СССР во Второй мировой войне

Планы Германии к началу Великой Отечественной войны

В то время как осуществлялось советско-германское сотрудничество, начало которому было положено пактом 23 августа 1939 г., подкреплённым экономическими соглашениями, Германия имела собственные виды на перспективы этого сотрудничества. В сентябре 1940 г. был подписан договор о десятилетнем военно-экономическом союзе между Германией, Италией и Японией. Существовали планы привлечения, хотя бы временного, к Тройственному пакту и Советского Союза для того, чтобы убедить в бесполезности сопротивления Англию. С этой целью для ведения переговоров в Берлин был приглашён В.М.Молотов, визит которого состоялся в октябре 1940 г. Но во время переговоров очень многие вопросы, особенно поставленные советской стороной, остались без ответа. Согласия достигнуто не было.

В конце 1940 г. советской стороне уже стало известно, что с июля 1940 г., после капитуляции Франции, началась разработка военно-стратегического плана нападения Германии на Советский Союз. Этот план получил название " Барбаросса" и был утверждён 18 декабря 1940 г. 15 мая 1941 г. - именно эта дата первоначально была назначена для начала агрессии. В германских военных кругах с середины 30-х гг. существовало две точки зрения на военные возможности Советского Союза. Высшие офицеры, непосредственно примыкавшие к нацистскому политическому руководству, склонялись к преуменьшению советской военной мощи. Другая группа офицеров, чей авторитет был не настолько значительным, но которая лучше представляла себе перспективы войны с СССР, пыталась предостеречь Гитлера и его окружение от поспешных выводов. Эту же позицию занимал и германский посол в СССР фон Шуленбург. Но по логике вещей победила точка зрения тех представителей вермахта, которые поддакивали Гитлеру, а такие, как генерал Гудериан, который накануне войны обращал внимание руководства на значительное число танков у СССР, признавались паникёрами.
Но идеи нацистского руководства не исчерпывались возможной реализацией плана " Барбаросса". Захват советских территорий не был самоцелью, и после окончания молниеносной войны предполагалось установление на них особого порядка управления после онемечивания меньшей части населения и уничтожения или выселения большей его части. Система взглядов нацистского руководства на будущее оккупированных территорий нашла выражение в так называемом генеральном плане " Ост". Полный текст этого документа не найден, он принадлежал к самым секретным документам третьего рейха, поскольку разрабатывался в недрах СС под личным наблюдением рейхсфюрера Г. Гиммлера. Теоретической основой этого плана были докладные записки крупнейшего нацистского идеолога А. Розенберга, назначенного " особоуполномоченным фюрера по централизованной разработке проблем восточноевропейского пространства". Безусловно, в основе этой разработки лежала расовая теория, являвшаяся стержнем идеологии национал-социализма. Весной 1941 г. Гитлер, давая установки военным, подчёркивал, что война на Востоке будет отличаться от войны на Западе: это будет война на уничтожение. Так, появившийся в это время указ " О подсудности в районе действия плана " Барбаросса" предусматривал вынесение приговоров о " преступлениях враждебных гражданских лиц" не военными судами, а офицерами, начиная от капитана.

Если говорить о военном потенциале Германии, то к июню 1941 г. вместе с союзниками она располагала 180 дивизиями, 3, 5 тыс. танков и около 5 тыс. самолётов. Правда, военная техника Германии имела не только высокие показатели, но и была уже освоена в боевых условиях.

Планы СССР к началу Великой Отечественной войны

Н а вопрос о готовности к войне Советского Союза нельзя ответить однозначно. К сожалению, сегодня далеко не все архивные фонды доступны исследователям, что не даёт возможности прояснить ряд важных сюжетов в истории страны и Великой Отечественной войны в частности. После начала второй мировой войны в стране был предпринят ряд мер, направленных на усиление военной и экономической мощи. Экономические показатели были улучшены за счёт ужесточения трудовой дисциплины, введения семидневной рабочей недели с восьмичасовым рабочим днём, а также присоединения новых территорий с их ресурсами.

