Трипофобия

– Марта Гринёва, пожалуйста, пройдите в кабинет номер четыре, – объявил женский голос диспетчера в громкоговоритель.

Марта поднялась с мягкого кофейного дивана, кидая взгляд от одного пациента к другому. Она направилась вправо по коридору, покинув приёмную.

– Первый... – тихим голосом произнесла она. – Второй... – глядя на противоположную дверь, повторила девушка всё тем же голосом. – Третий... Четвёртый.

Он находился в самом конце недлинного коридора. Его пол был выложен чёрной плиткой, отражавшей яркий свет ламп.

Поправив левый рукав, Марта постучалась.

– Да-да, открыто! Можете входить! – послышался голос за дверью.

Девушка опустила ручку, потянула на себя и вошла в кабинет.

– Здравствуйте, можно?

– Конечно проходи! Ты Марта Гринёва?

– Да, это я!

– Не стесняйся, присаживайся, – женщина за столом у большого стенного шкафа указала взглядом на синий диван, рядом с которым стоял стеклянный столик. На столике был маленький фарфоровый чайник и две чашки на блюдцах.

Девушка откинулась на спинку дивана, расслабиться получилось без особого труда. Диваны этой больницы поистине удобны, они будто созданы для пациентов (на самом деле, так и было).

– Меня зовут Антонина Алексеевна, – женщина с распущенными иссиня-чёрными волосами, в свитере и джинсах поднялась из-за стола; взяла стул и направилась к Марте, захватив ежедневник с вложенной в него шариковой ручкой. – Марта, по телефону твоя мама сказала, что ты сама решила обратиться к специалисту. Это действительно так? – уточнил психолог, сложив ногу на ногу. – Обычно люди стесняются и не очень-то хотят посещать сеансы врачей моего профиля.

– Да, на самом деле, я решила прийти к Вам, потому что устала! – призналась белокурая девушка.

– От чего?

– Всё началось после моего похода к дерматологу. Мне внезапно стали противны: картина, висящая в зале; душ в ванной комнате, а вчера утром, когда я увидела рисунок своего одноклассника, закружилась голова, после чего меня вырвало прямо в столовой.

– И что же было в этом рисунке?

– Ничего необычного – пчелиные соты...

– А что на картине дома?

– Семена Лотоса. Во всех этих вещах мне были противны отверстия, нет, точнее – большое количество этих отверстий. – Объяснила Марта. – А ещё из-за всего этого, моим родителям приходится набирать мне ванну и закрывать душ плотной тряпкой, потому что я не могу на него спокойно смотреть.

Психолог сделал очередную запись в ежедневнике и вернулся к пациентке.

– Ты говорила про посещение дерматолога, у тебя проблемы с кожей? Так сразу и не скажешь, ведь запястья и лицо абсолютно чистые.

– Смотрите, – девушка приспустила воротник бирюзового джемпера, потом закатила рукава. Шея и предплечья были осыпаны множеством розоватых пятен.

– Какая странная сыпь... – задумчиво произнесла женщина.

– Я сначала думала, что у меня аллергическая реакция на что-то из пищи, но врач успокоил меня, он сказал это возрастное и сыпь очень скоро пройдёт. Выписал пару лекарств и освобождение от занятий на время его приёма, – рассказала Марта, не смотря на руки, чтобы не закружилась голова.

– Так, я предлагаю провести один эксперимент. – Сказала Антонина Алексеевна.

– Эксперимент? Что ещё за эксперимент? – уточнила Марта.

– Всё предельно просто: сейчас я достану из шкафа несколько карточек с изображениями, а дальше объясню, что нужно делать. Думаю, после этого эксперимента мне будет более-менее ясна твоя проблема.

– Хорошо. Давайте попробуем. – Марта спустила рукава, так же не глядя на запястья.

Антонина Алексеевна прошла до шкафа, открыла один из его отделов, достала несколько глянцевых листов и вернулась к Марте.

– Запоминай: я буду показывать тебе изображения, а ты говори, приятно ли тебе на них смотреть или нет. Договорились?

– Договорились, – Марта сложила руки на колени.

Антонина Алексеевна выровняла листы, положила на столик вниз изображениями.

