Введение. Безмолвное знаниепредставляло собой целую грань жизни и деятельности шаманов и магов, живших в Мексике в древности

Безмолвное знание представляло собой целую грань жизни и деятельности шаманов и магов, живших в Мексике в древности. По словам дона Хуана Матуса, мага-учителя, познакомившего меня с миром знания этих магов, безмолвное знание являлось самым желанным конечным результатом, к которому они стремились в любом своём действии и мысли. Дон Хуан определял безмолвное знание как такое состояние человеческого осознания, при котором всё существенно важное для человека мгновенно становится ясным ему, но постигается не только умом или интеллектом, но всем его существом.

Он объяснял, что во Вселенной существует полоса энергии, которую маги называют человеческой полосой, и эта полоса проходит через человека. Он уверял меня, что для мага- видящего, который непосредственно видит течение энергии во Вселенной и который способен видеть человеческое существо как скопление энергетических полей в форме светящейся сферы*, «человеческая полоса» является окаймленной бахромой компактной полосой светимости, пересекающей светящуюся сферу под углом, слева направо.

*Ранее у Кастанеды это определялось как светящееся яйцо или светящийся кокон. — Прим. ред.

Светящаяся сфера распространяется на ширину и высоту вытянутой руки, а человеческая полоса в ней имеет ширину около фута. Безмолвное знание, как объяснял дон Хуан, представляет собой перетекание энергии в пределах этой полосы, — перетекание, которое мгновенно открывается шаману, достигшему внутреннего безмолвия.

Дон Хуан говорил, что обычный человек иногда получает намеки на это энергетическое взаимодействие. Человек ощущает его интуитивно и переходит к попыткам проследить его процесс, разгадать эти взаимодействия. С другой стороны, маг воспринимает всю целостность этого перетекания в любой момент, когда ему требуется его толкование. Дон Хуан уверял меня, что преддверием безмолвного знания является такое состояние человеческого восприятия, которое маги называют внутренним безмолвием, — состояние, лишенное постоянного внутреннего проговаривания, именуемого магами внутренним диалогом, или даже лишенное мыслей вообще.

Как ни старался дон Хуан сделать свои определения и объяснения безмолвного знания доступными мне, они оставались неясными, загадочными и непостижимыми. В попытках прояснить этот вопрос, дон Хуан представил мне ряд конкретных примеров безмолвного знания. Один из них, который понравился мне больше всего по причине его масштабов и практичности, касался тех, кого он назвал читателями бесконечности.

Слова «читатели бесконечности» звучат как метафора, но это скорее феноменологическое описание, созданное доном Хуаном на основе состояния восприятия шаманов. Он сказал мне, что это состояние шаманов согласуется с целями и ожиданиями современного человека и что человек двадцатого века является читателем, то есть особенно склонен к чтению письменных текстов. Эти тексты могут представлять собой книги, компьютерные распечатки, художественную литературу, учебники, технические описания и так далее.

В своих непрерывных поисках решений и ответов на свои исследования маги Древней Мексики обнаружили, что из состояния внутреннего безмолвия осознание человека может легко перескочить к прямому восприятию энергии на фоне любого выбранного экрана, спроецированного на землю или на любой выбранный на горизонте объект.

Они использовали в качестве экрана небо, горы или, в случае более тесного пространства, стены своего дома. Они могли видеть энергию, отражавшуюся на этих экранах, словно сидели в кинотеатре. Они кратко описали это явление как визуализацию энергии с точки зрения её оттенка, а точнее — как красноту на экране, пятно гранатово-красного цвета. Они называли его гранатовым пятном. Маги утверждали, что это гранатовое пятно в определённые моменты являет образы, которые можно видеть, как в настоящем кино. Это достижение восприятия превратило их в тех, кого они называли созерцателями бесконечности.

Дон Хуан считал, что мне лучше обдумывать бесконечность, чем быть её созерцателем. Мне следует читать её, поскольку я предаюсь чтению с той же, если не с большей страстью, с какой шаманы Древней Мексики предавались своему пристальному созерцанию.

