ДВА АЛДАРА-ПОБРАТИМА

Очень Дружили два алдара-побратима. Лишь здоровья и добра желали друг другу. У одного алдара были дети — сын и дочь. Другой был бездетным. Жили они, жили много лет, и вдруг у того алдара, у которого были мальчик и девочка, умерла жена. Однажды алдар оставил свою дочь в доме бездетного побратима, а сам с сыном отправился по делам в дальнее путешествие. Живет девушка в доме алдара-побратима, очень ласковы с ней хозяйка и хозяин. По правде говоря, девушка и сама никогда ни в чем им не перечила. Чтобы гостья не скучала, алдар устроил веселый праздник в своем доме: затеял игры и состязания. Много народу собралось на игрища. Веселятся гости, поют, танцуют. Немало нашлось среди них красавиц, но пригожее всех была дочь алдара. Многим юношам она понравилась, и начали они к ней свататься. Весь народ заглядывался на девушку, и говорили люди: «Не сыскать краше и добрей девушки, чем алдарова дочь, не родится больше такая. Никто не умеет лучше нее кроить и шить, никто не испечет хлеб вкуснее, чем она. Мало того, что красавица, скромностью своей добрый пример любой девушке покажет.»

Во второй раз устроил алдар игры. Молодежи собралось еще больше; все лучшие юноши и девушки пришли. И снова никто не мог отвести глаз от дочери алдара. Красота ее заставляла гореть сердца старых и молодых. Не могли гости насмотреться на ее пляски, наслушаться ее песен. Еще больше юношей стали к ней свататься.

Дочь алдара стала гордостью дома, была исполнительна и послушна, как и подобает младшей. Полюбили ее, словно родную.

В третий раз по зову алдара собралось столько гостей, что если бы с неба слетела головешка, ей некуда было бы упасть.

И вновь алдаровой дочке не нашлось равной. Кончились игры, опять от женихов отбоя нет.

А самого алдара одолели тяжкие мысли, заскучал он: днем света божьего не видит, ночью спать не может. Забросил все дела, кусок в горло ему не идет. Видит семья — алдару не по себе, но спросить о причине никто не осмеливается.

Долго терзался алдар, но никак не мог побороть чувства, зародившегося в его сердце. Дьявол его искушал. Любовь оказалась сильнее того доверия, уважения и братства, которые связывали его с другом. Он полюбил девушку-гостью!

Застал он ее однажды наедине и поведал ей свою печаль. Будто громом поразило девушку, но она и вида не подала, решив ввести алдара в заблуждение. «Чтобы уберечься от любви алдара, надо схитрить, иначе не избежать мне бесчестья», — додумала про себя девушка и обратилась к алдару с такой речью:

— Да живет алдар долгие лета! Нет здесь моего отца и брата, хорошо, если бы ты подождал их возвращения.

— Добрая девушка, это невозможно. Я не властен над собой. И раньше ты примечала, наверно, что хожу я сам не свой, хотя не знала причину моей грусти. А теперь, когда я открылся тебе, ты понять должна, что без тебя мне и жизнь не мила.

— Когда отец мой узнает, что я вошла второй женой к тебе в дом, как ему будет горько и обидно, лучше тебя, его побратима, никто не поймет. И я сама никогда не позволю так опозорить, оскорбить брата и отца перед всем светом. Да и ты сам не должен оскорбить того, кого называл любимым другом, кому поклялся в братстве, побойся бога!

— И это я обдумал; с миром и почетом отправлю я жену в отчий дом, как этого требует приличие.

И, действительно, отослал алдар жену свою на родину. Тут поняла девушка, в какую беду она попала, как трудно ей выйти из сложного положения, чтобы не запятнать чести своего отца и брата. Не зная что делать, она убежала и спряталась в крепости алдара. Закрыла она за собой семь дверей и не выходит оттуда никуда. То угрожает алдар, то умоляет, но девушка не поддается. Томится она за семью дверями, мучает ее голод, жажда, в башне темно и грязно, донимают ее мыши и насекомые. Плачет она с горя, и слезы ее превращаются в алмазные и жемчужные бусы.