На первом листе были: песчаный берег, чистое изумрудное небо, гребни морских волн, вдали – пиратский корабль с флагом, изображающим белый череп и скрещенные шпаги. На борту находились пираты, а прямо над кораблём реяли чайки.

– Итак, сосредоточься. Эта карточка вызывает у тебя страх или отвращение?

Марта вглядывалась в дула корабельной артиллерии, но ничего схожего с тем, что ей приходилось чувствовать ранее, она сейчас не ощущала.

– Нет, обычный пейзаж, – коротко ответила она.

– Хорошо, – женщина положила первую карточку напротив стопки остальных, из которой взяла ещё одну, – а вот эта?

На второй карточке были деревья лесной чащи. В некоторых из них можно было отыскать беличьи норы.

– Тоже ничего, – пожала плечами девушка.

– Так... – женщина отложила эту карточку, взяла третий лист, перевернула рисунком вверх, от чего Марта прижалась к спинке как можно сильнее, закрыв глаза. Для большей надёжности она прикрыла их ладонью.

На третьей картинке была обычная паралоновая губка, которая встречается на любой кухне.

– Уберите, уберите ее, пожалуйста...

– Ладно-ладно, Марта. Всё в порядке! – Антонина Алексеевна перевернула лист, взяла предыдущие два и убрала к остальным. Стопку карточек отодвинула в сторону. – Можешь открыть глаза. Мне ясен твой диагноз.

– Вы уверены?

– Да, открывай!

Она открыла глаза.

– Что же это? Что со мной? – переживала Марта.

– У тебя достаточно редкая проблема – трипофобия.

– Трипо... что? – недоумевала девушка.

– Трипофобия – это боязнь кластерных отверстий, то есть их скопление. Поэтому тебя стошнило от рисунка пчелиных сот. Ты не пугайся, это конечно, редкая болезнь, всего шестнадцать процентов на всё население Земли, но и её можно вылечить! – слова Антонины Алексеевны внушали доверие.

– Правда? И Вы сможете мне помочь? – Марта обнадежено взглянула на психолога.

– На все сто процентов, я, конечно, не уверена, но однажды ко мне приходил мужчина – директор собачьего приюта. Он жаловался по тому же поводу, что и ты. Я посоветовала ему одно упражнение: взять две картинки – ту, что заставляет многократно себя пересматривать и вторую, которая вызывает отвращение.

– И, что, ему помогло?

– Да. Он записался ко мне на сеанс, спустя неделю. Сказал, что мой метод ему помог. Чтобы до конца убедиться в его выздоровлении, мы повторно прошли эксперимент с карточками. Мужчина реагировал спокойно, не волновался, смотрел как на обычное изображение.

– Интересно. Я попробую, может и правда подействует.

– Хорошо. Я была рада выслушать тебя. Жду на повторном сеансе.

– Думаю, я позвоню Вам сама, поделюсь результатом.

– Договорились. При следующей нашей встрече, мы проведём этот эксперимент вновь. Если он не поможет, то попробуем что-нибудь другое. Ну, а в случае хорошего результата, ты сможешь больше не ходить ко мне.

– До свидания! – Марта поднялась с дивана.

– До встречи! – попрощалась Антонина Алексеевна.

В половину седьмого Марта уже была дома. Повесила куртку и убрала зелёные кеды на этажерку. В зале, где до вчерашнего дня висела картина с семенами лотоса, дочку встретила мама с каким-то женским журналом в руке. За её спиной был включен телевизор, по которому как всегда крутили ситкомы.

– Ну что, как сеанс у Антонины Алексеевны? Ей удалось разобраться с твоей проблемой? – поинтересовалась женщина с коротко стрижеными волосами цвета пепла. Она была в цветном домашнем халате.

– Могло быть и лучше, – равнодушно призналась девушка.

– Что она тебе сказала? – снова спросила мама.

– Поинтересовалась, что меня беспокоит, показала несколько карточек, хотела узнать, какие реакции они у меня вызовут. В общем-то, и всё.

– Дочь, ты какая-то неразговорчивая. Пойдём, выпьем кофе? Я как раз собиралась сварить.

– Нет, мам. Я лучше пойду к себе в комнату, ладно? Антонина Алексеевна сказала, что у меня какая-то фобия, точное название не помню, но что-то на букву тэ.

