![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Книжники
Книжники были не религиозной сектой и не политической партией, а профессиональной прослойкой. Термины «законник», «книжник» и «(законо)учитель» употребляются в Новом Завете синонимично. Они могут сочетаться с обращением «равви» (буквально: «великий мой»), выражающим уважение к учителям. Ведущие свое происхождение, согласно традиции, от Ездры, книжники толковали ветхозаветный закон и обучали ему народ, а также выносили суждения пра вового характера в представленных на их рассмотрение случаях. Для применения закона в повседневной жизни требовались их толкования. Например, что можно считать работой в субботний день?
Ученики Ученики книжников следовали за ними, куда бы те ни направились, и учились, наблюдая за ними и механически запоминая премудрости Ветхого Завета и плоды раввинистической эрудиции. Книжники учили в притворах храма и в синагогах и иногда вели дискуссии в присутствии своих учеников. Во времена Иисуса большинство книжников, по-видимому, принадлежало к секте фарисеев, хотя не все фарисеи обладали богословской ученостью, присущей книжникам. Поскольку законоучительство совершалось безвозмездно, книжникам, чтобы прожить, требовалось иметь еще одну профессию. Например, Павел, прошедший курс обучения у равви, делал палатки (Деян. 18: 3). Иисус, хотя и не получил формального богословского образования, собирал вокруг Себя учеников, обращавшихся к нему «Равви!». Его учение обычно излагалось в виде легких для запоминания ритмических отрывков, нравоучительных высказываний и поэтичных притч. В Своем учении Он опирался на Свой собственный авторитет («Истинно говорю Я вам...»; ср. Мф. 7: 28-29). В отличие от этого, книжники бесконечно цитировали суждения прежних равви.
Синедрион Римляне позволяли иудеям самим решать многие религиозные и внутренние вопросы. Поэтому существовали многочисленные местные суды. Во главе всех их стоял верховный иудейский суд, Великий синедрион, который собирался в Иерусалиме ежедневно, за исключением суббот и других священных дней. Этот синедрион даже распоряжался силами охраны правопорядка. Первосвященник председательствовал над семьюдесятью другими членами суда, принадлежавшими к обоим течениям — фарисеев и саддукеев. В Новом Завете синедрион называется также «первосвященники и старейшины», «первосвященники и фарисеи», «первосвященники и книжники», «первосвященники и начальники» и просто «начальники».
«Народ земли» В Палестине масса простого люда, именуемого «народ земли», не входила ни в религиозные секты, ни в политические партии. Из-за их невежества и безразличия к тонкостям ветхозаветного закона и раввинистических установлений фарисеи относились к этим людям с пренебрежением; но больше всего они критиковали Иисуса за общение с другими людьми, отъявленными нарушителями Моисеева закона. Диаспора Вне Палестины иудейская диаспора («рассеяние») состояла из двух категорий: 1) иудействующие, которые помнили не только свою иудейскую веру, но и еврейский язык, и поэтому возбуждали в языческом окружении ненависть своей обособленностью; 2) эллинисты, которые перешли на греческий язык, усвоили эллинистический стиль одежды и обычаи, хотя в той или иной степени сохраняли иудейскую веру. Выдающимся представителем эллинистического иудаизма является Филон, иудейский философ первого столетия, живший в Александрии. Он пытался соединить иудаизм с греческой философией, аллегорически толкуя Ветхий Завет и отыскивая в нем символическое выражение идей греческих философов. Несомненно, иудаизм за пределами Палестины был менее ортодоксальным и более подверженным эллинистическому образу мыслей, нежели иудаизм палестинский. Но не следует преувеличивать эти различия, ведь эллинистические влияния в Палестине были настолько сильны, что иудаизм и здесь был гораздо более пестрым, чем мы могли бы подумать, исходя из Талмуда, отражающего более позднее и более монолитное состояние иудаизма. После подавления восстаний против Рима в 70 и 135 гг. по Р. X. палестинский иудаизм начал консолидироваться вокруг фарисейства, отказавшегося от апокалиптического мышления и сосредоточившегося на Торе; ведь саддукеи утратили оплот своего влияния, храм, а римская мощь подорвала надежды малых, апокалиптически настроенных сект, таких как ессеи.
Образование у иудев Еврейские дети свои первые уроки в области национальной истории и религии, практических навыков и умений, а возможно, также чтения и письма, получали от своих родителей. Моисеев закон и ветхозаветная Книга Притчей содержат множество предписаний относительно родительской ответственности за воспитание, в том числе о физическом наказании нерадивых учеников. Еврейские мальчики начинали ходить в местную синагогальную школу в возрасте около шести лет. Здесь они знакомились с Ветхим Заветом в качестве учебника на уроках чтения и письма. Курс обучения охватывал также простейшую арифметику, внебиблейскую иудейскую традицию и сложную религиозную обрядность. В дополнение к такому чисто академическому образованию каждый еврейский мальчик осваивал какое-либо ремесло или профессию. Чтобы стать знатоком Ветхого Завета, еврейский юноша поступал в ученики к какому-нибудь равви. Павел, например, до своего обращения в христианскую веру был учеником знаменитого равви Гамалиила (Деян. 22: 3).
