Глава 2. Убежище

Гермиона не знала, сколько прошло времени с тех пор, как она оказалась в заточении. Один день, неделя, месяц? Ей было уже все равно. Да, они проверили адрес и вернулись. И она испытала на себе и Круцио, и окклюменцию (благо, что этим она на седьмом курсе занималась и могла дать отпор), и снова Веритасерум. И снова к ней приходили только два Пожирателя Смерти. Один молча вливал в неё какое-то зелье с помощью Империо, а другой следом пытал. Они никогда не появлялись вместе. Сначала один — потом второй. От Круциатуса у неё болело всё, что только может болеть. Она и не подозревала о ТАКОЙ боли. Даже не было сил кричать. И с трудом удавалось ставить блоки на мысли. А вот Веритасерум по-прежнему не действовал. Каждый раз, якобы находясь под его действием, она отправляла Пожирателей по ложному следу. И молилась, что бы всё это кончилось. Что бы ей уже дали умереть…

Дверь противно заскрипела, послышалось какое-то шуршание, и замок щелкнул, закрываясь. Гермиона с трудом открыла глаза и помутневшим взором оглядела помещение. Кто-то был тут еще, и в тусклом свете прыгающего огня она разглядела фигуру, сидящую напротив двери, опустив голову на руки.

— Кто вы? — еле слышно прошептала она.

Человек поднял голову, и она удивленно вскрикнула.

— Профессор Снейп?

Снейп, а это был он, не ответил ей, только окинул холодным взглядом чёрных глаз, чуждым всякой жалости и сострадания, и Гермиона поёжилась и отвернулась к стене. Ну и компания досталась ей напоследок жизни. Он не видела его уже года два. На седьмом курсе, естественно, он уже не преподавал, а потом и подавно у неё не было возможности его встретить, хотя Гарри очень этого хотел, горя желанием отомстить. Ей не было интересно, как он сюда попал — мало ли у Темного Лорда причин наказывать своих приспешников. И разговаривать она тоже с ним не желала, в конце концов он был предателем и убийцей, о чём можно с таким говорить? О помощи просить? Гермиона усмехнулась про себя. Нет уж. Если, разнообразия ради, сегодня решат помучить не её, а его, она даже найдет в этом своеобразное удовлетворение.

Некоторое время они сидели в тишине. Гермиона, не смотря на отсутствие понятия о каких либо временных промежутках, уже научилась чувствовать приближение своих мучителей. И вот это время неумолимо приближалось. Она села на топчане, собираясь с силами и готовясь встретить новую порцию допроса с пристрастием. И вдруг Снейп заговорил, тихо, но очень внятно, так что даже с её замутненным сознанием нельзя было не услышать.

— Слушайте меня внимательно, мисс Грейнджер. Сегодня, когда вам дадут Веритасерум, вы не сможете ему противиться. Но у вас будет шанс. Это зелье особое. Оно на короткое время дает человеку возможность пользоваться магией без палочки. Главное — как следует сосредоточиться на том заклинании, которое вы хотели бы произнести.

Гермиона с подозрением посмотрела на Снейпа.

— По-вашему, я вам поверю?

— А у вас есть выбор?

— Есть. Я могу откусить себе язык, прямо сейчас.

Снейп пожал плечами, как бы горя «Глупо, другого я и не ожидал». И снова опустил голову в полном равнодушии к окружающему. А Гермиона задумалась. Она никогда не слышала о подобных свойствах Веритасерума, но с другой стороны она никогда не слышала и о том, что ему можно сопротивляться. У неё не было никаких оснований верить Снейпу. Абсолютно. Но что она теряла? Конечно, вполне возможно, что подобное действие позволит Веритасеруму прорваться наконец-то в её разум и овладеть им. Но это она почувствует…. Скорее всего, Снейп преследовал какие-то свои интересы, может, надеялся с её помощью вырваться из темницы…

— У вас будет только две минуты, как только выпьете зелье, и только одно заклинание, — глухо проговорил Снейп, не подымая головы.

«Мысли читает», — недовольно подумалось Гермионе. Но прикинула в уме все шансы. И решилась.