– Фобия? – в недоумении мама замотала головой.

– Да, мам. Я боюсь смотреть на большое количество отверстий. Поэтому вам с папой приходится закрывать душ и набирать мне ванну. Она дала мне упражнение на дом. Кстати, я хотела спросить у папы, куда он вчера убрал картину из зала?

– Сегодня папа остался в ночную смену. На предприятии много работы. Он убрал её в кладовку, а что? – спросила мама.

– Думаю, она мне сегодня понадобится.

– Принести её?

– Да, я наверно, поем у себя.

– Хорошо, иди. Сейчас занесу.

К девяти часам Марта выполнила все домашние задания, убрала в рюкзак тетрадки и учебники. Она приготовила всё необходимое: картину с лотосом и фотографию, которую случайно нашла в своём альбоме, когда искала подходящее изображение для упражнения. Фотография, сделанная в цирке, оказалась самым приятным воспоминанием из детства. На ней Марта была с маленькой обезьянкой на плече.

Сначала она взяла в руки фотографию из альбома, разглядывала секунд сорок, на лице появилась лёгкая улыбка. Потом фотография отправилась обратно на стол. Девушка закрыла глаза, дотянулась до картины, взяла и медленно поднесла её ближе. Держала на расстоянии вытянутой руки.

«Ну, давай, Марта, не бойся! – это всего-навсего картина. Картина, которая провисела в зале всё то время, что ты себя помнишь. У тебя получится!» – мысленно сказала девушка. Марта решила открывать глаза постепенно. Хотела узнать: будет ли картина вызывать у неё отвращение или же всё это она напридумывала и нет никакой трипофобии, обнаруженной Антониной Алексеевной.

Девушка приоткрыла глаза. Смотрела на картину, прищурившись.

«Ничего», – подумала она.

Марта решилась на свой страх и риск открыть глаза полностью. В голову ударила резкая боль, на лбу проступила испарина. Картина расплылась и горячий, неприятный ком подступил к горлу. Девушка случайно выронила картину из вспотевших рук себе под ноги, закрыла глаза, и на ощупь наткнулась на твёрдую рамку. Отложила подальше на стол.

Взяв фотографию, Марта открыла глаза, устремила уверенный взгляд на маленькую обезьянку.

Стало немного легче. Но как назло начал мучить зуд в шее, под лопатками, в предплечьях. Марта терпела до последнего, но в конце концов сдалась: взяла линейку и сквозь футболку начала водить по спине до тех пор пока раздражение не оставило её в покое. То же самое проделала с предплечьями.

«Так намного лучше!», – подумала она и отложила линейку.

Девушка взяла фотографию с животным на плече, вновь смотрела на неё около минуты и отложила в сторону. Закрыла глаза, взяла (на ощупь) рамку с лотосом: сначала глядела, прищурившись. Изображение было расплывчатым, таким, какое обычно наблюдают взрослые или дети с нормальным зрением, когда надевают очки, взятые из футляра кого-то из родных.

Наконец, раскрыв глаза полностью, Марта услышала учащённый стук сердца в груди, отдающий глухими ударами в висках. Так если бы барабанщик отбивал мелодию в кожаную мембрану. В очередной раз: закрытые глаза, подкатывающий ком, тряска рук и мысли о скорейшем завершении всего этого. Прошло всего полчаса. Зуд вернулся. Чтобы не обращаться за помощью к линейке, Марта встала с места, оставила рамку с лотосом и фотографию на столе. Она прошла к кровати и прилегла. Это всегда помогало ей избавиться от зуда. Благодаря мягкому пледу под спиной, девушка уснула.

Марта проспала до самого утра. Она успела прийти в школу только ко второму уроку, поскольку проспала обществознание, к которому готовила речь на тему: Семья и быт. Повезло, что преподаватель – понимающий и отзывчивый человек. Светлана Андреевна разрешила Марте выступить на следующем занятии.

– Здравствуйте, можно сесть на место?

– Нужно, Гринёва! Дисциплину, девушка, нужно соблюдать!

Места в кабинете были заняты, Марта заняла единственное свободное – рядом с Денисом.