Прослышал тем временем алдар, что возвращается его побратим с сыном из путешествия и просит выехать к нему навстречу, чтобы на день раньше с другом увидеться. Алдару, конечно, стало неприятно, но делать нечего, другого выхода нет, и он выехал встречать друга. Поздоровались побратимы, обнялись. Говорит алдар побратиму.

— Что с тобой? Почему ты такой хмурый? Много бед мы испытали с сыном в той жаркой пустынной земле: и голод, и жажду, и страх перед разбойниками, но, поверь мне, не была мгновенья, чтобы я не вспоминал тебя, не было часа, когда бы< ты не пребывал в моем сердце. Не так я беспокоился за дом свой и единственную дочь, как за тебя. И сейчас послал за тобой потому, что мне не терпелось скорей свидеться с тобой. А ты будто и не рад встрече. Бог свидетель, ведь раньше и вправду свет тебе был без меня не мил!

— Мой друг, прости меня, если я огорчу тебя, наберись мужества, выслушай меня и я тебе расскажу, отчего я не похож на себя, почему тебе кажется, что я изменил нашему братству. Но лучше было бы, если бы ты позволил мне молчать, спрятать всю боль глубоко в сердце. Не в силах я рассказать тебе о том», что случилось, боюсь причинить тебе горе.

— Нет, пусть то, о чем я должен услышать завтра, я узнаю сегодня от своего названого брата. Да перенесу я болезнь, которая суждена мне, как можно скорее, да заплачу долги свои вперед. Поведай, что тебя терзает, я слушаю!

— Да будет по-твоему. Единственная дочь твоя жила в моем доме, как в своем, мы с женой так относились к ней, как не могут любить и лелеять родные мать и отец. Ничего для нее не жалели. По чести говоря, день — два девушка вела себя прилично, но потом... тяжело мне и вымолвить... переменилась, нет такого позора и низости на свете, которых она себе не позволила. Жили мы с женой мирно — твоя дочь своим злым языком сделала из нас лютых врагов: мне одно говорит, хозяйке совсем другое. Совсем стыд потеряла, многих парней обнадеживала, обещала им недостойное. Чего она только не натворила. До того дошла — мне, твоему названому брату, себя предлагала! «Бесстыжая», — сказал я ей и пригрозил твоим именем. Она надулась и убежала в крепость, закрыла за собой семь дверей и не показывается. Что она там делает, чем живет, один бог знает. И вот то, что я не сумел уберечь дочь твою, что она в моем доме так себя вела — не дает мне покоя. Виновными считаю и себя, и хозяйку!

Тогда паломник повернулся к своему сыну и, голосом, подобным грому, сказал:

— Сын мой, ты слышал из уст моего друга, что натворила твоя сестра, дочь моя единственная?! Возьми сылык[61], поспеши в крепость и лиши жизни свою сестру, мою единственную дочь. Принеси мне полный сылык ее крови! Пока я не смою с себя позор ее кровью, не вернусь я домой, не покажу лица своего народу. Я прожил в почете, ничем не запятнал своей чести, был равным среди равных. Теперь же к старости мое любимое дитя, моя единственная дочь, покрыла позором мои седины, осрамила меня, заживо похоронила! Без вины пострадал и мой верный друг. Как трудно перенести горе, причиненное детьми! Торопись, я буду ждать тебя здесь!

Искры гнева сыпались из глаз сына алдара, когда он подъезжал к крепости, где пряталась девушка. Брат сердито приказал ей открыть дверь, но она не откликнулась. Тогда юноша заговорил ласково: «Не бойся, сестрица моя, не бойся, открой, это я, твой брат».

— Если ты в самом деле мой брат, тогда кинь кольцо нашей матери, иначе я даже не выгляну, — отвечала затворница.

