Моя первая съемка кинокамерой

Я с Петром Тодоровским (слева)

Производственную практику на " Ленфильме" мы проходили втроем – Яша Склянский, Петя Тодоровский и я. Нам довелось поработать на картине Григория Козинцева " Белинский" у оператора Марка Магидсона, который временно заменял заболевшего Андрея Москвина. Мне особенно запомнилась работа Магидсона в фильме " Бесприданница" Якова Протазанова. Это была картина с великолепными портретными образами героев и удивительно точно снятой натурой с тонкой градацией черно-белых тонов. Поражала также личность Григория Михайловича – утонченного интеллигента, общение с которым стало для нас настоящим мастер-классом.

На картине " Белинский" я впервые понял, насколько кино зависит от капризов природы. Один из натурных эпизодов должен был сниматься при ясной погоде. С утра лил дождь, прогноз не обещал ничего утешительного, и меня удивило, что группа все-таки выехала на натурные съемки под Ленинград. Приехали. Дождь льет и льет. Мы просидели почти до вечера в машинах. И вдруг легкий ветерок стал разгонять тучи, на небе образовался небольшой просвет. Словно по боевой тревоге все бросились к своим местам. Магидсон прирос к глазку камеры. Он уже снимал и давал распоряжения по подготовке следующего монтажного кадра – проезда кареты на общем плане. Все это было сделано за короткое время на фоне уже умирающего солнца.

В студенческие времена меня особенно привлекали полные загадок и тайн художники – Ван Гог и Модильяни. Будучи студентом третьего курса ВГИКа, в поезде " Тбилиси-Москва" я случайно оказался попутчиком Ладо Гудиашвили, творчеством которого давно восхищался. Он ехал навестить свою дочь, которая училась в хореографическом училище в Ленинграде. Я был счастлив, что смог близко познакомиться с удивительным художником и увлекательным рассказчиком. Позже я прочитал в его книге воспоминаний, что он часто встречался с Модильяни в парижском кафе " Ротонда", где Моди (так называли Модильяни) прямо за столиком делал рисунки в своем альбоме. Однажды перед ним села женщина. Сделав рисунок, художник предложил его в подарок незнакомке, но она, покраснев от возмущения, сказала: " Это не я! " и отвернулась. Модильяни привык, что нарисованные им женщины не похожи на себя, и не обиделся. Он подарил рисунок Ладо, и этот портрет висел на почетном месте в его мастерской. Гудиашвили называл портреты Модильяни " беседами без слов".

Учеба во ВГИКе подходила к концу, надо было думать о дипломе. Вместе с болгарином Стояном Злычкиным и режиссером Виктором Заком мы поехали снимать короткометражный черно-белый документальный фильм " Древний Таллин".