– Привет, тебе позавчера было плохо. Из-за чего?

– Привет. Сама не понимаю, Денис, голова закружилась... а дальше ты всё сам видел... – пожала плечами девушка. – Давай не будем об этом, хорошо?

– Понимаю, как скажешь...

– Спасибо.

Итак, ребята, мы изучили очередную тему: «Загрязнение живой природы». На следующий урок желающие могут приготовить презентации и доклады, это поможет вам улучшить оценку за четверть, а кому-то и за год.

– Ну уж нет, – помотал головой Денис, – у меня дома и без того много дел! – парень подождал пока Наталья Евгеньевна отвернётся к доске и начнёт что-нибудь писать, а потом вытащил из пакета альбомный лист с портретом красивой женщины. Из её волос выглядывала большекрылая бабочка.

– Очень красиво, а кто это? Долго рисовал? – поинтересовалась девушка.

– Это моя старшая сестра, она любит каждый вечер посидеть у окна, уйти в себя, подумать о своём. А у меня под рукой как раз оказались карандаши и несколько листов бумаги.

– А бабочка – это заколка?

– Нет. Алина никогда не носила заколок. Я просто дорисовал, так сказать: для полноты композиции, – улыбнулся парень. – Но она и не заметила, что я её рисовал. Да и рисунок ещё не закончен, чтобы портрет задышал полной жизнью, я должен добавить в него красок.

– Думаю, ей очень понравится. Не может не понравиться. Когда ты делаешь что-то для близких, им это всегда приятно!

– Мы с ней мало общаемся, но я её очень люблю!

– Всё наладится! Дорисуй, она точно не останется равнодушной.

Урок биологии пролетел также быстро, как и черчение. Девушка общалась с Денисом и уже забыла о своей проблеме с трипофобией и пятнами на руках, но к концу учебного дня вспомнила. Ей не терпелось вернуться домой; вернуться, чтобы снова заняться упражнением.

Дома спал отец, недавно вернувшийся со смены. Марта поправила одеяло, закрыла плечи папы, сходила на кухню, налила себе сока и отправилась к себе в комнату.

– Начнём? – спросила она у себя, взялась за фотографию и картину, что были убраны в нижний ящик компьютерного стола.

Проделав три попытки, Марта пришла к выводу, что метод Антонины Алексеевны не эффективен. Она держала картину с лотосом обеими руками, но не смотрела. Девушка уже решила отложить картину, опустить руки, связаться с психологом и сообщить, что все попытки с упражнением провалились и, скорее всего, им придётся прийти к какому-нибудь другому методу лечения. И странно, что пятна до сих пор не прошли, хотя дерматолог уверял: они пройдут в ближайшее время.

– Что? – сказала она, изумлённо. Её взгляд остановился на обоях, (точнее на рисунке обоев).

На них были представлены вещи из разных времён, из разных эпох жизни человечества на планете Земля: первый в мире паровоз «Пеннидаррен» Ричарда Тривитика*, состоящий из цилиндрического котла, установленного на две оси; был здесь и портрет величайшего художника, философа и анатома Леонардо да Винчи, и представление величественного корабля «Титаник».

Изумилась Марта из-за того, что лишь благодаря этим изображениям она смогла на удивление самой себе контролировать дрожь и страх. Она долго смотрела на стену, потом перевела взгляд на рамку с лотосом, снова на стену и так ещё примерно с дюжину раз.

– Доченька? – окликнула женщина.

– О, – Марта оторвалась от картины, – Мама? Ты уже вернулась?

– Да. Папа спит?

– Да, мам, – кивнула девушка.

– Я сейчас приготовлю что-нибудь. Ты будешь есть здесь или на кухне?

– На кухне, мам.

– Ну что, как твоё упражнение? Даёт какой-то результат.

– Думаю, что да. Я, правда, до конца не уверенна... но не всё потеряно!

– Я рада за тебя, дорогая!

Женщина убрала голову из проёма, закрыв дверь.

Марта взялась вновь разглядывать обои и картину с лотосом. Когда окончательно убедилась, что никакого чувства страха, раздражения и смущения она не вызывает, девушка взяла мобильник, спросила у мамы номер психолога и позвонила.