Дверь издала протяжный стон несмазанных петель, пропуская мучителя. Её уже не приковывали цепями к стене — в этом просто не было необходимости. Вошедший бросил на Снейпа тревожный взгляд и прошептал «Петрификус Тоталус», и профессор, и без того сидевший не шевелясь, обратился в камень.

И как обычно — сильная рука в перчатке разжала ей челюсти, которые уже нестерпимо болели, и влила жидкость девушке в рот. Что-то изменилось. Гермиона не могла бы объяснить — что именно, но ощущения были совсем иными нежели до этого, и она испугалась. Две минуты! И если она не воспользуется ими — она расскажет всю правду, теперь она чувствовала это. Страх позволил ей сосредоточить все силы, мысленно она произнесла «Ступефай!» и Пожиратель Смерти рухнул на пол. Тотчас пришедший в себя Снейп вскочил с пола и подхватил оброненную Пожирателем волшебную палочку, связал лежащего с помощью заклинания и бросился к выходу, но перед дверью резко остановился и обернулся к Гермионе.

— Предпочитаете остаться здесь? — резко бросил он.

— Нет, но с вами связываться тоже охоты нет.

— Глупая девчонка! Вставайте сейчас же! У нас не так много времени.

Он подошел к ней, подхватил под руку и потащил за собой. Ей было не под силу сопротивляться, и она, как могла, поспевала за ним. Они вышли в не менее мрачный коридор, и профессор, как чуткий хищный зверь, прислушиваясь и тихо шагая, уверенно вёл Гермиону за собой по лабиринтам подземелья. Она должна была признать, что доведись ей выбираться самой, она бы неминуемо заблудилась. Порой они шли в кромешной темноте, Снейп не решался зажечь палочку, и у девушки создавалось впечатление, что он видит в темноте.

— Пришли.

Он отпустил её руку, прошептал «Алохомора!», послышался звук открываемой двери, и они оказались в маленькой комнатке с небольшим окошком под потолком.

— Я вас подыму, вылезайте в окно.

— А сами как же?

Она спросила это не потому, что волновалась за него. Просто ей не хотелось бы оставаться сейчас одной, когда у неё даже палочки нет.

— Выберусь следом. Живее же, у нас нет времени!

Его резкий голос, даже когда он вот так шипел, мог привести в чувство кого угодно. Снейп подхватил девушку за талию и поднял, удивляясь и радуясь про себя её легкости. Гермиона открыла единственную створку окна и, подталкиваемая Снейпом, выбралась на траву и огляделась. Были сумерки. Мрачный дом возвышался над ней каменной громадой. А вокруг дома рос лес.

Она полной грудью вдохнула свежий вечерний воздух, и ощутила необъяснимое счастье. Снейп появился рядом с ней, приказывая знаком молчать, снова подхватил её под руку и метнулся в лес.

— Отсюда можно аппарировать, — через какое-то время произнес он и, не предупреждая, взмахнул палочкой.

Гермиона не успела глазом моргнуть, как они уже стояли на окраине небольшой деревушки. Она уже достаточно пришла в себя и выдернула руку из цепкой хватки профессора.

— И что теперь? — спросила она.

— А теперь, мисс Грейнджер, перед нами стоит дилемма.

Она и сама это понимала. Аппарировать без палочки она не могла. Снейп ей конечно палочку не даст. Делить компанию с ним ей тоже не хотелось, к тому же, как ей думалось, он и сам не прочь побыстрее избавиться от неё, если только… Если только это всё не ловкий ход, что бы выдурить у неё признание…

Он ответил за неё:

— Вы не можете аппарировать сейчас. Во всяком случае сами — на вас следящие чары. Сомневаюсь, что вы захотите, что бы мы вместе с вами аппарировали к вашей штаб-квартире.

— Следящие чары? Но… и как долго они на мне будут?

— Где-то неделю.

«И что я буду неделю делать?» — растеряно подумала Гермиона.

— Могу предложить своё убежище. Думаю, глупо будет отпускать вас сейчас, без палочки. Куда вы пойдете? Вас поймают.

— Не уверена, что остаться с вами правильное решение.

— Может, и не правильное, но единственное. Решайте.