Дон Хуан очень доступно объяснил мне, что быть читателем бесконечности не означает читать энергию так, как человек читает газету; просто формулировки слов становятся более ясными, когда их читают, как если бы одно слово приводило к другому, образуя цельные концепции, которые появляются, а потом исчезают. Искусство магов заключается в смелости, необходимой для того, чтобы собрать и сохранить их, прежде чем они уйдут в забвение, сменившись новыми словами, новыми концепциями непрестанного потока графического сознания.

Далее дон Хуан объяснил, что шаманы, которые жили в Мексике в древние времена и стояли у истоков его традиции, умели достигать безмолвного знания после того, как входили в его матрицу — внутреннее безмолвие. Он сказал, что внутреннее безмолвие было для них достижением такой огромной важности, что они сделали его необходимым условием шаманизма.

Дон Хуан с такой интенсивностью подчеркивал важность безмолвного знания, что я начал жаждать его. Я хотел немедленно достичь внутреннего безмолвия. Я чувствовал, что не могу терять ни секунды. Я попросил дона Хуана дать мне сжатое изложение требуемых действий, и он рассмеялся.

— Отважиться войти в мир магов, — сказал он, — это совсем другое дело, чем научиться водить машину. Чтобы научиться водить машину, тебе нужны учебники и инструкции. Чтобы войти во внутреннее безмолвие, тебе нужно намеревать его.

— Но как мне намеревать его? — настаивал я.

— Единственный способ, каким ты можешь научиться намеревать его, — это намеревание его, — провозгласил дон Хуан.

Одна из самых трудных проблем для человека наших дней — смириться с отсутствием процедуры. Кажется, что современный человек целиком погряз в муках руководств, практических указаний, методов и пошаговых инструкций.

Он непрестанно делает записи, чертит диаграммы и целиком погружается в «ноу-хау».

Но в мире магов, по словам дона Хуана, процедуры и ритуалы являются просто средствами привлечения и сосредоточения внимания. Они — приспособления, используемые для принудительного фокусирования интереса и решимости. Иной ценности у них нет. Дон Хуан считал, что современный человек очарован словами, он словно сохраняет в себе пережитки того чувства, которое возникло во времена, когда человек заговорил впервые. Судя по всему, это происходит по причине особенного внимания, уделяемого слову.

Проговаривание заклинаний представляет собой, по-видимому, возврат в состояние, вызванное очарованием слова. Маги считают, что продолжительное произнесение слов, несомненно, обладает некоей гипнотической силой.

С помощью силы своих практик и целей маги опровергли власть слова. Они называют самих себя навигаторами в океане неизвестного. Для них понятие навигация исполнено практичности и означает перемещение от одного мира к другому с сохранением трезвости и без потери сил. Не существует процедур или шагов, которым можно было бы следовать, чтобы совершить такой подвиг навигации. Есть лишь одно определяющее действие: действие укрепления нашей связи с той силой, которая пронизывает Вселенную и которую маги называют намерением. Поскольку мы живем и осознаем, мы уже тесно связаны с намерением, поэтому все, что нам нужно, по словам магов, — это сделать эту связь областью наших осознанных действий, и этот акт осознания нашей связи с намерением является ещё одним способом определения безмолвного знания.

Впрочем, за время своего общения с доном Хуаном Матусом я всё же усвоил одну вещь, касающуюся процедур и методов. Если и существует нечто, что требуется человеческому существу, чтобы овладеть безмолвным знанием, — так это укрепление его здоровья, ясности и решимости. Чтобы намеревать, человек должен обладать физической и умственной отвагой и чистым духом. Согласно дону Хуану, маги Древней Мексики придавали огромное значение физической подготовке и умственному здоровью; это мнение распространено и среди большинства современных магов. Мне удалось убедиться в правильности этих утверждений, наблюдая за доном Хуаном и его пятнадцатью магами-спутниками. Самым очевидным их качеством было великолепное состояние физической и умственной уравновешенности.

Когда я прямо спросил дона Хуана, почему же маги уделяют такое внимание физической подготовке человека, его ответ стал для меня полной неожиданностью. Все эти годы я верил в духовную сторону человека, в ту его часть, которую я — хотя, быть может, и не был целиком уверен в её существовании — склонен был считать вполне вероятной возможностью, а дон Хуан был для меня существом духовным.

