Кейп Йорк. Дэвид Браун

Приключения можно найти и у себя на родине, особенно если решаешь, например, отправиться на GSXR к вершине австралийского полуострова Кейп Йорк, как это сделал Дэвид Браун.

Путешествие до самой северной точки Австралии — это путешествие в настоящую глушь. К северу от Кэрнса лежит 1000 км или дороги из рифленой, в трещинах сухой грязи, или заросший донельзя проселок в виде двух борозд, проходящий через влажные джунгли и в нескольких местах пересекаемый реками. Приняв решение поехать на Кейп Йорк, вы становитесь частью сообщества, направляющегося или „вверх“, или „вниз“. Те, кто едет на мыс, имеют очень сосредоточенный вид, а те, кто с него возвращается, выглядят очень довольными тем, что дело сделано, и готовы дать кучу советов двигающимся „вверх“.

Наша четверка состояла из Джефа и Рика на BMW 1100GS, Брэндона на Dominator и меня, тоже на эдакой „спортивной разновидности“ 1100GS — Suzuki GSX R1100, если точно. Рик и я ехали к Кейп Йорку 3500 км из Виктории, Джеф — из Сиднея, а Брэндон отгрузил свою Honda, а сам долетел до Кэрнса на самолете.

Первый день ушел на замену покрышек и подготовление цепи у GSX R. Снимаем косухи — надеваем броню: так гораздо прохладнее и влагозащищено — ведь многочисленные речки переходить будет удобнее.

Мотоциклы были довольно таки серьезно нагружены всевозможным снаряжением. Помимо обычной походной дребедени у нас была еще и куча всевозможной фото и видеотехники — хватило бы снять продолжение „Звездных войн“. По мере продвижения вперед мы начали понимать: чем меньше вещей, тем веселее, так что, посылочка за посылочкой, мы стали отправлять весь ненужный хлам домой. Когда дорога стала еще хуже, у нас начинались разговоры типа „чтобы сварить кашу, нужно 365 фасолин, а у нас их 457, так что 92 мы можем отправить домой, хотя вот в этих рыбных консервах калорий на грамм больше“.

Не удивительно, что мой GSX R претерпел за время путешествия целый ряд модификаций. Кроме замены покрышек я поднял подвеску на 100 мм с помощью трубок распорок для передней части и пластин для перемещения верхнего держателя у амортизатора. Мотокроссовые рукоятки и 57 зубчатая звездочка у заднего колеса сделали мотоцикл более управляемым при езде по песку, хотя верхний предел скорости теперь снизился до 220 км/ч.

Первый этап путешествия проходил от Кэрнса до Куктауна, вдоль побережья, через тропические леса и с тропическими горами в качестве фона. Очень скоро дорога превратилась в сплошное грязное месиво, а основными развлечениями первого дня стали крутые холмы и постоянно моросящий дождь. Мы пересекли несколько мелких речек и к концу дня решили, что в деле форсирования водных препятствий мы теперь настоящие асы. Как же мало мы знали о том, что нас ждало впереди.

Поначалу вести GSX R по грязи было тяжело. И ведь ни у кого не спросишь, на что способен GSX R в таких условиях! То и дело я врезался на повороте в песок или гравий и думал про себя: „Ну вот, теперь уже точно далеко не уеду“, но каждый раз спортбайк справлялся с очередным препятствием на удивление легко. Я начал понимать, что какое-то время уйдет на то, чтобы привить себе новые рефлексы и позабыть старые, наработанные за долгие годы езды на нем по асфальту. Подвеска грязь пережила нормально, пробивала только на самых крутых кочках и хорошо поглощая удары. Оказалось, что в грязи злой асфальтный шоссейник ведет себя гораздо лучше, чем я когда-либо мог подумать.

Из Куктауна мы поехали по Экспериментальной трассе в сторону Козна. Первые несколько сот километров этой дороги относительно хорошие: по большей части, это открытая гравийная дорога, иногда перемежающаяся с песчаными участками, чтоб ты не расслаблялся. В окружающем пейзаже горы и тропические леса сменяются равнинным бушем со скудной растительностью.