Образование в греко-римском мире В отличие от иудейского, греко-римское образование было по своей программе более открытым. Рабы служили воспитателями мальчиков с первых лет их жизни и давали им первые уроки, а затем сопровождали их при посещении частной школы, пока не наступало время для торжественного ритуала посвящения их во взрослую жизнь. Юноши могли затем продолжить образование в университетах Афин, Родоса, Тарса, Александрии и других городов, изучая философию, риторику, право, математику, астрономию, медицину, географию и ботанику. Или же они могли посещать лекции философов-перипатетиков28, прозванных так потому, что эти философы передавали свою мудрость во время прогулок. Вы сокий уровень грамотности в сохранившихся папирусах свидетельствует, что образование было широко распространено. Люди обычно носили с собой блокнотики, куда заносили списки покупок, даты встреч и другие заметки для памяти. Использовалась даже стенография. Итак, широкий круг литературных материалов, в том числе не только новозаветных, но и внебиблейсжих, помогает нам реконструировать тот религиозный и философский фон язычества и иудаизма, который необходим нам для более или менее полного понимания Нового Завета. Иудаизм, из которого возникло христианство, был монотеистическим вероучением, находящимся в центре пересекающихся течений религиозной и политической мысли и характеризующимся разнообразными религиозными и культурными институтами.
Часть II Литературные и исторические материалы Канон и текст Нового Завета
Канон Новозаветный канон состоит из книг, принятых ранней Церковью в качестве богодухновенного Писания. Термин «канон» первоначально означал «измерительная трость», но затем приобрел переносный смысл «стандарт, образец, эталон» (ср. прямой и переносный смысл слова «мерка»). Применительно к Новому Завету слово «канон» подразумевает те книги, которые были приняты Церковью в качестве эталона, определяющего христианскую веру и поведение.
Сначала у христиан не было ни одной из книг, содержащихся в нашем Новом Завете. Поэтому они полагались исключительно на Ветхий Завет, на изустное предание о словах и делах Иисуса и на Божий откровения через христианских пророков. Многие новозаветные книги, даже после того как были написаны, не были доступны для всей Церкви из-за чисто географических сложностей. И прежде чем эти книги были объединены в Новый Завет, христианские писатели написали ряд других книг, различающихся по своим достоинствам. Такие книги, как послания Павла и четыре евангелия, быстро получили каноническое признание. Из-за неопределенности с авторством другие книги, такие как Послание к евреям, некоторое время оставались под вопросом. Ранняя Церковь колебалась, включать ли в канон 2 Послание Петра, так как стиль греческого языка в нем отличается от стиля 1 Послания, и это вызывало сомнения, действительно ли оно написано апостолом Петром. Некоторые книги из-за своей краткости и ограниченного распространения просто не были достаточно широко известны, чтобы быстро стать каноническими Свидетельство отцов ранней Церкви, цитировавших некоторые новозаветные книги в качестве авторитетных источников, помогает нам понять, какие тексты тогда считались каноническими. Позднее Церковь составила формальный перечень, то есть канон. Представитель одной из ранних гностических ересей по имени Маркион, по-видимому, сыграл здесь провоцирующую роль. Он учил, что жестокий Бог Ветхого Завета и иудаизма противоположен иному, любящему Богу, что Иисус был убит по наущениям жестокого Бога, что Иисус доверил двенадцати апостолам откровение, полученное от любящего Бога, но они не сумели передать его без искажений, и что Павел оказался единственным проповедником неискаженного откровения. В поддержку своего учения Маркион отобрал только такие книги, которые считал чистыми от влияний Ветхого Завета и иудаизма и противостоящими им: Евангелие от Луки (с некоторыми пропусками) и большую часть посланий Павла. Этот канон датируется приблизительно 144 г. по Р. X. Негодование ортодоксальных христиан по поводу отсутствия в каноне Маркиона других христианских книг, ныне входящих в Новый Завет, свидетельствует, что для Церкви как целого уже завершился или завершался процесс признания тех книг, которые отверг Маркион. В IV и V веках все наши новозаветные книги получили общее признание, а остальные были исключены из рассмотрения. Церковные соборы в этих столетиях всего лишь официально оформляли существующие в теории и на практике представления относительно новозаветного канона.
