Керигма

Известный британский ученый Ч.Г. Додд предложил альтер­нативу скептицизму формологических критиков, выявив общую схему в проповедях первых глав Книги Деяний (осо­бенно Деян. 10: 34-43) и в посланиях Павла, где Павел иногда излагает суть Благовестия (например, Рим. 1: 1-4; 10: 9; 1 Кор. 11: 23 и далее; 15: 3 и далее):

• В Иисусе исполнились мессианские пророчества.

• Он творил добрые дела и совершал чудеса.

• Он был распят согласно Божиему замыслу.

• Он воскрес и был вознесен на небо.

• Он вернется в день суда.

• Поэтому покайтесь, веруйте и креститесь.

Этот образец Додд назвал «керигмой» (греческое слово kerygma означает «провозглашение, проповедь»). Постепенно в этой керигме голая схема стала наполняться рассказами, изречениями и притчами, восходящими к жизни Иисуса. Поскольку очевидцы начали умирать, евангелия были соз­даны в качестве письменного свидетельства. Кроме того, по­скольку благовестие географически распространилось дале­ко от Палестины в такие места, где нельзя было обратиться к очевидцам для подтверждения, появилась потребность в на­дежных письменных источниках, которые христиане могли бы использовать в своей проповеди о словах и делах Иисуса. Таким образом, Евангелие от Марка представляет собой раз­вернутую керигму в письменном виде⁵³.(C.H.Dodd, The Apostolic Preaching and Its Development (London: Hodder & Stoughton, 1936). Кроме того, Додд отличает didache, «поучение» о христи­анской жизни и вере, от керигмы, предназначенной для обращения в веру. Все большее распространение получает мнение, что такое отличие вряд ли существует. Действительно, сама схема керигмы могла быть не такой жесткой, как в реконструкции Додда)

Общая идея заключается в том, что сначала христиане да­же не задумывались о необходимости описать жизнь Иисуса, так как ждали Его возвращения в ближайшем будущем. По­скольку десятилетия шли, а этого не происходило, у них по­явилась мысль, что для заполнения все расширяющегося разрыва нужен более формальный и твердо установленный свод рассказов. Данная идея может содержать зерно истины. Тем не менее ожидания первых христиан относительно поч­ти немедленного возвращения Иисуса в ней, вероятно, пере­оценены. Более тщательное изучение соответствующих тек­стов Нового Завета показывает, что первые христиане счита­ли возвращение Иисуса возможным еще при их жизни, но без всяких гарантий. И книги Нового Завета появились не из-за смятения в связи с задержкой Второго пришествия. В них сквозит уверенность, слишком твердая, чтобы мы мог­ли даже предполагать это.

Редакционная критика (Redactionsgeschichte)

После Второй мировой войны ученые стали анализировать евангелия, рассматривая их как единые композиции, тща­тельно обработанные (отредактированные) их составителя­ми для выражения специфических богословских взглядов. Широко известным примером этого подхода является гипо­теза Г.Концельмана о том, что Лука переиначил отношение к служению Иисуса, воспринимая его не в качестве послед­ней стадии истории (как, по мнению Концельмана, воспри­нимали его первые христиане), а в качестве срединной точки истории, за которой должны последовать век Церкви и Вто­рое пришествие, — поэтому Лука и дополнил свое евангелие Книгой Деяний⁶⁴. (H.Conzelmann, The Theology of St. Luke (London: Faber & Faber, 1960). Мы
можем поставить под сомнение вывод Концельмана о том, что взгляд Луки на историю представляет собой отход от ожиданий почти немедленного возвращения Иисуса) Обычно данная точка зрения евангелиста приписывается также целому течению мысли внутри Церк­ви. Полезный вклад редакционистской критики состоит в определении тех способов, с помощью которых евангелисты перекраивали ранние материалы о Иисусе для нужд своего времени; таким образом, Его слова и дела представали не как окаменелые остатки древней истории, а как обращения к со­временности (что, по словам формологических критиков, де­лалось с отдельными частями предания уже на предшеству­ющей устной стадии). Опасность редакционистской крити­ки заключается в ее склонности пренебрегать значением ранней традиции как таковой, значением, явствующим из факта, что евангелисты считали эту традицию вполне заслу­живающей того, чтобы обращаться к ней, использовать ее и обрабатывать.