— Как долго мне придется скрываться?

Снейп пожал плечами.

— Минимум дней семь.

Гермиона посмотрела в его нахмуренное лицо в обрамлении чёрных волос. Она уже забыла, как он мрачно и устрашающе выглядит. Чего он добивался? С одной стороны, он спас её, но с другой — разве он не был убийцей и предателем? Но одно Гермиона могла сказать с уверенностью — без палочки она беспомощна. И она обречённо вздохнула:

— Хорошо.

— В таком случае пойдёмте, мисс Грейнджер.

И он, круто развернувшись, стал спускаться с холма в деревню. Гермиона поплелась за ним. Неделя со Снейпом! Остаётся только сжать зубы и пережить эту неприятность.

Сумерки сменились ночью. В деревне в домах зажглись огоньки, и от этого темнота казалась еще пронзительнее.

Гермиона с трудом различала Снейпа впереди себя, его чёрная мантия слилась с ночью, и только хруст гравия и веточек под его ногами не давали девушке потерять направление. Он, казалось, нисколько не заботился о том, идёт она за ним или нет, но когда она замедлила шаг, потому что была еще очень слаба и не могла бежать так, как он, профессор тоже пошёл медленнее.

Они обошли деревню слева, прошли небольшую рощу и вышли на лужайку с домом.

— Пришли. Постойте здесь, на доме защита.

И Снейп принялся читать заклинания, размахивая палочкой. Гермионе почудилось какое-то шевеление воздуха, как бывает над костром, и профессор обернулся к ней.

— Идите в дом.

Его приказной тон совсем не нравился Гермионе, и она пообещала себе, что как только придет в себя, обязательно выскажет ему это. В конце концов теперь она могла себе это позволить не боясь снятия баллов и назначения взысканий. И девушка, осторожно поднявшись на крыльцо, толкнула дверь, вошла и застыла на пороге, так как дальше была кромешная тьма.

— Не стойте в дверях, мисс Грейнджер.

— Я ничего не вижу. Как же я могу пройти?

— Люмос!

Яркий свет на конце волшебной палочки ослепил Гермиону. Снейп бесцеремонно втолкнул её в дом, и захлопнул дверь.

— Осваивайтесь. Там — кухня, — сказал он, махнув палочкой. — Комнаты для гостей у меня нет, так что придется вам уступить мою.

— А вы…

— Буду спать в гостиной. А вот это, — сказал профессор, проходя по коридору и останавливаясь перед закрытой дверью. — Лаборатория. И здесь вам делать нечего.

— Отлично. Покажите мне мою комнату. Я устала.

Снейп провел её дальше по коридору, открыл дверь, и они оказались в довольно аскетической спальне. Кровать, столик, шкаф, небольшой и изрядно потертый ковер на полу. И книжные полки, на которые Гермиона, не смотря на усталость, бросила жадный взгляд. Профессор заметил это и произнёс:

— Я уберу отсюда лишнее. Тогда можете читать то, что останется.

Гермиона опустилась на краешек кровати и посмотрела на профессора.

— Жаль. После этого, вероятно, не останется ничего стоящего.

Он с непроницаемым лицом смотрел на неё, обдумывая что-то. А потом сказал:

— Мисс Грейнджер, не думайте, что ваше общество мне будет в радость. Я прошу вас не лезть туда, куда лезть не следует, и еще — постарайтесь не мешаться у меня под ногами.

Она молчала.

— Вы слышали меня, мисс Грейнджер? Грейнджер? …

Гермиона очень странно себя чувствовала. Будто внутри у неё стало пусто, и в этой пустоте разгорался огонь, обжигая внутренности. Голова кружилась, перед глазами прыгали черные точки и она, не в силах справиться с этим, откинулась на спину. Его голос она слышала как бы издалека, и смысл его слов был ей неясен, ускользал. Она смогла только чуть повернуть голову, что бы взглянуть на него через мутную пелену.

Его лицо не выражало ровным счетом ничего. Как всегда, нахмуренное, со складкой между бровей и поджатыми несколько брезгливо губами. Не человек, а прямо воплощение скрытого раздражения и неумолимости. Она хотела сказать ему это, но язык не ворочался, получился только какой-то непонятный хриплый звук. А он развернулся и вышел.