Юноша бросил ей кольцо, девушка примерила его на палец и прямо с верхнего этажа башни бросилась в объятия к своему брату, а он повалил ее, как жертва, приставил нож к горлу. Девушка и говорит:

— Что с тобой, брат мой, в своем ли ты разуме? Выцвели от слез глаза мои, искусала я губы в нетерпении, вас ожидаючи; надеялась — вызволите меня из ада, отомстите за меня!

Брат опустил нож, помог девушке подняться и спрашивает:

— Что это значит?

Она рассказала все с самого начала о своих муках. Смягчилось сердце брата, пожалел он сестру. Поймал во дворе курицу, зарезал ее, наполнил сылык куриной кровью, вскочил на коня, сестру посадил сзади и выехал со двора алдара. Не доезжая до места, где ждал их родитель, оставил сестру в кустах у дороги, а сам поскакал к отцу, соскочил с коня и подал ему сылык.

— Бис-мил-ла! — произнесотец, приложил сылык к губам, утолив этим жажду мести. Отправились отец и сын домой. Дочь алдара сидит в кустах и горюет, не знает, что ее ждет в будущем. Вдруг ее окружили с громким лаем охотничьи собаки. За ними показались и охотники, увидели девушку, окликнули, но она даже не взглянула. Но вот на поляну выехал всадник, молодой алдар.

— Кто ты и что здесь делаешь? Отвечай скорей, иначе натравлю на тебя своих собак, — сказал он.

— Не горячись, алдар, никто пока еще от угроз не умирал, и меня тоже ими не запугаешь. По рождению ятебе равная, но теперь я недостойно одета и не могу выйти. Стыдно мне.

Алдар-охотник снял с себя кое-что из одежды. Девушка прикрыла лохмотья, и они отправились в дом алдара. Он накупил для нее дорогих тканей, вызвал портных, чтобы сняли с девушки мерку. Девушка отослала их обратно и саказала:

— Я не надену платья, сшитого другими. Дайте мне материал, ножницы, иглу и нитки, я сама сошью.

Села она, взяла булатные ножницы, раскроила материал и принялась шить. Когда кончила и облачилась в новое платье, обрела прежную красу. Коса ее, длинная, как хвост у саулохского[62] коня, спадала до пят.

— Лань к топору пришла, — сказал алдар-охотник. — Я нашел лучше той, о какой мечтал всю жизнь!

Справили свадьбу, стали мужем и женой алдар и дочь алдара. Родились у них два сына, прекрасных, как два драгоценных камня. Тяжело вздыхает по ночам жена алдара.

— Что с тобой? — спросил ее однажды муж.

— Я потому грущу, что боюсь, как бы малыши мои не выросли похожими на своего отца: непонятливыми, глупыми.

— За что обижаешь меня, жена?

— Как мне тебя не корить! Твои два сына скоро перерастут отца, а ты до сих пор не догадался спросить меня: «Неужели на то место, где я тебя нашел в лахмотьях, ты упала с неба, может ты родилась под кустом или выползла из камня?!».

— Ну, моя добрая хозяйка, если у тебя есть родители, значит счастье мое удвоилось. Расскажи о себе.

— Родилась я также как и все, от отца и от матери. Есть у меня и брат. Мать у меня умерла, но отец и брат живы-здоровы. Хочется мне повидать их, показать им своих детей.

Что мешало алдару снарядить свою хозяйку в путь-дорогу?! Уложили еду, напитки, подарки, посадили возле хозяйки двух детей. Надежного человека и сто всадников послал алдар им в провожатые. Ехали они, ехали и, когда доехали до берега одной реки, жена алдара сказала:

— Здесь мы отдохнем, перекусим, а затем снова двинемся в путь.

Поели, попили. Всадники легли в тени деревьев на берегу реки вздремнуть, лошадей пустили пастись. Жена и доверенный алдара наблюдали за людьми. И вот мужчина говорит:

— Давно ты мне мила, ни одна женщина никогда так не нравилась мне, как ты, — будь моей.

— Разве тебя муж мой для этого послал, будь ты проклят?! Чтобы я такого бесчестного слова больше не слышала! Разве друзья так поступают?!

