![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Глава пятнадцатая. Всякий, кто употребляет выражение: «легче, чем отнять конфету у ребенка», никогда не пробовал отнять конфету у ребенка.
Всякий, кто употребляет выражение: «легче, чем отнять конфету у ребенка», никогда не пробовал отнять конфету у ребенка. Р. Гуд – Теперь мы можем идти? – спросил я. – Нет еще, малыш. Надо выждать день после того, как погаснет свет. – Ты хотел сказать, час. – Все равно. А теперь заткнись и продолжай наблюдение. Мы ждали в тупике напротив лавки Фрумпеля. Новые личины должны были надежно защитить нас, но мне было не по себе в этом городе, где меня повесили. Это чувство трудно описать тому, кто его не испытал. И вдобавок странно было находиться рядом с Аазом, когда я уже свыкся с мыслью о его смерти. Очевидно, у извергов шейные мускулы значительно сильнее, чем у людей. Ааз просто напряг эти мускулы, и они не дали петле прекратить приток воздуха. Ааз не без удовольствия меня просветил, что его чешуя создает лучшую броню, чем большинство доступных в этом измерении кольчуг или пластинчатых доспехов. Я слышал однажды, что демонов можно уничтожить только специально изготовленным оружием или путем сожжения. Кажется, старые легенды действительно имели под собой кое-какую почву. – Порядок, малыш, – прошептал Ааз. – Полагаю, мы ждали достаточно долго. Он прокрался к выходу из переулка и повел меня по длинному кругу, огибая лавку; остановился он только тогда, когда мы вернулись на свое первоначальное место в тупике. – Ну, что скажешь, малыш? – Не знаю. Что мы искали? – И он будет мне говорить, что собирался стать вором, – вздохнул Ааз. – Слушай, малыш. Мы осматривали цель. Верно? – Верно, – ответил я, радуясь, что могу с чем-то согласиться. – Отлично. Сколько входов и выходов у этой лавки ты увидел? – Только один. Тот, что тут, напротив. – Правильно. А как мы, по-твоему, теперь собираемся попасть в лавку? – Не знаю, – честно ответил я. – Брось, малыш. Если есть только один вход… – Ты хочешь сказать, что мы просто войдем в парадную дверь? – Почему бы и нет? Отсюда видно, что дверь открыта. – Ну, если ты так говоришь, Ааз… Просто я думал, это будет куда труднее. – Тпру! Никто не говорил, что будет легко. К тому же то, что дверь открыта, вовсе не означает, что дверь открыта. – Я что-то не совсем понял, Ааз. – Подумай, малыш. Мы ведь выступаем против девола, верно? У него есть доступ ко всякой магии и разным хитростям. А теперь как насчет того, чтобы закрыть глаза и еще раз взглянуть на дверь? Я сделал, как мне было сказано. В моей голове сразу же возник образ светящейся клетки, полностью закрывавшей лавку. – У него стоит какой-то экран, Ааз, – сообщил я своему наставнику. Мне пришло в голову, что всего несколько недель назад я отнесся бы к такой штуке с благоговейным ужасом. Теперь же я воспринимал ее как обычное дело, просто как еще одно препятствие, которое необходимо преодолеть. – Опиши мне этот экран, – прошептал Ааз. – Ну… он яркий… светло-пурпурный… Вертикальные и горизонтальные прутья пересекаются, образуя квадраты примерно с ладонь в поперечнике. – Он закрывает только дверь или всю лавку? – Всю лавку. Верх перекрыт, а прутья уходят прямо в землю. – Ну что ж, придется нам просто пройти сквозь него. Слушай меня, малыш. Настало время для экспресс-урока. Я открыл глаза и снова посмотрел на лавку. Здание выглядело столь же невинно, как и в тот раз, когда мы обошли его кругом. Меня беспокоило, что я не чувствовал присутствия решетки так, как ощущал наши собственные экраны. – Что это, Ааз? – встревоженно спросил я. – Хм-м? Это тоже экран, вроде тех, которые мы сами ставим, только более опасный. – А в чем опасность? – Ну, тот экран, который я научил тебя строить, – это просто система раннего предупреждения и кое-что еще по мелочи. Судя по твоему описанию, возможности структуры, применяемой Фрумпелем, значительно больше. Она не только убьет тебя, но и расшибет на кусочки мельче пыли. Это называется дезинтеграцией. – И мы собираемся пройти сквозь него? – недоверчиво спросил я. – После того, как ты усвоишь небольшой урок. А теперь – помнишь свои упражнения с пером? Как ты для управления им обволакивал перо своей мыслью? – Да, – озадаченно ответил я. – Я хочу, чтобы ты сделал то же самое, но без пера. Представь, что ты держишь в руке нечто, чего там нет. Сверни энергию в трубку. – А что потом? – А потом ты вставишь эту трубку в один из квадратов клетки и расширишь его. – И это все? – Именно. А теперь давай пробуй. Я закрыл глаза и мысленно протянул руку. Выбрав квадрат в центре открытых дверей, я вставил в него свою мысленную трубку и начал ее расширять. Она коснулась образующих квадрат прутьев, и я ощутил щекотку и физическое давление, словно встретил осязаемый предмет. – Полегче, малыш, – тихо