Сыфат, юсю-бусу - облик, внешний вид

Сыфаты болмагъанны адамлыгъы болмаз.

Эр кишиге тёрт айып:

Быдыры женнген, аякъ кийими

седиреген,

Тырнагъы узун, желкеси жетген.

Тиширыугъа. тёрт айып: Чачы тозурагъан, тырнагъы

узун,

Этеклери шимир, аякъ кийими

кир.

Тизгинин жыялмагъан

акъылын да жыялмаз.

Жерни чырайы — сабан, Эрни чырайы — сакъал.

Кирли адам ким да болсун.

Тизгинлини миннген аты арымаз, Кийген тону тозурамаз.

У кого нет вида, нет и

достоинства.

Для мужчины постыдны четыре вещи:

Обвисшее брюхо, порванная

обувь, Длинные ногти, заросший

затылок.

Для женщины постыдны четыре вещи:

Непричесаные волосы, длинные

ногти,

Замызганный подол, грязная

обувь.

Несобранный внешне

не соберется и с умом.

Краса земли — (ухоженная) нива, Краса мужчины — (ухоженная)

борода.

Грязнуля, кем бы ни был, —

лишь грязнуля.

У собранного человека конь не

притомится, Шуба не истреплется.

На выставке дореволюционных фотографий «Балкария в лицах. XIX - начало XX века» среди нескольких сот запечатленных людей -детей, женщин, девушек, юношей, мужчин, стариков и старух - нет ни одного, одетого неряшливо, при том, что многие были сфотографированы, видимо, случайно. Нет и ни одного мужчины с обвисшим брюхом или сутулого - ни князей, ни простолюдинов. У всех открытые, ненапряженные лица, прямой взгляд, свободная, прямая осанка, лихо закрученные усы, аккуратно подстриженные бороды. Крепкие ладони на рукоятях кинжалов или сабель. Уверенные в себе, гордые люди.У многих плечистых юношей талии тоньше, чем у балерин. Очень выразительны и полны достоинства лица девушек и женщин, одетых в аккуратно подогнанные длинные платья, в расшитых шапочках, шалях или легких платках. Сосредоточенны спокойны лица представителей духовенства. Не думаю, что все эти люди перед съемкой пытались приосаниться или изменить обычное выражение лица.

После революции в Балкарии и Карачае последовательно начались репрессии против аристократии, затем духовенства, затем кулаков. Покончив с ними, принялись за тех, кто получил образование при Советской власти. Уже во время войны, в 1942 году, войска НКВД уничтожили население двух сел в Черекском ущелье - Сауту и Глашево, около 700 человек - стариков, женщин, детей (мужчины были на фронте), а затем это зверство объявили делом рук немцев. По фотографиям тех лет можно проследить, как с лиц некогда прочно стоявших на родной земле людей постепенно исчезали гордость и уверенность, в них уже читаются тревога, скорбь, заботы, печаль, предчувствие огромной беды. Оно и понятно - в 1943-1944 годы весь карачаево-балкарский народ, от мала до велика, бросили в вагоны и повезли на погибель в Среднюю Азию и Казахстан, где им было суждено оставаться почти полтора десятка лет и откуда не вернулись на родину очень многие.

Вплоть до XX века все карачаево-балкарцы были бородаты (ношение бороды, предписывалось и шариатом). Интересно наблюдение ученого А. Т. Вотякова. Рассматривая древние изображения, он заметил, что все свободные мужчины бородаты и имеют оружие, в то время как рабы безбороды и оружия не имеют (вероятно, они подвергались кастрации). Следовательно, ношение бороды (как, разумеется, и обладание оружием) было привилегией свободных людей. Отсюда и речение, согласно которому одним из признаков мужской красоты является ухоженная борода. Ношение оружия считалось само собой разумеющимся.

Народ, в языке которого красота ассоциируется с чистотой (слово ариу означает и «чистый», и «красивый»), не мог воспринимать нерях и грязнуль как достойных людей. Если человек не умеет привести в порядок свой внешний вид, нельзя считать что он обладает умом и достоинством? - такова логика. Более того, появление в обществе (или даже просто на улице) в затрапезном виде считалось проявлением неуважения к окружающим и вызывало нарекания или насмешки. По рассказам стариков, особенно тщательно готовили одежду, а также сбрую коней при поездке в другое селение, чтобы не быть осмеянным. Отсутствие внешнего порядка говорит об отсутствии внутреннего.

Понятия народа остались прежними, но нет уже той строгости, нет чувства ответственности. Многие стали одеваться небрежно (включая даже некоторых артистов, выходящих к публике).