«Даже если я умру, — подумалось вдруг Гермионе, — Он с таким же точно лицом прикопает меня в клумбе под окном». Её сознание упорно сопротивлялось попыткам не погрузиться в беспамятство. Но проиграло. Жар и темнота захватили её разум и тело. Она уже почти не чувствовала, как Снейп поднял ей голову и влил в рот зелье. Истощение, нервное напряжение и пытки сделали свое дело…

Глава 3. Провалившийся план

Гермиона проснулась как будто от толчка и открыла глаза. Солнце заливало светом и теплом строгую комнату и играло бликами в графине с водой на прикроватном столике.

В голове у девушки было ясно, жара не было, только тело еще ныло, как бывает при температуре, и болели челюсти там, куда нажимал Пожиратель смерти, что бы вливать зелье.

Но главное — вернулась способность мыслить. А о чём помыслить Гермионе было. Ситуация, в которой она оказалась, нравилась ей ничуть не больше, чем заключение в темнице. Северус Снейп был Пожирателем Смерти, и за что бы на него не гневался его господин, его сущности это не изменит. Он остается грязным предателем и убийцей. И она оказалась в его власти.

Выход из ситуации виделся ей только один — дождаться конца недели, каким-либо образом утащить палочку и сбежать. Она наверно не могла бы объяснить себе, почему поверила Снейпу насчет следящих чар. Она читала о них, и действие их было весьма интересным. Они не действовали при совместной аппарации, если только ведущий не был носителем этого заклинания. Обнаружить их на себе было невозможно. Так почему она поверила профессору?

Гермиона покачала головой. Наверно, лучше было провести неделю со Снейпом, чем снова попасться Пожирателям. Придя к этому выводу, Гермиона села на кровати. Если уж ей и предстоит прожить здесь неделю, то во всяком случае она постарается провести это время с пользой для себя и ОД. Но сперва ей надо было принять душ.

Гермиона вышла из комнаты, тихонечко, словно вор. Удержавшись от искушения, она прошла мимо двери в лабораторию, и запертой двери в гостиную и заглянула на кухню. Солнечный свет определённо не прибавил дому привлекательности и уюта. Всё было строго, сведено по возможности до минимума и при этом стерильно чисто. Хотя, что она могла ожидать от бывшего профессора Зельеделия? Цветочков в горшках и статуэток с амурами? Весь его быт вполне соответствовал его облику. Так думалось Гермионе, когда она осматривала небольшое помещение.

— Осваиваетесь, мисс Грейнджер? — раздался сзади голос, и девушка вздрогнула от неожиданности.

— Зачем вы так подкрадываетесь? — резко спросила она.

Он стоял в дверях, скрестив руки на груди, его левая бровь при её словах взметнулась вверх в удивлении.

— Вы испугались?

— Я не слышала ваших шагов.

— Я не виноват в вашем плохом слухе, мисс Грейнджер. Вы пришли приготовить завтрак?

Гермиона удивленно замерла. Завтрак? Она как-то не подумала о том, что надо что-то поесть.

— Я… нет. Я вас искала.

— Зачем?

— Я хотела бы принять душ. Он у вас есть, надеюсь?

— Не сомневайтесь. Есть. А зачем вам я? Хотели, что бы я потёр вам спинку?

Снейп явно забавлялся ситуацией, а Гермиону от его слов бросило в краску. Возмущение волной поднялось в ней, и даже руки сжались в кулаки, но он упредил отповедь, готовую сорваться с её губ.

— Душ в конце коридора за вашей комнатой. Чистое полотенце там же.

И развернулся, что бы уйти. Но у Гермионы была и еще одна проблема. И, к её стыду, он должен был её решить.

— Профессор Снейп!

— Да, мисс Грейнджер.

— Мне… нужна чистая мантия. Я могу постирать свою, но мне нужна волшебная палочка.

— Вы серьёзно думаете, что я вам её дам? — В его голосе она услышала столько яда, что даже мурашки пробежали по спине. — Что бы вы натворили глупостей?

— Я не натворю.