Сама идея канона предполагает, что Бог наставлял раннюю Церковь при оценке ею различных книг, так что истинно богодухновенные книги оказались приняты в качестве канонических, а остальные, каковы бы ни были их второстепенные достоинства, в канон не вошли. Процесс канонизации занял время и вызывал разноголосицу мнений. Но мы можем быть благодарны за то, что ранняя Церковь не принимала книги без их оценки, а иногда и полемики. Большинство читателей, сравнив послеапостольские писания29 (29 Названные так потому, что были созданы сразу после апостольского века «мужамиапостольскими». Кэтому разряду книготносятся 1 и 2 Климента, Послания Игнатия, Послание Поликарпа к филиппийцам, Дидахе или Учение двенадцати апостолов, Послание Варнавы, «Пастырь» Ермы, Хождение Поликарпа по мукам, Послание к Диогнецию и труды Папия (из которых мы имеем только фрагменты) и новозаветные апокрифы30 (30 Эти фантастические, а иногда и еретические книги сильно отличаются от ветхозаветных апокрифов и не признаются каноническими ни в одной из ветвей Церкви) с каноническими книгами Нового Завета, горячо одобрят критическую взыскательность ранних христиан. Предлагались различные критерии канонизации, такие как назидательное нравственное воздействие и согласие с устной традицией апостольского учения. Однако некоторые поучительные писания не достигают статуса канонических. То же самое происходит с книгами, поддерживающими апостольское предание. Более важным — по сути, решающим — оказывается критерий апостоличности произведения, то есть то, что оно создано апостолом или помощником апостола и, соответственно, относится к апостольскому веку. Марк общался с апостолами Петром и Павлом. Лука сопровождал Павла. И кто бы ни был автором Послания к евреям, в его богословии видна близость к Павлу. Иаков и Иуда приходились Иисусу братьями по плоти, единоутробными братьями, и были помощниками апостолов в первые дни Иерусалимской церкви. Согласно традиции, остальные новозаветные священнописатели сами являлись апостолами: это Матфей, Иоанн, Павел и Петр. Современная критика подвергает сомнению некоторые традиционные указания на авторство. Подобные вопросы мы рассмотрим по отдельности в дальнейших разделах нашей книги. Но даже при негативном критическом подходе обычно признается, что произведения, написанные не апостолами, были, по крайней мере, созданы в рамках апостольской традиции последователями апостолов. Иисус лично подтверждал полную авторитетность Ветхого Завета в качестве Священного Писания31, (31 Например, Мф. 5: 17-19: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все. Итак, кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царстве Небесном»; Ин. 10: 35: «не может нарушиться Писание) однако Он утвердил не меньшую авторитетность и Своих слов и дел32 (32См. например, обороты речи: «Вы слышали, что сказано древним... [далее следует ветхозаветная цитата или ее пересказ], а Я говорю вам...» в Нагорной проповеди (Мф. 5: 21, 27, 31, 38, 43; ср. Мк. 1: 22, 27; Лк. 4: 32, 36).) и обещал апостолам, что Святой Дух напомнит им о Его служении и разъяснит им его смысл (Ин. 14: 26; 16: 12-15). В новозаветном каноне, таким образом, содержатся санкционированные запись и разъяснение самораскрытия Бога в Иисусе Христе — другими словами, его интерпретационное изложение, заранее удостоверенное лично Иисусом, Который, как то зафиксировано и разъяснено апостолами и их помощниками, оценивал Свои слова и дела ничуть не ниже, чем оценивал Ветхий Завет в качестве запечатленного Слова Божиего. Закрытие канона, ограниченного апостольскими книгами, вызвано тем убеждением, что Божие откровение через Христа не нуждается в совершенствовании. Текст Папирус составлял писчий материал для большинства — а возможно, и для всех — книг Нового Завета. Точно таким же образом большинство — а возможно, и все — новозаветные священнописатели пользовались свитками, хотя не исключено, что изредка некоторые из них пользовались кодексами (от латинского слова «codex», во множественном числе «codices» —книги со страницами, соединенными в современном стиле). Обычно автор диктовал записывающему его слова секретарю, который назывался amanuensis. Иногда автор предоставлял секретарю ту или иную свободу в выборе формулировок33. Подлинные документы, ни один из которых не сохранился, обозначаются термином autographs, «автографы». Сначала их копии изготовлялись по одной, по заказу отдельного человека или церкви. Но потребность росла, и затем чтецы диктовали с одного образца уже целым группам переписчиков. Постепенно в тексты вкрадывались ошибки чтения и слуха, нечаянные пропуски и повторы, примечания на полях и намеренные богословские и грамматические «усовершенствования». Стремление к текстуальной точности заставляло сличать одни экземпляры рукописей с другими. Тем не менее количество ошибок продолжало возрастать По мере того как Церковь становилась богаче и со все большим благоговением относилась к тексту Нового Завета, стали чаще использоваться более долговечные писчие материалы, такие как vellum (веленевый пергамент, из выделанной телячьей кожи) и пергамент из бараньей кожи. Ранние рукописи обычно были полностью написаны заглавными буквами {uncial, или majuscule), более поздние — полностью скорописными строчными буквами (minuscule). Отделение слов друг от друга, знаки препинания, деление на главы и стихи поначалу отсутствовали — собственно, они появились лишь много позже34. (Стефан Лэнгтон (умер в 1228 г.) разделил текст на главы, а Р.