Путешествие по бездорожью — это не шутка. Через несколько дней езды по пересеченной местности я оценил всю прелесть дальности нашего маршрута. Спокойствие при постоянном напряжении — вещь первоочередная: опасность за каждым поворотом, но ее легко избежать, если правильно к ней относиться. Ехать по песку очень жарко, плюс еще жар от двигателя — это очень тяжело, а если еще не пить несколько часов, то можно нажить серьезные проблемы.

Никогда не пробовали ехать на GSX R по снегу? Песок был глубокий, и мотоцикл постоянно заносило то спереди, то сзади. Каждый раз я рефлекторно хватался за рукоятки, так что бицепсы накачал как у Вин Дизеля, татуировок только не хватало, но потом я понял, что если руки не напрягать, то справиться с препятствием будет гораздо проще. Я не на секунду не отрывал глаза от дороги. Концентрация была так велика, что стоило на миг отвлечься, чтобы посмотреть на спидометр или дорожный знак, как байк тут же шел юзом. Я расслабил руки, сосредоточился на дороге и забыл о тормозах — и это дало результат. Дело начало принимать веселый оборот!

За Коэном начинается небезызвестная Телеграфная трасса. Вся дорога здесь — это две параллельные борозды в мягком песке с наступающим со всех сторон густым кустарником. Были песчаные участки, когда спидометр показывал 60, а через секунду мы ехали шагом: однажды за день мы проехали всего 50 км. Вот здесь то и началось настоящее приключение с форсированием многочисленных рек.

Пересечение реки — это такая веселая штука! Ужас просто! Впервые несколько раз я взмок так, что превзошел в этом даже влажность окружающей среды. Перенос через реку ящика с видеоаппаратурой заставил снова призадуматься о выборе оптимального маршрута. Джеф со своим BMW уже был на другом берегу, занятый продувкой цилиндров от воды. Я в этот время сидел у кромки воды, раздумывая о своих шансах, но стоит начать, и беспокойство быстро сменяется концентрацией. Подводные камни размером с кокос заставляли мотоцикл жестоко взбрыкивать — очевидно, что на обычной дороге он так себя не ведет. На середине пути через брод очень хочется остановиться и еще раз все обдумать, но останавливаться нельзя — фронтальная волна может залить двигатель. Так я осторожно добрался до далекого берега и победно газанул. Раздался низкий рев — это был явно новый звук для глушителя „гисера“.

GSX R всех нас поразил своей чудесной способностью карабкаться по речным берегам и крутым холмам. Бугорчатые покрышки, широкий и гладкий диапазон мощности создавали идеальную тягу, а слух ласкало бормотание, которое могут издавать только открытые дросселя при тяжелой нагрузке. С мощью проблем никогда не возникало, петушиное вздергивание вверх колеса можно было учудить на любой скорости, что всегда очень успокаивало.

Вести дневник во время путешествия очень полезно: дома я часто просматриваю свои записи и вспоминаю моменты, которые иначе бы точно забыл. „Сегодня чудесный спокойный вечер, горит костер, все ушли спать, а я пишу при свете свечи. Дерево, горящее в костре, пахнет очень приятно, я слышу звуки природы и шум водопада поблизости. Я попиваю кофе, ой, муравей за губу укусил, надо запомнить: ставить сладкое на землю нельзя“.

С нашей последней заправки прошло несколько дней и 370 км, и мы, наконец, приезжаем в город Сейсия — до мыса осталось всего 40 км. Здесь есть бензоколонка, магазин и большая парковка, так что мы решаем денек отдохнуть и наверстать упущенное в части мойки, стирки и техобслуживания мотоцикла, прежде чем начать последний этап нашего путешествия.

Последние 40 километров оказались легкими — хорошая дорога шла через тропический лес, который был просто раем в сравнении с предыдущими 1000 км. Дорога кончается примерно за километр до точки, так что добраться туда можно только пешком. Мы постояли на самой северной оконечности Австралии, пофотографировались, чокнулись остатками воды, поздравили друг друга и постарались осознать собственное достижение. У нашей компании есть традиция: достигая определенной цели, мы тут же ставим новую. Зашла речь об Африке и Южной Америке, возможно, с пересечением между делом России с запада на восток.