— Нет, мисс Грейнджер. Я не доверяю вам ровно столько же, сколько и вы мне. Причем, я думаю у меня оснований не доверять больше.

Гермиона возмущенно фыркнула.

— Да как вы можете так говорить? Нет у вас оснований мне не доверять!

— Вот как? А разве мы не по разные стороны баррикад? Просто сейчас оказались в одной яме. И думаю вы могли бы понять, что раз я вас не убил вчера, то и впредь не намереваюсь. А вот ЧТО можете сделать со мной вы — я не знаю.

— Какие вы преследовали цели, спасая меня, я не знаю и знать не хочу, так как не думаю, что они мне понравились бы. Но вредить вам в любом случае я не намерена. Пока, по крайней мере, мы с вами под одной крышей. Вы дадите мне палочку или нет?

— Нет. Я дам вам чистую мантию.

С этими словами он вышел из кухни, оставив Гермиону в ступоре. Он ей не доверял? Он даст ей СВОЮ мантию?! Мир сошел с ума. Гермиона уже не стала вслед ему кричать о том, что существует еще нижнее бельё, опасаясь, как бы он не превратил её в соляной столп. Она вышла следом за ним из кухни и пошла в направлении душа. Снейп вышел ей навстречу из спальни, молча сунул в руки чёрную мантию и удалился в лабораторию. Постояв минуту в нерешительности, Гермиона зашла в ванную комнату.

Здесь было, как в больнице. Светло и стерильно чисто. Наверное, единственное помещение в светлых тонах во всём доме. И Гермиона, закрыв за собой дверь и скинув грязную одежду, с наслаждением встала под тёплые струи воды. В конце концов, очищение тела должно было придать ему бодрости. А бодрость тела, несомненно, заразна для души. А бодрость души — это самое необходимое Гермионе на ближайшую неделю.

Спустя полчаса, помытая, с мокрыми растрепанными волосами и в несоразмерно большой мантии профессора, Гермиона сидела на кухне, пила чай и ела сносно приготовленную яичницу. Настроение было уже не такое унылое, планы, один краше другого, громоздились у неё в голове, и впечатление портили только не до конца прошедшие последствия пыток.

После душа она зашла в спальню и отметила, что зельевар уже проредил книжные полки, впрочем оставив немало занимательного, и сейчас она погрузилась в чтение «Основных составляющих противоядий», ковыряя вилкой в тарелке.

— Мисс Грейнджер! — она уже не стала вздрагивать, потому что подозревала, что ему нравилось вызывать страх. Даже мимолетный. Поэтому она просто молча подняла на него глаза. — Я вынужден попросить вас не читать за едой. Книги не терпят подобного обращения. А мои — тем более.

Она послушно отложила книгу в сторону, не говоря ни слова.

Снейп подошел поближе и брезгливо посмотрел ей в тарелку.

— По вашему, это съедобно? — изрек он, имея ввиду её кулинарное творение.

— По-моему, вполне, — с достоинством ответила она, жуя чуть пригоревшую, жёсткую яичницу.

— Вы не умеете готовить.

Сказал, как отрезал. Повернулся к ней спиной, налил чай, и сел напротив, изучающе разглядывая её. Картина их чаепития представлялась Гермионе совершенно комичной. Строгий, как всегда подтянутый профессор, в застегнутом наглухо сюртуке, и Гермиона, являвшая сейчас полную ему противоположность. Особенно в ЕГО мантии.

— Меня это не расстраивает, — она, конечно, покривила душой. Её расстраивала её неспособность к хозяйственным делам, при том, что во всём остальном она была довольно-таки неплоха. Эта её неспособность была одной из причин неудачи отношений с Роном. Да и сейчас ей придется не меньше недели питаться своими поварскими «шедеврами», а значит быть полуголодной.

Снейп в ответ на её слова скривил лицо, но комментировать не стал, а вместо этого сказал:

— Если захотите выйти из дома, не советую ходить дальше лужайки.

— Вы поставили барьер даже на выход?

— Поставил.

— Так что же, я получаюсь пленница в вашем доме?

— Называйте, как хотите. Но я не дам вам делать глупости. То, что вы привлечете неприятности на свою голову, меня не волнует. Но на мою — увольте.