Марте пришлось подождать день, чтобы посетить Антонину Алексеевну. На среду все часы у неё были заняты, поэтому Марта пришла на приём только в четверг после учёбы. В школе, на уроке обществознания ей удалось весьма неплохо выступить перед классом.

Она была одна в приёмной. Держала в руках торт. Работник регистрационного стола разрешил пройти в кабинет. Сказал, что Антонина Алексеевна уже ждёт.

По привычке девушка постучалась, перед тем как зайти. Услышала, что входить можно и зашла.

– Марта? Здравствуй, я как раз тебя жду, не поверишь: за весь день помимо тебя всего три пациента.

– Здравствуйте... – коротко ответила Марта.

– Присаживайся, я смотрю, ты это к чаю купила?

– Что? Торт? Да, это в качестве благодарности от нас с мамой.

Марта подошла к столику, поставила торт рядом с чайным сервизом и села на диван.

– Просто, я хотела сказать вам спасибо, Антонина Алексеевна. Без Вашего метода ничего бы и не вышло, – пожала плечами она.

– Да не за что, это моя работа, – ответила женщина, отодвинула торт, освободив место для карточек.

– Так ты говоришь, что вполне хорошо чувствуешь себя, когда смотришь на картину с лотосом? Я всё правильно поняла из нашего телефонного разговора?

– Правильно! – закивала Марта, – больше того – сыпь, она ушла, и мне кажется, дерматолог был не прав, когда сказал что это возрастное.

– Почему же? – сощурилась Антонина Алексеевна.

– Не помню, рассказывала ли я Вам или нет, но боязнь всех этих вещей у меня появилась сразу после дерматолога. А сыпь за день до его приёма.

– Рассказывала. Вполне возможна ошибка дерматолога, мы все их совершаем. Иногда и в моей практике случаются проколы. Я не слишком хороший пользователь компьютера, но дома, после нашей встречи мне удалось найти больше двадцати форумов по твоей проблеме. Многие пользователи Сети делятся теми же симптомами, что и у тебя. Пятеро так же заметили странные следы на коже вроде сыпи. У всех них она появлялась до того, как они начинали сторониться кластерных отверстий, никогда наоборот. Те же, кто излечился, как один говорят, что сыпь прошла сразу после исчезновения у них страха изображений, губок для посуды и так далее.

– А вот мне было не до Сети. Но хорошо, что я избавилась от этой странной, неприятной фобии.

– Если это действительно так, то я искренне за тебя рада! А сейчас мы не можем быть до конца в этом уверенными, пока не проверим. Готова? Я предупреждаю сразу: приготовила, только те карточки, на которых присутствуют отверстия или фигурки в большом количестве. Так что настройся.

Не проронив ни слова, Марта кивнула.

Антонина Алексеевна положила стопку карточек вниз изображениями, начала показывать.

– Нет, ничего... ничего не чувствую, – сказала девушка глядя на змею – огромного питона тёмно-зелёного окраса.

– Ты уверена? – уточнил психолог.

– Абсолютно, – девушка кивнула. Антонина Алексеевна отложила первую карточку и, не теряя времени, взялась за следующую.

– Паук? – девушка смотрела ему прямо в глаза, но и на этот раз, карточка не вызывала никаких эмоций.

Женщина молчала. Она наблюдала за поведением пациентки и продолжала брать карточки из стопки.

Марта пожала плечами и сказала:

– Нет, пористый шоколад не вызывает у меня страха или чего-то подобного. Он скорее вызывает у меня чувство голода, желание съесть, что-нибудь сладенькое. – Ответила Марта, украдкой взглянув на кремовый торт с апельсиновыми дольками сверху.

Карточка с шоколадом была последней из стопки перевёрнутых. Антонина Алексеевна собрала все карточки, положила их на край стола; сделала в своём ежедневнике короткую запись и, подняв стопку, подложила его вниз.

– Можно задать Вам вопрос?

– Да, Марта.

– А что Вы записали в свой ежедневник?

– Не переживай, – женщина улыбнулась, – по всем признакам ты здорова, никакой фобии за тобой, я, как профессионал, не наблюдаю. Так что, поздравляю! Думаю, теперь мы можем отметить твоё выздоровление. – Она налила чай себе и Марте.