После принятия в сентябре 1939 г. " Закона о всеобщей воинской обязанности" численность личного состава армии и флота увеличилась с 1, 9 млн. человек до 5, 3 млн. человек к 1 июня 1941 г. Но призываемые резервисты не успевали освоить воинскую технику. В акте проверки одной из приграничных танковых частей от 17 июня 1941 г. говорилось: " Механики-водители имеют недостаточную практику вождения боевых машин. В среднем за механизмами управления мехводители находились 1, 5-2 часа... Мехводители не умеют плавно трогать танк с места... при вождении не учитывают рельеф местности... Из танкового оружия совершенно не стреляли."
План развития Красной Армии на третью пятилетку (1938-1942 гг.), утверждённый осенью 1937 г., исходил из возможности войны на два фронта (считалось, что Япония может напасть вместе с Германией). Уже после начала войны Сталин считал, что до полной победы над Англией Германия не нападёт на СССР, поэтому время на модернизацию армии ещё есть. После заключения осенью 1939 г. договора о дружбе с Германией Генеральный штаб приступил к разработке нового плана обороны и мобилизационного развёртывания. При этом Западный фронт считался главным, и там сосредоточивалась львиная доля техники и личного состава армии.
В феврале 1941 г. с учётом нового военного опыта (в Польше, Финляндии) и на основании документа Генерального штаба " Соображения об основах стратегического развёртывания Вооружённых Сил Советского Союза на Западе и на Востоке на 1940 и 1941 гг." был утверждён новый план, в соответствии с которым стали создаваться механизированные корпуса, причём Генеральный штаб считал, что необходимо иметь не менее 50 тыс. танков. Такое количество техники, особенно новых типов, в короткий срок создать было невозможно, но к июню 1941 г. Советский Союз всё же располагал около 20 тыс. танков. Имея столь подавляющее превосходство в технике, Красная Армия не смогла его использовать в начале войны из-за общей неготовности, отсутствия ясной доктрины, устаревшей концепции применения танков.

В ходе этих лихорадочных мероприятий, видимо, делалась попытка исправить положение, создавшееся в результате массовых репрессий в армии, лишивших её не просто военачальников высшего и среднего звена, но людей, обладавших боевым опытом в новых условиях и отстаивавших необходимость нового подхода к военному строительству. Шпиономания и доносительство разлагающе действовали на армию, в которой одновременно насаждались взгляды о нашем военном превосходстве. Преувеличение собственных возможностей и установка на идеологическую обоснованность будущей победы создавали не только в армии, но и во всей стране убеждённость в быстром и лёгком исходе любой войны. Они находили отражение в пропаганде, настраивавшей население и армию на победу " малой кровью на вражеской территории".
Итак, к лету 1941 г. СССР имел многочисленные, но недостаточно готовые к войне вооружённые силы. На сегодняшний день существует точка зрения о том, что Советский Союз имел план превентивной войны против Германии. Документальных доказательств этой точки зрения нет, либо они недоступны на данный момент. Но есть ряд косвенных моментов, которые не позволяют совершенно отмахнуться от такого взгляда на военные планы Советского Союза (в частности, сосредоточение усиленной группировки войск вдоль западной границы без создания должных резервов и коммуникаций в тылу, что соответствовало идеологии войны на чужой территории). С этой точки зрения сложно объяснить позицию Сталина, который упорно не хотел верить сообщениям о готовящемся со стороны Германии нападении и даже о его конкретных сроках. Хотя, выступая 5 мая 1941 г. перед выпускниками военных академий, Сталин недвусмысленно дал понять, что Германия - наш вероятный противник. Таким образом, о внезапности нападения Германии 22 июня 1941 г. можно говорить с точки зрения офицеров и солдат, не обладавших информацией, доступной высшему руководству страны, а также с точки зрения большинства советского народа, одурманенного соответствующей пропагандистской кампанией.