С этими словами, он допил чай и встал.

Гермиона тоже поднялась:

— Вы не можете держать меня здесь!

— По-моему, я уже это делаю, — в его голосе было что-то такое, отчего очень хотелось его ударить. Как же она ненавидела его! От благодушного настроения не осталось и следа.

— Зачем вы меня сюда притащили? Зачем вы меня спасли?

— Кажется, мисс Грейнджер, с утра вас этот вопрос не волновал.

— Ответьте!

— Через неделю узнаете, — с насмешкой бросил он.

— Что вы задумали?!

— Я уже всё сказал. Потрудитесь не закатывать истерику.

И вышел. Гермионе нестерпимо захотелось бросить ему вслед яичницу, но она сдержалась, и сердитые слёзы покатились по её щекам. Значит, из одной ловушки она попала в другую. И как бы там ни было, до окончания недели ей просто необходимо было выбраться из этого дома. Она взяла себя в руки, вытерла слёзы, выкинула яичницу и, захватив с собой книгу, ушла в спальню.

Целый день она не показывалась из комнаты, не желая сталкиваться со Снейпом. Вечером он сам постучал к ней в дверь.

— Вы решили устроить голодовку? У вас ничего не выйдет.

— Идите к чёрту, — негромко пробормотала Гермиона.

— Умереть я вам не дам, не надейтесь. У меня иные планы. Откройте дверь!

Гермиона промолчала. За дверью послышалась какая-то возня и дверь отворилась. Она сидела на кровати, поджав ноги, и читала книгу. Когда профессор вошел, она подняла на него взгляд, полный холодной ярости.

— Вы не даёте мне уйти, не даёте мне палочку, так вы еще не даёте мне спокойно читать. По-моему, это слишком.

— Вы глупы, мисс Грейнджер. Вам надо восстанавливать силы после заточения, а вместо этого вы предаётесь детским обидам. Или в этом и выражается хвалёная гриффиндорская храбрость? Мужественно умереть от голода?

— Я не собираюсь умирать от голода. Оставьте меня в покое! Вам что, заняться больше нечем?

Его лицо побелело от гнева, а выражение лица явно выражало «200 баллов с Гриффиндора за хамство». Минуту они молча сверлили друг друга глазами, после чего он резко развернулся, махнув полами мантии, и вышел, сильно хлопнув дверью.

Гермиона опять осталась в одиночестве, кипя от злости. Конечно, он не хотел, что бы она умерла! Как же иначе она смогла бы тогда привести его в ОД, и тем самым он оправдался бы перед своим господином. А может быть, это и было задумано совместно с ним.

Два дня Гермиона старалась не попадаться Снейпу на глаза. Она, конечно, не стала устраивать голодовку, как он боялся, так как в её намерения умирать от голода тоже не входило. Она внимательно осмотрелась в доме и вокруг него, а так же подметила, что Снейп запирая лабораторию, не накладывал на неё заклинаний. И еще — он куда-то уходил по утрам. Она видела в окно, как он снимал защитный барьер и исчезал в чаще. План побега у Гермионы созрел.

На третий день Гермиона встала с рассветом, и заняла наблюдательный пост возле окна. Через полчаса в доме послышались шаги, потом она увидела, как профессор пересекает лужайку, снимает защиту, выходит за её пределы и снова накладывает её.

У неё было где-то около получаса. Гермиона выскочила в коридор, вытащила из кармана шпильку и попыталась открыть дверь в лабораторию. Опыта у неё не было, и она не была уверена, что ей удастся справиться с замком, но к её крайнему удивлению, через пятнадцать минут невероятных попыток замок щёлкнул!

Не веря своим глазам, она осторожно взялась за ручку двери и повернула её. Дверь поддалась, и Гермиона, уже не теряя времени, вбежала в лабораторию. Помещение было не большое, с расставленными по стенам стеллажами с зельями и книгами, а справа была еще одна дверь, и Гермиона не сомневалась, что уж она то явно не откроется ни шпилькой, ни чем-либо иным в этом роде. Гермиона была уверена, что Снейп не держал в первом помещении серьёзных зелий, раз уж не позаботился тщательно о защите, но то, что ей было нужно, наверняка здесь было, и она стала быстро просматривать пузырьки с зельями. Вот оно! Снотворное зелье. Сунув пузырёк в карман, она выскочила из лаборатории. Замок был устроен таким образом, что, отщелкнув его внутри, можно было захлопнуть дверь снаружи. Это Гермиону не могло не радовать, так как она не была уверена, что фокус со шпилькой ей удастся так же легко во второй раз, как в первый.