Разумеется, в путешествии на Кейп Йорк главное — само путешествие, а не пункт назначения. Преодолев в пути немало препятствий и трудностей, мы осознали всю отдаленность и дикость этой части Австралии, но мы надеемся, что лучше эта дорога никогда не станет.

Достигнув цели, пора было подумать о пути назад. Брэндон уже забронировал отправку своего мотоцикла морем, а сам собрался лететь до Кэрнса. Джеф собирался уехать рано утром, а Рик и я — вместе на наших аппаратах. Было как-то страшно думать, что мы прошли всего только половину пути и впереди были еще 1000 км песчаных дорог. Но в пути мы поняли, насколько лучше стало наше водительское мастерство. То, что было тяжелыми препятствиями на пути туда, на пути обратно покорялось с ходу. Широкие песчаные участки, которых мы когда-то так боялись, мы преодолевали в два раза быстрее и с одной левой на руле; казалось, что расстояние между всеми путевыми вехами вдруг сократилось. Мы возвращались, и наступила наша очередь излучать удовлетворение от успешно завершенного мероприятия и давать указания тем, кто ехал „наверх“.

Странствия в пустыне. Крис Скотт

С самой первой поездки в 1982 году на ХТ500 путешествия Криса Скотта по Сахаре по плану никогда не проходили, так почему же в проекте „Странствия в пустыне“ все должно быть по-другому?

Наша веселая троица оседлала свои мотоциклы, подстегнула двигатели и галопом пустилась вперед. На 360° вокруг нас горизонт был абсолютно ровным — и только небо над головой и пески нигерской пустыни Тенере под ногами. Вот только эти три силуэта на горизонте — были ли это трое солдат из находящегося где-то рядом военного отряда, или же контрабандисты на Land Cruiser — ни с теми, ни с другими встречаться нам не хотелось, или же это были те самые одинокие песчаные холмики Пропавшего Дерева, к которому мы вчера и решили направиться? Я направил на них видеокамеру и приблизил картинку, но это не помогло. Как бы то ни было, нас они бы уже заметили.

За пару недель до того мы добрались на пароме до Туниса и день-другой спустя были в Алжире. Мы двинули на юг через нефтяные поля и дюны Большого Восточного Эрга, где заменили шины, закопав покрышки для обычных дорог до обратного пути. Приключение начиналось.

Мы планировали исследовать новые трудные пути в Центральной Сахаре, где я не бывал уже больше 20 лет. В качестве подготовительной меры за три месяца до этого я на своей Toyota устроил в трех ключевых пунктах на юге Алжира три тайника с топливом, водой и едой. Главный — в Эрг Киллиан на самом юге позволил бы нам сделать 2000 километровый крюк до Пропавшего Дерева в Нигере. При полном отсутствии дорог, не говоря уж о колодцах, такое путешествие было по-настоящему экстремальным, даже по меркам Сахары.

Наши мишленовские протекторы уже совсем стерлись, а топлива должно было только-только хватить до нашего первого тайника. Скоро стало понятно, что наши новенькие с иголочки Honda XRL, ввезенные из Австралии, сильно уступали более целесообразному КТМ Adventure, о котором мы было тоже подумывали, но после полугодового доведения до ума состояние их можно было считать удовлетворительным.

