Постструктурализм (М.Фуко, Ж.Бодрийяр, П.Бурдье) и его значение для развития социально-гуманитарной методологии.

Эпистемология (гносеология) – философское учение, изучающее основные теории (принципы) познания.

Социальная эпистемология (социальная гносеология) – это философская (социально-философская) наука, исследующая основные способы познания социальной реальности (общества, социума) и составляющая теоретическое ядро социальной методологии (методологии социальной реальности).

В широком смысле СЭ включает в себя и познание гуманитарного познания.

В узком смысле различают СЭ и ГЭ.

В истории социальной эпистемологии можно выделить несколько основных традиций, причем все они так или иначе имеют свое продолжение в современной социально-эпистемологической мысли. Современная социальная эпистемология характеризуется плюрализмом концепций, и потому всякий разговор о единой социальной эпистемологии является беспредметным.

Обозначим основные традиции современной социальной эпистемологии, каждая из которых включает в себя два философских направления:

1) позитивизм и марксизм;

2) неокантианство и Макс Вебер (веберианство);

3) социальная феноменология и герменевтика;

4) постструктуализм и постмодернизм.

Постструктурализм и постмодернизм – два сходных между собой философских и культурологических течения, получивших наиболее широкое распространение начиная примерно с 60-х (постструктурализм) и 80-х (постмодернизм) гг. XX в.

Основой для генезиса «постструктурализма» явился структурализм – методологическая концепция, появившаяся в гуманитарных дисциплинах в начале XX в. и делавшая упор на анализ структуры в исследуемых объектах. Начиная со второй половины прошлого века структурализм распространился и в сфере социальных наук, достигнув наивысшего расцвета в работах французского философа и социолога Пьера Бурдье (1921–2001). Свою собственную концепцию Бурдье называл «конструктивистским структурализмом» или «структуралистским конструктивизмом».

Согласно Бурдье, социальная реальность находится в состоянии «двойного структурирования», т. е. особого двойного процесса установления причинно-следственных связей между субъектом и объектом: изначально субъектом («агентом» или «габитусом») социальная реальность воспринимается как объективная или внешняя по отношению к его действиям, а впоследствии по мере практических действий габитуса в социальном пространстве социальная реальность включается как субъективный момент в поле действия габитуса.

«Практики» как результат действия субъектов объединяются в «поля», а «поля» конструируют «социальное пространство» взаимодействия субъектов. Структура поля отражает соотношение между различными габитусами, которые ведут борьбу за распределение «символического капитала» в его различных видах – экономическом, культурном, социальном и т. п. Величина капитала, которым располагают габитусы, есть важнейшая характеристика его позиции в социальном пространстве.

Социальная эпистемология Бурдье утверждает принцип тесного взаимодействия агентов с их собственной практикой, который даже вербальные утверждения габитусов переводит в институциональные факты:

«Агенты в некотором роде скорее натыкаются на собственную практику, чем выбирают ее свободно или подталкиваются к ней путем механического принуждения».

«Когда речь идет о социальном мире, то говорить авторитетно – значит делать: если, например, я авторитетно заявляю, что социальные классы существуют, я в значительной степени способствую тому, чтобы они существовали».

Таким образом, Пьер Бурдье совсем неожиданно вернул нас к вроде бы давно отвергнутому гносеологическому принципу «тождества бытия и мышления»: все то, что существует в головах социальных мыслителей, существует и в реальной действительности! Таков парадоксальный социально-эпистемологический мир постструктурализма, в лабиринтах которого любому другому мыслителю (кроме самого постструктуралиста), очевидно, будет легко заблудиться.