ТРЕПЛЕВ. Уже вечер, темнеют все предметы.

Ужас! дура! И стиснув зубы, он преподает школьную физику: “темнеют предметы”. Эх, дети-дети. Красная Шапочка сразу (всем телом) чувствует, что легла не к бабушке, а к Волку. А почему у тебя это? а почему у тебя то? — она заговаривает зубы, волчьи зубы.

“Вяз! ” — какой короткий, грубый ответ. Односложный (один слог). Может, это была береза или осина. Но ему не хочется долго говорить.

У других девушек может случиться интерес к орнитологии:

ХЛЕСТАКОВ (придвигаясь). Как бы я был счастлив, сударыня, если б мог прижать вас в свои объятия.

МАРЬЯ АНТОНОВНА (смотрит в окно). Что это там как будто бы полетело? Сорока или какая другая птица?

ХЛЕСТАКОВ (целует ее). Это сорока.

Два слова. Ну да, в начале ХIХ века кавалеры были разговорчивее. А робкие — гораздо разговорчивее.

ПОДКОЛЕСИН. Какое-то лето будет — неизвестно.

АГАФЬЯ ТИХОНОВНА. А желательно, чтобы было хорошее.

(Оба молчат.)

ПОДКОЛЕСИН. Вы, сударыня, какой цветок больше любите?

АГАФЬЯ ТИХОНОВНА. Который покрепче пахнет-с: гвоздику-с.

(Молчание.)

АГАФЬЯ ТИХОНОВНА. В которой церкви вы были прошлое воскресенье?

ПОДКОЛЕСИН. В Вознесенской, а неделю назад тому был в Казанском соборе. Впрочем, молиться все равно, в какой бы ни было церкви. В той только украшение лучше.

(Молчат.)

Доктор Чехов в таких случаях пишет латинское слово “пауза”. И весь мир что-то такое слышал про “знаменитые чеховские паузы”. Но ведь они гоголевские!

В крошечной сцене (“Женитьба”, II акт, явление ХIV) на одной страничке больше пауз, чем во всем знаменитом финале “Вишневого сада”. Только у Гоголя по-русски “молчание”, “молчат”, “оба молчат” … Семь “молчаний” (и какие выразительные!), а вся сценка меньше тригоринского монолога.

Да, дамы и господа, это Гоголь (водоплавающая птица), не сомневайтесь. Чехов же предупредил: “комедия, много разговоров о литературе”, всем места хватит.

Персонажи Чехова цитируют Шекспира, Мопассана, Гоголя, Тургенева, Чехова, упоминают Толстого, Золя, Островского, Сухово-Кобылина, наизусть знают поэзию и прозу, обсуждают “Даму с камелиями” Дюма, “Чад жизни”, “Ограбленную почту” (забытые ныне пьесы).

При этом они “простые люди” (Чехов) — суетные, обидчивые, пустые, сходят в театр, а потом вспоминают не спектакль, а “Пашку Чадина” — актера, с которым гульнули.

Нина Заречная родилась начитанной, ибо — из головы Чехова, как Афина из головы Зевса. И когда Нина (персонаж чеховской “Чайки”) цитирует Чехова — это смешно, но только для тех, кто опознал цитату.

(Произнесенные слова поражают как громом всех. Немая сцена.)

…Стоит Евгений,
Как будто громом поражен.
В какую бурю ощущений
Теперь он сердцем погружен!
Но шпор внезапный звон раздался,
И вдруг жандарм здесь оказался!

(Те же и жандарм.)