— Если ты не согласишься, я зарежу одного из твоих сыновей!

— Если ты убьешь даже обоих, я все равно не осрамлю своего мужа!

Мужчина выхватил кинжал и отрубил обоим мальчикам головы. Женщина схватила одежду одного всадника, бросилась в воду и переплыла реку. Одела мужское платье, подобрала волосы под шапку и пошла по дороге. Дойдя до одного села, стала искать себе работу. Повстречался ей пожилой алдар и говорит:

— Так и быть возьму я тебя к себе, пасут мои отары одиннадцать человек, одного пастуха не хватает. О плате сговоримся.

Женщина согласилась. Живет среди пастухов, приглядывается, что и как они делают. То в одном их поправит, то в другом и, наконец, за старшего среди них стала. Разделили стадо, каждому пастуху поручила ту работу, на которую он больше способен. Позаботилась и о жилище пастухов, и о кошарах для овец. Все строения раньше были сплетены из прутьев, она же велела их заменить дощатыми и каменными. Хорошо зажили пастухи, лучше стали работать. Много стало скота. Далеко разнеслась весть о старшем пастухе. Другие алдары решили своими глазами увидеть то, что сделал знаменитый пастух. Сообщили алдару, его хозяину, жди, мол, в гости едем» Алдару, узнав об этом, стало неловко:

— Весь свет узнал о моих пастухах, а я еще ни разу их не проведал, что они сделали не видел.

В назначенный срок прибыли на пастбище алдара с гостями. Старший пастух всем сумел угодить: заколол жирного быка, приготовил на любой вкус кушанья и напитки. Поели гости, попили и удивляясь спросил хозяина:

— Кто твой старший пастух? Видел ли, узнал ли он где-то, что здесь делает, или своим умом дошел до всего этого?

Но алдар ничего ответить не мог, так как сам не знал, кто у него старший пастух. Делать нечего, позвали старшего пастуха:

— Скажи нам, кто ты? То, что ты сделал, до этого сам додумался или кто-нибудь этому научил? Мы сами немало повидали, но то, чего ты достиг, никому и не снилось. Благодаря тебе хозяин стал самым богатым среди нас, скота его не счесть!

Старший пастух ответил:

— Добрые люди, прежде, чем открыть вам, кто я, поведаю одну притчу. Дайте только слово, что удалите отсюда каждого, кто меня будет прерывать, не будет мне верить и вступит со мной в спор, пока я не кончу рассказывать.

Все согласились с пастухом. Стала жена алдара рассказывать о своих приключениях так, точно все случилось не с ней, а с кем-то другим. Первым во время рассказа удалили алдара, побратима ее отца, от которого она столько мук притерпела. Затем увели друга ее у мужа, того, кто зарезал ее детей на берегу реки.

Кончил пастух рассказывать притчу, снял шапку, и роскошные волосы рассыпались из-под нее.

— Я та, которую хотели оскорбить, которая вынуждена была убежать из дома, та, у которой зарезали детей, та, кто выстрадала так много! Теперь я обращаюсь к вам с жалобой, будьте судьями.

Стали судить, а как же иначе?

— Разрежем их деревянной пилой на четыре части, другого решения не может быть, — сказал один.

— Так нельзя, — сказал другой. — Разрезанный на четыре части, все равно покойник, потребуется исполнения всех обрядов, которые покойникам полагаются. И похороны, и поминки нужно будет устраивать, а стоит ли из-за них беспокоиться.

— В моем стаде есть жеребцы, еще не бывшие под седлом. Привяжем обоих злодеев к хвостам, и лошади разнесут их о камни и деревья так, что не останется от них даже косточек. Таков мой приговор!

Все согласились с последним судьей. Привязали двух бесчестных к хвостам жеребцов, и те разнесли их в прах.

Тут и отец узнал свою дочь, и алдар-охотник обрадовался встрече с женою. Снова зажили они дружно, родились у них еще дети, и счастливо провели они свои дни.