Стефан — на стихи, в своем печатном издании 1551 г) Древнейшие из имеющихся в распоряжении современных исследователей рукописи датируются вторым столетием35. (Самый древний, так называемый Rylands Fragment («фрагмент Райленда». — Прим. перев.) Евангелия от Иоанна, датируется 135 г. по Р.Х) Большая часть текстовых расхождений и вариантов в древнейших рукописях связана с правописанием слов, их порядком, наличием или отсутствием соединительных союзов и определенных артиклей и прочими сравнительно маловажными вопросами. Нашими первоисточниками для выявления подлинного текста Нового Завета являются греческие рукописи, ранние переводы (особенно на сирийский язык и латынь), а также цитаты в трудах отцов ранней Церкви и в лекционариях (чтения из Нового Завета в древнейших литургиях). Сравнивая их, исследователи обычно способны с разумной долей уверенности выбрать один из вариантов прочтения. В число важнейших правил при таком оценивании входят: предпочтение древнейших и наиболее тщательно скопированных рукописей и переводов, предпочтение варианта, который наилучшим образом объясняет возникновение других вариантов, предпочтение наиболее трудного варианта (поскольку более вероятно, что переписчик упростил трудную для понимания фразу, а не наоборот) и предпочтение самых коротких вариантов (поскольку переписчики более склонны дополнять, а не сокращать текст, за исключением тех случаев, когда пропуски можно считать намеренными). Например, поскольку ангелам свойственно говорить, а орлам — нет, можно объяснить изменение в некоторых вариантах текста первоначального «орла» на «Ангела» в Отк. 8: 13; однако по той же самой причине «ангел» вряд ли мог превратиться в «орла». Когда речь идет о выполнении Богом просьб верующих, в Мк. 11: 24 в некоторых вариантах стоит настоящее время «вы получаете» или будущее время «вы получите» (сравни Мф. 21: 22), потому что прошедшее время подлинника, «вы получили», выглядит слишком смелым. В некоторых вариантах в конце Ин. 5: 3 добавлено слово «расслабленных» («парализованных»), по-видимому потому, что ответ больного Иисусу наводит на мысль о параличе. В 1 Кор. 10: 19 в некоторых вариантах случайно произошел скачок от первого глагола «представляет» ко второму, из-за чего оказался пропущен вопрос Павла: «Представляет ли идол собой что-нибудь?»36 (Другими словами, текст «[идоложертвенное представляет собой что-нибудь или идол представляет собой что-нибудь? ]» сокращен до«[идоложертвенное представляет собой что-нибудь? ]»; ср. Синод, перевод. — Прим, перев) Материалы для выявления подлинного текста Нового Завета гораздо более многочисленны и имеют более древнее происхождение, чем материалы для изучения любого произведения классической античной литературы. Благодаря усилиям текстуальной критики оставшиеся разночтения текста греческого Нового Завета не настолько серьезны, чтобы повлиять на наше понимание его основополагающих истин. Что касается английских переводов Нового Завета, то Джон Уиклиф выполнил свой перевод с латинской Вульгаты Иеронима в 1382 г., а Уильям Тиндейл перевел греческий подлинник в 1525 г. После ряда следующих английских изданий Библии в 1582 г. появилась римско-католическая Библия Дуэй ив 1611 г. — Библия короля Иакова («Authorized Version»). Но самые древние и лучшие рукописи Нового Завета тогда еще не были найдены, и в следующих столетиях наука добилась больших успехов в изучении того диалекта греческого языка, который использовался в новозаветных книгах. Значительный вклад внесло и исследование многочисленных папирусов, найденных за последние сто пятьдесят лет. В результате появилось множество современных переводов, например: «Английский исправленный перевод» («English Revised Version», 1881), «Американский стандартный перевод» («American Standard Version», 1901), «Исправленный стандартный перевод» («Revised Standard Version», 1946), «Новая английская Библия» («New English Bible», 1961), «Новая Американская стандартная Библия» («New American Standard Bible», 1963), «Иерусалимская Библия» («Jerusalem Bible», 1966), «Современный английский перевод» («Today's English Version», 1966), «Новый международный перевод» («New International Version», 1978), вместе с уточнениями к некоторым из этих переводов и различными частными работами.
|