Первая часть пути проходила через море дюн — такими путями мне ходить уже доводилось, и каждый раз это было по-разному. Шины прогибались, а дросселя заклинили, пока мы пробирались через Эрг. Вскоре термометр масла у Энди начал показывать 145 °C, но на дюнах останавливаться нельзя — в песке утонешь. После нескольких тупиков и очень своевременного „экстренного катапультирования“ прямо на гребень одной большой дюны, я увидел старую французскую соломенную „дорогу“, которая вывела нас из дюн и привела в оазис с источником, где можно было заночевать. Самые страшные дюны остались позади, и 650 е это испытание выдержали, хоть и с большим трудом. Но мы знали, что трудностей впереди еще очень много. Следующим утром мы проехали мимо руин древнего легионерского форта у Айн Эль Хададж, не без труда преодолели очередной барьер в виде большой дюны и с помощью GPS определили местоположение двух канистр с бензином и банки бобов, что я запрятал в одном дереве. С этого момента мы должны были сойти с обычной дороги и отправиться навстречу неизвестности. По плану, мы должны были выйти на каньон Квед Самин и ехать 100 км вдоль него до места, где он круто обрывается, и, если повезет, перебраться на другую часть, чтобы выйти на шоссе, соединяющее плоскогорья. Это был исключительно амбициозный план, и хотя за месяцы подготовки я изучил все карты и постарался предусмотреть все что можно, я все равно не знал, что нас ждет впереди; насколько я знал, там еще никто из путешественников не был.

Мы ехали по коридору между гребнями гигантских дюн и крутыми склонами плато Тассили, и единственными следами там были только наши собственные. Большинство путей в Сахаре имеют вид простых дорог без покрытия, которые, обычно, достаточно удобны, безопасны и иногда даже отмечены путевыми столбами. Здесь же ты едешь не по карте или GPS, a там, где позволяет земля, и ты совершенно один.

Езда по бездорожью добавляла много экстрима затеянному нами мероприятию, очень бодрила и освобождала — мы сами выбирали, как нам ехать через маленькие откосы и большие дюны, заросшие реки и крутые холмы. Ехали мы просто отлично и к вечеру высчитали, что край каньона был всего в нескольких километрах от нас.

Но на следующее утро все изменилось; целый час мы толкали, тянули и гребли песок нашими байками, но продвинулись всего на один километр. Между нами и точкой GPS, которую мы определили как край каньона, лежал очень каменистый склон. Мы решили бросить пока мотоциклы и сходить в разведку пешком.

Утро подходило к концу, когда мы увидели скалистые края каньона в 100 м под нами было очевидно, что ехать по ним совершенно невозможно, но чуть ниже мы увидели еще и пологий песчаный спуск, который вел от края каньона прямо к его дну. Остаток утра ушел на то, чтобы дотолкать мотоциклы до вершины этого крутого склона, и еще столько же времени понадобилось, чтобы скатить их вниз, в каньон. Здесь мы вышли отметиться в Интернет, а потом кое-как перебрались через русло пересохшей реки, лавируя между валунами и деревьями и проваливаясь в песок, мелкий, как порошок. Потом мы наткнулись на заброшенный шалаш из травы, поскидывали с себя промокшую от пота одежду и прислонились спинами к неудобной стене.

С Квед Самином мы, пожалуй, несколько просчитались, взяв задачу не по себе: наши тяжелые машины устали ехать задолго до нас самих. Следующим утром мы бросили снаряжение и повернули обратно вдоль пересохшего русла к устью и дальше 300 км на север до города Иллизи.

Отмывшись и отъевшись, побитые, но не сломленные, мы имели на примете еще один маршрут: через плоскогорье, вдоль ливанской границы. Разумеется, это оказался классический горный переход: большей частью чистый путь вдоль основания того же 500 километрового обрыва, что мы хотели пересечь со стороны Квед Самина. Ближе к вечеру Энди контейнером зацепил камень и с громким хрустом слетел на землю, так что лагерь в русле очередной пересохшей реки мы разбили пораньше. К следующему утру Энди оклемался, и мы продолжили наше замечательное путешествие через плато.

Это странно, скажешь ты, вы ведь Desert Riders (пустынные странники) и должны знать — но у нас закончилась вода. Колодца, на который мы очень надеялись, на месте не оказалось, так что мы погнали дальше на юг — в 80 км от этого места вроде должна была быть вода. Три часа мы ехали по бездорожью, рвали шины, гнули спицы, рисковали на опасно осыпающихся камнями склонах. До воды добрались только на закате, вымотавшись донельзя, и тут же отрубились прямо на месте.