— Маги вообще не духовны, — ответил он. — Они очень практичные создания. Хорошо известно, впрочем, что маги, или шаманы, как их называют, чаще всего считаются эксцентричными или даже безумными. Возможно, именно это заставляет тебя считать, что они духовны. Они кажутся безумными, потому что они всегда пытаются объяснить то, что невозможно объяснить. В ходе подобных попыток они теряют связность мысли и говорят глупости, которые, если рассматривать их с точки зрения магов, — вовсе не глупости, а тщетные попытки дать полное объяснение тому, чему ни при каких обстоятельствах полное объяснение дать нельзя.

Дон Хуан говорил мне, что маги Древней Мексики открыли и разработали огромное число процедур, помогающих обрести физическое и умственное здоровье, которые они назвали магическими пассами. Он сказал также, что эффект магических пассов оказался столь ошеломляющим, что со временем они стали одной из важнейших составляющих в жизни этих магов. Дон Хуан объяснил, что, поскольку магам часто приходилось заниматься проведением ритуалов, они легко скрывали магические пассы в ритуальных движениях и сделали обучение и исполнение этих пассов полностью секретным. Он утверждал, что сами ритуалы были невероятно нелепыми, но чем глупее были ритуалы, тем легче было скрыть в них нечто обладающее огромной ценностью.

Практика магических пассов и обучение им в то время, когда я вошёл в мир дона Хуана, были столь же секретными, как и раньше, хотя уже не имели такой нарочитой формы ритуалов. Дон Хуан говорил по этому поводу, что ритуалы теряли своё значение по мере того, как новые поколения практиков всё больше интересовались эффективностью и функциональностью. Однако он посоветовал мне ни при каких обстоятельствах не говорить о магических пассах с другими его учениками, да и ни с кем вообще. Он обосновал это тем, что эти пассы предназначены исключительно для конкретного человека и их эффект настолько силен, что ими могут заниматься только те, кто с полной серьёзностью и ответственностью избрал путь воина.

Дон Хуан научил меня и трех других своих учеников — Тайшу Абеляр, Флоринду Доннер-Грау и Кэрол Тиггс — огромному числу магических пассов, но, помимо этого обширного знания, он оставил нам твердую уверенность в том, что мы — последние члены его линии. Передача этого наследия автоматически подразумевала необходимость решения задачи обнаружения новых путей распространения знания его линии, поскольку проблемы её продолжения уже не было.

В этом отношении мне следует прояснить один вопрос: дона Хуана Матуса совсем не интересовало обучение его знанию. Его интересовало вечное сохранение его линии. Мы, четверо его учеников, были элементами, средствами, — как он говорил, избранными самим духом, ибо он сам не принимал в этом выборе активного участия, — которым предстояло обеспечить это сохранение. Таким образом, он предпринял титанические усилия, чтобы научить нас всему, что знал о магии, или шаманизме, и о развитии его линии.

В процессе моего обучения он обнаружил, что моя энергетическая конфигурация была, по его словам, настолько отличной от его собственной, что это не могло означать ничего иного, кроме прекращения его линии. Я сказал ему, что меня невероятно возмущает такая его интерпретация каких-либо видимых отличий, существующих между нами. Мне не хотелось принимать на себя бремя последнего представителя его линии, к тому же я не понимал его рассуждений.

— Хотя может показаться, что маги только этим и занимаются, на самом деле они не принимают никаких решений, — объяснил он. — У них есть только понимание. Не я принимал решение выбрать тебя, и не я решал, что ты будешь таким, какой ты есть. Мне пришлось принять того, кого предложил мне дух. Этим человеком стал ты, а энергетически ты способен только на прекращение, но не на продолжение.

Он сказал, что прекращение его линии никак не связано ни с ним, ни с его усилиями, ни с его успехом или неудачей как мага, ищущего полной свободы. Он воспринимает это как нечто выбираемое за пределами человеческого уровня, не существами или сущностями, а безличными силами Вселенной.

