Тема: Нервные срывы

Наконец-то ты вернулась. Говоришь, видела книгу няни Сары в аэропорту? А я как раз соображала, когда выйдет этот шедевр. Но у меня и без него хватает хлопот. Прочитай и расскажи, в чем там суть, — мне пока не до чтения.

И хватит о грустном. Спасибо за ваше с Карлом совместное письмо. Он, похоже, очень милый, — конечно, от него так и веет Калифорнией, но от тебя он без ума. Особенно приятно было узнать, что он «счастлив познакомиться с замечательной женщиной, которая каждое утро просыпается и говорит жизни «да»». Что-то я не припоминаю ничего подобного, когда сырыми, темными, мерзкими январскими утрами тебе приходилось вскакивать в половине восьмого, чтобы отправить меня в школу. Но разрушить иллюзию я не решилась. И потом, он прав: энергии в тебе с избытком. Замечательно, что Карл это оценил.

По телефону ты говорила как-то уклончиво. Может, встретимся, обсудим поездку? Какие у него дочери, как тебя приняли? А у нас здесь что ни событие, то катастрофа. Алекс вернулся со съемок, но это не значит, что он стал чаще бывать дома. По-прежнему погружен в работу, на монтаж фильма отпущено всего четыре недели. Потом начнется озвучка, но это уже пустяки, жизнь вернется в привычную колею («с надеждой добавила она»). В наших отношениях как будто кто-то нажал кнопку «пауза», и неизвестно, что будет дальше. Жду, когда кто-нибудь придет и ткнет в «пуск». Могла бы, конечно, и сама нажать, но не знаю, стоит ли.

Самое плохое, что тут случилось без тебя, — Бет угодила в клинику с нервным срывом. Том говорит, что напряжение накапливалось постепенно, а последней каплей стало открытие, что их сын Уилл, милый, обаятельный мальчик, уже несколько месяцев подряд прогуливает уроки. Он врал и в школе, и дома, а в оправдание приносил поддельные записки от Бет — просьбы отпустить его то к терапевту, то к дантисту. До сих пор не могу в это поверить. Бет приняла эту историю близко к сердцу, ведь она всю жизнь старалась быть хорошей матерью, а теперь выяснилось, что до идеала ей далеко.

Почему все в жизни достается с таким трудом? Уволившись, я была уверена, что раз и навсегда избавилась от стрессов, но не тут-то было. Новый стресс подкрался незаметно — на этот раз под маской вечной, грызущей тревоги за то, что ненароком нанесешь детям непоправимый ущерб, за который они потом будут расплачиваться всю жизнь. Мы слишком много знаем и слишком редко позволяем себе расслабиться и просто побыть мамой. Хорошая мама, плохая… почему нельзя быть просто мамой, у которой случаются как удачные, так и не совсем удачные дни? Неужели и ты так же нервничала, пока я росла?

Том считает, что нервное расстройство у Бет — это наследственное. А ты знала, что однажды ее мать тоже лечилась от клинической депрессии? Вы вроде бы не дружили, но ты наверняка была в курсе. А мне ничего не говорила. Но Том уверен, что у Бет от природы неустойчивая психика. То-то ее мать всегда казалась мне странной! Помню, однажды за чаем у них в гостях я рассказала анекдот, который в то время обожала: «Как узнать, что с тобой в постели лежит слон? — По букве С, вышитой на кармашке пижамы». Мать Бет сначала истерически расхохоталась, а затем принялась всхлипывать. Бет смутилась, и мы обе сделали вид, будто увлечены картофельной запеканкой. Об этом случае мы никогда не вспоминали — наверное, потому, что на первое место ставили собственные проблемы. Эмоционально неуравновешенные пригородные мамаши нередко встречались в семидесятых, все мы мирились с этим явлением и не проявляли к нему никакого интереса. Отношения между Бет и ее матерью были напряженные, поэтому Бет так любила бывать у нас. Тебя она обожала. Но чтобы Бет — и в клинике неврозов? Можешь себе представить?