваются как социально организованные отношения власти и неравенства. Именно в рамках социально-конструктивистского подхода было сформулировано такое понимание гендерных отношений и определен предмет гендерных исследований. Как указывает немецкая исследовательница Р. Хоф, гендерные исследования задаются прежде всего вопросом о значении, которое приписывается различиям между мужчинами и женщинами. Исследователи отрицают наличие причинной зависимости между мужской и женской анатомией и определенными общественными ролями, которая принима-

⁹ Erving Goffman, «Frame Analysis of Gender», in C. Lemert and A. Branaman, eds., Goffman Reader (Blackwell Publ, 1997), pp. 201-208; Erving Goffman, «Gender Display», ibidem, pp. 208-227.

ется как естественный порядок вещей. Общественная организация, в которой мужчины и женщины играют определенные роли, не может быть понята без анализа соответствующих властных систем.¹⁰

Кроме того, социальные конструктивисты оппонируют предшествующей феминистской мысли, противопоставляющей гендер полу как культурное — биологическому. Тезис о том, что «женщиной рождаются», подвергается критике уже Симоной де Бовуар в работе Второй пол¹¹ (1949 г). Однако в феминистской литературе вплоть до начала 70-х годов доминировало представление о том, что гендер является культурным коррелятом пола, в основании которого находятся природные (анатомические) характеристики. В контексте различения пола и гендера считалось, что гендерная константа формируется у ребенка к пятилетнему возрасту, дальнейшая социализация заключается лишь в обогащении базовой роли соответствующими опытами, посредством чего гендерная константа воспроизводится и укрепляется, гендерная идентичность становится личностным атрибутом, который фиксируется и остается неизменным и неотчуждаемым. В этом смысле гендерная константа может быть с успехом уподоблена биологическому полу. Если гендер достигнут к пятилетнему возрасту и дальше уже не изменяется, то по существу он функционирует как аскриптивный статус.

Под влиянием социально-конструктивистской феминистской критики происходит проблематизация анатомических и других биологических оснований пола. Сомнение в том, что пол и гендер различаются как приписанный и достигаемый статусы, приводит к новой интерпретации этих понятий: гендер определяется как причина и результат повседневных взаимодействий, которые контролируются обществом.

Биологический детерминизм представляется феминисткам неприемлемым и по политическим мотивами. Теория как когнитивная практика движения ориентируется на социальные изменения, т. е. на изменения гендерной стратификационной системы. Социальная теория призвана предоставить обоснование изменения гендерного порядка и соответствующих коллективных действий.

¹⁰ Хоф Р. Возникновение и развитие гендерных исследований // Пол. Ген
дер. Культура / Под ред. Шоре Э. и Хайдер К. М.: РГГУ, 1999. С. 42.

¹¹ Бовуар С. Второй пол. М.: «Прогресс»», СПб.: «Алетейя», 1997.

153

Социальный конструктивизм стал той теорией, на основании которой стали концептуализироваться различия между разными категориями женщин и мужчин. Во второй половине 80-х годов в рамках женского движения был подвергнут сомнению доминирующий тогда феминистский дискурс — дискурс общности женского опыта страдания или дискурс женского универсализма. Декларация женской общности, выражаемая обращением «сестры» и категорией женщина, была поставлена под сомнение. На этом этапе вызов доминирующей феминистской позиции был обусловлен активизацией в движении и дискурсе цветных женщин, в том числе и чернокожих американок. Они определили весь предшествующий феминистский дискурс как обсуждение белыми женщинами, принадлежащими к среднему классу, своих проблем, не связанных с опытом женщин других этнических, социальных, религиозных групп. Частные опыты, утверждали они, имеют локальный характер, его генерализация всегда приобретает идеологический смысл. Приписывание всем женщинам опыта американок, принадлежащих среднему классу, интерпретируется как попытка белых женщин элиты утвердить свое дискурсивное господство над разного рода меньшинствами. В ответ на доминирующий феминистский дискурс возникают национальные, локальные и этнические феминизмы. Иллюстрацией этой позиции является высказывание афро-американской феминистки белл хуке, которая утверждает, что в большинстве текстов, написанных белыми женщинами по женскому вопросу, начиная с 19 века и до сих пор, авторы пишут о людях (вообще), а имеют в виду белых людей, при этом говорят «женщины», но имеют в виду белую женщину. Соответственно, термин «черный» часто употребляется у них как синоним «черных мужчин». В монографии Феминистская теория: от края к центру (1984) белл хуке приходит к заключению, что в США белые мужчины являются угнетателями белых женщин, но белые мужчины и женщины одновременно являются угнетателями черных, ¹² т.о. система господства конструируется и воспроизводится на разных уровнях в рамках одной расы и между расами.

¹² bell hooks, Feminist Theory: From Margin to Centre (Boston: South End Press, 1984); см. также белл хукс. Феминистская теория: от края к центру // Антология гендерной теории / Сост. Гапова Е., Усманова А. Минск: «Пропилеи», 2000. С. 236-253.

В основе нового представления цветных феминисток о гендерных отношениях лежит опыт депривации (обездоленности) определенных групп женщин, который не вписывался в сложившуюся парадигму. Меньшинства феминистского движения (цветные) оказались немыми, лишенными голоса в дискурсе феминизма. Политически осознанное переживание и осмысление несправедливости становится сильнейшим стимулом для формирования нового теоретического подхода. Единственная возможность стать видимыми и слышимыми для других женщин заключалась в переосмыслении теоретических оснований той концепции, которая оставила их опыт за пределами публичного дискурса, который, по Ю. Хабермасу является дискурсом о справедливости и правах человека.

Итак, задачей новых сил феминистского движения конца 80-х годов становится анализ значений, приписываемых различи ям мужского и женского в разных контекстах, и анализ отношений власти, которые создаются социальными взаимодействиями.

Исследователи осознали необходимость прояснить основания существующих гендерных отношений, ответить на вопрос, как возможны гендерные отношения в данном обществе, каким образом они создаются, принимая вид естественных и имманентно присущих индивиду, группе, социуму. Если признать, что гендер сконструирован как общественные отношения властного взаимодействия, то можно поставить вопрос об изменении данных отношений: то, что встроено в социальный порядок, может быть не только проанализировано, но также подвержено сомнению и перестроено.

Таким образом, теория социального конструирования гендера, как всякая феминистская теория, содержит политический мотив и ориентирована на политический результат. В этом смысле мы можем считать ее идеологией — т. е. ориентацией на социальные изменения. Сторонники этого подхода, в частности, американская исследовательница Д. Лорбер, утверждает, что необходимо построение нового социального порядка, потому что социальный порядок, существующий в настоящее время, пронизан гендерными отношениями неравенства и базируется на них.¹³

¹³ J. Lorber, S. Farell, eds.. Social Construction of Gender (Sage Publications, 1991).

Социальный порядок будущего должен быть основан на принципе гендерного равенства. Это означает, что различия, в том числе и между полами, перестанут реализовываться как иерархические, как предполагающие разный статус, разные возможности.