Комментарий учителя. Характеристика Липочки подтверждает слова Островского, сказанные Н

Характеристика Липочки подтверждает слова Островского, сказанные Н. Я. Соловьеву: «У меня нет не только ни одного характера или положения, но нет и ни одной фразы, которая бы строго не вытекала из идеи», В «Банкроте» осмеиваются не отдельные лица, а уродливые общественные отношения и порожденные им характеры. Смешное в этой комедии, как и в реальной жизни, неотделимо от трагического.

— Какую из двух трактовок характера Липочки вы считаете более верной? Обоснуйте свое мнение текстом комедии:

«Липочка — одна из самых больших удач в первой комедии Островского. (...) В своем пристрастии к танцам и французскому языку, в презрении к «необразованным родителям» и желании покорить «благородного» жениха Липочка выглядит поначалу безвредной дурочкой. Но в этой закатывающей глаза девице дремлет, как сказал бы Чехов, прожорливый крокодил. Липочка — барышня разбитная, и хотя Подхалюзин танцевать не умеет и по-французски не может двух слов связать, она живо смекает свои выгоды. «Ведь мы не мещане какие-нибудь», — говорит Липочка, тем самым прекрасно обнажая свою мещанскую суть. Подхалюзину близки ее понятия и идеалы, и с чисто приказчичьей галантностью, он обещает ей и шляпку, «какую почудней», и потолки в доме, расписанные по моде «капидонами» и «пукетами». Зато попавшему в беду отцу не ждать от них снисхождения». (В. Я. Лакшин)

«Отворачиваясь с возмущением от глупости и невежества, Липочка тянется к уму и благородству. Причем в ее представлении истинное благородство вмещает в себя все, что нужно для жизни возвышенной и чистой, которая так не похожа на ее тягостное существование в родном доме. Вот как она искренне жалуется на свою судьбу: «Ах, если бы вы знали, Лазарь Елизарыч, какое мне житье здесь! У маменьки семь пятниц на неделе; тятенька как не пьян, так молчит, а как пьян, так прибьет того и гляди. Каково это терпеть образованной барышне! Вот как бы я вышла за благородного, так я бы и уехала из дому и забыла бы обо всем этом». Казалось бы, в признании Липочки просматривается знакомый конфликт: натура тонкая и благородная погибает среди людей грубых и необразованных. Но вся пикантность этого разговора состоит в том, что Лазарь Елизарыч (...) и есть Подхалюзин. Тот самый «дурак необразованный», который каким-то образом сумел стать рядом с ней, дотянуться до ее образованности и благородства». (А. П. Валагин.)

2. Инсценирование или выразительное чтение сцен

Следующие сцены читаем и комментируем характеры героев, ярко выраженных в поступках, словах:

— д. I, явл.10, 11 — Большов, Рисположенский, Подхалюзин;

— д IV, явл. 3, 4 — Олимпиада Самсоновна, Подхалюзин, Устинья Наумовна, Аграфена Кондратьевна, Большов, Тишка.

V. Сообщение «Комедия «Банкрот» в оценке современников»

Передовые люди России высоко оценили комедию Островского. «...Для нашего времени... необходима сатира, только сатира умная, благородная, — записывает в свой дневник находящийся в Ново-Петровской крепости Т. Г. Шевченко. — Такая, например, как «Жених» Федотова или «Свои люди — сочтемся!» Островского и «Ревизор» Гоголя».

Иначе встретили это произведение правящие круги. Пьеса была напечатана в журнале «Москвитянин» в 1850 году, но постановка ее и повторное издание были запрещены цензурным комитетом. На это решение царь наложил резолюцию: «Совершенно справедливо, напрасно напечатано, играть же запретить». По распоряжению царя за Островским был установлен полицейский «присмотр».

Комедия была поставлена только после смерти Николая I в 1861 году, через двенадцать лет после ее написания, — сначала в Петербурге, потом в Москве. В московском спектакле были заняты выдающиеся актеры М. С. Шепкин, П. М. Садовский, В. И. Живокини. Шумная овация была устроена артистам и автору после окончания спектакля. Молодежь, встретившая Островского в артистическом подъезде, вынесла его на руках на улицу, без шубы, двадцатиградусный мороз, намереваясь нести его так до дома. Благоразумие взяло верх: кто-то набросил на него шубу, его усадили в сани. Толпа из нескольких сотен человек сопровождала его до самого дома, пробудив весь Яузский квартал. Только через 20 лет, в 1881 году пьеса была поставлена в неискаженном виде под руководством самого А. Н. Островского.