Встреча. После ливня летний лес в испарине.

После ливня летний лес в испарине.

Душно. К телу липнет влажный зной.

Я иду, а мне навстречу парень, он –

черноволосый и худой.

Он возник внезапно из туманности

со знакомым, близким мне лицом.

Где-то с ним встречался в давней давности,

словно с другом, братом иль отцом.

Время вдруг смутилось, заколодилось,

стасовалось, как колода карт...

На меня глядела моя молодость,

это сам я сорок лет назад.

Головой кивнули одновременно,

посмотрели пристально в глаза.

Я узнал родную неуверенность,

о, как мне мешали тормоза!

На меня взирал он с тихой завистью,

с грустью я рассматривал его.

В будущем его, я знал безжалостно,

будет все, не сбудется всего.

Он застенчив, весел, нет в нем скрытности,

пишет безысходные стихи.

Я провижу позднее развитие,

я предвижу ранние грехи.

Будут имя, фильмы, книги, женщины.

Только все, что взял, берешь ты в долг.

И когда приходит время сменщика,

то пустым уходишь в эпилог.

Главное богатство – это горести,

наживаешь их из года в год!

Что имеет отношенье к совести,

из печалей и невзгод растет.

Он в меня смотрелся, словно в зеркало,

отраженье было хоть куда.

Лишь бы душу жизнь не исковеркала,

если что другое – не беда.

Слушал он, смеялся недоверчиво,

сомневался в собственной судьбе.

Прошлое и нынешнее встретились!

Или я немного не в себе?

Попрощались мы с улыбкой странною,

разошлись и обернулись вслед.

Он потом растаял за туманами,

будто его не было и нет.

Только капли россыпями с дерева

шлепаются в мокрую траву...

Мне, пожалуй, не нужна уверенность,

было ли все это наяву.

Под стихотворением дата: 26 июля 1985 г.

Пять лет, что прошли с момента создания стихотворения до мо­мента начала писания повести, не прошли даром. Мистический странный случай оброс сюжетом, характерами персонажей, а глав­ное, погрузился в тревожное, беспокойное время. Реалии девяносто­го года стали той атмосферой, в которой протекало действие. Я писал повесть «Предсказание» так же, как Роберт Льюис Стивен­сон сочинял свой шедевр «Остров сокровищ». Нет, я не сравниваю таланты авторов или же качество книг. Преобладание (и огромное) великого шотландца для меня неоспоримо. Просто случились некие похожести. У Стивенсона заболел пасынок, и писатель, сам, кстати, хворавший, сочинил в утешение мальчику первую главу «Острова сокровищ». Тому очень понравилось, и он попросил отчима продол­жать книгу. После каждой новой главы ребенок спрашивал писате­ля, а что же будет дальше с героями. Но автор не знал, и так, сочи­няя для больного ребенка приключенческую сказку, Стивенсон доко­вылял до конца.

Закончив первую главу «Предсказания», я прочитал ее своей жене Нине. Нина, которая работала профессиональным редактором, на похвалу обычно была не слишком-то щедра... Однако в этом случае она сказала, что ей очень нравится, и спросила, а что приключится с героями в дальнейшем. Я ответил, что знаю кое-что, но довольно смутно. Нина сказала, что я должен продолжать. И вот каждую суб­боту и воскресенье (откуда только брались силы?!) я корпел над сочи­нением. Потом прочитал ей вторую главу. И снова одобрение единст­венного слушателя, пользующегося моим полным доверием, было безоговорочным. Похвала близкого человека, единомышленника, со­участника всех последних работ, имела для меня огромное значение. И, несмотря на чудовищную усталость от съемок, я по выходным, как настоящий графоман, склонялся за письменным столом над рукопи­сью. Так постепенно я дошел до последней страницы. Как раз к тому же времени, когда закончил съемки «Небес обетованных». Перечитав повесть, я решил, что «Предсказание» – чистая проза, которая экра­низации практически не поддается. Так что фильм по ней я делать не намеревался.

Год

ЯНВАРЬ—МАЙ. Монтаж, озвучание, перезапись, печать копии фильма «Небеса обетованные».

Отдал рукопись повести в журнал «Юность». Читают.

ФЕВРАЛЬ. Отнес «Предсказание» в «Огонек».

При журнале существует издательство, которое печатает «чита­бельную» литературу. Редколлегия ознакомилась с повестью быстро. Главный редактор журнала Л. Гущин сказал, что повесть понрави­лась и принята. Однако в данный момент у издательства трудности с бумагой, надо подождать. В «Юности» читают.

МАРТ. В «Огоньке» продолжаются трудности с бумагой. В «Юности» читают. (Притом что главный редактор журнала Анд­рей Дементьев – друг и сосед по даче.)

АПРЕЛЬ. Трудности с бумагой в «Огоньке» не кончились. В конце апреля Андрей Дементьев сказал, что «Предсказание» ему понравилось, что «Юность» будет печатать ее, но не раньше первого номера следующего года, ибо весь 91-й год занят прозой Василия Аксенова.