С сильно бьющимся сердцем Гермиона вернулась к себе в комнату. Что ж. Первый шаг плана ей удался даже легче чем, она предполагала.

Весь день она провела, как на иголках. Снейп вернулся через десять минут после её набега на его лабораторию, и она с замиранием сердца ждала, обнаружит ли он пропажу. Но он видимо не проверял наличие всех зелий на стеллажах, потому что так и не появился с обвинениями. Ближе к вечеру, перед тем, как он обычно ужинал, Гермиона прошла на кухню. Налила себе чай, а в чайник вылила добытое зелье, молясь про себя, что бы зельевар выпил хоть чашку. Зелье не обладало каким-либо особым запахом и вкусом, только придавало воде чуть желтоватый цвет.

Девушка вернулась к себе в комнату и затаилась, прислушиваясь к звукам в доме.

Она услышала, как щёлкнул замок, быстрые шаги раздались по коридору и хлопнула… входная дверь!!! Гермиона перебежала к окну и выглянула. В вечернем закатном свете она увидела черную фигуру профессора, шагающего к границе наложенного им заклятия. Чёрт! Чёрт! Ну почему именно сегодня ему понадобилось куда-то уйти? Но может быть, когда он вернется, он всё-таки выпьет чай. И Гермиона, притащив к окну стул, села и приготовилась ждать, напряжённо вглядываясь в сумерки.

Постепенно темнело. У девушки затекла спина и шея, и еще ей очень хотелось взять книгу, что бы скрасить ожидание, но она не решалась отвлечься от наблюдения. Снейп всё не появлялся, и у Гермионы возникло не хорошее чувство. Он никогда не исчезал надолго. Что же случилось? Она не волновалась за него, она боялась, что это его отсутствие не означает ничего хорошего для неё.

За окном окончательно стемнело. В доме было тихо, как в могиле, и мало помалу сон стал одолевать Гермиону. Она попыталась бороться с ним, жалея, что не прихватила из лаборатории еще и зелье для бессонницы. Но голова сама опустилась на сложенные на спинке стула руки, на котором она сидела верхом, и глаза неумолимо закрылись, погружая Гермиону в сон.

Дверь резко распахнулась, и девушка испуганно подскочила.

— Мисс Грейнджер! — услышала она из темноты взволнованный (?) голос Снейпа. — Мерлин, что же так темно. Люмос!

Яркий свет заставил Гермиону прищуриться.

— Вы что, спите сидя? — прокомментировал зельевар, оценивая обстановку.

— Естественно, вы же даже не подозреваете о приличиях, раз позволяете себе так врываться.

— Собирайтесь. Нам нужно уходить.

— Что?! Куда?

— Наше убежище обнаружено. У нас есть десять минут, что бы убраться из этого дома. Живее.

— Кто обнаружил? Пожиратели?

— Слишком много вопросов.

— А вы-то почему от них бежите? Не рады будете встрече?

— Не вашего ума дело.

Он подскочил к ней, схватил её за руку повыше локтя, и потащил к двери. Гермионе это смутно напомнило ситуацию в темнице. Сопротивляться она не стала — просто бесполезная трата сил. Но, пробегая мимо кухни, она бросила взгляд на одиноко стоящий чайник, и у неё перехватило дыхание. Рядом стоял наполовину пустой стакан. Значит, он выпил! И значит, у неё еще есть шанс вырваться от него сегодня.

Снейп вытащил её в темноту ночи, и быстрым шагом прошел за границу защиты, а выйдя за неё, он, насколько могла судить Гермиона, еще усилил барьер. Девушка услышала что-то вроде «…не просто… не дождутся…». И без предупреждения схватил за руку и аппарировал.