Будем действовать вместе

За Шиловичами после поворота влево Андрей приказал Хижняку сбавить ход

и стал высматривать ориентиры, сообщенные Алехиным. Большую старую стодолу

он увидел издалека, а немного погодя и два сросшихся дуба; от них следовало,

двигаясь строго по перпендикуляру, подойти незаметно к тому месту на опушке,

где углублялась в лес заросшая дорога.

Как только они поравнялись с этими деревьями, Андрей застучал в заднее

стекло кабины.

- С-сходим! - сказал он и, не дожидаясь, когда полуторка остановится,

соскочил на обочину.

Помощник коменданта поднялся и не торопясь выпрыгнул из машины; за всю

дорогу он и слова не вымолвил.

Сунув голову в кабину, Андрей, согласно указаниям Алехина, велел

Хижняку проехать вперед в Каменку и быть там до шестнадцати тридцати, а к

семнадцати часам вернуться и ждать с машиной где-нибудь здесь, но к старой,

заброшенной стодоле, которую они только что миновали, ни в коем случае не

приближаться - об этом особо предупредил Алехин.

Пока Андрей наставлял Хижняка, помощник коменданта, разминая отсиженные

ноги, отошел на десяток шагов назад, осмотрел свой костюм, поправил складки

на шароварах и заложил руки за спину.

- Идемте, - сказал ему Андрей. - Т-только с-совер-шенно н-незаметно...

- То есть как незаметно? Может, лечь и ползти по-пластунски? - вдруг

сильным мелодичным голосом язвительно спросил капитан.

- Если п-потребуется... - покраснев, проговорил Андрей и почувствовал в

эту минуту, что вполне разделяет отношение Таманцева к прикомандированным.

Они двинулись кустарником к лесу, и помощник коменданта беспокоился,

как бы не зазеленить или не разодрать о какой-нибудь сучок свой

замечательный новенький костюм, а Блинов, не менее озабоченный совсем иным,

то и дело останавливался и, подав ему знак - приложив палец к губам, -

напряженно прислушивался.

На пути оказалась большая поляна, и, чтобы не выходить на открытое

место, пришлось сделать немалый крюк. Затем кустарник вовсе кончился, они

находились метрах в пятидесяти от указанного Алехиным места, но от леса их

отделяла полоса мелкорослого, ниже пояса чапыжника, обойти ее было

невозможно: она тянулась в обе стороны насколько хватал взгляд, и Андрей

старался сообразить, как же преодолеть ее незаметно.

- П-придется п-ползти... - после некоторого раздумья огорченно сказал

он и в то же мгновение увидел, как на опушке в просвете уходившей в чащу

дороги неожиданно, словно из земли выросши, появился Алехин. Не выходя на

открытое место, он подзывал их энергичными жестами - мол, быстрее сюда!

Когда, миновав чапыжник, они очутились возле него, под прикрытием

деревьев, он, оглядывая помощника коменданта, приветливо представился:

- Капитан Алехин... Вы из комендатуры?

- Помощник коменданта города! - с достоинством уточнил капитан.

- Очень рад... Будем действовать вместе. Андрей начал объяснять, почему

они опоздали, но Алехин остановил его. Помощник коменданта в это время

достал из кармана коробку самого настоящего " Казбека", какого Андрей не

видел, наверное, с начала войны, взял папиросу и, разминая ее пальцами,

небрежным жестом протянул коробку Алехину.

- Благодарю! - отказался Алехин.

Андрей почему-то подумал, что помощник коменданта и ему предложит

папиросу, однако этого не случилось. Капитан опустил коробку в карман,

постучал мундштуком папиросы о розовый полированный ноготь большого пальца

и, обнаружив затем, что зажигалка осталась в старом обмундировании,

вопросительно посмотрел на Алехина, и тот понял его взгляд.

- Костя, - оборачиваясь, сказал он, - спички. Из кустов орешника со

стороны опушки вылетел брошенный чьей-то сильной рукой коробок спичек и упал

около офицеров. Кто такой Костя, Андрей не знал, но сообразил, что тот,

очевидно, ведет наблюдение: просматривает подступы от шоссе к лесу.

Подняв коробок, Алехин зажег спичку и протянул ее помощнику коменданта.

Затем, предупредив, что разговаривать в лесу можно только шепотом, стал

объяснять, что им конкретно предстояло.

- Как вам известно, - сказал он вполголоса капитану, - разыскивается

группа, представляющая значительную опасность для Действующей армии... По

имеющимся предположениям, они могут сегодня во второй половине дня появиться

здесь, в лесу. На путях их вероятного движения внутри массива будут устроены

засады - в одной из них мы и будем с вами участвовать... Наша задача:

проверка под видом комендантского патруля, в определенной обстановке, -

подчеркнул Алехин, - всех проходящих мимо нас по той дороге...

- Что означает - " в определенной обстановке"? - спросил помощник

коменданта.

- Засада с подстраховкой. На месте вы все поймете... Последовательность

проверки: сначала основные документы - удостоверения личности и

командировочные предписания. Затем второстепенные: расчетные и вещевые

книжки, продовольственный аттестат, быть может, наградные удостоверения и

другие документы... После этого необходимо ознакомиться с содержимым вещевых

мешков проверяемых или другого багажа...

- То есть как " ознакомиться"?.. Вы хотите сказать - обыскать? -

переспросил помощник коменданта.