По единогласному соглашению, три женщины-ученицы дона Хуана и я приняли то, что дон Хуан назвал нашей судьбой. Это поставило нас лицом к лицу с иной проблемой, которую он называл запиранием дверей за собой. Это означает, что мы приняли на себя полную ответственность за решение, связанное с тем, как поступить с оставленными им знаниями, и за то, чтобы безупречно осуществить это решение.

Прежде всего, мы задались сложнейшим вопросом о том, что делать с магическими пассами, той гранью знания дона Хуана, которая наиболее проникнута прагматизмом и функциональностью. Мы решили использовать магические пассы и обучать им любого, кто захочет им научиться. Это решение означало конец секретности, которая окружала их в течение неопределенно долгого времени, — естественно, это заключение было следствием нашей полной убеждённости в том, что мы действительно являемся завершением линии дона Хуана.

Нам казалось невозможным хранить секреты, которые даже не являются нашими. Окружать магические пассы секретностью было не нашим решением. Однако наше решение заключается в прекращении этой секретности.

Затем мы вчетвером попытались провести слияние четырех различных наборов пассов — тех пассов, которым каждого из нас учили по отдельности и индивидуально, чтобы согласовать их с нашими личными физическими и умственными особенностями. Мы поставили перед собой цель достичь некой общей формы каждого движения, формы, пригодной для любого человека.

Результатом этого слияния стала комбинация слегка видоизмененных форм каждого из пассов, которым нас научили. Мы назвали эту новую комбинацию движений Тенсёгрити — термином, который относится к архитектуре и означает в ней «свойство каркасных структур, использующее непрерывное напряжение между элементами конструкции и попеременное сжатие этих элементов таким образом, чтобы каждый элемент действовал с максимальной эффективностью и экономичностью».

Чтобы объяснить, что представляют собой магические пассы, открытые магами древности, как их называл дон Хуан, мне бы хотелось внести одно пояснение: под древностью дон Хуан понимал времена от 7000 до 10 000 лет назад. Эти цифры могут показаться нелепыми, если рассматривать их с точки зрения классификационных систем современной науки.

Когда я заявил дону Хуану о несоответствии между его оценками и теми данными, которые я считал более реалистичными, он остался непреклонным в своём убеждении. Он твердо верил в то, что люди, которые жили в Новом Свете 7–10 тысяч лет назад, были глубоко озабочены такими проблемами Вселенной и восприятия, в которые современный человек ещё даже не начал проникать.

Несмотря на такую разницу в наших мнениях, секретность действительно окружала магические пассы целую вечность, и тот прямой эффект, который они вызвали во мне, оказал глубокое влияние на моё отношение к ним. То, что я представляю в этой работе, является очень личным отражением этого воздействия. Я чувствую, что обязан прояснить этот вопрос, строго следуя той манере, в какой он был представлен мне; в связи с этим мне придется вернуться к самым началам моего обучения у дона Хуана Матуса.

Он начал с заявлений о физической подготовке магов древности. Он бесконечно часто подчеркивал необходимость в ловком и подвижном теле; поощрял развитие гибкости и физической силы как надежный способ обретения высшего достижения жизни мага — безмолвного знания.

— Правильное положение головы и физическое развитие были самыми важными вопросами в жизни тех мужчин и женщин, — повторял он вновь и вновь. — Трезвость и прагматизм являются единственными необходимыми условиями достижения безмолвного знания. Для действительно свободной навигации в неизвестном необходимо отношение дерзкое, но не безрассудное. Чтобы достичь равновесия между отвагой и безрассудством, магу нужно быть предельно трезвым, осторожным, искусным и пребывать в превосходной физической форме.

Дон Хуан говорил, что в жизни тех магов было пять основных тем, связанных с достижением безмолвного знания.

Этими вопросами были:

1) магические пассы;

2) энергетический центр человеческого тела под названием центр решений;

3) перепросмотр — средство усиления возможностей человеческого осознания;

4) сновидение — утонченное искусство разрушения параметров обычного восприятия;

5) внутреннее безмолвие — та стадия человеческого восприятия, с которой начинаются любые достижения восприятия магов.