На следующий день мы попивали кофеек с молоком в чудесном оазисе Джанет, что на юго-востоке Алжира, и перед нами грудились на тарелке отличные стейки. По нашему плану, в Таманрассете мы должны были получить визы в Нигер, но теперь для этого нужно было бы делать крюк в 1500 км, а ни о чем таком мы даже думать не могли. Были у меня сомнения и относительно нашего запланированного маршрута на юго-восток до Нигера: в последний раз, когда я здесь был, две австрийские группы, путешествовавшие до Кейптауна, поехали по этой дороге, и через день или два их жестоко ограбили.

Тем не менее, 120 литров топлива, вода и сантаклаусовский мешок с едой дожидались нас в некотором отдалении от главной дороги на Эрг Киллиан, где встретить хотя бы муху шансов было мало. Итак, план Б был принят: пересечь страну, забрать запас, заскочить в Нигер, чтобы посмотреть Пропавшее Дерево и быстренько вернуться обратно в Алжир, пока нас там не накрыли.

Мы заправились во все емкости, слегка мандражируя, покинули город и поехали в сторону песчаного моря Эрг Адмер. Дорогу я знал, но также знал, что преодолеть последнюю дюну с перегруженной топливом Honda будет очень тяжело. Так оно и оказалось, но мы поднапряглись, добрались до верха без потерь, аккуратно съехали вниз, оказавшись на ровной гравиевой поверхности. Долгота Е8° 45 неподалеку обещала хороший коридор, судя по карте, так что мы настроили GPS на наш топливный тайник, повернули на юг и поехали, надеясь на лучшее.

Поначалу дорога была трудной, ехали медленно, но сразу за древней поймой Квед Тафассассет пустыня, наконец, стала ровной. По сравнению с постоянным битьем о камни на горной дороге, где мы ехали неделю назад, здесь продвижение вперед шло без сучка и задоринки. Типично сахарская картина: ослепляющее песчаное полотно с горной грядой на горизонте, до которого ты доезжаешь и пересекаешь, чтобы увидеть еще одну слепящую песчаную равнину.

Я был удивлен больше всех, когда мы достигли топливного тайника b 1 к 4 часам дня — и мы даже совсем не устали! Разумеется, песчаные бури здесь были, но я узнал помеченную камнем дюну, из которой выглядывала ручка от канистры. Немного подкопав, мы добрались и до воды и, вот счастье то, до еды! Мы оттащили это все в лагерь и к вечеру уже валялись с набитыми животами, на вершине блаженства от передозировки любимой едой.

Сегодня был Великий День: мы должны были сделать крюк в 300 км, переехав через границу, чтобы увидеть Дерево. Мы сняли с мотоциклов лишний груз и к середине утра уже были, скорее всего, на границе Алжира и Нигера. Пустые канистры из-под бензина были превращены в исторический монумент „ПСП 2003“. Мы душевно спели „песню пустынных странников“ и настроились на Дерево: направление 134°, дистанция 242 м. Перед нами лежали легендарные пески Тенере.

Восторг от езды по нетронутой земле не сравнится ни с чем. Ближайшая общественная трасса была во многих милях отсюда, да и то ездили по ней немногие. Но где-то здесь проходили пути контрабандистов и бандитов, и, кроме того, был шанс нарваться и на алжирских военных вертолетчиков, что гонялись за ними. Мы очень надеялись, что не встретимся ни с теми, ни с другими, — вот почему нам привиделись эти джипы, когда после холодной ночевки мы, наконец, приблизились к Пропавшему Дереву.

Мы ехали очень осторожно, но расслабились, увидев иссохший остов многовекового тамариска, единственного ориентира на 160 000 квадратных километров пустыни — да и те лишь небольшая часть Сахары, само собой. Было жутко холодно, и мы быстро почтили память Тьерри Сабине, основателя ралли Париж Дакар, прах которого был развеян в этих краях в 1985 году, — он разбился на своем аппарате во время песчаной бури под Тимбукту. После мы поспешили вернуться в Алжир, пока не случилось каких-нибудь неприятностей.

Ну и поездочка! От Квед Самина мы отказались всего через 4 км; сегодня мы покрыли 400 км, и даже под конец с почти пустыми бензобаками наши 650-ки как птицы неслись по пескам к тайнику в Эрг Киллиан. День мы закончили в возбужденном состоянии: дело было сделано!

