Уйди! убил ты Дёмушку!

Будь проклят ты... уйди!..»

Старик ни с места. Крестится,

Читает... Уходилась я,

Тут дедко подошёл:

«Зимой тебе, Матрёнушка,

Я жизнь свою рассказывал,

Да рассказал не всё:

Леса у нас угрюмые,

Озёра нелюдимые,

Народ у нас дикарь.

Суровы наши промыслы:

Дави тетерю петлею,

Медведя режь рогатиной,

Сплошаешь - сам пропал!

А господин Шалашников

С своей воинской силою?

А немец-душегуб?

Потом острог да каторга...

Окаменел я, внученька,

Лютее зверя был.

Сто лет зима бессменная

Стояла. Растопил её

Твой Дёма-богатырь!

Однажды я качал его,

Вдруг улыбнулся Дёмушка...

И я ему в ответ!

Со мною чудо сталося:

Третьеводни прицелился

Я в белку: на суку

Качалась белка... лапочкой,

Как кошка, умывалася...

Не выпалил: живи!

Брожу по рощам, по лугу,

Любуюсь каждым цветиком.

Иду домой, опять

Смеюсь, играю с Дёмушкой...

Бог видит, как я милого

Младенца полюбил!

И я же, по грехам моим,

Сгубил дитя невинное...

Кори, казни меня!

А с богом спорить нечего.

Стань, помолись за Дёмушку!

Бог знает, что творит:

Сладка ли жизнь крестьянина?» -

И долго, долго дедушка

О горькой доле пахаря

С тоскою говорил...

Случись купцы московские,

Вельможи государевы,

Сам царь случись: не надо бы

Ладнее говорить!

«Теперь в раю твой Дёмушка,

Легко, светло ему...» -

Заплакал старый дед.

«Я не ропщу, - сказала я, -

Что бог прибрал младенчика,

А больно то, зачем они

Ругалися над ним?

Зачем, как чёрны вороны,

На части тело белое

Терзали?... Неужли

Ни бог, ни царь не вступится?..»

«Высоко бог, далёко царь...»

«Нужды нет: я дойду!»

Ах! что ты? что ты, внученька?..

Терпи, многокручинная!

Терпи, многострадальная!

Нам правду не найти».

«Да почему же, дедушка?»

«Ты - крепостная женщина!» -

Савельюшка сказал.

Я долго, горько думала...

Гром грянул, окна дрогнули,

И я вздрогнула... К гробику

Подвёл меня старик:

Молись, чтоб к лику ангелов

Господь причислил Дёмушку!»

И дал мне в руки дедушка

Горящую свечу.

Всю ночь до свету белого

Молилась я, а дедушка

Протяжным, ровным голосом

Над Дёмою читал...

Глава V

Волчица

Уж двадцать лет, как Дёмушка

Дерновым одеялечком

Прикрыт, - всё жаль сердечного!

Молюсь о нём, в рот яблока

До Спаса не беру.

Не скоро я оправилась.

Ни с кем не говорила я,

А старика Савелия

Я видеть не могла.

Работать не работала.

Надумал свёкор-батюшка

Вожжами проучить,

Так я ему ответила:

«Убей!» Я в ноги кланялась:

«Убей! один конец!»

Повесил вожжи батюшка.

На Дёминой могилочке

Я день и ночь жила.

Платочком обметала я

Могилку, чтобы травушкой

Скорее поросла,

Молилась за покойничка,

Тужила по родителям:

Забыли дочь свою!

Собак моих боитеся?

Семьи моей стыдитеся?

Ах, нет, родная, нет!

Собак твоих не боязно,

Семьи твоей не совестно,