МАЙ. Был в Харькове. Состоялась так называемая творческая встреча. Потом показал в первый раз «Небеса обетованные». Прием фильма замечательный. Выступая перед фильмом, рассказал, в част­ности, и о новой повести. Поведал и об «Огоньке» и о трудностях там с бумагой. Тут же из зала пришла записка: «Хотите, мы напеча­таем Вашу повесть». И прилагался телефон Харьковского издатель­ства. Я вернулся в Москву. Очередной раз осведомился о положении с бумагой в «Огоньке». По-прежнему бумаги не было. Тогда я позво­нил в Харьков. Через два дня прикатил Геннадий Леонидович Рома­нов – генеральный директор предприятия «Жизнь и компьютер». Высокий, молодой, энергичный, очень приятный. За день прочитал повесть, тут же принял решение об издании книги и увез рукопись в Харьков. Один молодой режиссер с «Мосфильма» попросил отдать ему повесть для экранизации. Я отдал и обещал, что если он найдет продюсера, я напишу по повести сценарий.

АВГУСТ. Путч. 28 августа, через неделю после путча, в зале пар­ламента состоялся просмотр «Небес обетованных» для защитников Белого дома. Этот день стал, может быть, одним из лучших в моей биографии. Зал наэлектризован. Фильм смотрели бурно, возбужден­но. Зрительские реакции выражались выкриками, смехом, аплоди­сментами. А после фильма начался своеобразный импровизирован­ный митинг. Встреча единомышленников. Картину защитники Бело­го дома восприняли как своего рода предсказание, пророчество. Люди, заслонившие демократию от гибели, выскакивали из партера на сцену. Звучали опьяняющие, горячие речи. Там были парни из разных городов России. Меня сделали членом многих отрядов, обо­роняющих в те героические дни свободу, подарили значки, эмбле­мы, фотографии. Невероятное чувство братства, единства, победы сплачивало нас в этот день. Шла телевизионная съемка для «Кино­панорамы», которую вела редактор передачи Ирен Лесневская. Вскоре наши жизни будут связаны совместной работой, которая продолжается и по сей день. А потом, чего греха таить, выпили и за­кусили. Двадцать восьмого августа я испытал чувство счастья, не­сказанную радость творца. Тот просмотр врезался навсегда в мою благодарную память, как одно из самых значительных событий моей жизни.

ОКТЯБРЬ. Кинофестиваль в Вене. Милый, веселый, легкий фес­тиваль. Япоказывал «Небеса обетованные». Но вспомнил я о поездке в Вену, потому что увидел там фильм Кшиштофа Кисловского «Двой­ная жизнь Вероники». Главную роль в этой ленте играла молодая французская актриса Ирен Жакоб. И Нину, и меня Ирен пленила сразу, с первых кадров. Прелестное, чистое, доброе лицо, складная девичья фигурка, лукавство, задор, незаурядное актерское мастерст­во (кстати, за роль Вероники Ирен Жакоб получила приз «За лучшую женскую роль» на престижнейшем кинофестивале в Канне), – весь облик светился искренностью и очарованием. Я тогда подумал: «Вот если снимать „Предсказание“, то артистки на главную женскую роль лучше, чем Ирен Жакоб, не найти». Но я в этот период вовсе не намеревался экранизировать свою повесть.

А молодого режиссера, намеревавшегося снять фильм по «Предска­занию», «динамили» разные продюсеры. Фильм не наклевывался...

ДЕКАБРЬ. В начале декабря состоялась съемка телевизионной передачи с не очень-то удачным названием: «Ирония судьбы, или С Рождеством Христовым». Вновь созданная, только что организо­ванная частная телевизионная компания REN TV впервые снима­ла свою программу, можно сказать, дебют. Инициатором создания, организатором и первым президентом стала бывший редактор «Ки­нопанорамы» Ирен Лесневская. Нам хотелось сделать веселую, му­зыкальную, озорную и добрую передачу. Я приглашен был в качест­ве телевизионного ведущего, как бы тряхнуть стариной. Съемки проходили в Доме ветеранов кино на окраине Москвы в Матвеев­ском. Это был благотворительный вечер. В гости к людям, отдав­шим нашему кино всю свою жизнь, весь свой талант, пришли мои друзья. А мои друзья – цвет нашего искусства. В программе приня­ли участие «пионерки» Лия Ахеджакова и Ольга Волкова с хулиган­скими частушками, Геннадий Хазанов со смешным, как всегда, мо­нологом, слаженный, тонкий дуэт – Татьяна и Сергей Никитины, забавный Роман Карцев, талантливые писатели Григорий Горин и Юлий Ким, прекрасные актеры Олег Басилашвили и Александр Пашутин, блистательные Александр Ширвиндт и Валентина Токарская, моя вечная любовь Алиса Фрейндлих и интеллигентный цы­ганский ансамбль под руководством Николая Васильева – мои со­ратники со времени «Жестокого романса». Признаюсь, после трех­летнего перерыва, после столь долгого отсутствия на телеэкране я чувствовал себя растренированным, неуверенным. Мне очень по­могли тогда мои друзья – ведь практически со всеми я работал в кино. Они создали непринужденную, легкую атмосферу, они все были дьявольски талантливы, и все они были добры и чудесны. А кроме того, мы выступали перед коллегами, которых настигла старость, и нам хотелось передать им наше тепло, нежность, почита­ние.

Программа вышла в эфир 25 декабря 1991 года. Этот день и стал днем рождения телекомпании REN TV.