Но вскоре удача отвернулась от нас. На пути обратно на север я проколол колесо, а у Энди к концу дня таких проколов случилось несколько, так что шина переднего колеса пришла в полную негодность. Мы подлатали ее, как могли, на этой песчаной равнине, усыпанной орудиями труда времен неолита, когда Сахара была зеленой саванной. На западе виднелись вершины Хоггара: туда уж с истерзанными покрышками и кое-как залатанными камерами точно не сунешься. До шоссе на плоскогорье было всего 100 км, Энди решил, что с него уже хватит; в Алжире достать запчасти было просто нереально, так что он как-нибудь поковыляет домой (и пришлось ему действительно несладко!).

А мы с Джоном двинули на запад по туристической дороге, которую я хорошо знал и которая была исключительно пыльной и неровной. У нас снова кончились вода и еда, так что мы заехали в Таманрассет отдохнуть и подремонтироваться. Был праздник Табаски, конец Рамадана, и хозяин туристического лагеря зарезал козла, когда к нам присоединились еще четыре мотоциклиста на КТМ, BMW и Africa Twin, был среди них и голландец Арьен, с которым я познакомился за год до того. Они тоже хотели ехать через Эрг Киллиан, но с проводником и пикапом для запаса топлива.

На следующее утро мы с Джоном попрощались с этими ребятами и поехали к знаменитому перевалу Ассекрем, одному из красивейших в Сахаре мест, особенно на рассвете, когда солнце встает над первобытной панорамой вулканических конусов.

Ехать по редко используемой стороне Хоггара было трудно; эта дорога совершенно измотала нас, и уже к ночи мы дошли до так хорошо знакомого нам состояния, когда ноги не двигаются, спина болит, и ты чувствуешь себя выжатым как лимон.

Свернув на время на Транссахарское шоссе, мы запаслись водой и двинули на север, к Гарет Эль Дженуну, или Горе духов, высоченной гранитной скале, мимо которой я несколько раз проезжал, и мне казалось, что на нее можно подняться. К концу следующего дня Гарет было уже видно, как и еще одни наш тайник с 110 литрами бензина, запрятанного в камнях чуть севернее, внизу плато Тассили…

Следующее, что я понимаю, это то, что я лежу на земле, а под головой у меня шлем. Как я здесь оказался? Ой! Дышать то как больно… Неподалеку Джон поднимает мой мотоцикл. Он подходит и сует мне в лицо мой мобильник…

После всех этих счастливых увиливаний и увертываний при пересечении песчаных криков, плоскогорий и дюн я взлетел будто бы по взлетно-посадочной полосе, жестоко грохнулся на землю и, по всей видимости, сломал несколько ребер. Джон оттащил меня с дороги, и через сутки мы смогли дозвониться до одного немца в Юнимоге, который повез меня обратно в Таманрассет; каждую кочку на дороге я прочувствовал на себе. Через пару дней ходить и дышать уже было не так больно, и мы собрались отправить мотоциклы в Англию на самолете. Гарету, топливному запаснику и даже Квед Самину придется подождать — вечеринка в Алжире заканчивалась.

Через неделю после того как я вернулся, узнал, что Арьен и его друзья оказались в группе из 32 туристов, которых недалеко от Квед Самина захватили террористы. Если бы я тогда не разбился, то мы с Джоном вполне могли бы оказаться в одной из нескольких расставленных в тех краях ловушек. Группу Арьена прятали где-то в пустыне шесть месяцев, в течение которых одна из женщин умерла от сердечного приступа; остальных потом отпустили за выкуп в $ 9 млн., хотя официально это и отрицается.

Теперь уже невозможно свободно ездить по диким алжирским приграничным территориям. Теперь ты можешь ехать там только по шоссе и с приличным эскортом. Наш проект осуществить на 100 % нам не удалось. Ну и что! Мы увидели землю обетованную и на себе ощутили кайф от езды по бездорожью. Обычные дороги теперь совершенно не радуют.