Поэтам, погибшим в электричках

1.

Учусь анестезимам лишь вблизи

взбелённых до смуглянца амнезий,

где Один одинаковых династий

стал непричастным к частоте участий

прильнувших к Перикл’адам Аспазий.

2.

Близорукоприкладство к минувшему —

соловьиная не-всмотрель.

Беззаботик Петра утонувшему

шепчет: «Минная кара — мель!..».

Не созвездия уполноночены

подсознанятым управлять.

Торфографией мхи всклокочены:

вспышно-всточенна руной ‘ять’.

Отпеваемы нерождённые —

литургибельные мытарства,

где в убежищах убеждённые

коронованы на швейцарство…

Облаканули неспособные

обмакнуть строку в тучу бражную!

Целочисленна речь наддробная —

Да скрижаль хрустит, как бумажная,,,

3.

Каннибаловень судьбы —

в колесотканном пути,,,

Несгибаюшки-баю,

верстовыи столбов!..

Четвертующе тупы

сосчитайны до пяти.

Стекленебо я не бью;

облакамни — в семь рядов…

Кастанедоросль спьяну

Заклинанялся в гуру;

нечем выложить алтарь:

в колокольне — весь кирпич!..

Дрожь в ногах унять сафьяну

не по силам на пиру!

С Шивой по рукам ударь —

сотрапезников покличь!,,,

4.

Поэты умирают в электричках,

от счастья невозможности постичь: как

рифмуется с билетом арбалет?..

Где много запятых, там мало-точья,

бессрочно пригвоздившие бесстрочья,

смеются в-скобки-схваченным вослед.

Забвение — забавное забрало,,,

Анналов пересохшие каналы:

прилива ждёт ковчег «Позавчера».

Хароном притворился Васудэва,

присвоив переправо разогрева —

и тлеет безбилетняя жара.

5.

Голодным и в собратстве не найти сыть.

Где выл поп-фолк, давно играют симфо.

И вынуждена имя рассекретить

Графлёная под мифы псевдонимфа.