Предсказание

Видел я тот венец златокованый...
Не завидуй такому венцу!
Оттого, что и сам он ворованный,
И тебе он совсем не к лицу.
Туго согнутой веткой терновою
Мой венец на тебе заблестит.
Ничего, что росою багровою
Он изнеженный лоб освежит.
8 мая 1922

Не бывать тебе в живых,
Со снегу не встать.
Двадцать восемь штыковых,
Огнестрельных пять.

Горькую обновушку
Другу шила я.
Любит, любит кровушку
Русская земля. 1921

Стихи 1920-х годов, посвященные любви, идут по самым вершинам человеческого духа. Они не подчиняют себе всю жизнь, все существование, как это было прежде, но зато все существование, вся жизнь вносят в любовные переживания все многообразие присущих им оттенков. Наполнившись этим огромным содержанием, любовь стала не только несравненно более богатой и многоцветной, но и по-настоящему трагедийной. Библейская торжественная приподнятость ахматовских любовных стихов этого периода объясняется подлинной высотой, торжественностью и патетичностью заключенного в них чувства.

В лирической героине стихов Ахматовой, в душе самой поэтессы постоянно жила жгучая, требовательная мечта о любви истинно высокой, ничем не искаженной. Любовь у Ахматовой — грозное, повелительное, нравственно чистое, всепоглощающее чувство, заставляющее вспомнить библейскую строку: «Сильна, как смерть, любовь — и стрелы ее — стрелы огненные». И этим Ахматова всегда будет близка читателю даже через многие и многие годы.
МНОГИМ

Я – голос ваш, жар вашего дыханья,
Я – отраженье вашего лица.
Напрасных крыл напрасны трепетанья, –
Ведь все равно я с вами до конца.

Как хочет тень от тела отделиться,
Как хочет плоть с душою разлучиться,
Так я хочу теперь – забытой быть.
1922

После Октябрьской революции Ахматова не покинула Родину, оставшись в " своем краю глухом и грешном". В стихотворениях этих лет (сборники " Подорожник" и " Anno Domini MCMXXI", оба — 1921 года) скорбь о судьбе родной страны сливается с темой отрешенности от суетности мира, мотивы " великой земной любви" окрашиваются настроениями мистического ожидания " жениха", а понимание творчества как божественной благодати одухотворяет размышления о поэтическом слове и призвании поэта и переводит их в " вечный" план. В 1922 г. М. С. Шагинян писала, отмечая глубинное свойство дарования поэта: " Ахматова с годами все больше умеет быть потрясающе-народной, без всяких quasi, без фальши, с суровой простотой и с бесценной скупостью речи".С 1924 г. Ахматову перестают печатать. В 1926 г. должно было выйти двухтомное собрание ее стихотворений, однако издание не состоялось, несмотря на продолжительные и настойчивые хлопоты

К сожалению, с 20-х годов на Ахматову возобладал поверхностно-тематический взгляд, приклеивший на долгие десятилетия к ее поэзии оскорбительно-несправедливые ярлыки: «камерная», «узкая» «индивидуалистическая», а с переводом в социологическую плоскость — и еще более (резкие: «тепличное растение, взращенное помещичьей усадьбой».
Верное понимание ее поэзии, в частности любовной лирики, стало приходить много позднее. Уже после ее смерти А. Т. Твардовский, один из крупнейших поэтов нашего столетия, писал: «Любовь у Ахматовой не праздная причуда и не просто дань возрасту, нерассуждающей страсти. Она полна глубокого душевного содержания, она — мера личности, незаменимая и возвышающая «повинность» человеческого сердца, откровенная в своей нетерпимости и нераздельности...

В период с 1923 по 1935 год Анна практически ничего не пишет. Критики называют Ахматову салонной поэтессой, и с 1924 года ее прекращают печатать. Поэтесса уходит с головой в изучение сочинений Пушкина и архитектуры Петербурга, занимается переводами. Этот период Анна называет переломным в своей судьбе и связывает его с личностью В. Шилейко – ее вторым супругом, благодаря которому в ее творчестве зазвучало больше философских нот. В 1922 г. М. С. Шагинян писала, отмечая глубинное свойство дарования поэта: " Ахматова с годами все больше умеет быть потрясающе-народной, без всяких quasi, без фальши, с суровой простотой и с бесценной скупостью речи". С 1924 г. Ахматову перестают печатать. В 1926 г. должно было выйти двухтомное собрание ее стихотворений, однако издание не состоялось, несмотря на продолжительные и настойчивые хлопоты. Только в 1940 г. увидел свет небольшой сборник " Из шести книг", а два следующих — в 1960-е годы (" Стихотворения", 1961; " Бег времени", 1965).