Тетеревиная песня

В воскресенье отец разбудил меня, когда было еще совсем темно.

– Вставай-ка живо! Всю красоту проспишь, соня. На тетеревиный ток опоздаем!

Я с трудом очнулся от дремы, наскоро умылся, выпил кружку молока, и мы двинулись в путь. По рыхлому снегу ступали наугад, то и дело проваливались в колдобины. Прямого пути не было, пришлось сделать крюк – обойти низину, и тут я вспомнил:

– Ружье-то забыли...
– Не беда, – успокоил меня отец. – Не за тем идем...

Я опустил голову: что же делать в лесу без ружья?! Миновали железнодорожное полотно и через поле по узкой тропе заспешили к еще сонному, голубеющему вдали лесу. Апрельский воздух тревожно и свежо пах талой землей. У дороги вербы в серебряном пуху. Внезапно отец остановился, затаил дыхание... Вдали, в березняке, кто-то робко, неуверенно бормотал.

– Кто это проснулся? – спросил я.

– Тетерев-косач, – ответил отец.

Я долго приглядывался и заметил на деревьях больших черных птиц. Мы спустились в овраг и подошли к ним ближе.

Тетерева не спеша поклевывали на березах почки, важно прохаживались по веткам. А один косач сидел на вершине березы, вздувал шею, вскидывал краснобровую голову, распускал веером хвост и все громче и сильнее бормотал: «Чуф-фых-х, бу-бу-бу...» Ему по очереди, с расстановкой вторили другие петухи... Вдруг старый токовик вошел в азарт, упал на землю... Поднял голову, зорко огляделся по сторонам, замер – нет ли где опасности?! – и тотчас забубнил, вытянув вперед шею: «Чу! чшшш... чуф-фык... бу-бу-бу...». Приметил темную замшелую кочку, и сгоряча ему показалось, что это соперник. Сердито затоптался на месте, подпрыгнул вверх, забил крыльями, принял гневный и немного смешной вид, решительно побежал к ней. Но, чуть не наскочив на кочку, понял свою оплошность, резко отпрянул в сторону и вновь, правда теперь уже покойнее, забормотал...

– Знаешь, – сказал отец, – для охотника это лучшая песня. Послушаешь ее, и весь месяц на душе праздник.

– Какой праздник? – удивился я.

– Весенний...

Отец вдохнул полной грудью воздух, снял шапку.

– Скоро у косачей пляски да игрища на болотах пойдут. Музыка – лесная капель. А слова такие...

Тут он подбоченился, охнул... да и запел вполголоса:

– Куплю балахон, продам шубу!

С той поры прошло более тридцати лет, но до сего дня у меня перед глазами холодная апрельская ночь, неблизкий путь к лесу, когда мокрый снег хлюпал под ногами. Светлый березняк – деревья еще голы, но уже ожили, дышат; молочно-белые с голубизной стволы – и на этом фоне темные силуэты птиц: «Чуф-фых, бу-бу-бу...»

(По А. Баркову)

ТЕМА № 14 ОФИЦИАЛЬНО-ДЕЛОВОЙ СТИЛЬ