подсказал Ааз. – Нам требуется лишь немного изогнуть прутья, а не ломать их. Я расширял трубку. Прутья медленно поддавались, пока не встретились с соседними. Тогда я почувствовал новую щекотку и добавочное давление. – Помни, малыш. Когда мы окажемся внутри – не торопись. Жди, пока глаза у тебя не привыкнут к темноте. Нам вовсе незачем раньше времени пугать Фрумпеля, спотыкаясь и роняя всякое барахло. Теперь мне приходилось напрягаться. Трубка опять задела следующее звено прутьев, общее число отогнутых достигло двенадцати. – Ты уже закончил? – Шепот Ааза казался обеспокоенным. – Секундочку… Да! Труба теперь была уже достаточно большой, чтобы мы могли проползти. – Ты уверен? – Да. – Отлично. Лезь вперед, малыш. Я полезу сразу за тобой. Довольно странно, но я совершенно не чувствовал обычных сомнений, когда смело прошел через улицу к лавке. Моя уверенность в собственных способностях явно возросла, так что я без всяких колебаний влез в трубу. Единственный неприятный момент был, когда я вдруг осознал, что ползу по воздуху примерно в футе над землей. Очевидно, я установил трубу немного высоковато, но это не имело значения. Она держала! В следующий раз я сделаю это лучше. Я осторожно вылез из трубы внутри лавки и встал. Позади с еле слышным шорохом полз Ааз, а я ждал, пока мои глаза привыкнут к темноте. – Отойди от двери, – прозвучал у меня в ухе шепот Ааза, когда тот встал позади меня. – Ты стоишь в пятне лунного света. И теперь можешь ликвидировать трубу. Я отодвинулся от лунного света и с удовлетворением отметил, что ликвидация трубы не привела к значительным изменениям в моей психической энергии. По сравнению с началом учебы я развил свои способности до такой степени, что мог совершать куда более трудные подвиги с меньшими затратами энергии. Я действительно начинал чувствовать себя магом. Я услышал позади себя легкий шум и обернулся. Ааз задергивал дверь портьерой. Я мрачно улыбнулся про себя. Хорошо. Свидетели нам не нужны. Глаза мои привыкли к темноте. Я мог различать очертания предметов и тени. В углу комнаты находился темный, тяжело дышащий ком. Фрумпель. Я почувствовал руку на своем плече. Ааз показал на стоящую на столе лампу и поднял четыре пальца. Я кивнул и принялся считать до четырех. На счете «четыре» я сфокусировал на лампе короткую молнию энергии, и ее фитиль вспыхнул ярким пламенем, осветив помещение лавки. Ааз с ножом в руке стоял на коленях рядом с Фрумпелем. Очевидно, он сумел найти в темноте по крайней мере кое-что из нашего оружия. Фрумпель сел, моргая, а затем замер на месте. Острие ножа зависло на волоске от горла девола. – Здорово, Фрумпель, – улыбнулся Ааз. – Узнаешь нас? – Вы? – ахнул девол. – Вам полагается быть покойниками! – Покойниками? – промурлыкал Ааз. – Как с нами могло случиться такое несчастье, когда наш старый кореш Фрумпель помогает нам слиться с массой граждан? – Господа! – взвизгнул девол. – Кажется, произошла ошибка! – Совершенно верно, – заметил я. – И допустил ее ты. – Вы не понимаете! – настаивал Фрумпель. – Я испытал удивление и ужас, когда узнал о вашей смерти. – Да мы и сами были не особенно рады. – Позже, малыш. Слушай, Фрумпель. Прямо сейчас у нас есть возможность и мотив убить тебя. Верно? – Но я… – Верно? Ааз шевельнул ножом, и острие коснулось кожи на горле Фрумпеля. – Верно, – прошептал девол. – Отлично. – Ааз отодвинул нож и сунул его за пояс. – А теперь поговорим о деле. – Я не понимаю… – выдавил Фрумпель, заикаясь и потирая одной рукой горло, словно желая удостовериться, что оно еще цело. – Это означает, – объяснил Ааз, – что твоя помощь нужна нам больше, чем возможность отомстить. Однако тебе не стоит слишком уж расслабляться. Выбор был не из легких. – Я… я понимаю… Так что я могу для вас сделать? – Брось, Фрумпель. Ты можешь просто выполнить условия нашей первоначальной сделки. Ты должен признать, что мы проложили для твоих беглецов превосходный ложный след. Теперь твоя очередь. Просто восстанови мои способности, и мы отправимся своей дорогой. Девол побледнел или, во всяком случае, стал из красного розовым. – Я не могу этого сделать! – воскликнул он. – Что? Нож, словно по волшебству, вновь очутился в руке Ааза. – Слушай, ты, лишенец! Либо ты восстановишь мои способности, либо… – Вы не понимаете… – взмолился Фрумпель. – Я не говорю, что не желаю возвращать вам ваши способности. Я просто не могу. Я не знаю, что с вами произошло и как этому можно противодействовать. Поэтому-то я и сдал вас толпе. Я боялся, что если сразу вам все сказать, то вы мне все равно не поверите. Я столько времени потратил, чтобы здесь обустроиться, и просто не мог допустить, чтобы недовольный клиент меня разоблачил. Я сожалею, я действительно очень сожалею, и знаю, что вы, вероятно, убьете меня теперь, но я ничем не могу вам помочь!
|