- Нет. Так сказать я не хочу, а делать тем более. Этого надо

постараться избежать. Мы попросим их самих предъявить свои вещи для осмотра.

- Выходит, обыск на добровольных началах... А в смысле закона?.. Это

положено?

- Да, разрешено... Это необходимость... Я имею официальные указания, -

осторожно заметил Алехин.

" А я таких указаний не имею", - хотелось заявить капитану, но он этого

не сказал, а спросил:

- Какова моя роль? Что лично я должен делать?

- Что делать?.. Представитесь официально - назовете свою должность и

фамилию - и попросите предъявить документы для проверки. Вы приглашены,

чтобы мы действительно выглядели комендантским патрулем. - Алехин улыбнулся.

- Если они знают вас в лицо - а такая возможность не исключена: они были в

Лиде, - чтобы все выглядело как можно правдоподобнее. В момент проверки они

должны быть убеждены, что имеют дело с комендантским патрулем и что нас

всего двое.

- Правдоподобно... - Капитан чуть усмехнулся, одними губами. - Но

офицерские наряды посылаются только в черте города.

- Об этом знают немногие. А потом, бывают исключения: выезды на чепэ,

целевые проверки и тому подобное. Так что это несущественно... - Алехин

посмотрел на капитана и продолжал: - Значит, проверяем основные документы,

потом - второстепенные, а затем и вещи...

- Это тоже моя обязанность?

- Нет. Вы как старший наряда предложите им предъявить для осмотра

вещмешки или чемоданы - что у них будет - и показать содержимое. Остальное

делаю я. А вы должны страховать от возможного нападения, как это положено и

при комендантской проверке. На месте я вам покажу все в деталях...

- Вы сказали, что мы будем вдвоем, а лейтенант? - Помощник коменданта

указал взглядом на Блинова.

- Его с нами не будет. Он должен подстраховывать со стороны, из засады.

А мы будем вдвоем. Да, я обязан вас предупредить: во время проверки с первой

минуты и до самого конца требуется предельное внимание и осторожность...

- Знаю, - поморщился капитан. - Мне уже говорили.

- Возможно, я в чем-то и повторяюсь, но я должен вам пояснить... Цель

наших усилий: взять их с поличным или заставить проявить себя... Для того и

проверка с подстраховкой из засады... Зачем это делается?.. Понимаете, при

поимке врага случается и так - ни обыск, ни последующие допросы ничего не

дают...

- Насчет обысков и допросов, - усмехнулся помощник коменданта, - вам,

безусловно, виднее...

- Почему я вас предупреждаю о необходимости максимальной осторожности?

- продолжал Алехин, будто не замечая язвительной реплики капитана. - Мы с

вами будем своего рода живой приманкой... Понимаете, они видят перед собой

всего двоих, а о тех, кто в засаде, и не подозревают... Место там

безлюдное... Таким образом мы как бы провоцируем их, создаем им условия

проявить себя, показать свою истинную суть...

- И как... в чем же она может проявиться?

- Если это враг, скорее всего они попытаются нас убить.

- Да, перспективка не из приятных, - с улыбкой заметил помощник

коменданта. - Но она неоригинальна: на войне убивают - такова жизнь!..

Обязанности свои понял... Мне только немного неясно... Допустим, мимо вашей

засады кто-то проходит... И мы... вы их обыскиваете... А если они совсем не

те, кто вам нужен?.. Если это честные советские люди? Тогда что?

- Придется извиниться.

- И только?

- А что тут еще можно сделать?

- Не знаю. Это уж по вашей части. Лично я с подобной проверкой

сталкиваюсь впервые!

Капитан затянулся папиросой, и оба помолчали, думая каждый о своем.

... В отношениях с прикомандированными армейскими офицерами нередко

возникали неясности, если даже не двусмысленность. Их привлекали для

выполнения определенных ограниченных функций, для совершения второстепенных,

вспомогательных действий, и сообщать им суть дела не разрешалось. Для того

были основательные не только формальные соображения, но производило такое

умолчание на людей гордых и самолюбивых не лучшее впечатление. Преодолеть

это старались подчеркнуто-уважительным обращением, что и делал в эти минуты

Алехин.

Ему требовалось высказать помощнику коменданта еще кое-какие

наставления, однако, почувствовав неблагоприятную, с язвительностью,

реакцию, он умолк, решив немного повременить и продолжить разговор по дороге

или уже на месте. Он сразу понял, что капитан - человек с характером, точнее

с норовом, и ладить с ним будет непросто, а противопоставить этому можно

только добродушие и вежливость, столь облегчающую отношения между людьми.

Когда, докурив, помощник коменданта бросил папиросу, Алехин, подобрав

окурок, сунул его в землю под орешину. Капитан посмотрел, поджал губы, но

ничего не сказал.

- Костя! - оборачиваясь, позвал Алехин. - Мы возьмем спички?

- Ну что с вами поделаешь... - лениво и вроде неохотно ответили из

кустов.

Стоя немного в стороне, Блинов продолжал присматриваться к капитану.

Помощник коменданта был на полголовы выше Алехина, значительно темнее

волосами, но светлее лицом - свежевыбритым, чистым и гладким - и несравненно

представительней; его стройной, горделивой осанке мог позавидовать любой

офицер. И голос у него был выразительный, мужественный, удивительно

приятный. " Такие нравятся женщинам, - подумал Андрей. - И вообще производят

впечатление... Да-а! Где же я его видел?.."